Твердые орешки

Венька жмет благородную руку

Машина остановилась посреди главной аллеи. Тут толпились ребята и несколько вожатых. На нас почти никто не обратил внимания, хотя мы все еще пели. Песня оборвалась. Когда я разглядел тех, кто стоял в гуще толпы, меня словно током ударило.

Рядом с Нин-Вас стоял высокий белокурый парень в сером костюме, а вокруг были наши ребята, почти весь отряд. Теперь было ясно, зачем Нин-Вас ездила в город. Она привезла нового вожатого, чтобы заменить Валерия. Этого никто не ожидал. Даже Зинка и Захар стояли молча, понурив головы.

Майка сжала мою руку и подтолкнула к борту. Мы соскочили на землю и влезли в самую гущу. Валерий остался в кузове и поехал на хоздвор. Рядом со мной очутился Венька. Он толкнул меня в бок и, сердито покосившись на Нин-Вас, заворчал:

— Видал? Это вместо Валерия…

А Нин-Вас в это время рассказывала парню, как устроен наш лагерь: показывала то на стадион, то на столовую, то на палатки. Она все хвалила и спрашивала у ребят: «Правда ведь, правда?» Но никто ей не отвечал. К парню она обращалась на «ты» и все время заглядывала ему в глаза, чтобы узнать, какое впечатление на него производит лагерь.

Наконец Нин-Вас села на своего конька. Она заговорила о приезде секретаря обкома комсомола:

— …Понимаешь, Лебедева обещала скоро ко мне приехать. Ну, Катя Лебедева, ты ведь ее знаешь. Мы с тобой ей такую встречу закатим!….Я уже кое-что подготовила, потом покажу. Главное, с ними сейчас работу организовать. Смотри, какие мировые ребята! — И она обняла Зинку и Олю, которые стояли рядом с ней.

Зинка сразу оживилась и начала болтать что-то о подготовке к костру, а закончила тем, что заявила этому парню:

— Хорошо, что вы приехали. Мы давно вас ожидали.

Ребята загудели, а парень неуверенно покачал головой и сказал Нин-Вас:

— Что-то я тебя, Нина, не очень понимаю.

Оля сняла руку Нин-Вас со своего плеча и, покраснев, сказала:

— И мы тоже не очень понимаем. А ты, Зина, помолчала бы. Сперва надо все с советом отряда решить.

Мая выступила вперед и потянула меня за собой.

— Почему вы, Нина Васильевна, нас ни о чем не предупредили? И Валерий Николаевич об этом ничего не знает…

— Вот еще! Подумаешь, с тобой согласовывать! — загорелась Зинка. — Нина Васильевна сама может все решать. Правильно, Нина Васильевна?

— Нет, неправильно! — решительно заявила Мая.

— Неправильно! Неправильно! — закричали ребята.

Нин-Вас побледнела, глаза ее начали перебегать с меня на Маю, и, наступая на нас, она сердито бросила:

— А ты, Романова, вообще последнее время много себе позволяешь!

Мая так и замерла с открытым ртом. Оля заслонила ее собой и, глядя на Нин-Вас прищуренными глазами, спокойно, но твердо сказала:

— Как можно так?! Вы не должны!..

Я почувствовал, что не могу, не имею права молчать, и, глядя прямо в глаза Нин-Вас, сказал:

— Мы не отдадим Валерия! Он наш вожатый!

— Правильно, Митя! Правильно! — послышалось со всех сторон.

Парень сначала удивленно смотрел на нас, а потом лицо его расплылось в улыбке.

— Вот это я понимаю! Это дружба! Да я мечтал бы, чтобы за меня когда-нибудь так заступились! Видно, он у вас дельный парень! — Эти слова он сказал, даже не глядя на Нин-Вас.

Венька, который все время молчал, важно подошел к нему, взял за руку, потряс и сказал басом:

— Жму благородную руку!

Парень засмеялся. Ребята тоже начали улыбаться. Тогда Нин-Вас замахала руками:

— Нет, нет! Нечего шутить! Такие вопросы так не решают. Если на то пошло, то пусть начальник сам разбирается. Это же просто бунт! — Но с места не сдвинулась.

А мы все, как один, будто сговорились: молча направились к домику начальника. Когда я оглянулся, то увидел, что Нин-Вас по-прежнему стоит на месте. Последними за нами плелись Зинка и Захар.

…Демьян Захарович сидел на пеньке возле домика и рассматривал какие-то бумаги, разложенные прямо на траве. Мы молча окружили его и ждали, пока он сам обратится к нам. Он отлично все видел, но не торопился. Когда же поднял голову и оглядел нас, то первым долгом сказал:

— Ну, значит, здравствуйте! Я ведь сегодня не всех еще видел.

Мы ответили нестройным хором.

— Так, — улыбнулся начальник. — Слушаю вас.

Но мы продолжали молчать.

— У меня к вам вопросов нет, — сказал он и развел руками.

Первым выскочил Сашка Кикнадзе:

— Что ж это? Что ж это?! Нам Валерия Николаевича хотят подменить!

Ребята зашумели, и каждый кричал свое.

— Погодите! — Демьян Захарович встал, одернул гимнастерку. — Нельзя ли все толком?.. По порядку.

Тогда я выступил вперед и рассказал, что сейчас произошло на аллее.

— …Вы ведь сами знаете, в отряде работа идет неплохо. Зачем же так поступать? Зачем обижать Валерия Николаевича?

Демьян Захарович удивленно посмотрел на нас.

— Да, — сказал он, — это несколько неожиданно. Был у нас такой разговор со старшей… Был… Совсем недавно.

— Так вы прямо скажите: заменят нам вожатого или нет? — потребовал решительного ответа Венька.

— Зачем же менять, если вы за него горой?

— Значит, Валерий Николаевич остается? — спросила Оля.

Демьян Захарович утвердительно кивнул головой и сказал:

— А это мы с вами демократическим путем и решили. Верно?

— Ура-а-а! — заревели мы хором.

— Один-ноль в нашу пользу! — пробасил Венька.

А Сашка прыгал, хлопал в ладоши, а потом подошел к начальнику и осторожно спросил:

— А кружок верховой езды у нас будет?

Демьян Захарович подмигнул ему и сказал:

— Обязательно! Это же прекрасная идея! Где, как не в пионерском лагере, обучать вас верховой езде? Конь без дела шатается, желающих много, так за чем же остановка? Надо только все правильно организовать!

— Сто-ноль в нашу пользу! — закричал Кикнадзе.

И снова по лесу прокатилось продолжительное «ура».

Никто из нас не заметил, как подошла Нин-Вас. Она, видимо, все слышала. И, когда шум утих, обратилась к начальнику лагеря:

— Пусть, пусть будет по-вашему! Только я напоминаю, что все эти «тайны» и скачки могут закончиться самым печальным образом. Да, да, жертвами! И я снимаю с себя всякую ответственность. Я вам, Демьян Захарович, предупредительную бумагу подам, заявление, чтобы после меня не впутывали… И потом не забудьте, что нас посетит секретарь обкома Лебедева! Вот посмотрим, с чем явится первый отряд на костер. — И она обратилась ко мне: — Вы хоть не забыли о нем?

Я ответил, что подготовка у нас идет, но она не стала слушать, повернулась и убежала. Начальник сказал:

— Вот это уже серьезное предупреждение! Об этом стоит крепко подумать! — И, подобрав с земли свои бумаги, тоже ушел.

Парня, которого привела в лагерь Нин-Вас, мы больше не видали. В столовой за ужином Оля сказала:

— Хорошо, что он оказался порядочным человеком!

Все с этим согласились.

Валерию было очень тяжело. Он с трудом смотрел нам в глаза и все время старался быть в стороне. Но молодцы ребята: даже виду не показали, что вся эта обидная кутерьма касалась его. Дисциплину подтянули на «отлично», в столовой ни одного замечания не получили.

После ужина снова репетировали в библиотеке. Захар забыл о своем горле и ревел, как медведь, даже пытался петь соло. Зинка все время кричала:

— Ой, ребята, надо на костре выступить лучше всех, чтобы поддержать Валерия!

Вот бессовестная!..

А после отбоя случилось вот что. Веньки сперва в палатке не было. Потом он прибежал и со взволнованным видом сообщил мне:

— Митька, в нашем штабе горит свет! Какие-то люди сидят! Давай пошли!

Мы побежали к штабу и издали начали смотреть, что там происходит.

— Там воры! Надо спасать ракету! — торопил Венька и искал в траве камень или палку.

— Погоди ты! Какие воры? Да это Валерий!

— А другой кто? Может, он с ним борется?

Венька жаждал приключений и рвался в бой. Он не понимал, что меня сдерживает. А мне было очень знакомо лицо парня, и я все время силился вспомнить, кто он.

— Кто же он? Кто?.. A-а, стой! — чуть не крикнул я. — Да это же свой человек! Мировой человек! Это Ваня Шумилов! Друг нашего Валерия!

— А что мне его друг, если у нас секретное дело?

— Да ты ничего не понимаешь! Это же он достал алюминий. Смотри, смотри лучше. Он работает, помогает нам!

Но Венька все равно ничего не понимал. Он требовал немедленно выяснить, что происходит в штабе, и тащил меня к домику. Осталось пробежать несколько шагов. Но в эту минуту перед нами промелькнула тень, и Венька чуть не наткнулся на человека. Человек вышел на свет, и мы узнали Нин-Вас.

— Это уже слишком! — зашипел Венька. — Я не допущу!

Нин-Вас кашлянула, и в дверях тотчас же показался Валерий.

— Кто здесь? — спросил он.

— Это я. Добрый вечер, — миролюбиво сказала Нин-Вас.

Валерий смутился и загородил собой дверь.

— Не волнуйтесь, не волнуйтесь! Я не собираюсь разоблачать вашу тайну, хотя мне, как старшей вожатой, обидно быть в стороне от общего дела…

Валерий неожиданно отступил в сторону и жестом указал на дверь.

— Пожалуйста, заходите!

Венька стукнул меня кулаком по спине.

— Все! Все пропало! Теперь весь поселок будет знать!

— Нет, не будет! — уверенно сказал я. — Уж если он ее впустил, то знал, что делает. Вот увидишь.

Нин-Вас была там недолго. Из штаба она вышла с Валерием, и они вместе направились в сторону столовой. Уже из палатки мы с Венькой видели, как они ходили туда и обратно вдоль аллеи и о чем-то долго говорили.

— Этот разговор у них должен был давно состояться, — сказал Венька. — Но лучше поздно, чем никогда.

— Посмотрим, посмотрим… — сердито проворчал Саша и укрылся с головой одеялом.

Койка Женьки Быкова была пустая. Женьки вообще целый день не было в отряде. Где он был?.. Впрочем, хорошо, что он не путался во всей этой каше. С этими мыслями я и уснул.