Целитель-9

* * *

Дежурные провели нас в палату сложным путем, остерегаясь встреч с медперсоналом. Накатывало бесподобным зловонием — лекарственным, больничным духом, крепко замешанным на лизоле.

— Сюда! — прогудел накачанный провожатый, и я юркнул за распахнутые створки. Рита зацокала следом.

Браилов был тут — в выцветших больничных штанах и в каких-то дедовских тапках, крест-накрест перекрученный бинтами, маялся у занавешанного окна.

— Привет! — он крепко пожал мне руку, и замер. — Рита? Ты?

— Не узнал? — улыбнулась девушка, и медленно покачала головой. — Может, и сочинял кто про такие случаи… Не читала. Как вести себя, не представляю…

— Да вот… — закряхтел дубль. — Наворотили, напортачили…

— Мальчики… — Ритин голос обрел бархатистость. — Вы такие молодцы!

Мне показалось, что в этот момент она всё поняла про нас и про себя — засмеялась смущенно и кокетливо, пряча лицо в ладонях. Продолжая улыбаться, шагнула к Браилову, обняла его и поцеловала.

— Вы только дружите, ладно? — Рита провела ладонью по бинтам на груди моего двойника. — Миша… — она растерянно оглянулась на меня, и договорила немного деревянным языком: — Ты собрался в Новосибирск?

Дубль невесело усмехнулся, и кивнул.

— Да. В Академгородок. Кстати, познакомься, Рит — это Лена. Моя невеста.

Я почувствовал себя неловко, да и Ленка, по-моему, тоже — улыбалась она натужно, а вот Рита обрадовалась.

— Ой, мальчики, какие же вы молодцы! — воскликнула она, и мы с дублем переглянулись, совершенно обескураженные. Воистину, женское восприятие мира недоступно мужскому уму!

А вот Ленка сразу расположилась к «сопернице» — сработала иная, наверное, докембрийская химия.

— Приезжайте в гости! — вызвенела моя бывшая помощница. — Мы потом адрес пришлем!

Открылась дверь напротив, выпуская мрачного и расстроенного Иванова.

— Готовы? — вытолкнул он.

Мы с Браиловым кивнули.

— За мной…

Борис Семенович провел нас в просторную комнату, к трем окнам которой было сдвинуто столько же коек. Две из них пустовали, а на третьей металась в бреду молодая женщина. Пот заливал ее симпатичное лицо, сухие губы запеклись, но больше всего пугала левая рука, неподвижно лежавшая поверх одеяла — распухшая, красная…

— Мы еле нашли ее, — выдавил Иванов. — Стучались — без толку, взломали дверь, а она — вот…

— Товарищ генерал-лейтенант, — пропел дубль, — покиньте, пожалуйста, помещение…

— Да-да-да… — заторопился Борис Семенович, и удалился, зачем-то ступая на носочках.

— Ты, давай, рукой займись, — скомандовал я, подхватывая с тумбочки начатую бутылку «Боржоми». — Наружно, так сказать, а за мной — внутреннее…

Браилов кивнул, и возложил руки на больную конечность.

— Как энергетика? — поинтересовался я, сжимая и потирая сосуд.

— Да так себе… — ответил двойник. В голосе его подрагивал напряг. — Я почему и присоветовал Иванову тебя звать, одному тут никак. Да еще некроз этот…

— Очнулась, кажется, — встрепенулся я. — Ну-ка…

Сложенной марлей я утер женщине лицо. Затрепетав, поднялись веки, открывая глаза, полные муки. Медленно всплыло сознание.

— Жи-вой, — всхлипнула Елена, зацепившись взглядом за Браилова. — Ох, хорошо-то как… Но… Я же не могла промахнуться…

— Бронежилет, — вытолкнул дубль.

— Ну-ка, выпейте моего зелья, — вмешался я. Приподняв фон Ливен за плечи, поднес к ее губам горлышко бутылки. — Осторожненько…

Судорожно и жадно глотая, женщина выдула стакан или больше, и лишь затем глянула на того, кто ее поил.

— Не может быть… — залепетала она. — Вы что — близнецы?

— Ага! — фыркнул Браилов. — Двойняшки мы! Как в сказке — двое из ларца, одинаковы с лица…

— Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, — рассеянно выговорил я. — Меняемся!

— Ага… Уф-ф! Устал…

Я провел ладонями по руке Елены. Пугающие синие пятна расточились в блекнущей красноте. Это хорошо… Некроз пошел вспять, как у контрамотов…

Усмешка вышла кривоватой.

— Зачем? — вяло прошелестела фон Ливен. — Я стреляла в вашего брата… И могла убить его! А вы… Меня спасаете?

— Ага… — мои ладони цедили никому не ведомую психогенную энергию, и пальцы слегка подрагивали, направляя ее слабые впрыски. — Я не врач, Лена, и не добрый христианин. Я убивал врагов, но не обижал девочек… И чего, вообще, спрашивать? Вы же русская по крови! Миш, пусть допьет…

Кивнув, Браилов поднес Елене заряженную воду. Глоток за глотком она впитывалась в страждущую плоть, будя ее спящие, незнаемые силы.

— Может, вместе? — дубль поднял на меня глаза. — В четыре руки?

— А давай!

Четверг, 31 января. День

Хьюстон, Космический центр им. Линдона Джонсона

Седрик Уиллет подъехал к Центру на скромной «Тойоте», не вызывая ни у кого даже малейшего интереса. И это доставляло ему мелкое удовольствие — он бродил по Хьюстону, как могущественный халиф Гарун аль-Рашид по Багдаду, вольный купить всё, что ему пожелается. Скажем, вон то кафе в стеклянном подножии небоскреба. Можно вместе с надменной красоткой, что цедит капучино из картонного стаканчика… Да чего мелочиться? Заверните весь небоскреб целиком! А во-он та шумная компания студентов достанется ему по дешевке, оптом…

Всё в этом мире продается и покупается, вопрос лишь в цене.

Но «координатор» как раз тот человек, который может позволить себе любой каприз, не считая денег на расходы.

Усмехнувшись, с легкой брезгливостью поглядывая на людишек, копошащихся вокруг, он прошествовал к Центру.

Уиллет редко покидал поместье, да и то лишь по делу. Вот, как сейчас. Конечно, такую мелочь, как запуск спутника «Блэк лайт», можно было поручить любому из мириада помощников, но выйдет куда больше толку, если хоть изредка всё сделаешь сам.

Седрик глянул через плечо — Джонни Отеро не пыхтел за спиной, но и не отставал, создавая для хозяина иллюзию одиночества. Верный человечек, полезный — решит любую задачу, расходуя минимум средств.

А вот в обзорную комнату Уиллет зашел сам, оставив Джона снаружи — разговоры с директором НАСА как раз уровень Отеро. Седрик с любопытством оглядел центр управления полетом — десятки операторов готовились к запуску. На сборном экране просилась в небо «Сатурн-1Б» — по круглым бокам ракеты скатывались морозные клубы.

— Говорит директор полетов, — разнеслось по залу. — Начать проверку готовности к запуску!

— Вас понял, Хьюстон, — прорвался сквозь шипение помех голос с мыса Канаверал. — Все операторы на местах, системы готовы. Проверка готовности к запуску! Технический контроль — один.

— Готов.

— Технический контроль — два.

— Готов.

— Технический контроль — три.

— Готов.

— Контроль систем управления? — прогремело по ЦУПу.

— Первый двигатель?

— Готов.

— Второй двигатель?

— Готов.

— Воздушная обстановка?

— Норма.

— Оператор ракеты-носителя?

— Готов.

— Хьюстон, это центр управления запуском. Все системы готовы.

— Вас понял. Это ЦУП, мы готовы к запуску по расписанию.

— Вас понял, Хьюстон. Запуск по расписанию.

Седрик глянул на громадный таймер, и улыбнулся — всё это оживленное шевеление, от Техаса до Флориды, происходило по его велению. А уж как полыхнет «Черный свет», как взойдет над Россией…

Да, задумался Уиллет, могут быть проблемы. Ну, а для чего он держит Форда, Тэтчер, д`Эстена и прочий демократический выводок? Пускай разруливают…

— Девять… Восемь… Семь… Шесть… — сдержанный голос хронометриста вел обратный отсчет. — Пять… Четыре…

— Зажигание!

— Три… Два… Один.

«Координатор» ощутил холодок. Из динамиков загрохотало, стройный белый минарет «Сатурна» заволокся тучей дыма, пронизанного огнем. Ракета медленно, очень медленно высунулась из пламенного буйства. Поднялась, разметав выхлопом грязно-белые облака гари, и потянула вверх, одолевая земное притяжение.

— Отклонение?

— В порядке, ЦУП.

— Курс?

— На курсе.

— Высота — одна тысяча метров.

— Порог безопасности пройден.

— Высота — полторы тысячи метров.

— Начинаем поворот.

— Высота две тысячи пятьсот метров.

— Поворот завершен. Двадцать две секунды до отделения первой ступени…

Уиллет оттолкнулся от перил, и покинул обзорную комнату.

— Домой, Джонни.

— Слушаюсь, сэр, — почтительно загудел Отеро, смахивавший на викинга из саг. — Будет исполнено, сэр…