Гадкий я

— А ещё он старый козёл! — не сдержался Драко.

— Стыдись, сынок, — приструнила его Нарцисса, — он всего лет на пять старше твоего отца. Не упрямься, прошу тебя!.. Астория — прекрасная партия, и что скрывать, её связи для нашей семьи — неплохое подспорье.

— Только мне не сдались её связи! Спасибо за праздник, — рыкнул Драко и пулей вылетел из-за стола.

В этот раз — без вмешательства магии.

* * *

Как бы то ни было, но в свой день рождения Драко радовался, что наконец остался один, наедине со своими мыслями и желаниями, среди которых отчётливо прослеживалась навязчивая идея доказать отцу, что он, может, и дурак, но как бы поумнее авроров. И, конечно, не глупее главы семейства, особенно если тот считает иначе! Сам факт лишения карманных денег бесил неимоверно. Как и шантаж. Но даже с ним есть банальный способ борьбы — не поддаваться, и в понимании Драко это устроить себе отрыв по полной, чтобы от Англии до самой Румынии докатилось! И возможно, как-нибудь... между делом… поразмышлять о женитьбе. Признавать выгоду такого союза совсем не льстило, но в отрицании разумного мало. И если Астория не против, почему нет? Половина волшебного мира обзавидуется, а вторая — что не славится логикой — изойдёт желчью. Да и спать с красоткой более чем возбуждает — тянет похвастаться. Драко на миг представил себя с ней в постели (и не в самой целомудренной позе!) и немного завёлся. Под властью пошлой картинки он почти допускал, что отец прав и Астория — хорошая партия, а добраться до её заманчивых прелестей на единоличной основе — неплохой бонус к браку. Видит Мерлин, если Гринграсс окажется немногим умнее Гойла, то это даже плюс... Хватит с Драко и несносных заумных авроров!

Вдохновлённый смелыми планами не на брак, а лишь на двадцать первый день рождения, Драко изучал кабинет отца с особой тщательностью, попутно рассуждая о том, в курсе ли домовик, где папочка разместил свой Великий тайник. Но то, что родители прихватили с собой одноухого эльфа, лишило возможности допросить свою же собственность, не вызывая подозрений. А затребуешь его не ради обеда — жди гостей в лице разгневанных родственников!

Раньше времени.

Драко невольно приоткрыл дверь в кабинет и проверил портал — старинную китайскую чашу в холле: та не светилась и не вращалась, а значит, инспекций а-ля министерство не ожидалось. Он вернулся к обыску и принялся простукивать древние стены — глухо. Попрыгал по полу — нет результата. Заглянул в стол — сотни свитков и единственное перо. Посмотрел за картинами — тишина. Провёл рукой по холстам — ноль движения. Ощупал кресла и несуразный стул — ничего. Но тайник точно в кабинете — ну не на кухне же! И не в спальне. И не в гостиной. Беглый взгляд Люциуса не лгал, судебные запреты никуда не исчезли, а о его приверженности старым привычкам когда-то можно было слагать оды. Но где бы этот любитель тёмных вещиц ни оставил магический след, тот узнает «родную кровь». Узнает и зазвенит в ушах живым переливом, стоит лишь тронуть охранные чары. А вот снять их — задачка ещё та!.. Плохо, что без палочки вероятность отыскать отцовский сейф уменьшалась со скоростью «Молнии», пусть даже Драко убеждал себя в обратном с упрямством осла.

«Не день — разочарование!»

Отчаявшись, именинник рухнул на рекамье и принялся размышлять не о браке, а о прелестях тайных подружек. И о лохматых особях женского пола — тоже. Правда, недолго. Потому что в преддверии ужина камин вдруг вспыхнул, и перед глазами предстал лучший друг — Теодор Нотт, обладатель спокойного нрава и слизеринской репутации, а также весьма ценной способности держать язык за зубами, причём абсолютно бесплатно. После войны они неслабо сдружились, когда попали в малочисленный клан школьных изгоев, где один из них — обладатель нелестной метки, а другой — негероического увечья.

— Как поживает наш арестованный? — в насмешку спросил тот, оценивая вальяжную позу приятеля.

Драко не мог ляпнуть «Ищет себе ещё одну проблему», поэтому выпрямился и солгал:

— Он собирается пропить-прогулять свою свободу. — Фамильный перстень Гринграссов прожигал дырку в его кармане. — Ты достал, что я просил?

Чуть прихрамывая, Нотт двинулся в сторону Малфоя:

— Достал, — признался он и замер, опершись на странный стул без спинки, похоже, для пианино. — Знаешь, Драко, я бы на твоём месте сто раз всё взвесил. В канун слушания залёты тебе ни к чему.

— Ты о чём? — Драко изобразил непонимание, и Тео скривился:

— Об опасных планах и Грейнджер, которая с тебя семь шкур спустит, если ты опять накосячишь!

— Я не косячу, я блюду малфоевские традиции. Сегодня уж точно имею право дурить, — Драко шагнул к Нотту и вытянул руку в ожидании свежеприготовленного сюрприза: — Давай сюда взрывчатку, не будь занудой!

— Ты ведь не штырехвостов глушить собрался! — Нотт сунул Малфою свёрток. — Предупреждаю...

— Штырехвосты нынче от рук отбились, — перебил Драко и усмехнулся, а свёрток исчез в печально пустом баре-глобусе под еле слышное «Valeant curae!» — прощайте, заботы!

— Я серьёзно. Финниган сказал, что это небезопасно, особый заказ от аврората пока в стадии отработки. Новую взрывчатку толком никто не опробовал, так что гарантий не жди, — Тео развёл руками.

— Отцовскую головную боль она всё-таки гарантирует, — не сомневаясь, заключил Драко, шаря по карманам. — А лучше бы геморрой!

Да простит его Мерлин и... папина задница.

— Несимволическую порку кое-кому тоже, — не колебался Нотт, бросив взгляд в сторону одинокого портрета, расчётливо прикрытого шторками.

— Сколько я тебе должен? — спросил Драко, уже сознавая: «Ни галлеона, блин!» — Извини, но я расплачусь позже.

— Сказал тот, кто может оказаться не у алтаря, а в камере!

— Зато там меня точно не женят! — отшутился Драко.

— Я бы не был так уверен, — протянул Тео, почесав переносицу. — Глава Визенгамота — муж Дафны, и у него могут быть свои понятия о наказании, — он усмехнулся. — Женит, и будешь мучиться, как все нормальные люди...

— Люди — идиоты! — буркнул Драко.

— Возможно, — лениво согласился Нотт. — Но некоторые весьма ничего. Особенно те, что с грудью...

— Блин, ты в любой разговор вставишь про грудь... — Тео улыбнулся, и Драко прибавил: — За что тебя и ценю!

— А я думал — за своевременные советы, — понадеялся Нотт и заметил: — Которые ты так и норовишь извратить! Эй, ценитель, завязывай со штырехвостами, — он умело подхватил ложь Малфоя.

— Чтоб ты знал, я не собираюсь взрывать аврорат или Нору нищеброда, а только ма-а-аленький сейф, — Драко в противовес приятелю почесал свой натужный лоб. — Мне просто нужны галлеоны, а отец хранит их не только в банке.

— Хранить все яйца в одной корзине, — (то есть в Гринготтсе), — конечно, глупо, но с чего ты взял, что галлеоны есть смысл так прятать? Это ваши деньги, и они вроде как законны, — усомнился Тео.

— С некоторых пор прятать их от сына тоже вполне законно, — проворчал Драко. — В любом случае там есть что продать, — назло папочке. — И если Малфой не идёт к Лютному, то Лютный идёт к нему! — самодовольно изрёк он.

— Но за «подарочки» Симуса авроры тебя не похвалят!

— А что? Лишат палочки? — язвительно излил Драко. — Отец с матерью, значит, отдыхают, а я тут как привязанный? Нет уж!.. Я хочу в «Призрачный замок», а столики там стоят недёшево. И ни один аврор туда без бумажки не сунется! Как и будущая жена...

Тео нескромно надавил:

— Забудь ты про ультиматум. Давай напьёмся в первом же баре! У тебя день рождения, и я угощаю!

Но Малфой качал головой:

— Так я теперь жертва благотворительности? Пойми, я и деньги — это дело принципа!

Он вновь попытался нащупать тайник, водя рукою по стенке шкафа. Несомненно, Драко сознавал, что отец не так прост, но знал наперёд: если хочешь что-нибудь спрятать — оставь это на виду. Старая истина, известная каждому Малфою. Правда, глава семейства довольно долго с этим не соглашался, оттого однажды и поплатился. Едва ли не шеей. Или про его последний тайник донесли. Только... кто? Папин эльф?

— Твои принципы очень смахивают на капризы, — вставил Тео и безотчётно постучал по круглому сиденью, совсем недавно служившему удобной опорой, видимо, следуя за Малфоем в его стремлениях переиграть отца. — Подожди хотя бы до слушания. Потом Грейнджер не сможет вламываться в Мэнор без приглашения, и мы перероем весь дом, если захочешь. Всё лучше, чем слушать её лекции. Тебе это не надоело — снова и снова?

— Надоело, — обронил Драко, отвлёкся от поисков и, кривляясь, растянул губы. — Но ты что, не догоняешь? Если я не могу отделаться от Грейнджер, я даю ей шанс отделаться от меня!

А именно, свалить на хрен с паршивой работы, где нянчиться с бывшими Пожирателями прописано в Уставе.

— Так объяви себя левой пяткой Тёмного лорда! Эффект тот же, — саркастично подметил Нотт. — И мне кажется, это ты не догоняешь, — веселясь, он покрутил пальцами у виска, — Грейнджер села тебе на хвост не из аврорских побуждений — из внутренних. С тех пор как Поттер сдался наконец рыжей, она нашла себе новый объект опекания, — он вытянул обе руки в сторону Малфоя, — тебя. И твою задницу! — Тео присвистнул, намекая на негриффиндорские мотивы относительно вчерашнего Пожирателя.

В доказательство последнего он подхватил со стола старый «Ежедневный пророк», пестрящий огромным заголовком о свадьбе Гарри Поттера и Джиневры Уизли и маленькой заметкой о том, что единственный наследник и надежда рода Малфоев попался на незаконном обороте яиц перуанского двуглавого дракона, и если бы не снисходительность мисс Грейнджер, то штраф перерос бы в месяц исправительных работ.

Нотт ткнул в заметку, но Драко отмахнулся:

— И троллю ясно, что для неё прижать меня — дело чести. У них с отцом не так уж и мало общего. Похоже, каждый из них считает меня своим эльфом! А значит, давно пора подарить Драко одежду...

Он щёлкнул пальцами.

— Ты не хочешь жениться на Астории или жениться вообще? — спросил Нотт, переминаясь с ноги на ногу.

— Я за любой секс, даже если это супружеский долг, — доложил Драко, воскрешая в уме пошлую картинку. — Да и Астория довольно красива. К тому же со связями, — казалось, он взялся пересказать все плюсы женитьбы словами отца. — Но ты сам говорил, что она — несносная самовлюблённая ехидна, а тот, кто на ней женится, заслужит и орден Мерлина, и нервный срыв!

Бесспорно, Малфой не знал Асторию так хорошо, как Нотт, однако не исключал, что школьное прозвище друга — её работа. Натуральная, вредная, девичья выходка! И не будь она так смазлива, Драко, наверно, невзлюбил бы её лет на сто, но раз доказательств нет, то и суда нет.

— Говорил. Но, по-моему, дело не в ней, — Тео прищурился.

— А в чём? — всполошился Драко. — В том, что Луна не в созвездии Козерога?

— Вообще-то я о Грейнджер. То есть о будущей миссис Уизли, — уточнил Нотт, перебросив приятелю аврорский значок, и просветил: — В прошлый раз в камине нашёл. Очередной воскресный обыск?

— Ну не свиданье же! — зло заявил он, швырнув в камин «метку» магловской выскочки. — И Грейнджер тут ни при чём, она меня просто бесит!

— Угу, — не поверил не-дурак Нотт. — И поэтому, стоило мне сболтнуть о том, что я подслушал в «Кабаньей голове», ты попёрся в Лютный за неприятностями. Ради химеры? Мне-то не ври!