К востоку от Ада

18. Неизбежность

Tom Odell — Another Love

— Случилось то, Поттер, что ты пытаешься поцеловать мою жену, и я, признаться, от этого далеко не в восторге, — неожиданно громко прозвучал в гостиной раздраженный голос Малфоя.

Первым, как ни странно, сориентировался сам Гарри:

— Экспеллиармус! — выкрикнул он, вскочив на ноги и выставив вперед руку, чтобы поймать палочку школьного врага, но ничего не произошло.

— Ах, какая не задача, Поттер, я забыл палочку дома, но поверь, если ты не уберешь свои лапы от моей жены, я придушу тебя голыми руками.

— Что ты несешь, Малфой? Как ты попал сюда вообще? Ты шпионишь за орденом или за мной? — Гарри, казалось, воспринимал его слова крайне выборочно.

— Драко, пожалуйста, не надо! — Джинни тоже поднялась с дивана вслед за Поттером, застыв рядом с ним.

На лице Малфоя заходили желваки, все еще не сводя уничтожающего взгляда со своего врага, он бросил зло:

— Я от тебя такого не ожидал, Джин. Ты не пробовала сначала хотя бы поговорить с человеком, и только потом уже зажиматься? Или твое общение с парнями сводится лишь к этому?

— Очень смешно, Малфой, — тут же огрызнулась она, поджав губы и скрещивая руки на груди.

— Вот значит как? Стоит Поттеру появиться на горизонте, и я сразу же превратился в Малфоя? Занятно…

— Просто ты ведешь себя, как идиот, — процедила сквозь зубы Джинни, начиная терять терпение.

Присутствующие в комнате орденовцы с нескрываемым интересом наблюдали за развернувшимся представлением.

— Переходишь на оскорбления? — приторно протянул Драко, кривя губы в насмешливой ухмылке. — Кто бы мог подумать, маленькая Джинни — гордость семейства Уизли — оказалась отменной стервой…

— Выбирай выражения, Малфой! — тут же недовольно огрызнулся Гарри, все еще до конца не осознавший всю соль ситуации.

— Я буду называть ее так, как захочу, Поттер. Имею на это полное право, знаешь ли, — Драко чувствовал, что его несет, но остановиться уже не мог.

— Прекрати немедленно! — Джинни сделала шаг вперед, смело глядя прямо ему в глаза. — Ты искажаешь ситуацию и не в лучшую сторону, стоит заметить. Придумал себе Мерлин знает что!

— В таком случае нам лучше поговорить наедине, — пытаясь справиться с раздражением, ровно произнес он.

— Не сейчас, — тут же отозвалась Джинни, оглядываясь на Гарри.

— Что значит «не сейчас»? — хваленая Малфоевская выдержка полетела к чертям. — А когда, по-твоему? После того, как Поттер залезет тебе под юбку?

Гарри хотел было броситься к нему, но Джинни оказалась быстрее, она залепила Драко звонкую пощечину, обжигая гневным взглядом.

— Пошел вон! — прошипела она, и от этого ее шепота даже Поттер напрягся.

— Думаешь, ты — хозяйка положения? Думаешь, вот так легко сможешь остаться с этим жалким очкариком? Думаешь, я тебе позволю? — зло усмехнулся он, пытаясь скрыть разочарование в голосе.

Джинни продолжала молча смотреть на него, словно совсем не узнавала.

— Объясните мне, наконец, какого черта здесь происходит? — не выдержал Гарри, терпение которого было уже на исходе.

— Ну же, дорогая, поведай своему горячо любимому Поттеру нашу с тобой историю! — не прекращая зло ухмыляться, протянул Малфой. — Что же ты молчишь? Хочешь, чтобы я сам рассказал? Ну да ладно, слушай, Шрамоголовый…

— Прекрати паясничать, немедленно! — сквозь зубы бросила Джинни, сжимая руки в кулаки. Ее щеки покрыл легкий румянец.

— Отчего же? Мне не хочется ничего утаивать от твоего ненаглядного героя. С чего начать? Ах, да, пожалуй, начну с Охоты, это такая игра, Поттер, организованная Темным Лордом. В ней участвовало пять девушек и десять Пожирателей смерти, так уж сложилось, что среди участников оказались и мы с Джин, да, дорогая? Ведь именно с этого начался наш с тобой плодотворный союз? Или стоит все-таки вернуться к упоминаниям последнего года в Хогвартсе? Что ты так смотришь, Поттер, думал, пока будешь шляться непонятно где, твоя рыжая подружка будет чинно тебя дожидаться? Чтобы ты пришел, и, наконец, трахнул ее как следует, а не так, как в ваш первый раз?

Гарри бросился на него с кулаками, но прежде, чем он оказался достаточно близко, поток магии, вырвавшийся из рук Джинни, отбросил его прочь.

— О, твое беспокойство мне льстит, Джин, но я бы и сам справился. Это всего лишь Поттер… — гаденько ухмыльнулся Драко, глядя на пораженно застывшую посреди комнаты Джинни.

— Эта хрень до сих пор работает? — неверяще глядя на свои руки, прошептала она.

— Разумеется, — пожал плечами Малфой, обводя торжествующим взглядом присутствующих и демонстрируя собственное превосходство, хотя поведение Джинни и выводило его из себя. — Так на чем я там остановился? — глядя на Поттера, снова вспомнил он о своем рассказе.

— Хватит, Малфой, я сама все расскажу, — голос Джинни прозвучал глухо, она даже не смотрела на него, все еще разглядывая свои руки, словно те только что предали ее.

— Отлично, можешь продолжить начатую мной историю, — пожал плечами Драко, самодовольно ухмыляясь.

— Ты издеваешься? — глаза Джинни снова полыхнули гневом.

— Странно, когда я увидел тебя в объятьях Поттера мне захотелось спросить тоже самое, — ядовито выплюнул Малфой.

— Ты… Ты просто невыносим… Я не собираюсь продолжать этот спектакль… — она развернулась к Гарри, произнося уже совершенно другим тоном: — Нам лучше поговорить наедине, пойдем, я все объясню.

— Я, пожалуй, поприсутствую при этом разговоре, — нагло заявил Малфой, делая шаг к ним, но тут в разговор вмешалась Тонкс:

— Драко, думаю, сейчас тебе лучше уйти, — она ступила между ними, спокойно встречая горящий гневом взгляд кузена.

— Пока я не выясню до конца, что здесь происходит… — начал было он возмущенно, но Нимфадора тихо зашипела, цепко ухватив его предплечье: — Прошу тебя Драко, не усложняй!

Ее тон, уверенный и спокойный, все же подействовал, к тому же, Тонкс была единственной, кто сейчас смотрел на него без презрения, даже Джинни, чертова Уизли…

Скрепя сердце, Малфой позволил Тонкс себя увести, но около двери не выдержал и обернулся, бросив через плечо:

— И, кстати, Джиневра, я запрещаю тебе обнимать, целовать, прикасаться или еще как-то выражать романтические порывы к кому бы то ни было, кроме меня. Посмотрим, надолго ли хватит безграничной любви Поттера, если вас ждут исключительно платонические отношения, — мстительно произнес он, стремительно покидая особняк Мюриэль. Если она решит выбрать Шрамоголового, то ничего, кроме томных взглядов им не светит.

— Драко, неужели ты думаешь, что… — начала было Тонкс, провожая его к калитке, но Малфой тут же холодно оборвал ее на полуслове:

— Я простоял там достаточно долго, Дора, чтобы увидеть, как она бежала к нему, — и он покинул территорию штаба, быстро шагая по направлению к лесу.

* * *

Едва за Малфоем и Тонкс закрылась дверь, Джинни почувствовала, как вспыхнула жаром руническая вязь на запястье, озарившись на мгновенье красноватым светом.

— Что это такое, Джинни? — с ужасом глядя на ее руку и подходя ближе, спросил Гарри. Но не успел он коснуться ее ладони, как Джинни отскочила от него, зажмурившись от злой безысходности ситуации.

И с чего она решила, что Малфой стал другим? Такой же чертов подонок, каким и был прежде! Мерзкий Пожиратель, конченный ублюдок, эгоист, каких мир не видел, а она! Она пришла к нему вчера, сама! Она! Надо было повременить один день! Один гребанный день! Какая ирония...

— Гарри, — с трудом просипела Джинни, пытаясь проглотить сдавивший горло ком, — нам все-таки нужно поговорить. Пойдем! — она даже не обернулась проверить, последовал ли он за ней, просто направилась к своей комнате, с каждым шагом чувствуя, как груз ответственности и вины на плечах давит все сильнее. Но другого выбора, кроме как все рассказать, у нее не было, по крайней мере, Гарри услышит это от нее, а не от ухмыляющегося Малфоя.

— Джинни, я не понимаю, что все это значит? — едва они вошли в комнату, Гарри подскочил к ней, сжимая плечи и пытаясь развернуть к себе. Джинни моментально почувствовала это — болезненное пламя обожгло кожу там, где ее на секунду коснулись пальцы Гарри. Джинни тут же попятилась, перед глазами всплыло воспоминание — ее неудачная попытка сбежать за ворота Мэнора, тогда ей тоже показалось, что на коже должны остаться ожоги.

— Гарри, выслушай меня, пожалуйста.

— Но Джинни, я не понимаю, все то, что сказал Малфой… — встрял Поттер.

— Гарри, — надтреснутым тоном произнесла она его имя, избегая прямого взгляда, вот оно, сейчас она наберет в легкие побольше воздуха и расскажет, расскажет, как предала его, свою первую и единственную любовь, предала свою семью, друзей, даже светлую сторону, она предала саму себя, и ради кого?..

Джинни почувствовала, как по щеке скатилась слеза, и, сокрушенно покачав головой, начала свой рассказ.

Она говорила и говорила, описывая все свои злоключения с того самого момента, как увидела мертвого Гарри (это ведь был Рон, подумать только!). Как мучилась в плену и прошла через весь кошмар темницы, а потом думала, что вытащила счастливый билет, думала, что сможет обмануть судьбу, сбежать на Охоте, но тут в игру вступил Малфой. И ведь он был прав, гаденыш: Малфои не проигрывают. Она бегло описала свое проживание в Мэноре, упуская почти все детали, касающиеся их отношений с Драко, но когда рассказ дошел до близнецов, Джинни непроизвольно сжалась, на миг умолкнув. Это было выше ее сил.

— Что? Что еще он заставил тебя сделать? — жестко спросил Гарри. Теперь, слушая ее исповедь, он вдруг сделался серьезным, между бровей залегла складка, а выражение стало напряженным, никаких эмоций, лишь непоколебимая решимость разобраться во всем до конца.

— Гарри, я… он видоизменил ритуал, и я из слуги превратилась… Я стала его женой, — с трудом закончила она.

Поттер шумно втянул воздух, напряженно глядя в противоположную стену.

— Он принуждал тебя? Угрожал? Избивал? — голос Гарри звучал холодно и отчужденно, как никогда прежде.

— Нет, — едва слышно выдохнула Джинни. — Я заключила сделку, он помог близнецам, и я… Я… — она тихо сглатывала слезы, едва ли замечая, что они струятся по щекам все сильнее. — Понимаешь, единственное, что заботило меня тогда, чтобы близнецы остались живы…

Гарри издал истеричный смешок, пряча лицо в ладонях и раскачиваясь вперед-назад.

— Пять месяцев, ты не могла подождать меня пять долбанных месяцев? Я пришел бы за тобой, рискнул бы своей жизнью, но вытащил тебя из любой передряги, в которую ты только могла попасть, но ты… — он отрывисто засмеялся, резко и неестественно, — но ты предпочла его…

Что-то оборвалось в Джинни. Наверное, невидимая нить, связывающая их все это время, наконец, не выдержала, лопнув, как натянутая струна, протяжно звякнув, подобно последнему аккорду видавшей виды гитары.

Пять месяцев…

Неожиданно силы вернулись к ней, адреналин попал в кровь, наполняя ее, подгоняя, заставляя стремиться по венам быстрее, и Джинни, утерев мокрые от слез щеки рукавом, холодно улыбнулась, поднимая голову.

— Это все, чего ты от меня ждал, да? На что еще способна малышка Джинни, кроме как сидеть послушно у окна и дожидаться героя Поттера? Он явится, как в сказке, на белоснежном коне в сияющих доспехах и спасет свою принцессу от вселенского зла. Но это реальность, Гарри, в реальности, ты пропал на пять месяцев, буквально канув в лету, а мы всеми силами пытались выжить. И поверь мне, это было далеко непросто. Ты представить себе не можешь, где сейчас студенты Хогвартса. Знаешь, что стало с Чо Чанг, девушкой, которая сводила тебя с ума? Теперь она развлекает приспешников Лорда, выплясывая под Империо в стрип-клубе. А Лаванда, Кэти, знаешь, что с ними теперь? У каждой из них есть свой хозяин и, поверь мне, ни один из них и близко не так сговорчив, как Малфой. Но самое интересное — ты не поверишь, что они сделали с другими девушками — полукровками, над которыми мало того что поиздевались на Охоте, так еще и стерилизовали, а потом пустили с молотка на потеху богачам. Ты страдал, что Гермиона погибла, но смерть для нее, поверь мне, стала избавлением. В нынешнем мире, государстве, которым управляет Волдеморт, все, кто не пристал к Пожирателям — лишь ресурсы, собственность, расходный материал, мясо для бесконечных развлечений. Так что не смей говорить мне, чего я не сделала! Тебя здесь не было, ты понятия не имеешь, каково мне пришлось, а значит, и не тебе меня судить! Твою жизнь оберегали все: родители, Сириус, Дамблдор, Люпин, Рон с Гермионой, а мне пришлось заботиться о себе самостоятельно, и даже не смей меня в этом упрекать! Я ждала твоей любви восемь долгих лет, я любила тебя всем сердцем, Гарри, но то, что стало после битвы, не могло не изменить меня, нас всех…