Топить в вине бушующее пламя печали 2.0

Однако, вопреки ожиданиям, человеку, о котором шла речь, вовсе не нравилось говорить попусту. Едва только Сюань Цзи закончил описывать свою идею, сердце его дрогнуло. В его сознании появилась деревянная дверь, простая, но весьма изысканная. Дверь опиралась на каменную раму, лишенную каких-либо вычурных украшений. На ней не было ничего, кроме древесных узоров. Не было на двери и металлического кольца2, вместо него виднелась лишь пара отшлифованных гладких камней.

2 门环 (ménhuán) — дверное металлическое кольцо (вместо ручки).

Похоже, они предназначались именно для того, чтобы стучать.

Едва эта мысль пришла в голову Сюань Цзи, как он тут же услышал звук «динь», будто кто-то ударил по серебряному кувшину. Звук был очень долгим и исходил от камней.

Шэн Линъюань привык беречь слова, как золото3.

3 惜字如金 (xīzì rújīn) — беречь слова, как золото (обр. в знач.: неразговорчивый, молчаливый, немногословный).

«Считай это сигналом».

На этом их разговор оборвался, и дверь захлопнулась изнутри. Это означало, что Шэн Линъюань вновь вернулся к медитации и больше не желал поддерживать их связь.

Сюань Цзи нравилось все, что выглядело красиво. К тому же, у него была определенная склонность к коллекционированию4. Дома, в шкафу, он выделил целую полку под фигурки, что служило непосредственным доказательством. Зачастую, в антикварных магазинах он рассматривал старинную мебель и граммофонные пластинки, из-за чего у него скопился целый ворох безделушек. Он цеплялся за них чуть ли не зубами, но в районе, где юноша арендовал двухкомнатную квартиру, земля была на вес золота, поэтому он вынужден был прозябать в бедности.

4 收集癖 (shōujípǐ) — патологическое накопительство, синдром Плюшкина.

Стоило ему только увидеть эту дверь, как что-то поразило его в самое сердце. Юноша долгое время просто наслаждался ее видом. Он ненавидел лишь тот факт, что все, мысленно показанное ему Шэн Линъюанем, нельзя было сфотографировать на мобильный телефон.

Чем же при жизни занимался этот демон по фамилии «Шэн»? У него определенно был хороший вкус. Однако дизайн этой двери не был похож на стиль интерьера, встречавшийся в домах жителей центральных равнин, это больше напоминало стиль какого-нибудь национального меньшинства.

Сюань Цзи вдруг заволновался. Ему стало интересно, каким статусом при жизни обладал «Шэн Линъюань».

В этот момент, сидевшая рядом с ним Пин Цяньжу, прервала его художественную экспертизу.

— Директор, посмотрите на этот ответ!

Некто интересовался под их постом: «Эти симптомы появились после десятого числа прошлого месяца?»

— Учетная запись новая, — ответила Пин Цяньжу. — Десятое число прошлого месяца… Разве не в это время мальчик заразился призрачной бабочкой?

Сюань Цзи заключил с дьяволом краткосрочное соглашение. Теперь его разум был временно свободен, и он мог шевелить извилинами. Он тут же обратил свое внимание на девушку.

— Спроси его, откуда ему это известно, — сказал Сюань Цзи.

Человек отправил им еще одно сообщение, но вместо ответа он снова спросил: «Где живет ваш одержимый родственник?»

Сюань Цзи открыл карту Дунчуаня, указал на какую-то точку вверху, и Пин Цяньжу немедленно ответила: «К северу от Сяоба».

Таким образом, придуманный ими «родственник», появился вовсе не из воздуха. За основу была взята личность реального человека. Они позаимствовали ее у мелкого хулигана, жившего по соседству с зараженным мальчиком. Этот хулиган был обычным бездельником. Однажды у них с инфицированным произошел конфликт, в ходе которого он и заразился призрачной бабочкой. Он был одним из немногих обычных людей, подвергшихся заражению. В настоящее время Управление тайно изолировало его.

На этот раз собеседник ответил очень быстро: «Из северного Сяоба? Он знал этого парнишку?»

Ниже прилагалась фотография зараженного мальчика.

Обе стороны обменялись несколькими сообщениями. Незнакомец «собирал» информацию об их фальшивой личности, и Сюань Цзи c командой предоставили ему все необходимое. Возможно, этот парень был одним из осведомителей Цзи Цинчэня.

Наконец, он сказал: «Я знаю мастера Цзи. Мастер в последнее время часто отсутствует, но он оставил мне кое-какие указания. Может быть, вы тот, кому на роду было написано обратиться к нему за помощью. Я могу попытаться помочь вам, но нет никаких гарантий, что это сработает. Вы должны быть морально готовы ко всему».

Пин Цяньжу немедленно ответила: «Сколько вы хотите за спасение человека?»

Секунду поколебавшись, она добавила: «Мы можем сразу заплатить вам половину суммы. Тогда, независимо от того, удастся ли вам это сделать или нет, вам не нужно будет ничего возвращать. Вы поможете нам связаться с мастером Цзи?»

Этих идиотов интересовали лишь деньги. Собеседник сразу же «приступил к делу». Пин Цяньжу договорилась о передаче залога, сообщила время и место встречи, а затем вышла из сети.

— Идем! — произнес Сюань Цзи.

Самолет с ревом вырвался из-за облаков. Лучи солнца скользнули по его хвосту, отразившись на эмблеме Управления по контролю за аномалиями. Это было изображение двух переплетенных лоз, плотно опутавших меч. Команда Отдела восстановления приземлилась в аэропорту Дунчуаня.

Оперативные работы, проводимые местным филиалом, были приостановлены из-за подозрений на заражение призрачной бабочкой. К счастью, им все равно предоставили служебную машину и водителя. Жители Дунчуаня были богаты, даже общественный транспорт здесь был на два класса выше, чем в экономически неразвитом районе горной долины Чиюань.

Когда машина выехала на дорогу, Его превосходительство Бедствие, вознамерился появиться, чтобы «подышать свежим воздухом». Когда Сюань Цзи услышал звон, он немедленно собрался с мыслями и приготовился.

Пусть у Шэн Линъюаня и не было совести, но он все еще был очень вежлив. Пока он не разозлился и не убил кого-нибудь, этот дьявол совершенно не скупился на внимание. «Постучав», он немного подождал, словно давая Сюань Цзи время привести себя в порядок. Затем в голове юноши раздался едва заметный шум, известивший о «пробуждении» еще одного сознания.

Но Шэн Линъюань вышел вовсе не для того, чтобы «подышать». Он просто не мог усидеть на месте. Обычно он погружался в медитацию на десять дней. Однако, как только они прибыл в Дунчуань, он так разволновался, что никак не мог успокоиться.

Он бывал здесь ранее?

Он никак не мог вспомнить.

Дунчуань — крупный город с железнодорожными мостами и множеством небоскребов. Середина осени здесь была пиком сезона местного туризма. Другими словами, это время отличалось нескончаемым потоком экипажей и лошадей5, наплывом туристов, а все дороги были заполнены идиотами6.

5 车水马龙 (chē shuǐ mǎ lóng) — поток экипажей и вереница лошадей (обр. в знач.: большое движение и оживление на улицах).

6 Буквально «заполнены собаками».

Когда они, следуя за транспортным потоком, добрались до центра города, по местному времени был уже почти вечер. Они остановились бок о бок со старым туристическим микроавтобусом. Шэн Линъюань, заключенный в стоявшем у окна мече, посмотрел наружу и увидел группу людей среднего возраста в маленьких оранжевых шапочках. Люди скандировали: «Не бойся и никогда не сдавайся! Храбро сражайся и уничтожь реакционеров7!»

7 Реакционе́р — сторонник политической реакции, враг прогресса, демократии.

Шэн Линъюань промолчал.

Что это за место? Почему здесь так шумно?

Еще через полчаса они, наконец, добрались до перекрестка. Когда туристический автобус развернулся, угол обзора Шэн Линъюаня внезапно увеличился, и он увидел пригород Дунчуаня. Далекие горы казались иссиня-черными. По мере того, как сгущались облака, лучи солнца скользили вверх по склонам, постепенно поднимаясь к вершинам, и таяли в вечерней дымке.

Вдруг, Сюань Цзи почувствовал беспричинное беспокойство. В его сознании вспыхнула картина, исходящая от заключенного в мече дьявола: с огромного грушевого дерева, как снег, опадали цветы. Из кроны выбрались несколько детей, чьи лица нельзя было рассмотреть. Откуда-то издалека доносилась непонятная песня.

Как только воспоминание исчезло, Шэн Линъюань понял, что сумятица, возникшая в его мыслях, просочилась наружу. Он тут же отогнал их прочь.

Тем не менее, в сознании Сюань Цзи, безо всякой причины, всплыла мелодия, которая очень хорошо легла на услышанную им песню.

Шэн Линъюань был ошеломлен: «Откуда ты знаешь эту песню?»

«Звучит знакомо, — Сюань Цзи почесал щеку. — Возможно, я ее слышал… в некоторых магазинах любят включать эксклюзив. Наверное, эта песня одна из таких?»

Шэн Линъюань потерял дар речи, и непонятно было, то ли он действительно не помнил, то ли просто не хотел отвечать. Сюань Цзи почувствовал, что он был всецело поглощен созерцанием пейзажа за окном, потому опустошил свои разум и начал прокручивать в уме знакомые мелодии.

К тому моменту, как они прибыли в условленное место, Сюань Цзи полностью абстрагировался от той загадочной иностранной песенки.

Место, где они собирались «порыбачить», находилось в небольшом безлюдном парке. Старик Ло, игравший роль отправителя сообщений, сидел за рулем небольшого фургона, в котором помимо него находился еще и Ян Чао. После того, как все его протесты были отклонены, Ян Чао был вынужден на время притвориться «одержимым несчастным ребенком». Завернутый в три слоя одежды, он сделался похожим на маленький цзунцзы, и был брошен на заднее сиденье. С синяками под глазами и опухшим носом, он производил душераздирающее впечатление «одержимого».

Сюань Цзи и Пин Цяньжу сидели в другой машине и ждали.

Пин Цяньжу наблюдала за Сюань Цзи, но так и не решалась ни о чем спрашивать. Ее странный новый директор смотрел на своем ноутбуке новостную сводку8 и, будто иностранец, повторял по одному или по паре слов.

8 新闻联播 (xīnwén liánbō) — «Синьвэнь Ляньбо» (ежедневная новостная программа Центрального телевидения Китая).

Пин Цяньжу больше всего в своей жизни боялась чужих взглядов. После третьего класса начальной школы она практически перестала поднимать руку, чтобы ответить на вопрос учителя. Но она всегда была готова оказать техническую поддержку в таких вещах, как «ловля на живца». Теперь же девушка боялась, что директор Сюань решит присоединиться к представлению, и ей тоже придется играть роль приглашенной звезды.

Внезапно рация зашипела, и Ло Цуйцуй доложил:

— Директор, кто-то идет.

Шэн Линъюань, изучавший современный китайский язык, был прерван на середине своего занятия и произнес: «Какая зловещая кровавая аура».

«Кровавая аура? — ошеломленно переспросил Сюань Цзи. — Что ты имеешь в виду? Он убивал людей?»

«Нет, — Шэн Линъюань на мгновение посмотрел в окно. — Она исходит из другого места».

Ло Цуйцуй вышел из машины и поприветствовал человека с козлиной бородкой.

На лице старика Ло отразилась горечь. У него был врожденный талант прикидываться жертвой. «Козлобородый» с минуту смотрел на него, после чего нерешительно кивнул на машину рядом с ним, желая взглянуть на «одержимого».