Бальзак. Одинокий пасынок Парижа
![Бальзак. Одинокий пасынок Парижа](/uploads/covers/2023-10-04/balzak-odinokij-pasynok-parizha-201.jpg-205x.webp)
- Автор: Виктор Сенча
- Жанр: Биографии и Мемуары
- Дата выхода: 2023
Читать книгу "Бальзак. Одинокий пасынок Парижа"
* * *
Ганская ответила согласием на брак в самый, казалось бы, неблагоприятный момент. Почему? Этот вопрос волнует исследователей уже полтора столетия. Почему Эвелина решила выйти замуж за тяжелобольного Бальзака? Многие не сомневаются, что с её стороны это явилось актом небывалого милосердия. Но есть и критики такого поведения, которые вещают совсем иное; среди последних, бесспорно, лидирует Стефан Цвейг. Именно Цвейг, пытаясь расставить точки над «i», со свойственной ему прямотой называет вещи своими именами. Причём озвучивает свою точку зрения довольно нелицеприятно для г-жи Ганской.
Так вот, когда панночка из Верховни, глядя на больного друга, наконец осознала, что её грядущий брак окажется всего лишь кратким эпизодом, она решается на последний шаг в их отношениях. Ведь в случае смерти нового мужа ей будет намного комфортнее, да что уж – почётнее! – жить в Париже вдовой великого романиста, чем влачить безвестное прозябание где-то в глуши в качестве вдовы пана Ганского.
«Она знает, что с этим шагом больше не связана никакая опасность, – делает вывод С. Цвейг. – Бальзак уже не сможет слишком много промотать. «Милый Бальзак» стал «бедным Бальзаком», и ее охватывает сострадание, точь-в-точь как знатных дам, когда они узнают, что их преданный дряхлый слуга находится при смерти. И поэтому в марте 1850 года, наконец, назначается срок венчания. Оно должно произойти в Бердичеве, в ближайшем уездном городе. А затем весной молодожены отправятся в Париж, в дом, который обставлен и украшен»{569}.
Долгожданная свадьба, к которой новобрачные шли долгие семнадцать лет, состоялась в семь утра 14 марта 1850 года, в Бердичеве, в костёле Святой Варвары. Обряд совершил аббат граф Озаровский, присланный туда по такому случаю епископом Житомирским. «Графиня Анна сопровождала мать, и обе сияли от радости», – запишет позже Бальзак.
Когда спустя пятнадцать часов вернулись в Верховню, все попадали от усталости, если не сказать больше – от изнеможения. Бальзак тут же повалился на кровать: весь в поту, он задыхался. А его пятидесятилетняя новобрачная не могла пошевелить ни руками, ни ногами от приступа жесточайшей подагры. Возможно, именно в эти минуты к ним обоим пришло осознание, насколько они опоздали!
Впрочем, для Бальзака Эвелина оставалась верхом женского совершенства!
«В этой стране, – сообщает Оноре матери, – с ней не сравнится ни одна женщина. Это настоящий польский бриллиант, украшение старинного и знаменитого рода Ржевуских. В любой стране можно ею гордиться, я надеюсь, скоро ты ее увидишь – еще до мая я представлю тебе твою невестку»{570}.
Судьба сыграла с Бальзаком злую шутку. Оноре наконец на вершине собственного тщеславия: он стал знаменит, любим публикой, завоевал сердце любимой женщины и, пройдя неисчислимые испытания, женился-таки на Еве. Дело оставалось за малым – преодолеть последнюю ступеньку к счастью, к которому он так долго стремился: ввести Даму сердца в Замок, построенный им для Эвелины.
Из Парижа матушка сообщает: всё готово, можно приезжать, ждём. Пора ехать. Ганская – его законная супруга; Верховня остаётся её дочери Анне, а мать будет получать неплохую ренту. Они всё преодолели…
Но на глазах Бальзака слёзы. Он давно и тяжело болен, его бьёт озноб. Слуга Фома накрывает барина овчинным тулупом, но больного лихорадит ещё сильнее. Не привычный к суровой русской зиме француз оказывается надолго прикован к постели. У Оноре, судя по всему, бронхопневмония. Сердце, и без того слабое (врачи установили гипертрофию сердечной мышцы), стало вновь сдавать, появилась одышка, а потом и отёки на ногах.
Отъезд на родину пришлось отложить на апрель. Перед самым отъездом у Бальзака началось воспаление глаз. Ничего удивительного, что возвращение в таком состоянии по разбитым распутицей дорогам обещает превратиться для больного в сущий ад.
«У меня был тяжелый рецидив моей сердечной болезни и воспаления легких. Мы снова сильно отступили, а ведь казалось, будто мы уже делаем успехи… У меня перед глазами темная пелена, которая окутывает всё и не может развеяться, и это мешает мне писать… Моя болезнь – это воистину гром среди ясного неба. Сегодня я впервые берусь за перо»{571}.