Вернуться или вернуть?

Часть 31

Медицинская тема нашла неожиданное продолжение в первых числах января. Забирая из магазина очередную стопку писем, куда они приходили от читателей журнала, я зацепился за чей-то московский адрес. Не сразу разобрал в заковыристых вензелях почерка, что это послание от декана медицинского факультета Московского университета… (туда-дум, фанфары!) Николая Васильевича Склифосовского!

Жаль, Серега уже уехал в Петербург, но с Артемом мы даже напились на радостях. Впервые за все время нашего прогрессорства в различных областях кто-то не просто обратил внимание, а ещё высоко оценил. И это был выдающийся хирург нашего времени.

Николай Васильевич писал, что ему самому с трудом удается преодолевать сопротивление коллег по теме антисептиков. На Первом Пироговском съезде в 1885 году он выступил с большим докладом. Но популяризация антисептиков идет по-прежнему плохо. Беднейшие слои населения в этом вопросе поголовно безграмотны, даже средний класс пренебрегает элементарной гигиеной. Земские врачи сами не слишком чистоплотные и не особо следят за выполнением предписаний пациентами. Отсюда высокая смертность.

Ответное послание мы писали вдумчиво и обстоятельно. Я набрался наглости и просил предоставить мне возможность выступить перед студентами факультета. Также обещал продемонстрировать "движущиеся картинки".

Ответа от Николая Васильевича еще не было, а мы уже собирались в дорогу. Прежде всего пришлось поторопить наших художников. Общую раскадровку я им сделал сразу. Но теперь и мы с Артемом сами помогали рисовать, чтобы успеть все сделать до нашего отъезда. Чернов пробовал отснять на пленку. К сожалению, получалось это у него плохо. Несколько метров были полностью испорчены. Не тот свет в студии, не та скорость. Он не мог сдвигать ленту ровно на один кадр, пришлось обращаться к специалистам, чтобы сделали приспособление.

К тому моменту, когда была готова стопка блокнотов с рисунками, Афанасий Петрович уже наловчился снимать покадрово. Только перенести все нарисованное на пленку требовалось много времени. Ассистировали ему Мишка и Пашка. Один ставил лист на подставку, второй убирал. Чернов щелкал ручкой камеры. За минуту они успевали отснять примерно полсекунды будущего мультфильма. Каждые два часа отдыхали, пили чай и снова продолжали. За день все сделали.

А на следующее утро территорию школы огласил вопль убитого горем человека. Это Чернов обнаружил, что вся пленка засвечена и нужно начинать заново. В этот раз был тщательно проверены корпус аппарата и проявочная комната, а также были удалены из помещения все посторонние люди. Художникам не терпелось узнать, что получилось, но я их прогнал рисовать офорты к журналу на тему "Стрептококки, методы лечения и профилактика".

Первый в мире мультипликационный фильм продолжительностью в четыре минуты смотрели всей школой. Шесть раз подряд. Ученикам понравились живые картинки. И только со второго или третьего раза стали вникать, о чем там идет речь. На мой взгляд, получилось наглядно. Мелкий черный микроб с острыми зубами цеплялся за ногу блохи. Та прыгала по людям и кусала. Микроб проникал под кожу. Люди болели, умирали, плакали. Грустно, но сама мультипликация сглаживала эффект. К тому же дальше шла оптимистичная информация о том, что нужно вываривать одежду и мыться в бане, тогда никакая блоха не выживет, ну и микробы вместе с ней. Симпатичная бабенка с фигуристыми формами наглядно демонстрировала это действие. Мои ученики только сожалели, что тема с баней и бабой в ней осталась в виде текста и за кадром.

Этих фильмов сразу скопировали два десятка, отправив половину Сереге. Еще я рисовал плакаты, готовясь к лекции перед студентами-медиками. Если же меня не пригласят, тогда почитаю в местном обществе, куда тоже зазывали.

Срочно вызвали из Крымской Веру Степановну, для того чтобы она "изобрела" активированный уголь. Причем Серега планировал в ближайшее время оформить на него привилегию, только мы не думали, что это нам так быстро понадобится. Артём уже озаботился о заказе деталей для самогонного аппарата. У нас, конечно, он будет числиться как оборудование для химического кабинета, но суть от этого не менялась. Срочно покупались стеклянные флаконы с притертыми крышками. Мы готовили для Николая Васильевича большой подарок. Даже хирургический набор из двадцать первого века решили ему презентовать. Все равно на складе лежит без дела, а человеку реально пригодится.

Приглашение от Склифосовского пришло как раз в тот момент, когда мы закончили все приготовления. Конечно, можно было еще много чего собрать, но и так все хорошо. Ожидаемо, что вся съемочная группа ехала в полном составе. Почему бы не показать студентам все наши (двадцать четыре!) фильма? Попутно что-то еще снимем, если сможем. На улице точно будет холодно для камеры, а в помещении может не хватить освещения.

В этот раз я брал с собой братьев Румянцевых и близнецов. Ваську оставил в школе. Артём тоже отказался ехать. У него в мастерских начали собирать стартер для двигателя мотоблока. По здравому размышлению мы решили, что небольшие мотоблоки могут стать серьезной подмогой для распашки целинных земель.

Купцы, что приобрели земли по соседству с хутором, в первую весну много не напашут. Зато поймут все трудности поднятия целины. А к следующему году мы можем успеть предложить на продажу такую технику. Естественно, придется давать своих механиков, но для парней это будет первый заработок. И вообще, можем не продавать, а сдавать напрокат. Ладно, посмотрим, что вообще получится из этой полукустарной деятельности. Пока у меня по плану поездка в Москву.

Снова ехали всем составом в первом классе. Для учеников я взял со склада в магазине приличные костюмы, пальто и обувь. Только мелкого Сашку Румянцева пришлось одевать по спецзаказу. Общая худосочность мальчишки меня серьезно беспокоила. Я ему специально скармливал тыквенные семечки на случай того, что у Санька глисты. Отдельно покупали ему молоко. Так-то его в школе нечасто давали. Еще мясом подкармливал. Обычно это делал Васька. Приглашал по какому-нибудь пустяку к себе домой, а там были пироги с мясом от матери или сестры. Санёк сам все никогда не съедал. Приберегал братьям Митьке и Вовке.

Остальным школьникам питания в школе вполне хватало. Белки они на рыбе и бобовых добирали, когда не было мяса в рационе.

— Витаминов каких-то тебе не хватает, — сказал я как-то Саньке.

Он, конечно, сразу же уцепился за новое слово. А я вспомнил, что витамины ещё не открыты. Еле выкрутился. Позже полистал у себя записи, нашел, что Николай Лунин писал об особых питательных веществах в молоке еще в 1880 году. Только это его наблюдение никого не заинтересовало. Думаю позже разобраться и с этим вопросом.

Поездка в Москву для братьев Румянцевых в большей степени была поощрительным призом, на самом деле мне не требовалось столько помощников. Хотя этот "приз" в начале февраля более чем сомнительный. В Москве морозы. Разве что из окна большой город посмотрят.

Гостиницу "Славянский базар" на девять человек я бронировал по телеграфу. Это самый центр Москвы, до Кремля несколько минут ходьбы. Думаю, мальчишкам понравится. Я шиковал. Вернее, не знал других гостиниц в Москве. Серега всегда в этой останавливался. А мне подходила гостиница, потому что Императорский московский университет совсем рядом. Так что место во всех отношениях удобное.

Прибыли мы за два дня до назначенной встречи. Было время, чтобы осмотреться и отдохнуть. Московские морозы нас не сильно напугали. В Екатеринодаре тоже было холодно. На трех извозчиках добрались до гостиницы. По пути я давал Румянцевым последние наставления, как себя вести. Ребята волновались, но старались держаться с достоинством.

— Промышленник Ситников с воспитанниками, — сообщил я регистратору.

— Императорский фотограф Чернов Афанасий Петрович, — представился наш кинематографист.

Насчет императорского фотографа он ничуть не приукрасил. Когда Александр III был с визитом в Екатеринодаре, то именно Чернов сделал восемнадцать снимков царя и царской семьи. Альбом с фотографиями был торжественно преподнесен государю.

Заселились мы в четыре номера (я платил за всех). Ужин мальчишкам я заказал в номера, а мы с Афанасием Петровичем спустились в ресторан. Тот же Серега рассказывал, что сейчас в Москве это единственный ресторан с русской кухней.

Выглядели мы с Черновым вполне достойно. Костюмы от Петрова сидели изумительно. Никаких покатых плеч, мятых складок на спине и узких в пройме рукавов, как у местных богатеев. Стильные галстуки, зажимы к ним и обязательные запонки на манжетах белоснежных рубашек подчеркивали элегантность наряда.

Официанты в зале были под стать заведению. Все во фраках. Обслужили нас быстро и расторопно. Блюда мне понравились. Чернов еще заказал коньяк. Подали его в запечатанном графине. Цена у коньяка была высокой видимо за то, что графин был расписан позолоченными журавлями.

— Любезнейший Николай Иванович, слышали поговорку "завтракать до журавлей"? — поинтересовался у меня Чернов. — Собственно, из-за этого рисунка она и произошла. Господа, бывает, начинают с завтрака около полудня, но засиживаются в ресторане допоздна. Кто оплачивает счет, тому и дают графинчик в подарок.

Завтракать на следующее утро в ресторане до тех самых "журавлей" мы не стали. Слишком поздно этот завтрак начинался — в двенадцать часов дня. Мы намного раньше проснулись и оголодали. Наняли двух извозчиков, чтобы отвезли нас в приличный трактир. Наряжаться не стали. Все были в теплых пальто, вязаных джемперах и шапках-ушанках. Между прочим, тоже неизвестная местным модель. У крестьян есть какое-то подобие этого головного убора — треух. Но наши ушанки были пошиты лучшим мастером города. У мальчишек каракулевые, у нас с Черновым из дорогой норки. Такая же норка была и на воротниках пальто.

В общем, как я и говорил, одеты были хоть и тепло, но стильно, потому половые в трактире просто не знали, как лучше обслужить господ. Я еще с собой попросил завернуть пирожков. Гулять в этот день по городу было проблематично. Метель разыгралась. От съемок улиц Москвы пришлось отказаться все по той же причине.

Посыльного к декану медицинского факультета я отправил ещё в день нашего приезда. Сообщил, что прибыл и готов к демонстрации. Нас ждали пятого февраля к одиннадцати часам утра. Снова пришлось нанимать извозчиков. Вроде бы и близко до университета, но нести на себе проектор и все остальное добро не хотелось. Хотя потом тоже натаскались. От центрального входа сопровождающий довел нас до деканата. А там уже сами познакомились.

Склифосовский произвел на меня самое благоприятное впечатление. Держался немного высокомерно, но без презрения. С достоинством, как и положено светилу науки. Я сразу предупредил, что часть лекции проведут братья Деевы. А я буду дополнять их рассказ, демонстрируя схемы. Возражений со стороны Николая Васильевича не последовало, похоже, ему саму было интересно посмотреть на то, что я наобещал в письме.