Кома

— Жрать хочу, — выдал «дельное» хозяин квартиры, пробудившись. Нет, он издевается! Я совсем не этого ждала!

— Ты только что натрескался! — грубо парировала я. Вообще говоря, прошло уже больше двух часов, да и за столом Виталик не ел почти, а все больше пил, но мне некогда было его кормить. — Ну, давай!

Потерев руками лицо и осмотрев комнату, словно вспоминая, его это комната или чья-то чужая, буркнул недовольно:

— Чего тебе давать?

— Идеи! Свежие! Ты же отоспался.

— Я отоспался, но я не наелся, — отрезал он и пошел на кухню. Оттуда крикнул мне, погремев пару минут дверцами и кастрюлями: — Ну ты, баба! Сваргань мужику что-нибудь!

Собрав всю волю в кулак, чтобы удержаться от злобной тирады в его адрес, я все же отправилась на кухню и стала готовить еду, однако, пару раз вслух заметив, что даже для Игоря не готовила, а ты, мол, кто.

— Бедный мужик твой Игорь, — вяло огрызнулся Голиков, пытаясь утащить со сковороды недожарившийся кусок мяса. Я ударила его по руке. — Ай! Ну сколько он там будет еще?

— Пять минут осталось, — тыкая вилкой, сообщила я весьма приблизительную, но, несомненно, важную информацию.

— Так вот, — уселся друг за стол, широко расставив ноги и взяв в руки вилку, словно барин, ожидающий, пока прислуга подаст ему чем трапезничать. — Бедный, говорю, мужик твой Игорь. Тебя, значит, по кабакам вылавливал и домой отвозил, бросая свои там всякие репетиции и друзей, а ты ему даже харчей не варила. Ай-яй-яй, Борисова. За что тебя только мужики любят?

— Спасибо.

— За что? — по тону он понял, что я не ерничаю, и весьма тому удивился. Благодарить за издевку? Это ново.

— За то, что отзываешься о нем в настоящем времени. Твой клон без конца повторяет, что он «был», «любил» и так далее. А мне так важно думать и слышать, что Игорь жив.

— М-да… Но его можно понять, в той жизни, где мой клон, твой парень действительно погиб. Потому он так и говорит. Но вообще это так странно… Почему там он разбился, да еще и при таких загадочных обстоятельствах, а тут поживает себе и даже группу вывел в разряд популярных?

— Ты знаешь, я тоже об этом часто думаю, — заинтересовавшись, отвернулась я от плиты и взмахнула вилкой в такт своим словам для придания речи выразительности. — Твой клон считает, что одна из жизней должна становиться все хуже, а вторая — все лучше, но как тогда объяснить тот единственный плохой момент в этой чудесной жизни, что Игоря нет, и отличный момент в этой плохой жизни, что он жив-здоров и осуществляет, притом вполне успешно, свою давнюю мечту.

— Ты там следи, — барским тоном указали мне на плиту.

Я подпрыгнула, обернулась и выключила конфорку.

— А вообще, — продолжил Виталик, пока я выкладывала кусок мяса в его тарелку, где уже остывали макароны с яйцом, — нет такого закона в системе Новой планеты, где жизнь должна ухудшаться с каждым днем. Это бред. Она просто идет своим чередом, будем считать, что сейчас полоса неудач, но должно же это кончиться? Так что за Игоря своего не переживай, думаю, эта мелкая банда так далеко не пойдет.

— Но твой клон сказал…

— Мой клон дурак! — перебил меня Виталька и набросился на еду.

Вот так раз! Наверно, Голиков номер два просто хочет меня успокоить, но Игорю я и впрямь позвоню. Надо его предупредить, пусть будет осторожен.

Покормив друга, я поехала домой. По дороге мне позвонила на мобильный Надя. Сказала, что волнуется обо мне, так как после той шумной ночи в баре, когда я себя вела очень странно, мы так и не созвонились. Я заверила, что со мной полный порядок, и пообещала, что мы снова куда-нибудь сходим и на этот раз я буду вести себя не в сравнение лучше. Егорову сей ответ устроил, и мы тепло попрощались.

Заходя в поезд, я ощутила легкий укол предчувствия. Наученная, обернулась. Сзади никого не было. Всмотрелась в темноту по углам — тоже пусто. Поднялась к себе и открыла дверь. Вот тут-то ситуация и разъяснилась. В квартире был полный погром! Неужели бандиты не врали? Они действительно собирались обыскать мое жилище и сделали это!

Трюмо в прихожей было все разворочено, косметика, расчески и разные баночки с тюбиками валялись на полу, ящик был выдвинут, обувь свалена в кучу возле тумбы, которую тоже оставили открытой. Двигаюсь дальше, в комнату. Тут дела обстоят еще хуже. Матрас на кровати стоит дыбом, кое-как прислоненный к стене; ковер отодвинут и задран во всех местах, где это позволяла расстановка мебели; кресло перевернуто, все ящики с полками в шкафах и письменном столе выпотрошены. Содержимое можно найти тут же, под ногами. В ужасе, переступив через гору вещей, я приблизилась к столу. Все, что лежало на нем, сметено на пол, поэтому одинокий белый лист бумаги еще у самой двери бросился в глаза. Я взяла в руки записку. «Спасибо за десять кусков зеленых. С тебя еще двести девяносто — и мы в расчете. Нет — твоему хахалю не жить. В.Л.В».

— Василий Львович, — расшифровала я. В памяти даже всплыла его фамилия — Вороной. Я ведь писала заявление на эту фамилию о приеме на работу. — Ах ты сукин сын!

Весь вопрос был в том, знает ли он, что я убила двух его людей? Наверняка, раз оставил мне записку: знает, что осталась жива. Но, может, меня просто видели на улице его люди? Даже если и так, трупы найдут очень скоро, если уже не нашли. Бандиты должны были выйти на связь, если бы мне, к примеру, удалось как-то от них сбежать. И их молчание на фоне моей живучести Василия Львовича насторожит. Он обязательно проверит территорию стройки. Какие шаги гендиректор предпримет дальше, найдя их убитыми? Либо побоится, решив, что за мной кто-то стоит (вряд ли его куриные мозги способны понять, что я провернула это в одиночку), либо захочет устранить и меня, и Игоря.

А может быть, смерть Клеща и Пса никаким образом не повлияла на его настроение, так как он сам собирался их убрать впоследствии? Получается тогда, что я оказала ему услугу. Прав был Виталий (я имею в виду Виталия из первой жизни), надо было эти деньги тут же спустить. А то он нашел десять тысяч долларов и решил, что и двести девяносто мне достать не проблема. Раз у меня на полке в гардеробе столько валяется, то сколько же у меня в банке? Ему и невдомек, что в банке-то совсем не густо… Но я не могла тратить эти доллары, мне казалось, что они прокляты. Сам момент появления их у меня можно назвать фантастическим, и я боялась, что, используя их, навлеку на себя еще большие странности и неприятности. Вот теперь за это и расплачиваюсь.

— Что делать?.. Что делать?.. — вопрошала я, мечась по квартире, наконец, выпив холодной воды, додумалась набрать Игоря.

— Да, — ответили мне с намеком на грубость. Но все-таки ответили!

— Игорь, привет. Я не хочу тебя попусту беспокоить, просто скажи, у тебя все в порядке?

— Да. А что?

— За мной охотятся бандиты, они грозились тебя убить… Но все это неважно, они, скорее всего, блефуют! Просто будь поаккуратнее, ладно?

— Не понял. Ты опять сочиняешь, что ли? Да когда ты поймешь наконец…

— Так! — перебила я, повысив голос. — Прекрати вести себя как ребенок! Никто за тобой не бегает и ничего не сочиняет, чтобы тебя вернуть! Может быть, это тебе так хочется, но это не так! Я действительно вляпалась и хочу знать, что тебя они не тронули, вот и все! Отбой!

— Эй, подожди… — быстро остановили меня, так как я собиралась нажать кнопку «сброс». — Это все серьезно? Что случилось?

— Игорь, извини, я не хочу тебя втравливать в это. Я сама с ними разберусь. Ты, главное, береги себя.

— Тебе нужна помощь? — с искренним беспокойством предложил экс-бойфренд, мой подбородок затрясся мелкой дрожью, и я поняла, что сейчас запросто расплачусь, так что надо, держась из последних сил, как можно быстрее распрощаться. Но не успела я и слова вымолвить, как парень продолжил: — Хотя о чем это я… Тебе же есть кому помогать!

В тоне явственно сквозил яд, потому плакать мне расхотелось, вместо этого я начала злиться:

— Чего ты мелешь?

— Как чего? Как же твой принц?

— Он в другой жизни!

— Не понял?

— Забей, неважно, — мотнула я головой, — все равно он уже уехал в свою страну.

— Но на тебе так и не женился? — хохотнул Игорь, чем окончательно вывел из себя.

— Это я не захотела, понятно!!

— Ах, ну да… И чего так? Богатый ведь. И тебя боготворит, как ты утверждала.

— Просто я его не люблю, вот и все!

Ну не говорить же, что он меня опоил, использовал и бросил! Хотя то, что я сказала, все равно являлось непреложной истиной. И никакие принцы мне, как выяснилось, и на фиг не нужны.

— Хм… — в ответ на мое высказывание выдал Игорь недоверчиво, и эта недоверчивость настолько меня обидела, что я наконец-то нажала на сброс.

Он ведет себя так, будто любовь для меня не имеет значения! Будто только статус и деньги меня привлекают! Да он совсем меня не знает! Не знает девушку, с которой так долго встречался!

Я злилась еще полчаса, ходила по квартире, собирая разбросанные вещи и кусая губы, и думала о том, что если «В.Л.В.» на него нападет, я никаким образом не стану заступаться и даже ни единого свежевыученного приемчика к врагу не применю — пусть выпутывается сам, как хочет! Но когда эти минуты истекли, я вдруг поняла, что это не Игорь меня очень плохо знал, это я изменилась! Но он знал ту, другую, которой я была, и, к сожалению, был насчет меня (той, другой) абсолютно прав. Злость ушла, вернув меня к состоянию тревожно-пессимистичной грусти, и я все-таки разрыдалась.