Экзотика

Глава 3

Нужная мне контора находилась на четвертом этаже старого обшарпанного здания в одном из самых глухих районов города. На двери висела матовая табличка с надписью: «Гамильтон Гамильтон Импортер».

«Вот как!» — подумал я и вошел в контору. Тесная и пыльная комната была настолько мала, что смогла вместить в себя только письменный стол да сидевшую за ним секретаршу. Слева, впрочем, имелась дверь, на которой было отчетливо выведено: М-р Гамильтон Г.

Секретарша, кстати, блондинка, но не пепельная, а обычная блондинка. И глаза у нее были не карие, а светло-голубые. Занята она была тем, что старательно почесывала кончик носа зажатым в кулаке карандашом.

— Лейтенант Уилер из полицейского управления Лейверса, — представился я. — Могу я видеть мистера Гамильтона?

— К сожалению, невозможно, лейтенант, — сказала она. — Мистера Гамильтона сегодня нет и, скорее всего, не будет.

— Какая жалость! — воскликнул я. — А где же мне его найти?

— Не исключено, что вы застанете его дома.

— У него дома?

— Ну да, конечно! Сейчас я дам вам адрес.

Она что-то чиркнула в блокноте, вырвала листок и подала мне.

— Благодарю вас, — сказал я галантно.

— О, какие пустяки! Не могу ли я быть еще чем-нибудь вам полезна? — спросила она бархатным голосом.

— В данный момент, боюсь, больше ничем, — ответил я и повернулся, чтобы уйти.

— Одну минуту, лейтенант!

Я снова обернулся, да так и замер. Она встала из-за стола. Из всех юбок, которые мне довелось видеть, на ней была самая короткая. Короче просто невозможно!

Обладательница рекордной юбки молча перехватила мой взгляд, мило улыбнулась и, повернувшись на каблуках, медленно направилась к окну. Такой походки я тоже нигде не встречал! Впрочем, было бы преступлением — иметь такие ноги и не уметь на них ходить!

Девица тем временем достигла окна и уселась на подоконнике, поставив на него правую ногу.

В этот момент я с ужасом почувствовал, что если раскрою рот еще чуть шире, то рискую вывихнуть челюсть.

— Открою вам секрет, лейтенант, — сказала она, откинувшись назад и непринужденно болтая левой ногой в маленькой черной туфельке.

Я судорожно глотнул и приготовился к самому худшему.

— Я просиживаю за этим столом пять дней в неделю с утра до вечера уже целый год, но за все это время ТАКОЙ мужчина сюда еще не захаживал.

— Я польщен, — выдавил я, — и восхищен…

В это время солнечный луч случайно забрел в комнату, выгодно осветил ее стройный силуэт, и у меня не осталось сомнений, что тонкая прозрачная блузка надета прямо на голое тело.

— Вы совершенно восхитительны, — сказал я. — И если бы я был окончательно уверен, что это не сон, то доказал бы это немедленно!

— Ах, так вы боитесь проснуться? — догадалась она. — А вы не заметили, лейтенант, что из мебели здесь только стол? — спросила она, жмурясь на солнце. — К тому же довольно пыльный.

Я машинально обвел комнату взглядом, наверняка с видом полного идиота, и пришел к выводу, что женщины тоже иногда говорят правду.

— Да, на свете есть места получше этого, — согласился я, — например, у меня дома. Хотите убедиться?

Она возвела глаза к потолку, ясно давая понять, что предложение подвергается тщательному обдумыванию.

— Я, право же, не знаю… — пропела она, продолжая старательно вращать глазами. Они были не карие, но все равно очень милые. — Я, пожалуй, была бы не прочь взглянуть на ваши апартаменты, но…

— Я отвезу вас на машине, у меня замечательный спортивный автомобиль!

Молчание.

— Иностранной марки! — убеждал я.

Могила.

— А прежде мы могли бы где-нибудь поужинать! — почти закричал я, начиная терять терпение.

Но, к счастью, все необходимые формальности, оказывается, были соблюдены.

— Прекрасно, мистер Уилер! — воскликнула она и спрыгнула с подоконника. — Как насчет «Асиенды» сегодня в восемь? Только чур не опаздывать!

— Постараюсь. Меня, кстати, зовут Эл.

— А меня Агнесса Грин.

— До встречи, Агнесса!

— До встречи, Эл. Надеюсь, вы застанете мистера Гамильтона дома. Это ведь касается убийства Дэна Ламберта, не правда ли?

— Черт подери, об этом знают решительно все! — воскликнул я. — Он что, был так популярен?

— Шеф не любит говорить о нем. Во всяком случае со мной.

— А что импортирует ваш шеф, если не секрет?

— Трюки.

— Трюки?

— Ну да, розыгрыши. Точнее, не сами розыгрыши, а те предметы, с помощью которых проделываются эти трюки.

— Надеюсь, вас-то он не выписал из-за границы специально для того, чтобы разыграть меня сегодня в восемь?

— Приходите — проверите, — развеселилась она.

— А как вообще его успехи? Я имею в виду бизнес?

— Кто его знает? Мне кажется, мистер Гамильтон не очень интересуется бизнесом. У него есть еще магазин, но он там почти не бывает. По-видимому, настоящее положение дел его вполне устраивает.

— Неудивительно! Если бы по моему офису расхаживала такая блондинка, мне бы тоже не хотелось желать большего.

Я никогда не был знатоком архитектуры и поэтому затрудняюсь сказать, в каком стиле был выстроен особняк Гамильтона, но у меня создалось впечатление, что нынешний владелец перетащил его сюда после очередной распродажи недвижимости, принадлежащей мистеру Уолту Диснею.

Дверь мне открыл лакей в самой настоящей ливрее, но физиономия у него была идиотская. Я представился и сказал, что мне нужно поговорить с мистером Гамильтоном. Он попросил меня некоторое время подождать и пообещал пойти выяснить, может ли мистер Гамильтон меня принять. Я изъявил робкое желанное, чтобы «некоторое время» не длилось более двух минут, иначе я могу обидеться и поджечь дом. Он возмущенно фыркнул и удалился, величественный, как фрегат.

Однако через минуту он снова появился и сообщил, что к его глубочайшему сожалению мистер Гамильтон никак не может сейчас принять меня по той простой причине, что его нет дома.

Пока он продолжал рассыпаться в извинениях, я решил, что причина уважительная.

Но тут наконец этот мерзавец сообщил, что хотя мистера Гамильтона и нет, миссис Гамильтон дома, она находится в гостиной и готова меня принять, а он с великой радостью меня к ней проводит.

Двигаясь черепашьим шагом в кильватере у этой скотины, я с нежностью вспомнил эксцентричного шефа.

— Скажите мне ваше имя, любезный, — сказал я.

Он резко замедлил ход, и я едва не врезался в его ливрейную спину.

— Меня зовут Перкинс, сэр, — доложил он, развернувшись во фронт.

Затем он плавно развернулся и мы продолжали шествие.

Я вдруг представил себе физиономию Лейверса, держащего в руках номер сегодняшней вечерней газеты, на первой странице которой красуется моя физиономия и подпись: «Зверское убийство мистера Перкинса в Гамильтон-холле! Убийца — полицейский лейтенант».

Это придало мне сил для сохранения спокойствия, но если бы наше триумфальное шествие продлилось хотя бы еще минуту — я не дал бы за жизнь господина Перкинса и ломаного гроша!

К счастью, мы уже достигли гостиной.

— Лейтенант Уилер! — продекламировал Перкинс, открыв передо мной дверь, и я вошел внутрь, стараясь не смотреть в его сторону.

Из глубины комнаты навстречу мне вышла высокая худощавая брюнетка. Одета она была так, как будто только что сошла с обложки французского «Вога».

— Добрый день, господин Уилер, — сказала она мягким контральто. — Меня зовут Гейл Гамильтон. Мистер Гамильтон должен появиться с минуты на минуту, так что вы вполне можете его подождать. Присаживайтесь, пожалуйста.

Опустившись в какое-то полуантичное кресло, сплошь состоящее из прямых углов, я посочувствовал древним грекам.

Миссис Гамильтон устроилась в таком же кресле напротив, элегантно скрестив стройные ноги.

На вид ей было лет под тридцать. Пропорции ее тела и лица были выдержаны идеально, но в ее красоте чувствовался какой-то холодок.

«Что ни говори, а до Агнессы ей далеко, — мысленно заключил я, закончив осмотр.

— Вы, наверное, хотели поговорить с моим мужем по поводу убийства Дэна Ламберта? — поинтересовалась она.

— Вы совершенно правы, — согласился я.

— Это был ужасный негодяй! — воскликнула она, едва не свалившись со своего кресла.

«Не знаю, способна ли эта женщина любить, — подумал я, — но ненавидеть она уже умеет!»

— Он причинил нам столько неприятностей! Я всегда говорила мужу, чтобы он порвал с ним всякие отношения. Он такой доверчивый!

— Понимаю вас, — посочувствовал я, предоставляя ей возможность полностью излить душу.

— Нам за глаза хватило давнишнего скандала с пропажей денег, а тут еще это проклятое убийство! Снова начнется газетная шумиха! — Она перевела дух и объяснила: — Все дело в том, что вот-вот начнутся выборы президента местного женского общества «Дочери Пионеров Запада», а я являюсь главным кандидатом на этот пост.

— Вы, конечно, предпочли бы, чтобы Ламберт был убит после того, как вас изберут президентом? — осведомился я.

Но миссис Гамильтон сделала вид, что пропустила колкость мимо ушей.

— Все это жутким образом подрывает наш престиж! — продолжала она. — Я имею в виду себя и моего мужа. Но ничего не поделаешь: у Гамильтона прямо противоестественная страсть ко всяким дурацким предприятиям. Еще до его разрыва с Ламбертом, чему я, не скрою, была очень рада, хотя и потеряла сто тысяч, я втолковывала Гамильтону, что он болван и глупо заниматься рискованным бизнесом, если в этом нет необходимости — у меня, слава богу, достаточно денег для нас двоих! К тому же с таким партнером, как Ламберт! И вот, после всего, что случилось, мой муж решил организовать собственное дело! Про его контору уже пишут в газетах!

— Это, по-вашему, плохо? — спросил я осторожно.

— Это ужасно! Меня в дрожь бросает при мысли, что кто-то из моих друзей может узнать, какой бизнес делает мой муж на импортных погремушках!

— Не вижу в этом ничего дурного, — сказал я. — Напротив, узнав об этом, ваши друзья наперебой бросятся покупать товары вашего мужа и тем самым упрочат позиции фирмы.

Она вспыхнула до корней волос и уже открыла рот, чтобы объяснить мне дорогу вон, но тут входная дверь с грохотом распахнулась и вошел муж.

— Наконец-то! — неестественно громко воскликнула миссис Гамильтон, поскольку запасы воздуха в ее легких в этот момент были весьма значительны. — Познакомься, дорогой, это лейтенант Уилер из полиции. А это, — изящный кивок, — мой муж.

Гамильтон Гамильтон был огромен. Как ни велика была гостиная, но после того, как он вошел, мне показалось, что в ней стало тесно. Его рост был не менее шести футов и шести дюймов, к тому же Гамильтон отличался очень крепким телосложением. Лицо довольно красивое, хотя и немного грубоватое. Губы растянулись в широкой открытой улыбке, обнажавшей ряд белых зубов.

Гамильтон широким шагом подошел и поздоровался да так, что у меня потемнело в глазах.

— Очень рад познакомиться, лейтенант, — прогрохотал он, продолжая трясти мою руку, и я проклял тот день, когда были заведены рукопожатия. — Вас, вероятно, интересует убийство бедняги Ламберта?

— Вы совершенно правы, мистер Гамильтон, — сказал я, поморщившись, и подумал, что Ламберта и в самом деле можно назвать беднягой, но не потому, что он мертв, а потому, что, являясь деловым партнером Гамильтона, он был вынужден ежедневно здороваться с ним за руку.