Алый ангел

Глава 14

Рыбы живут в море, как это делают люди на суше:

большие поедают маленьких. Уильям Шекспир

Лана

Крики звучат как музыка для моих ушей, и Хэдли содрогается рядом со мной.

— Как он провернул это с краской?

— Я не могу ответить. Они будут просить тебя разгадать эту тайну. Не хочу, чтобы ты догадалась слишком рано.

Ухмыляюсь, когда Хэдли закатывает глаза.

Джейк и я много лет это планировали. Он придумал несколько штук, и эта мозгодробилка только начинается.

Три года назад мы взялись за это и начали все планировать. Мы фантазировали об этом и создавали гипотетические планы мести. Мне легко далась разработка плана, и, когда я поделилась им с Джейком, он внес в него улучшения в виде собственных идей.

— Дай угадаю: ты не скажешь мне о камерах или красных фонтанах? — спрашивает она, ведя машину.

— Я уже помогла тебе с экспертизой по Моргану, чтобы мы могли выехать раньше. Я не оставлю Логана одного там надолго. Но я помогаю тебе не больше, чем тебе нужна помощь.

Она стонет.

— Ты сказала, что смазка стала причиной, по которой некоторые части на его теле менее обгорели. Ты не дала мне ничего другого, чтобы двигаться дальше. Зачем вообще было сжигать его?

— Решила, что ему нужна реальная картина того, каким будет ад, — непринужденно отвечаю я.

— Почему в фонтанах красная вода? Ты можешь хотя бы это мне рассказать?

— Не только в фонтане. Весь город залит красной водой. Не волнуйся. Ничего токсичного. Я бы не стала рисковать детьми и Логаном.

Она стонет, а я ухмыляюсь, осознавая при этом, что у нас с ней сейчас отношения «от любви до ненависти». Странно, но она моя единственная подруга женского пола, кроме Линди. Но с последней мы никогда не были близки, так как Линди намного старше. Она была моей няней, пока я росла, и мы иногда разговаривали.

Так, забудьте. У меня никогда не было подруг.

— Хочешь рассказать мне, что ты узнала на месте преступления в доме Монро, о чем я тебе не говорила? — бурчу я.

— Я узнала, что ты не ходишь по мягкой земле, чтобы не оставлять отпечатков следов ботинок.

— Всегда бонус для меня, когда я не надеваю мои тяжелые ботинки. Обожаю хорошие тротуары.

— Не было ничего, что бы указало на тебя, — говорит она, вздыхая.

— Я слишком хороша для этого. Мне просто интересно, что ты узнала.

— Мы можем поговорить о чем-то нормальном? — спрашивает она раздраженно.

Я поворачиваюсь, чтобы лучше видеть ее лицо.

— Девчачьи разговоры? Девчонки говорят о пенисах, все верно?

Она гримасничает.

— Учитывая, что ты их расчленяешь, я не хочу обсуждать с тобой пенисы.

— Пенис Логана в безопасности, чтоб ты знала.

— Забудь, что я что-то говорила, — бубнит она.

— О, неважно. Логан сказал, что тебе нравятся девушки, так что, думаю, пенисы не твоя тема для разговора.

Она хмурится в течение минуты, а потом говорит:

— У Логана длинный язык.

Пожимаю плечами, устраиваясь на сидении, наблюдая, как люди кричат и бегут, как я и предполагала. Люблю технологии. Ужас Делейни тесно связан с моим телефоном.

Бугимен ничто по сравнению со мной.

— Тебе не стоит стыдится того, кто ты есть, — тихо говорю я ей.

— Я не стыжусь. Просто не люблю, когда люди рассказывают то, что касается только меня. Кроме того, я не помещаю себя в коробку. Я не на сто процентов уверена в своей сексуальности. Просто… мужчины привлекательны, но доверять им труднее, чем женщинам, — мягко признается она.

Я просматриваю экран, проверяю все места для камер, которые нашел Джейк. Он был занят этим прошлой ночью, когда я заканчивала с Морганом.

— Мой брат был геем. Джейк — бисексуал, и ему было очень страшно рассказать кому-то, что у них с моим братом была любовь. Люди заставляли моего брата чувствовать себя ходячим грехом, мерзостью, когда он признался за несколько месяцев до того, как его убили.

Я пытаюсь сказать это без эмоций, но прилагаю для этого слишком много усилий.

Хэдли задерживает дыхание, а я тру грудь там, где боль, которая всегда сопровождает память моего брата, начинает проявляться.

— Джейк всегда говорил, что больше всего он сожалел о том, что был слишком напуган, чтобы показать Маркусу, как много он для него значил. Маркус знал, что он не стыдился его. Он знал, насколько ядовитым был этот город. Брат признался в своей ориентации, не чтобы доказать свою любовь к Джейку. Он сделал это, чтобы быть честным с самим собой. И никогда не сомневался, что Джейк его любит.

— Джейк пошел на это, чтобы доказать свою любовь? — спрашивает она печально.

— Нет. Он сделал это, потому что он романтик.

Замешательство на ее лице меня не удивляет, но она не настаивает на объяснении. После этого мы едем в относительной тишине, пока не приближаемся к Делейни Гроув. Тогда разговор в основном сводится к нескольким другим делам, над которыми работает команда.

Джейк присылает сообщение, пока мы говорим, и я его читаю.

ДЖЕЙК: Оливия звонила и сказала, что отец отказывается принимать лекарства. Я хочу разобраться с этим, но скоро вернусь. Первый шаг нашего плана уже в действии.

Я: Позвони, если тебе понадобиться помощь.

ДЖЕЙК: Не волнуйся за меня. Это займет пару часов. Просто следи за весельем. Я сейчас пришлю тебе фотографии, которые ты оценишь.

Хэдли спрашивает мое мнение по некоторым из этих дел, отрывая меня от сообщений Джейка, и я даю ей его. Она записывает голосовые заметки.

— Логан подумает, что я в два раза гениальнее, чем он уже думает, когда я сообщу ему эти факты, — говорит она, смеясь.

Но я не смеюсь, потому что увлечена. Джейк прислал мне фото с улицы. С той самой улицы. Фото слов, написанных красным.

Изыдут Ангелы, и отделят злых из среды праведных, и ввергнут их в печь огненную: там будет плач и скрежет зубов (прим.: Евангелие от Матфея 13 стих 49 и 50).

— Что? — интересуется Хэдли.

Джейк также присылает мне фотографию Логана, изучающего сообщение, и я включаю видеозапись, наблюдая за человеком, которого люблю, пока он наблюдает за людьми вокруг себя. Большинство из них бледные и напуганные.

Они знают, что случилось на том месте. Они покрасили его. Снова сделали черным. Притворились, что красных пятен там нет только потому, что их не видно.

Логан не выглядит взволнованным или напуганным, как я и полагала. В конце концов, он человек логики и не верит в призраков.

Но Делейни Гроув… они скоро падут на колени.

— Я не понимаю, как они вообще ведутся на это, — заявляет Хэдли.

— Это называется создание условий. Их приучили быть овцами. Овцы следуют за овцами, — говорю я ей.

— Я не понимаю.

— У тебя есть кто-то, в ком ты ищешь вдохновения? — спрашиваю я.

— Куинн Латифа (прим.: американская певица, рэпер, актриса и модель, обладательница «Грэмми», «Золотого глобуса» и «Эмми»). А что?

Я улыбаюсь про себя.

— Мой отец любил Эйнштейна. А мама Конфуция. Мой брат — безнадежный романтик, который был слишком эмоциональным, который жил и дышал Шекспиром.

— Какое отношение это имеет к овцам?

Улыбаясь, я поворачиваюсь к ней.

— Лично я всегда любила слова Вольтера.

— Все это звучит немного вычурно для меня. Но твоей семье нравились умершие люди, которым было что сказать, что людям было необходимо прочитать. Продолжай.

Все еще улыбаясь, я продолжаю:

— Вольтер говорил: «Те, кто может заставить вас поверить нелепости, может заставить вас совершать зверства». Слишком долго шериф Кэннон правил городом, и очень немногие выходят из коррупции, которую он ввел. Женщины ниже мужчин. И его слово — Евангелие.

Я обращаюсь к пастве, которая кричит, паникует и уже на грани тотального мятежа против шерифа. После всего одного крышесносящего дня.

— Овцы, — повторяю я тихо. — Чертово блеяние.

Она судорожно вздыхает, когда мы въезжаем в город, и пишет кому-то. Я оглядываюсь вокруг, осматривая место, которое измучило так много и сломило еще больше.

— Я вернулась, ублюдки, — тихо говорю я, пока мы проезжаем по главной улице. — И я превращу вашу жизнь в ад, прежде чем окрашу весь город в красный.

Пытаюсь найти Логана на камерах, используя программу, которую Джейк установил перед первым убийством, но не нахожу его. Он, наверное, находится в слепых пятнах.

Я даже не замечаю, как мы паркуемся, пока Хэдли не глушит двигатель.

— Я скажу Логану, что ты здесь, на случай…

Её слова заканчиваются визжащим криком, когда мою дверь распахивают, и Логан тянется внутрь, вытаскивая меня из машины одним рывком. Я ухмыляюсь ему в губы, как только он целует меня, и обхватываю его за шею, наслаждаясь тем, как его тело вжимается в мое.

— Черт! Мы посреди гребаной Сумасшедшей Лощины, на краю леса, а ты довел девушку до сердечного приступа?! Не круто, Беннетт. Не круто, бл*ть, — говорит рыжеволосая девушка, которая сознательно привезла убийцу в город.

Логан улыбается напротив моих губ, несмотря на безумие, которое ему пришлось пережить с тех пор, как он приехал сюда. Я пытаюсь не смеяться над иронией, пока Хэдли кричит и бесится, будто он убийца, который пришел за нами… когда… ага…

Затем он поднимает меня в воздух, и я обвиваю ногами его талию. Он обнимает меня, заходя внутрь, как я полагаю, нашей хижины. Я не оглядываюсь, не беспокоюсь, что возможно это та хижина, куда возил меня Кайл.

До того, как я узнала, каким он был монстром.

До того, как я неосознанно доверяла кому-то настолько мрачному.

До того, как я была овцой, застрявшей в том же стаде, которое намерена разорвать на части.

Логан отпускает меня, и чувство невесомости овладевает мной, когда я мгновение падаю, прежде чем кровать ударяет меня по спине. Я ухмыляюсь, когда он стягивает рубашку.

— Ты как будто соскучился по мне, — говорю я, запечатлевая каждый момент с ним в своей памяти.

Мне нужно это, чтобы держаться. Мне нужно помнить это. Мне нужно это, чтобы пережить остаток дней. И, надеюсь, выжить.

Мне это будет нужно после, после того как мы с Джейком оглянемся на хаос, который создали; правосудие, которого два убийцы достигли под видом ангелов мести.

— Я всерьез подумываю о том, чтобы сходить к психоаналитику по поводу этой безумной одержимости, — бормочет он, но растягивает губы в улыбке, прежде чем спустить штаны.

Время нашего прибытия идеальное. Хэллоуин уже не за горами.

Я не просто так взяла фамилию Майерс (прим.: имеется в виду Майкл «Майк» Майерс — главный злодей из фильмов ужасов «Хэллоуин»).

Но сейчас я об этом не буду думать. Ничего больше не существует, когда мы вместе, потому что мое время ограничено. Я знаю это. Он — нет.

Он до сих пор любит меня, как в последний день, когда он падает на меня, подталкивая мое платье вверх по бедрам.

— Ты надела красное платье, чтобы свести меня с ума? — спрашивает Логан.

Прежде чем я могу ответить, мы слышим голос Хэдли за дверью.

— Я поставила свои вещи перед дверью, озабоченные извращенцы. Всегда пожалуйста.

Логан смеется у моей шеи, и я пробегаю пальцами по его волосам, кайфуя, словно на небесах. Вот кто он для меня.