Плацдарм 2

— Командир разобрался, — авторитетно сказала Крыса.

Наспех привели себя в порядок. Намотали повязок под дружное шипение… Раны не простые, био уйдет влет. Но в доме я чувствовал искры — легкий цимес себе обеспечим, восстановим затраты, а может и в прибыль уйдем. Замес, под легкий перекус, охотно делился информацией — кривил избитое лицо, но пел. Пока трудно его прочитать — слишком покорежен. Накормить, помыть и дать отоспаться… а хрен там — то мечты.

Семейка на Отшибе организовала мясной бизнес пару лет назад, точнее не сказать. Сильно не борзела, действовала осмотрительно и с умом, сполна используя особенности локации. Когда-то здесь пролегал торный путь, но разок тряхнуло и городские трущобы отрезало провалом. Так семейка осталась наедине с промзоной, отгороженной добротной решеткой. А обширные заводские территории и близлежащие кварталы волей случая стали прибежищем сухих — их затягивало в корпусные развалы, как голодную собаку куском мяса.

Местные предположили, что дело в богатых залежах адхар и нелогично окрестили местность Урочищем. Плюсом, из-за обилия тварей, богатства прошлого трудно поддавались экспроприации — всегда можно было найти вкусняшку, чем аборигены и занимались. Место, что говорится, прикормленное, группы охотников и мусорщиков стабильным ручейком утекали в Урочище и справедливости ради, всегда возвращались с наваром. Но нередко, для особо упертых и недальновидных, зона расставляла иные акценты в виде отар и измененных сухих.

Смельчаки рвали жилы, спасая жопы, — резвым галопом от жадной мертвечины. А большинство проходов в промзоне вели к небезызвестному тоннелю и решетке — торный путь, что возьмешь. Тут на сцене и появлялась семейка. Заслышав вой, резво бежали к стене, с которой просматривались ключевые тропы и вожделенно ждали. Если отряд драпал еще в силе, просто давали им пострадать у решетки, а потом забирали поживу. Если нет, запускали и перерабатывали на фарш. Схема? Схема.

Сам Замес числился в охотниках и с тройкой корешей пылесосил Урочище на предмет адхар. Им везло, и они, окрыленные удачей, решили копнуть поглубже… Трех отар хватило, чтобы изменить их самомнение. Двоих сотоварищей сожрали сразу, третьего Замес дотащил до решетки, где уже поджидал дед… В результате памятной трапезы очнулся на подвязках. Вихор называл таких консервой и забавлялся, как мог, пока не приходило время пустить мясо под нож. Любил поиграть с едой, да…

— Охотник значит? — переспросил Шест, щурясь.

— Добыча житуха, да твердой рукой, — вяло хмыкнул мужчина.

— Твердой рукой. — Тощий даже приободрился. И повернулся ко мне: — Чел Охотник.

— Это твое экспертное заключение?

— Чего?

— Услышал тебя, Шест. — Я задумчиво почесал щеку. Пальцы кольнуло… Хо, может вновь обзаведусь привычным волосом. — Замес, скажи-ка вот что… Насколько понял, вокруг урочища крутится много добытчиков?

— Так объяснил же…

— Толково и с расстановкой. Но то мелочь, накипь… А из крупных лагерей, кого выделишь? Например, там? — Я махнул в сторону сигнала ячейки, что уверенно зудел в нервах. Ответ наверняка знаю, пустота зон, сука, обманчива.

Парень призадумался, вроде даже оживился, переставая напоминать отбивное мясо.

— Да, пожалуй, только церковники…

Нежданчик. Сперва подумал, что не расслышал, и выдал бровями резкий вопрос.

— Церковь Оси. — Замес непонимающе смотрел на мою мимику. — Все ж знают… Пришли с миссией, да и подзадержались. Откуда и куда, не еб… Покупают адхары и мне достаточно. Об остальном не спрашивал.

Я кивнул. По глазам вижу, есть у него еще пара мыслишек насчет миссионеров и не из приятных. Но пока давить не буду… Хотя информация неожиданная, надо осмыслить. Перевел взгляд на подопечных:

— Слышали о таких?

Они отрицательно мотнули головами. Зона зоне рознь. Не брат, не сват… Местечковые спектакли с локальными звездами. Нашей группе так проще, конечно, но привык к другому… где ниточка тянет за ниточку, выстраивая полотно, которое пойму и овладею.

— Разорители, торговцы? Знаешь чего? — спросил напоследок.

— Так… зона полнится слухами. — Замес пожал плечами. — Кто-то поговаривал, видели… Торговцы вроде с церковниками мутили… Я не лез к большим ребятам, по краешку клевал… Да и то не уцелел…

— Лады. Пока охолони, консерва. А вы двое за поживой. Соберите адхары и наше барахлишко верните. — Узрел алчный блеск в глазах бойцов и нахмурился. — Как нога Крыса?

— Не отпилили, — отрапортовала.

— Тогда напомню, никаких чесалок, пукалок и хваталок. Только полезная нагрузка. И, Шест, мяса не брать.

— Че я, дурной… — Он засопел обиженно. И вдруг засомневался: — А если с овощами?

— Пошел нахер и в дом. Я прогуляюсь до стены.

Подхватил топорик, оброненный у стола, и похромал со двора. Надо пройтись, растрясти мысли. Слишком густо намазано на подкорке, не нравится… На сегодня, считай, встряли — вряд ли сдвинемся. А дальше посмотрим — поищем выход, наметим дорожку, определимся.

Под ногами заскрипела галька при дорожной насыпи. Вышел аккурат к стеновой пристройке, замеченной ранее. Еще тогда возник вопрос — что за херь. А тут целый наблюдательный пункт. По шактой лесенке вскарабкался на деревянный настил, пристроенный у верхушки стены. Повертелся, чувствуя общую хлипкость постройки… Высота больше трех метров. Любопытный забор у любопытной промзоны.

Огляделся. Видны несколько проходов меж сцепленных блоков обрушенных корпусов. Просто кусок тропы и десяток сухих, месящих каменное крошево. Приставным шажочком раз, два… Вдоль стены еще три пристроя. Дедок ориентировался, я — нет. Прислушался к легким шорохам и посвисту… Движение воздуха?

Спустившись на бетонку, прошествовал сотню метров до мешанины развалин, в которые ныряла дорога. Да, есть проход — по-любительски перегорожен листами жести, подпертыми балками, и, хрен знает, куда ведет. Как оклемаюсь, сползаю, проверю, прежде чем выводить телегу. Программа минимум и чувствам легче…

Не торопясь, побрел в обратный путь. За забором что-то обрушилось с чувством.