Кредо низвергнутых: Зов долга

Глава 10

– Агост... – холодно поприветствовал наш командир своего коллегу намеком на кивок головой, – с каких пор мы стали друзьями?

– Хм, – «третий клинок Амона» ехидно сощурился, почесывая свой гладко выбритый подбородок, – ты, как всегда прав. Не может тот, чьи руки по локоть в крови наших братьев и сестер быть мне другом! – В темноте мрачного леса глаза Высшей Тени как-то по-особенному заискрились злобой.

– Нам нечего делить, – ровным тоном, с неприкрытой усталостью произнес Аластар, затем обернулся к нам и призывно махнул рукой:

– Выдвигаемся.

Наш отряд тут же двинулся с места вслед за командиром. Я же так и остался бы на месте, сокрушенно хлопая глазами, если бы Абас не подтолкнул меня, вернув в сознание. Мысли в голове пришли в полное смятение. О какой крови говорил командир третьей по силе группы? До меня доходили разные слухи о сильнейших воинах этого времени. Наверняка, большинство из них сущие выдумки, но было в них и нечто общее, что могло бы оказаться правдой. По слухам мой учитель раньше был «первым клинком», недолго правда. Исходя из того, что ему около сорока лет, то этот титул он мог носить во времена моего детства. Лет десять назад, может чуть больше.

О причинах, которые стали точкой невозврата доподлинно неизвестно. Кто-то говорит о ревности, другие о предательстве, а третьи выдумывают уж совсем явные небылицы. Одно понятно точно, истину ведают лишь высшие иерархи, и если они посчитали, что для остальных эта информация должна быть закрыта, значит, на то есть веские основания.

– Как жаль, Ахра, что ты так слепа. Твоя судьба быть преданной и брошенной, как и все те люди, которые следовали за ним прежде! – Агост провел презрительным взглядом спину Аластара и обратился к нашей лучнице.

– Впрочем, как и все вы...

Я пристально разглядывал Высших Теней, встреча с которыми поразила меня до глубины души. Команда Агоста редко задерживалась в стенах крепости, все чаще они патрулировали земли осколка. Поговаривают, что частота созревания червоточин за последние пару веков набирает обороты. Все больше Теней гибнет на заданиях. Все чаще узлы двух стихий порождают поистине сильных существ. Наше задание явный тому пример. Предварительная оценка существа: десятый класс. С такими монстрами только Высшие Тени и могут справиться.

Исходя из общедоступных знаний, которые передают нам Мастера на лекциях, я отметил для себя, что классификация не является точной градацией силы порожденных хаосом. Это общее понятие, чтобы определить степень сложности и выдать то или иное задание воинам храма в соответствии с их возможностями. К примеру, четверка, с которой я бился на арене, совсем не противник для обычных отрядов Теней. Допускались даже вновь образованные команды, которые способны зачищать целые стаи. С пятерками сложнее, но так же допустимо.

Настоящие трудности возникают уже, начиная с шестого класса силы. Прогрессия совсем не линейная, хоть и выглядит таковой на бумаге. Каждая ступень на несколько порядков превосходит предыдущую. Рядовые отряды Теней способны одолеть тварей вплоть до восьмого класса, и то, объединенной мощью нескольких отрядов. Стоит ли говорить, что потери даже в этом случае неминуемы? Храм ежегодно пополняет свои ряды благословленными младенцами, но даже мне известно, что храмовники постепенно вырождаются из-за высокой смертности.

Когда я впервые узнал о том, что император Минаса, который носит этот титул скорее в дань традиции, чем в соответствии с реалиями сегодняшних дней, постоянно саботирует деятельность храма, я искренне недоумевал. Эти даамонцы вообще понимают, что живы до сих пор лишь благодаря самопожертвованию храмовников? Хотя, признаюсь, высшие иерархи храма тоже хороши. Стоило ли изолироваться от внешнего мира? Уверен каждый благословленный ребенок был бы счастлив хоть иногда видеться со своей семьей.

Может, я чего-то не понимаю? В этом должен крыться какой-то смысл. Возможно, осознание того, что людям есть, что терять кроме жизни во имя служения, способно подорвать волю и породить в душе сомнения. Не знаю, но в моем случае все как раз наоборот. Я знаю, что у меня есть мама, что она помнит обо мне. Это понимание разжигает в моей душе благодатный огонь, который освещает мой путь даже в самые темные дни. Пусть я встречу свою смерть где-то в холодных пещерах мрачного леса, я буду знать, за кого я сражаюсь и ради кого погибаю.

Мои мысли прервал надменный взгляд Агоста, который с неприкрытым отвращением в голосе обратился ко мне:

– Ух ты! Поглядите, кто тут у нас! – Всплеснул он руками, широко улыбаясь. – Слухи не врали, Аластар принял в ученики полукровку.

Подчиненные Агоста смерили меня презрительными взглядами, в то время как наш отряд, включая командира, замер. Воздух снова завибрировал от напряжения.

– Знаешь, кто доставил подстилку демонов, которая приходится тебе матерью, в храм? – Лицо даамонца исказил хищный оскал. Он шагнул в мою сторону и чуть наклонился, игнорируя Агрида, который преградил ему путь. – Это был я! – В голосе Высшей Тени послышались шипящие нотки, наполненные ядом. – Жаль, что ее так быстро забрали имперцы, – фальшиво изобразил он огорчение, – мне так хотелось с ней немного поиграть....

Сила забурлила в моих венах мгновенно. Чувства обострились, а жажда крови спазмами накатывала на мое сознание, но я все еще боролся с безумием, что красной пеленой заволокло картину перед моими глазами.

– Ох, не стоит так реагировать... – снисходительно улыбнулся Агост, – я бы оказал ей честь! Кто еще бы рискнул касаться грязной шлюхи? Правда, и такие нашлись... – раздался грудной смех даамонца, сопровождаемый ухмылками его подчиненных. Агост бросил взгляд на Аластара:

– Хотя, чего еще ожидать от неблагодарных предателей...

Еще минутой ранее, я сквозь бурю эмоций, без остатка сжигающую мое здравомыслие, продумал план действий. Начну с поступи, если не удастся застать эту тварь врасплох – уйду воплощением и атакую с новой позиции. Если это мой последний бой, пусть так, но я сотру с его лица эту мерзкую ухмылку.

– Чшшь, – мою шею обвили руки Ахры. Она наклонилась к моему уху и тихо нашептывала успокаивающие слова, согревая мою душу своим горячим дыханием и сладковатым запахом стихийных растений, часто встречающихся возле червоточин. Из цветов этих растений храмовники создают множества различных зелий, в том числе и особые отвары для купания, – Не надо, Альм, не надо...

Приступ неудержимой злости постепенно отпускал меня, уступая место всепоглощающей обиде. Вместе с тем, яростного зверя заменил обычный ребенок, чьи эмоции превзошли возможности его резерва и готовились излиться горькими ручьями из его глаз, на миг отразившими в себе свет Геллара.

– Знаешь Агост, – тихо проговорил я ровным тоном, справившись с эмоциями. На помощь ранимому ребенку пришел рассудительный и взрослый мужчина, – зря ты так...

Командир Высших Теней поймал мой холодный взгляд и слегка нахмурился, все еще пребывая в образе надменного шута. При этом его подчиненные удивленно вскинули брови, открыто веселясь.

– Даже не смотря на ваши разногласия с Учителем, которые мне кажутся недопониманием, я принял тебя за достойного мужчину. Даже не смотря на твое вызывающее поведение, я увидел в твоей душе свет, не ощутил отвратительного запаха гнили источаемого ей...

Даамонцы из отряда Агоста возмущенно зароптали неразборчивым шумом. Все они являлись опытными воинами, прошедшими сотни битв на грани жизни и смерти. Все они привыкли к отношению, соответствующему их статусу, но сейчас какой-то мальчишка позволил себе перечить их лидеру, тому, чей авторитет непререкаем. Самое же удивительно то, что их командир молчал, хмуро взирая на этого самого мальчишку.

– Но своими словами, ты поставил себя в один ряд с тем, кто надругался над моей матерью. Можешь считать меня безумцем и глупцом, но однажды я лично вырву его сердце. – Не знаю, что увидел в моих глазах Агост, но он невольно отступил на шаг от Агрида, который, как и прочие застыл каменным изваянием, недоуменно всматриваясь в мое лицо. Будто никогда прежде не видели меня, и тут прозрели. – Ты станешь следующим... – продолжил я безэмоциональным тоном, – ведь отныне ты мой враг! Помни об этом, даамонец.

Я с благодарностью прижался щекой к руке Ахры и накрыл ее своей ладонью, давая понять нашей лучнице что успокоился. Несколько мгновений помявшись, Ахра отстранилась, а я повернулся к учителю, взгляд которого замер в безмолвном вопросе. Я коротко кивнул командиру, и он, одобрительно улыбнувшись, призвал отряд двигаться дальше.

Дальнейший путь прошел без неожиданностей. Мы не обсуждали встречу с отрядом Агоста, переговариваясь лишь по делу. Я переживал, что после моего словесного выпада отношения внутри нашей команды изменятся, и они, правда, изменились, но совсем не так как я мог себе представить. В глазах даамонцев не было ни жалости, ни опаски, ни сомнения. Там появилось одобрение и принятие. Я только сейчас понял, что они по-настоящему приняли меня. Пусть юного, все еще слабого и неопытного, но своего. Это неописуемо приятное ощущение, которое научило меня относиться к ним так же.

Ближе к вечеру мы добрались до обозначенной на карте скале, в недрах которой и созрела червоточина. Вообще, как я понял, червоточины – это узлы стихий, которые подобно комкам загустевшей краски проявлялись на полотне мироздания под неустанно мажущей кистью времени. Они образовывались где угодно, ограниченные лишь тягой к земле, потому как именно она и порождает силу стихий. Нет, чисто теоретически можно представить червоточину, оторванную от земли, но, мне кажется, со временем она просто растворится сама по себе.

– Привал! – скомандовал командир, оседая на землю под стволом многовекового дерева. – Абас, Ахра, на вас запад и восток, юг мой. Агрид, пробегись по округе, оцени ситуацию, – он глянул на сосредоточенное лицо воина, – близко к пещере не подходи. Твари часто выходят на охоту. – Агрид коротко кивнул и двинулся в сторону скалы, в то время как Абас и Ахра разошлись по своим постам.

– Азиль, сваргань нам что-то по-быстрому. Пол дня в пути, желудок уже сводит... – обратился командир к нашему щитоносцу и тот принялся разворачивать мешки с провиантом. – Альм... – Аластар, наконец, заметил меня мельтешащего перед его глазами, – ...помоги Азилю с костром.

– Командир, может, обойдемся без костра? – отвлекся от разорения мешков Азиль. – Логово тварей близко, запах обязательно их привлечет. – Он вытащил из мешка продолговатые металлические цилиндры, служащие для хранения уже готовой пищи. Незаменимая вещь в долгих вылазках. – У нас полно тушеного мяса с кашей, пусть холодное, но голод утолит...

– Нет, – качнул головой Аластар, отряхивая штаны от налипшей листвы, и двинулся к южной стороне нашего небольшого лагеря. – Я хочу горячей похлебки! – Чуть громче воскликнул он, перекрывая одобрительное бурчание своего живота. – А твари... – он хлопнул рукой по плечу товарища, – ... твари пусть вылезают. Ты погляди, на десятки километров вокруг зверья вообще нет. Этим ящерам уже долгое время приходится пожирать друг друга и кормить собой своего короля. Пусть выходят! – Глаза командира хищно сощурились. – А вы поторопитесь...