Латинская хроника королей Кастилии

73. Христиане овладевают Кордовой

Некоторые вельможи господина короля советовали ему не принимать того условия, но взять их силой и обезглавить их; он мог бы это сделать, так как у них полностью закончилась еда и, умирающие от голода, они не способны были защищать город. Напротив, король был убежден, что надо принять это условие и не заниматься жизнями мавров и их движимым имуществом, поскольку они могли взять город целым и невредимым.

Несомненно, было известно почти достоверно, что жители Кордовы порешили, что, если король господин Фернандо не пожелает принять то условие, они, отчаявшись, стали бы разрушать все ценное в городе, то есть мечеть и мост; они сокрыли бы золото и серебро; они сожгли бы шелковые одежды[529] и, несомненно, весь город, и предали бы себя смерти.

Король принял более мудрый совет и по желанию короля Хаэна, с которым он заключил союз против короля Ибн Худа и жителей Кордовы, согласился на вышеупомянутое условие. Договор был заключен с тем условием; перемирие с Ибн Худом и ему подвластными было даровано и установлено на 6 лет, при условии, однако, что Ибн Худ выплачивает королю Кастилии каждую треть года 40 тысяч и 12 тысяч мараведи. Король Хаэна должен был получить некоторую часть этой суммы[530].

На том размыслив и порешив, мавры Кордовы, лишенные надежды владеть своим городом, ослабевшие от голода, покинули свои дома, рыдая, и стеная, и скорбя от душевных страданий. Так, властью Господа нашего Иисуса Христа славный город Кордова, одаренный неким особым великолепием и плодоносной почвой, который был пленен такое длительное время, именно со времен Родриго, короля готов, был возвращен в католическую веру посредством трудов и отваги нашего короля господина Фернандо[531].

Когда сарацины покинули город и умирали тучами от голода, их предводитель, по имени Абу-ль-Хасан (Abu-l-Hasan), передал ключи от города нашему господину королю. Незамедлительно господин король, будучи католиком, возблагодарил Спасителя нашего, особой благодатью которого он узнал, что он удостоился подобной великой милости получить такой прекрасный город. Он повелел, чтобы знамя с крестом было впереди его знамени, и было помещено на самую высокую башню мечети, так чтобы оно могло развеваться перед его знаменем на глазах у всех. Так, когда знамя Предвечного короля, в сопровождении со знаменем короля Фернандо, впервые появилось на башне, оно вызвало несказанное замешательство и печаль среди сарацин, а с другой стороны, оно было воспринято с несказанной радостью среди христиан. Тот счастливый день[532], счастливый праздник апостолов Петра и Павла [29 июня 1236 года], воссиял для христиан во всех концах мира; ежегодная торжественная церемония была отпразднована в тот день.

Около вечерни канцлер, то есть епископ Осмы, вместе с магистром Лопе, который первым водрузил знамя с крестом на башню, вошли в мечеть и приготовили то, что было необходимо для освящения мечети в церковь. Искореняя суеверие и скверну Мухаммеда, они освятили то место, окропив его святой водой с солью, и то, что однажды было прибежищем дьявола, стало церковью Иисуса Христа, названной с честь его славной Матери[533].

На следующий день, в понедельник, господин король со своими баронами и со всем народом вошел в город и направился к церкви, где он был принят с почестями торжественной процессией с епископом Осмы и епископами Куенки и Баесы, и с церковными служителями, которые там присутствовали, и со всем клиром[534].