Вернуться или вернуть?

Через год добавятся физика, химия (для группы "А" этот предмет поставил сразу) и география. Богословие (увы, обязательное в это время) у нас было по субботам, а походы строем в церковь — в воскресенье. Список предметов я буду еще подправлять в процессе обучения. Но дисциплину сразу установил, как в армии моего времени: подъем, зарядка, водные процедуры (Артем, зараза, еще водонапорную башню не сделал!), завтрак, занятия и так далее. Ни минуты свободного времени. Сами за собой убирают, стирают, дежурят на кухне, помогая поварихам.

Артельщики, которые продолжали работать на территории школы, смотрели на это все с отвисшими челюстями. Вскоре четверо подошло ко мне похлопотать за своих детей. Взял. Теперь папаши с умилением наблюдали, как сыновья в форме строем идут в баню или в церковь и обратно. Действительно, чего еще желать? Ребенок накормлен, под присмотром, хорошую специальность получит. И самое главное, что я денег ни с кого не брал! До середины августа еще восемь детей пришло. Тоже сыновья строителей.

Больших иллюзий я не питал. Думаю, что половина моих выпускников уйдет потом "на вольные хлеба". С Артёмом мы на эту тему спорили и не раз. Но! Большое такое "но". Я человек из другого времени и занимаюсь прогрессорством. Мне без разницы, где станут применять свои знания выпускники школы. Изначально будем затачивать всех на свои производства, обещать хорошее жалование, но и то, что наши кадры могут переманить, отметать не стоит.

Пока же это были просто мальчишки, которым требовались внимание и забота. А еще подвижные игры. Первые футбольные матчи были, мягко говоря, дилетантскими. Но тут приехал Артём забрать какую-то химическую посуду для Веры, заодно посетил мою школу. Он быстро и доходчиво показал пацанам, "что такое футбол". Как мы гоняли! Думал, сдохну в команде против Артёма. Артельщики, побросав свой инструмент, орали как ненормальные, подбадривая "своих" в команде. Со счетом 5:2 команда Артема победила, и он довольный уехал обратно в Крымскую.

В футбол ребята стали играть каждый вечер, если позволяла погода. Мало того, теперь и сами артельщики, вместо того чтобы вечером возвращаться к жёнам, гоняли пыль с мячом по школьному стадиону. Мячи у меня были припасены из будущего времени. Я же знал, что будет школа. Попросил парочку принести. Похоже, пора озаботиться изготовлением копий.

До конца лета здоровенные мужики пинали мячики словно мальчишки. Жены не знали, как реагировать. С одной стороны, муж домой пьяным не приходит, а с другой, он вообще может не прийти ночевать, оставшись на территории школы. В недостроенных коттеджах вполне можно было устроиться на ночь.

Футбол прекратился с началом дождей. Стало прохладно и грязно. Я опасался простуды и постепенно перенацеливал ребят на "тихие" игры. У нас были шашки, домино, нарды. Те, кто хорошо читал, мог воспользоваться библиотекой. С Климом я долго проводил воспитательную беседу. Согласовывать все книги, отпечатанные в нашей типографии, цензора, желания не было. По сути, я все учебники использовал для личных нужд.

У Клима я уже давно котировался кем-то чуть пониже господа бога. Потому он только прижал руки к груди, заверяя, что с радостью прочитает и напечатает очередное мое творение и никому не расскажет. Этот "адепт культа типографского дела" даже на улицу практически не выходил. Хорошо, что еще все требования выполнял. Помещение проветривал, убирал, против респиратора не возражал, согласившись, что работа у него относится к вредному производству. Половину литер уже пришлось заменить. Пока запасов, принесенных из будущего, хватало. Но краска давно была местная.

Самому рисовать иллюстрации времени не было. Потому подрядил двух местных художников готовить офорты. Обычно давал небольшой карандашный эскиз, и этого вполне хватало. Бывало, что переделывали. Но это только касаемо журнала. Для подростковых книг качество изображений меня вполне устраивало.

В общем, с Климом мы по-тихому напечатали довольно много книжек для школьной библиотеки. Я потом очень внимательно отслеживал, кто из учеников чем заинтересовался, кто и что читает. Васькины приятели Андрей и Егор пытались осилить "Науку и жизнь". Немного не их уровень, но настырность ребят я оценил. Большинство мальчишек пока разглядывали картинки. Среди них имелись и те, кто умел читать. Если читали вслух, то возле такого чтеца сразу собиралась группа послушать.

Вообще-то в первые два месяца шла притирка. Были и драки, и мои угрозы выгнать со школы, и нарушения дисциплины, и побеги домой в середине недели. Правила, установленные мной, разрешали свободный выход только в воскресенье. Чем меньше сейчас будут общаться с семьей, тем проще повлиять на формирующееся у ребят мировоззрение. Большевики, когда создавали пионерские организации, дураками не были. Это взрослого человека довольно сложно переубедить, если он имеет собственное мнение по тому или иному вопросу. А мышление подростка очень пластично. У меня есть реальный шанс привить воспитанникам школы свою идеологию.

Черчение во всех группах преподавал я сам. Мое первичное образование предполагало, что я не только живописью буду заниматься, но чертить смогу. Спустя двадцать лет после выпуска я понял, что та специальность, на которую нас готовили, стала называться модным словом "дизайнер". У меня была серьезная подготовка по изобразительному искусству и в то же время я изучал и сдавал все виды черчения и даже сопромат.

И подпустить к токарному станку я мог только тех, кто понимал, для чего он вообще предназначен и что такое детали. Думаю, такое случится разве что через год. Не раньше. Следующая обнаруженная мной проблема — у детей поголовно не развита мелкая моторика. Учебный план пришлось срочно перекраивать и вводить такие предметы, как лепка из глины и рисование.

Как мы знаем, развитие речи неразрывно связано с мелкой моторикой. Теперь провинившихся учеников я отправлял в наряд по кухне не картошку чистить, а перебирать крупу и горох. Поварихи такой моей причуде удивлялись, но вскоре согласились, что для большинства мальчишек выполнить подобное наказание сложнее, чем притащить воды или овощей со склада. Здесь требуется и усидчивость, и внимание, и умение сосредоточиться на мелком действии.

Овощи, кстати, были уже свои, хуторские. Серега снова вырвался из Петербурга, чтобы съездить на хутор. Переживает, как мы здесь, как справляемся. И как только у него образовалось свободное время, поспешил приехать в Екатеринодар. Я такой подвиг оценил и составил ему компанию, оставив школу на пять дней. Повозок, конечно, взял с собой столько же, как и помощников.

Дела на хуторе порадовали. Наемные крестьяне поставили себе по мазанке, распахали новые угодья, засадили, а теперь и собрали весь урожай.

Весной сажали на огородах все, что принесли из "будущего" времени. Архипу строго-настрого было наказано собрать и сохранить семенной фонд. Он немного терялся, не зная, когда нужно "добывать" семена из того же болгарского перца или баклажанов. Но эти растения у меня росли за школой, там, где еще считались мои владения, но уже заканчивался забор. Посадили немного, чтобы поварихам за укропом было близко ходить. Там же росли лук, горький перец и петрушка.

Сергей, конечно, давал указания Архипу по поводу всех овощей, но он многое позабыл. Зато детвора рассказала, как Степанида нажралась горького перца, прельстившись ярко-красными стручками, а потом бегала по округе и орала благим матом.

— Архип, в этом году посеешь озимые, — предупредил Сергей. — В следующем году в России будет недород. Ученые мужи сказали, что засуха приближается, пшеница плохо взойдет и станет дорогой.

Честно говоря, пшеницы мы собрали столько, что впору было задуматься о собственном элеваторе. Я забрал половину с учетом того, что оставлю резервный фонд. Остальное хранилось у Архипа. Молодая семья из Пашковской тоже отдавала половину арендной платы зерном. Овощи с них я брать не стал.

Зато по поводу батраков договорились так: если они по весне возвращаются с семьями, то Архип выделит им зерно для посадки, как и картофеля, и прочих огородных семян. Пока же заплатили им деньгами. Обижать крестьян не хотелось, но насчет оплаты я сомневался. Пятьдесят рублей это были огромные деньги по нынешним временам. Крестьянина могли ограбить или он сам мог их пропить. Архип примерно так и высказался, когда я спросил его мнение: вернутся крестьяне или нет?

Повезло, что на хуторе достать выпивку было невозможно. А без транспорта даже до Пашковской далеко добираться. Так что все лето на хуторе был "сухой закон". Как распорядятся своими деньгами мужики дальше, оставалось лишь гадать. Хотя я попросил Глафиру сшить каждому батраку подобие нательного пояса, куда зашили почти все деньги, оставив в котомках только медь.

Возились мы с крестьянами много и долго. Проводили на поезд, обеспечили билетами и понадеялись, что они приедут назад с семьями. Десять мужиков с учетом того, что поставили себе по хате (мы немного помогли с материалами), за лето переделали много дел. Одной картошки в школу привезли сто сорок мешков! Считай, я буду кормить учеников полгода, не беспокоясь о картофеле. Про капусту, тыкву и все остальное и говорить не стоит. Мука тоже будет своя, как и подсолнечное масло. Вовремя мы успели организовать подсобное хозяйство. На мясо и молочную продукцию я пока не претендовал. Понятно, что там Архипу с семьей только-только хватает. А вот если он развернется с отарой овец, то можно будет подумать и на эту тему. Пока же меня вполне устраивало то, что доставили в школу.