Сквозь огонь, или Дотянись до счастья

- Ой, теть Валь, - зачастила я, сжимая до белых костяшек дверцу в телефонной будке и, стараясь не зареветь во весь голос. - К зачетам готовилась. Совсем счет времени потеряла. Думала, что позвонила...

- Не трынди, тараторка, - остановила меня Валентина Ивановна. - Я так твоей матери и сказала. Не первый раз уже такое делаешь. Эх, молодежь.

Действительно, пребывая в своем выдуманном мире или закапываясь по макушку в учебники, я теряла счет времени и порой забывала звонить.

- Я исправлюсь, теть Валь! - пообещала я. - Передайте маме, что у меня все хорошо!

- Передам, Эланочка, - ласково пообещала женщина. - И ты это, береги себя, деточка.

- Как всегда! - ответила я обычными словами и повесила трубку.

А что я должна была сказать? Правду?! И что? Тетя Валя слегла бы с сердечным приступом, мама бы вепрем ломанулась домой и потеряла хорошую работу, которую в наше время найти очень непросто. И что бы изменили эти две женщины? Устроили крестовый поход на Зверя? Чем? Зубочистками? Или миксерами? Ну, мама может еще

метнуть топорик для рубки мяса. Но недалеко.

Страшно и грустно. Нет уж, пусть лучше будет ложь во спасение.

Следующим я набрала номер домашнего телефона Марины, молясь изо всех сил, чтобы она оказалась дома.

- Алле, Смольный на проводе, - в своей обычной ленивой манера отозвалась подруга.

- Марина, нужна твоя помощь, - брякнула я в трубку.

- Элана! - ахнула девушка. - Объявилась, чудо! Ты где зависала, подруга? Так нельзя: я чуть с ума не сошла. Хотела было в милицию заявление написать. И даже подала его по всем правилам, да у меня не взяли... сказали, что я не родственник...

- Маришечка, - перебила ее я, переминаясь в будке с ноги на ногу и бдительно оглядывая окрестности. - Мне домой никак. Помнишь, где мы первый раз пробовали пить пиво?

- Это... - начала подруга.

- Не говори, - прошептала я в трубку. - Просто приходи туда и принеси какую- нибудь нормальную одежду для меня. И посмотри, чтобы за тобой не следили.

- Ты что, в шпионов заигралась? - с нескрываемым подозрением спросила подруга. - Или издеваешься?!

- Ты лучше приезжай, Марин, - тихо сказала я в покоцанную телефонную трубку. - И я тебе все расскажу. Мне очень нужна твоя помощь! И принеси еще что- то поесть, умираю с голоду.

- Лечу! - пообещала девушка и повесила трубку.

Окольными путями, по тридцать раз оглядываясь и перепроверяя, не следят ли, я добралась до старого чердака в квартале от моего дсма, где мы с Мариной когда-то решили вкусить запретного плода и лихо распили по бутылке пива, давясь, но не останавливаясь. В общем, бескомпромиссно демонстрировали друг другу, что мы взрослые дуры.

Маринка приехала через час, матюкаясь умными научными словами, такими как «йодид твою калия!» и «аммонал тебе в ванадий!». Вот что значит папа-химик.

- Элана? - позвала подруга, мужественно преодолев расшатанную приставную лестницу и втащив на чердак большую «челночную» сумку в клеточку. - Ты где?

- За тобой никто не следил? - вылезла я из высокого завала всяческого строительного мусора.

- Ты окончательно спятила? - прищурилась девушка, собираясь взорваться. Потом разглядела меня и ахнула: - Эланка, что случилось?

- Кошмар случился, - призналась я, заглядывая ей за спину и проверяя. - Ты одежду привезла?

- Да, конечно, - засуетилась Марина, начиная распаковывать недра своего баула.

И вскоре я была облачена в синие джинсы, черную футболку с рок-надписями,

спортивную куртку и темно-серую бейсболку младшего брата подруги.

- Колька давно из всего этого вырос, - сообщила мне девушка, доставая пакет с бутербродами и термос. - Так что носи на здоровье, мой братик уже забыл о существовании этих вещей.

- Спасибо, - подула я на горячий чай, усевшись на сломанные санки, валявшиеся рядом с кучей прочего мусора. - Надеюсь, нижнее белье не принадлежит твоему брату?

- Ни в коем разе, - улыбнулась девушка, подсовывая мне бутерброд с вареной колбасой. - Это и кроссовки - мои. Ты бы в Колькинсй обуви утонула. Лапа уже сорок шестого размера вымахала и продолжает расти.

- Да уж, - посочувствовала я ей, пытаясь вернуться в нормальную жизнь с мелкими бытовыми проблемами. Пока получалось скверно, моя голова плавала в густом тумане вне обыденной реальности.

- Слушай, Эланка, - Маришка дождалась, пока я поем, и приступила к удовлетворению своего любопытства. - Так что все-таки с тобой случилось?

- Зверь, - просто сказала я и начала рассказывать.

Несмотря на то, что я старалась избегать излишних подробностей, мой рассказ затянулся. Марина ойкала, айкала и грозила отсутствующему Зверю маленьким кулачком, обещая порвать на британский флаг. Три раза. А потом накормить натрием и искупать в марганцовке. И заполировать борной кислотой. На большее ее фантазии не хватало.

- Вот и все, - закончила я свое повествование, обхватывая себя руками и покачиваясь. - Теперь нужно решить, как поступать дальше.

- Да-а-а, - протянула подруга, задумчиво почесывая лоб. - Домой тебе явно нельзя... Ко мне тоже не стоит ехать. У меня тебя будут искать в первую очередь.

- Я понимаю, - кивнула я. - Может, пока на этом чердаке пожить? Ну, если ты согласишься мне помогать?

- Спятила? - покрутила пальцем у виска Марина. - Замерзнешь. У меня есть

идея получше. Моя тетя уехала за границу на неопределенное время и оставила нам ключи, чтобы мы поливали три кактуса и одну завядшую герань. Так вот, если ты будешь это делать за меня, то я обещаю снабжать тебя продуктами и конспектами.

- Ты настоящий друг, - шмыгнула я носом, стараясь не расплакаться от облегчения.

- А ты - вредная и противная редиска, - легонько щелкнула меня по носу девушка. - Которая собирается утопить нас обоих в слезах и склеить соплями. Не реви, а то я сама зареву, - и громко шмыгнула в ответ.

- Прости, - еще раз хлюпнула я носом и вытерла глаза. - Никак не могу поверить, что уже на свободе.

- Элана, - вдруг спросила Марина. - А как это... быть с мужчиной? Прости, что спрашиваю.

- Не так, как пишут в любовных романах, - убежденно сказала я. - Там все врут! На самом деле все гораздо хуже. Там все художественно преувеличивают.

- Я так и знала, - тряхнула головой подруга. Потом расправила плечи и заявила, - Ну, поехали за ключами.

И мы поехали. Вернее, пошли закоулками, озираясь, проверяясь и перебегая от куста к кусту. Возможно, со стороны это выглядело смешно и нелепо, но я была настолько напугана, что готова была подозревать любой неправильно лежащий камень в плохих намерениях относительно собственной персоны.

Я сидела в засаде в кустах, зорко осматривая окрестности, пока Марина бегала домой за ключами. После чего точно таким же макаром, то есть постоянно оглядываясь и проверяясь, мы поехали на тетину квартиру.

Однокомнатная «хрущевка» оказалась в соседнем районе. Этот курятник располагался на третьем этаже ничем не примечательной пятиэтажки из серого кирпича.

- Так, - сказала подруга, отперев дверь и запуская меня вовнутрь. - Свет вечером не включай. Только в туалете. Его с улицы не видно. Телевизор тоже не врубай вечером, а днем включай без звука, чтобы не было слышно.

- Да, товарищ Штирлиц! - вытянулась я во фрунт, прикладывая ладошку к бейсболке. - Как скажете!

- То-то же! - довольно улыбнулась Марина и потопала на кухню. Покопавшись в ящиках и холодильнике, скуксилась:

- Пусто. И, как на грех, у меня денег нет.

- На, - протянула я ей остатки украденных денег. - Купи что-то поесть.

- Ну ты ваще! - протянула девушка и поскакала на выход, строго предупредив:

- Сиди тихо и без особой нужды не высовывайся! Я до супермаркета - и обратно!

- Заметано! - показала я ей поднятый и сжатый кулак. И с облегчением плюхнулась на продавленный скрипучий диван, давая себе возможность хоть слегка расслабиться. Я даже сумела немного подремать, ожидая подругу, потому что он показался мне мягче пуха.

Через полтора часа Марина вернулась, груженая пакетами с сухим пайком и полуфабрикатами.

- Я брала только то, что не нужно долго готовить, - пропыхтела подруга, переводя дух. - Ты устраивайся, а я побежала. Послезавтра заскочу.

Мы расцеловались, и девушка убежала, оставив меня в благословенном одиночестве.

Я заперлась в квартире и приходила в себя. У меня были книги и свобода! А это уже немало. Вернее, очень-очень много.

И меня не раздражало, что невозможно включить вечером свет и телевизор. Я просто лежала на диване в темноте и вспоминала то, что прочитала в течении дня.

Или представляла себе свою будущую спокойную жизнь, тихо проклиная свой необдуманный поступок, перевернувший все. Мести мне, понимаешь, захотелось! Могла бы и еще потерпеть насмешки, ничего бы не отвалилось. Но откуда я знала, что на свете существуют вещи гораздо хуже?

Я вообще старалась производить как можно меньше шума. Даже к двери не подходила. Зачем? Все, кто надо, знал, что Маринина тетя уехала. А остальные были чужими.

Все было прекрасно и великолепно, просто чудеснее не бывает, но настало

послезавтра, а Маринка не пришла. Я смотрела с тоской в окно, грустно на отключенный телефон, но мужественно держалась. Только предельно сократила паек. И еще урезала. И еще... Но как кота за гениталии не тягай, а время идет неумолимо. Через неделю закончились продукты.

Просидев день-другой-третий на разгрузочной диете - воде из-под крана - я решила все же выползи из укрытия и хотя бы узнать в чем дело.

- Привет, - грустно отозвалась Марина. - У меня нога сломана.

- Ты в порядке? - испугалась я до холодного пота между лопатками. - Это не...

- Да нет, меня не пытали, - фыркнула в трубку Марина. - От тебя возвращалась, ногой попала в канализационный люк и... «проснулся - гипс!». На него я в данный момент и любуюсь.

- Какой кошмар, - согласилась я с ней, мрачно раздумывая, как мне быть дальше без денег и помощи. Будущее виделось с каждой минутой все беспросветней. Можно сказать, исключительно в черных красках. По душе пробежался холодок плохого предчувствия. Хотелось выть и кричать. Вот только на кого? На судьбу?

О, да. Только бесполезно.

Вот на Зверя я бы не кричала. Ему подошел бы дробовик, а лучше карабин. Такой хороший двухзарядный карабин из американских боевиков, который с двух выстрелов в состоянии разворотить даже крутой фирменный бронежилет. Или связка гранат. Или фугас. Или компактная атомная бомба. На этом мои познания в вооружении закончились.

Подруга словно услышала мои мысли и предложила:

- Есть два варианта - либо ты приходишь ко мне, либо я посылаю к тебе своего оболтуса.

Под оболтусом подразумевался Колька. И ни тот, ни этот вариант мне не нравился. Совсем. Но еще больше мне не нравилась голодная смерть. И я решилась.

- Сама приду, - выбрала я, слегка поколебавшись. - На твоего Кольку надежды никакой.

- Это точно, - грустно сказала подруга, кряхтя в трубку. - Он мне уже вторые сутки лекарство из аптеки несет.

- Все так плохо? - испугалась я за близкого человека, уже нарисовав в уме ногу, перебитую во всех возможных местах открытым переломом со смещением костей.

- Нет, все так хорошо, - хихикнула Маринка. - Мама уже давно принесла, но мы ему ничего не сказали, потому что до сих пор ищем в нем совесть.

- Понятно, - улыбнулась я в трубку, испытывая облегчение и радостно выдыхая. - Жди, вечером приеду.