Связанные

ЧАСТЬ 2. Взгляни в глаза - пути нет назад

— И все же мне было бы спокойней, если бы именно я поехал с тобой, — сказал Рон, бросая в обе чашки пакетики дешевого чая и заливая их водой. — Вообще не понял, почему ты передумала?

— Потому что Долохов все же согласился, — Гермиона немного поперебирала в конфетнице пальцами и вытащила халвичную, засунув ее полностью в рот.

— Мне от этого вообще не легче, — Рон подвинул к ней чашку и уселся напротив, потирая сонные глаза. Гермиона разбудила его буквально двадцать минут назад, заявившись в его лондонскую квартирку, которую он снимал.

— Я не могла упустить такую возможность, — Гермиона помешивала ложечкой чай и задумчиво смотрела на окрашивающуюся воду. — Сварог сказал, что будет говорить только с обоими. Я просто надеялась, что смогу уговорить поведать мне о том, как разорвать связь без Долохова. Но теперь, когда мы едем с ним вдвоем, с этим проблем не будет…

— И все же, здесь он под контролем. Хоть каким-то… А там вы будете в чужой стране… в его стране, — с нажимом сказал Рон, — если он тебе навредит…

— За все это время он не выказывал агрессии по отношению ко мне. Словно ему теперь все равно, что я магглорожденная…

— Я бы тоже на его месте вел себя так, даже если бы у меня были совсем другие мысли… Он не дурак, Гермиона, — Рон сделал глоток из чашки и поморщился: — Фу… пойло.

Гермиона усмехнулась и тоже отхлебнула чай.

— Хватит переживать, Рон. У меня палочка, а он скован.

Рон чуть нахмурился. Она его не убедила.

— Ты точно…

— Да, точно не хочу, чтобы ты ехал третьим. Я справлюсь. — Перебив его, закончила Гермиона уже въевшуюся под коркой фразу. — Тем более у тебя есть дела поважнее. Как вы справляетесь?

Семья Уизли уже давно переживала нелегкие времена. Последствия войны, потеря сына. Да и их тоже не обошла стороной эта горькая участь со связью. Джинни крайне тяжело переживала лишение магии, потому что она не смогла вернуться в Хогвартс, ее не слушалась метла, отчего единственное, в чем она находила отраду раньше, тоже стало недоступно. Она отдалилась ото всех. Но Гарри проявлял недюжинное терпение, поддерживал ее, не давил. Все видели, что без Гарри Джинни бы совсем расклеилась, но только он позволял ей держаться на плаву.

Из тех, кто нашел своего партнера, первой стала Гермиона. Потом мракоборцы создали список, в котором размещались люди по важности возвращения магии. Первых стали проверять чиновников из Министерства. Потом учителей, целителей Мунго. Последними шли студенты Хогвартса.

Странность образовавшихся парочек уже никого не удивляла, после Гермионы и Антонина. Но для семьи Уизли стал ударом тот факт, что партнером по магии у Джинни оказался Люциус Малфой. Девушка побледнела, когда взглянула на вспыхнувшего ненавистью отца, который был рядом с ней в тот момент. Тогда она сказала, что лучше останется сквибом, чем будет находиться рядом с этим Пожирателем. Родители поддержали ее и успокаивали как могли. Так прошло несколько месяцев, но Джинни стала чахнуть на глазах. Пропал блеск глаз и желание жить. Тогда снова большое влияние оказал Гарри.

Не в силах смотреть, как угасает его девушка, он организовал втайне от семьи встречу Люциуса и Джинни. Она до последнего не знала, куда они идут, пока не увидела в ресторане надменного Малфоя, вставшего им навстречу. И девушка уже хотела было послать и Гарри, и Люциуса и уйти, как через нее прошел такой мощный поток энергии, что ее затрясло, и она разрыдалась прямо в кафе.

Конечно, после этого она начала время от времени встречаться с Люциусом. Сначала в присутствии Гарри, потом наедине. Но из-за нечастых и недолгих взаимодействий магия была нестабильна, и тогда Люциус предложил Джинни работу в его поместье. Подумав, она согласилась. Она стала помогать ему с делами, исполняя роль секретаря.

Конечно, это не осталось незамеченным и когда все открылось, ее родители повели себя не лучшим образом. Они были слишком возмущены и злы. Ненависть между этими двумя семьями была слишком глубока. Артур Уизли снова едва не кинулся на Люциуса, когда встретил того в Министерстве на процедуре сковывания его магии, которая после открывшегося секрета стала необходимой.

Скандалы и давление в семье продолжались несколько недель, пока Джинни в один прекрасный день не собрала вещи и не уехала в Малфой-мэнор. Это было очередным ударом не только для семьи, но и для Гарри. С тех пор у них ничего не ладилось и Джинни словно избегала его.

Чуть позже родные узнали, что Джинни все же живет не в мэноре, родовом поместье, а в коттедже Полумесяца, небольшом охотничьем доме Люциуса в Хартвордшире. Как и все поместья Малфоев, он охранялся невероятной по силе родовой магией, куда не пробивался даже патронус. Как Гарри понял из разговоров с Драко, Малфой-младший жил в поместье один, что наталкивало на мысль, что Люциус и Джинни живут вместе. Потому что выезжать за границу Пожирателям было нельзя, а всем было известно, что Нарцисса Малфой давно уехала во Францию.

— Никак они не справляются, — сказал Рон, пожав плечами. — Мама плачет, папа психует. Остальные молчат, и больше никто не говорит о ней.

— Гарри уже съехал на Гриммо?

— Еще несколько дней назад. Он, наконец, доделал там ремонт, но…

Рон замолчал и замялся.

— Что «но», Рон?

— Джинни не спешит переезжать к нему.

Гермиона нахмурилась, это было странно.

— Не знаю, может, связь помутила ей рассудок… можно понять, почему она не согласилась переехать ко мне, Перси, Джорджу или Биллу с Флер, но к Гарри… я не понимаю.

Гермиона задумалась. Поведение Джинни было необычным и рождало множество неприятных вопросов. Она прикинула в голове, когда они встречались в последний раз и поняла, что это было несколько месяцев назад. Она твердо решила, когда вернется, увидеться с ней.

— Почему магия не могла связать ее с кем-то вроде Забини? Я слышал, они с Луной здорово проводят время. Я бы даже не был так расстроен, если бы это был Малфой-младший… но этот…

Рон покачал головой, но ему не нужно было заканчивать. Гермиона прекрасно понимала, что он чувствует. Она накрыла руку Рона своей и ободряюще улыбнулась.

— Я найду, как все это исправить. Эта связь, испортившая наши жизни, будет разорвана.

* * *

Самолет снова тряхнуло, и Гермиона боковым зрением увидела, как Долохов напряженно вцепился в ручки своего кресла и судорожно вздохнул, смачно выругавшись. Она с трудом сдержала улыбку. Ну кто бы мог подумать, что страшный Пожиратель смерти так боится самолетов.

Когда Гермиона утром вызвала им такси, Долохов странно посмотрел на нее, но ничего не сказал. Если у него и были подозрения, он успешно с ними справлялся. Но стоило им вылезти у аэропорта Хитроу, как он зашипел:

— Я ни за что не сяду в эту посудину, что придумали недоумки-магглы, — Антонин свел брови, и Гермиона опять отметила, каким грозным становится его взгляд, когда он так делает.

— Послушай, я летала на самолетах с десяток раз, — примирительно начала она, закидывая на плечо небольшую стильную сумку-шоппер, пришедшую на смену ее старой бисерной сумочке. Она не могла упустить возможность сэкономить на багаже, потому что билеты до Москвы оказались по стоимости как две ее зарплаты. Но видя, что Долохов не настроен следовать ее плану, она, чуть понизив голос, добавила: — Это единственный способ попасть в Россию незамеченными их Министерством магии.

Она все продумала, все узнала. Гарри подготовил документы, чтобы Долохова выпустило из страны Министерство магии Британии, а также документы для прохождения маггловского контроля, а Наземникус Флетчер договорился с кем-то из своих знакомых в Москве, чтобы им передали подготовленный портал для перемещения внутри страны. Все было расписано по часам, и она не могла позволить Долохову изменить ее планы, ведь казалось, что решение проблемы с магией так близко. И тем более Сварог обозначил конкретную дату, когда ожидал ее. Не хотелось подводить мага и показывать себя не с лучшей стороны с самого начала. Кто знает, может, потом колдун и не захочет вообще иметь с ней дел.

С Долоховым пришлось препираться еще минут двадцать. От бессилия хотелось кричать, а Антонин вел себя как упертый осел и не желал слушать. Она приводила доводы, доказывала, настаивала, угрожала, а когда у Гермионы уже опустились руки, и она просто готова была заплакать, бессильно усевшись на корточки и закрыв лицо, он тяжело вздохнул и, буркнув себе под нос что-то вроде «я об этом пожалею», все же развернулся и пошел в сторону входа. Гермионе оставалось только сморгнуть подступившие слезы и скрыть ошеломление. Долохов боится женских слез? Надо было с этого и начинать.

Гермиона, конечно, могла полететь одна, но больше этого не хотела. Она уже настроилась, что рядом с ней кто-то будет. Антонин заставил ее насторожиться своими рассказами о Свароге, и Гермиона обрадовалась, когда он предложил ехать все-таки вместе. Без магии она бы и не хотела оказаться где-то вдали от дома совсем одна, как бы ни храбрилась перед Долоховым.

Но сейчас она была спокойна, а ругань Долохова на неизвестном ей языке почему-то подбивала на смех. Оказывается, даже приближенные к Волдеморту Пожиратели умели испытывать обычный человеческий страх. Она улыбнулась и натянула маску для сна на глаза, собираясь подремать хотя бы минут тридцать.

— Ты что, серьезно собираешься спать? — рявкнул на нее Долохов, когда они попали в очередную турбулентную зону.

— Не вижу причин этого не делать, — сказала она, откинув голову и устраиваясь поудобнее.

— Конечно, с чего бы тебе волноваться, — едко произнес Антонин, и его тон заставил Гермиону поднять голову и задрать маску, вопросительно взглянув на него.

— Ты в любой момент можешь свалить отсюда, — он многозначительно посмотрел на ее рукав, где в кобуре лежала палочка, успокаивая исходящим от нее теплом.

Гермиона задохнулась от возмущения.

— Неужели ты думаешь, что если что-то случится я просто сбегу отсюда?

— Это логично, Грейнджер.

— Даже у пилотов и стюардесс нет парашютов и…

— Только не говори, что ты бы сознательно осталась в падающем самолете, даже если бы могла спастись, — он уставился на нее как на идиотку.

Гермиона поджала губы и снова натянула маску на лицо.

— Хорошо, не буду, — равнодушно бросила она, устраиваясь удобнее, и коварно улыбнулась, когда рядом снова послышалось ругательство.

* * *

— Ты точно видишь, куда идешь? — нахмурился Антонин, бросив многозначительный взгляд на дверь мужского туалета, которую Грейнджер толкнула с потрясающей решительностью и, схватив его за рукав, потянула за собой.

Гермиона проигнорировала понимающий и немного завистливый взгляд мужчины, который хмыкнул, глядя на Долохова и, толкнув дальнюю кабинку, уверенно зашла туда и снова решительно втянула Антонина. Они оказались слишком близко, но Гермиона, сосредоточенная и серьезная, не обратила внимание на то, что их с Антонином разделяют какие-то пятнадцать сантиметров.

— Грейнджер, ты захотела пошалить? — не удержался Долохов.

— Что? — она непонимающе вскинула голову и только тут поняла, как близко они стоят друг от друга.