Ледяное небо Криона

Глава 8

Услышав об изменении маршрута, Янис встревожилась. Заметив мину раздражения на смуглом носатом лице, Макс оттащил её в сторону.

— Что происходит?

— Полная хрень. Мы ушли далеко на север. Если уклоняемся влево, зацепим кусок зоны Сталс Литус. Я рассказывала тебе. Та самая стерва, у которой отец спёр мой бостос. А поскольку от истребительного сопровождения не отказываются, то никто этой бабе не заплатит за пролёт. Смотри!

Она вытащила планшет и включила карту. Помеченная тревожным красным цветом, пиратская зона имела сильно вытянутую форму. В центре — «тортуга», штаб-квартира банды, названная креативно — Литус-Мос. У королевы корсаров также было оборудовано несколько вспомогательных авиабаз, вытянутых вдоль параллели. Идеально, чтоб перекрыть множество удобных маршрутов, вынуждая или облетать, или платить за транзит.

— Не может же она держать тревожные группы для перехвата на каждой точке.

— Само собой. Но смотри, сколько нас здесь, в Эребусе! О прибытии такой толпы знает любой. Кто-то наверняка стуканёт её агентам. Тварь перебросит истребители на самую восточную точку заранее. Этой же ночью.

— В том числе — узнают об изменении маршрута? Янис, тогда шпионы пиратов должны быть на самом верху. В службе организации полётов.

— А ты думал? Заработают на транзитной стоянке и заправке наших бостосов. Потом ещё на сливе информации этой шлюхе. Не знал? Она трахает понравившихся ей пленников. Я не дала, так вдруг пиратка окажется сговорчивее.

Макса передёрнуло. Не от очередной сальности, к ним привык. А от того, что нельзя трепать языком как помелом. Чтоб попасть в койку к Сталс Литус, надо потерпеть крушение или вынужденную посадку, попасть в плен… Тьфу-тьфу! Хоть он не суеверен.

Из Эребуса поднялись затемно, здесь горели огоньки вдоль полосы. Довсус поставил Макса в четвёрку, прикрывающую транспорты вплотную, ведущим второй пары. Ведомый, совсем зелёный пацан на «Ванагасе» более старой версии, держался неуверенно, отставал на добрый десяток корпусов, иначе рисковал рубануть винтом по хвостовому оперению лидера. Естественно, крутить головой на триста шестьдесят градусов во всех плоскостях юнец даже не пытался, и Макс сам разрабатывал подвижность шейных позвонков.

Вторая четвёрка пристроилась сзади и выше, третьим эшелоном над ними тащилась Янис с оператором РЛС в кабине. На неё, собственно, и возлагалась надежда, что первая обнаружит пиратов, если те рискнут напасть на довольно многочисленный конвой. Эта надежда сыграла дурную службу. Парни расслабились.

— Двенадцатая! Вижу бостосы впереди, — прожужжал в наушниках голос командира экипажа одного из транспортников.

— Нормально. У них радиометки «свой», — откликнулась Янис. Она же первая и спохватилась: — Траханый шестиног, это пираты летят с нашими метками!!!

А что ты хотела, наивная, зло подумал Макс. Коль атаманша первая среди криминала додумалась поставить РЛС на перехватчик, у неё есть электронщики. В том числе способные срисовать сигнал «свой» с машин Довсуса, взлетавших на Эребусе.

Воздушные гангстеры ломанули в лоб транспортникам, сразу обрушив на них лавину снарядов. Тем самым проучить: неповадно летать через зону жестокой Сталс без предоплаты.

Не охочий до лобовой атаки, Макс двинул ручку от себя и добавил газ, намереваясь проскочить под транспортниками и одновременно набрать скорость перед боевым разворотом. Пара Довсуса отвалила в сторону. Наука битвы против пилотов Трёхногого впрок не пошла, хозяин фирмы и не думал сохранять организацию, действовать сообща. Собачья свалка — наше всё.

В зеркале заднего вида Макс увидел, как ведомый ушёл вверх, кидая ведущего.

Куда лезешь, идиот?

Орать в эфир, тотчас переполнившийся воплями и матюгами, он не стал. А когда развернулся, увидел падающие вниз обломки двух истребителей, явно от лобового столкновения. Видно, придурок решил погеройствовать, атаковав пирата в лоб и надеясь подстрелить, если тот отвернёт первым. Видать, не отвернул. Или оба в последний миг дёрнулись в одну и ту же сторону, когда уже ничего не изменить.

Этого никто не узнает и никогда…

Пустил дым один из транспортов.

Догоняя пиратов, Макс заметил, что те действуют нагло и беспечно. Причину понял, когда вышел одному в хвост и нажал на гашетку. Раз, другой… Тщетно! «Свой», вспыхнуло на дисплее. Бортовой компьютер заблокировал оружие во избежание дружественного огня.

Сам едва увернулся от струи оранжевых апельсинов, пронёсшихся около борта.

Что делать? Битва проиграна, даже не начавшись по существу.

— Двенадцатая! Янис!

— Ничем не могу помочь. Вы все, мать вашу, свои!

— Возвращайся на Эребус, — приказал Довсус. — Выходим из боя и валим на Эребус. Нас предали.

Макс осмотрелся. «Ванагасы» их фирмы в оранжевой окраске брызнули в стороны. Белые разномастные самолёты пристроились в хвост транспортам и принялись постреливать в их сторону, заставляя повернуть к Литус-Мос.

Да, здесь чистая экономика, никто не расстреливает детей ради демонстрации могущества и идиотской лихости. Но вашу мать! Это несправедливо! Неужели ведущий не отомстит за смерть ведомого⁈

Понимая, что поступает безрассудно, но иначе не может, он двинул газ до упора вперёд и брызнул закисью азота в цилиндры. Истребитель рванул за пиратами как ошпаренный.

Сколько раз, летая на Як-52, воображал, что в его руках — боевой истребитель в небе Второй мировой, и пусть только в прицел попадётся «Мессер…»

Мальчишество, конечно. И вот выпало осуществить детскую мечту, бережно сохранённую во взрослой жизни.

Пираты разобрались в линию по горизонтали, неторопливо постреливая в сторону транспортов. Методично и не торопясь. А кто помешает? Пулемётными трассами указывали путь на «тортугу».

Макс подобрался к одному на длину четырёх-пяти корпусов. Почувствовал, как «Ванагас» вздрогнул в струе воздуха от его винта, опустился чуть ниже будущей жертвы. А потом оторвал провод, идущий от прицела к панели.

Прицел ослеп. Погас дисплей управления оружием. Зато теперь оно точно не заблокировано.

Адреналин вскипел в крови как газировка во взболтанной бутылке. Чувствовал, если пушки откажут, рубанёт винтом по хвостовому оперению, пусть это тысячу раз глупо, опрометчиво и не рационально…

Треск двух пушек и двух пулемётов слился в единый рёв. Не имя возможности прицелиться, Макс взял ниже и сразу потянул рукоять на себя, понимая — промазать невозможно.

За секунду в пиратский бостос вонзились десятки снарядов и пуль! Обломки обшивки забарабанили по стеклу кабины.

Перевернув машину, Макс бросил её вниз. Конечно, боекомплекта ещё не менее половины. Но так близко пираты больше не подпустят. Научены. Значит — тикать, одного сбитого хватит.

Выровнялся. Осмотрелся. Пара кинулась вдогон, но они далеко. Без шансов, если…

Только не это!

Двигатель закашлялся и стал.

Дисплей сообщил: упал уровень масла, перегрев.

Значит, какой-то обломок подстреленного пиратского истребителя что-то повредил. Скорее всего, какая-то мелочь. Но в воздухе не устранишь!

Планируя, «Ванагас» терял высоту. Макс опустил закрылки в посадочное. Потянул кран выпуска шасси тут же получил очередное сообщение: гидравлика, чей насос вращается от коленвала, ушла на незаслуженный отдых. Зашипел воздух, сработал аварийный выпуск от пневматики.

Истребитель летел уже над самым льдом, здесь довольно бугристым, и пришло тоскливое понимание: думать о взлёте не актуально, а лучше было бы садиться без шасси, на брюхо.

Прокричал в эфир, что идёт на вынужденную, но не факт, что расслышал кто-то из своих. Команда Довсуса благоразумно сдриснула, кроме одного авантюриста-неудачника.

Под центропланом — торосы. Чуть более ровные места и снова нагромождения глыб. Благоразумнее было прыгнуть, но высота мизерная — теперь поздно.

Ладно. Надеемся, искусство парковки не пропьёшь, как говорила Инесса, умудрявшаяся, заезжая задом на стоянку, одновоеменно цеплять и правого, и левого соседа.

Коснулся поверхности ровно, без козла, но почти сразу подбросило в воздух как на трамплине. Самолёт уже практически не слушался ни ручки, ни педалей, его волокло по инерции вперёд и немилосердно швыряло. Наконец, раздался удар, едва не вышибивший дух.

Хвост вытолкнуло высоко вверх. Нос с обломками винта нырнул в глубокую щель, и лишь крыло, ставшее перпендикулярно расселине, не дало провалиться глубже.

Лётчик повис на привязных ремнях. Освободился, выкарабкался наружу, прихватив рюкзак с НЗ.

Телефон подцепился к спутникам и бесстрастно сообщил: до ближайшей обитаемой территории, это окрестности того же Эребуса, в земных мерах около ста семидесяти километров.

Вспомнился детский анекдот про Петьку и Василия Ивановича: «Без окон, без дверей, полна жопа огурцов». Ситуация как раз соответствует вышеописанной.

Конечно, его будут искать. Довсус обязательно пришлёт спасателей. Торчащая во льдах оранжевая скульптура «хвост истребителя» видна с воздуха за километры. Вот только никто в здравом уме не опустится здесь.

Значит, придётся выбираться в пешем порядке. Хотя бы до мест, где спасатель сядет, имея шанс ещё и взлететь. В рюкзаке припасены сигнальные ракеты, чтоб дать знак пролетающему самолёту. А также спальник, позволяющий не окоченеть, немного продуктов. Термометр, показавший минус сорок шесть, если перевести в градусы по Цельсию.

Парашют… Прыгать с ним точно в ближайшие дни не придётся. Но он — ещё и ткань, которую не помешает обернуть вокруг спальника. К сожалению, и лишний вес.

Поправил маску, укрывшую лицо до самых глаз и плотно прилегающую, чтобы вырывающийся из-за верхней кромки тёплый влажный выдох не давал запотевать тёмным очкам. Без них — моментально ослепнешь на ярком солнце, отражённом от снега.

Пошли? Пошли.

Он хлопнул рукой в перчатке по центроплану, словно испрашивая прощения у истребителя, брошенного в ледяной западне, и двинулся в путь.

В средней полосе России, а также в лесах центральной Беларуси, где почти нет болот, ничего не стоит отшагать километров тридцать за сутки, с перерывами на отдых, даже с рюкзаком и парашютом. Буквально через несколько минут Максим понял, что здесь расчёт абсолютно иной.

Нога опускается на снег, с виду — совершенно ровный. Но что под ним, не знает никто. Может — ровный лёд. Или трещина. Или глубокая яма. Перелом, да что перелом — банальное растяжение сухожилий, и можно писать завещание. Мысленно, потому что никто не прочтёт.

То есть на каждом шагу надо опускать ногу аккуратно и переносить на неё вес, только когда уверен — опора есть. Обходить торчащие льдины.

За час преодолел едва полтора километра. И уже почувствовал некоторую усталость, в том числе нервную — от постоянного напряжения. Через три, когда солнце подобралось к зениту, набрёл на довольно ровное поле. Обождать спасателей здесь? Какой-то инстинкт требовал не останавливаться.

Наконец, услышал рокот мотора. Не авиационного. И он догонял.

Пытаясь затолкать вглубь самые неприятные предчувствия, Макс обернулся. Действительно, к нему приближалось спасение. Но скорее всего такое, что лучше бы проехало мимо.