Гадкий я

Глава 6. Суженного конём не объедешь

— Чего притих, Легендарный наш? — заявил вновь прибывший Малфой и наградил обалдевших зрителей взглядом победителя.

Пока их малая часть пыталась принять всю абсурдность происходящего, все трое Драко не сомневались: поплывшая от удивления физиономия Поттера стоит и шести месяцев Азкабана, и гигантских нотаций Грейнджер, и недетской истерики в исполнении папочки. Главный олень министерства только успел сказать: «Ты откуда, на хре...» — как свалился навзничь очкастым бревном, издав весьма говорящее «плюх!». Заклятье настигло его за мгновенье, и он распластался по полу геройской звездой, лишившись и языка, и ясного сознания. Что ни говори, палочка нового Драко была безупречна...

А палочка Грейнджер — точна, она нацелилась на него — не шутя и почти рефлекторно, излучая прямую угрозу:

— Даю тебе секунду на оправдание, или пеняй на себя! — чеканила Гермиона, обрастая искренним возмущением.

— Увы, но секунды не хватит. Так быстро ты не согласишься за меня выйти, — праздно брякнул нежданный гость и нашёл чем зацепить: — Как и спасти.

Немой вопрос повис в воздухе, никем не озвученный и насущный: спасти? От чего? Когда? Окружённая чередой «где, кого, как», Гермиона ловила себя на мысли, что этот «дракон о трёх головах» послан ей в наказание — за наивность. Когда казалось, накосячить сильней уже невозможно, кто-то дюже умный решил, что много Малфоев не бывает! Конечно, если речь шла о помощи, не только в Поттере просыпался герой, но претензий к команде засранцев скопилось так много, что впору устроить разнос.

Пока некоторые робели, распутывая в башке временную петлю, Грейнджер собирала остатки терпения, отчитывая наглого новичка:

— Совсем рехнулся или у тебя в Азкабане камера со всеми удобствами?

Она бросилась к Гарри, присела на корточки и всмотрелась в его скованное лицо.

— Если под удобствами ты подразумеваешь морской воздух и каменный пляж, то — да, — сострил виновный, подмечая, что никто не спешит никого оживлять. — Перестань, Грейнджер, Иммобилюс Дуо не смертелен, — внушал он, ловя её праведный гнев и заботу об Избранном тельце.

— Сначала ты напал на меня, — не сдерживалась Гермиона, — теперь — на Гарри. Кого ты ещё вырубишь? Министра магии?!

На что третий Драко среагировал отнюдь не восторженно:

— О, как... Потрясающе!.. В канун слушания… Да я сама разумность, — язвя, окрестил он собственную натуру, песоча дотошным взглядом обоих «родственников». — Но у любого поступка есть причины, — извернулся он.

— Твои, вероятно, в отсутствии совести, — буркнула Гермиона, добавив: — И самосохранения, — мальчишеский пинг-понг действовал ей на нервы.

Вот кто просил их вмешиваться? Уж точно не Грейнджер.

— Нет, причина куда прозаичнее, — доложил Драко III. — Неужели ты не хочешь во всём разобраться? — он указал на Драко-старшего, который клял его, видимо, на чём свет стоит. — Разобраться сейчас и без Поттера, — укол в самую суть.

Разумную до невозможного.

— А для этого надо швырять в Гарри заклятьями? — недоумевала Гермиона, начиная подозревать, что её здесь принимают за стенку. — С Гарри я разберусь, — она обвела концом палочки беспечные морды, — и с вами тоже! Ты что, сундук с хроноворотами нашёл? — шипела Гермиона на наглого гостя, подавляя желание приложить его тут же и от души. — И откуда у тебя палочка?!

— Из лавки Олливандера, конечно, — непринуждённо выдал тот. — Нет, ну серьёзно, есть маги как маги, а есть Поттер... Ему его дли-и-инный нос никогда не ломали? — с иронией спросил он. — Потому что совать...

— Думаешь, это смешно? — едва не рыча, перебила Гермиона. — Хроноворот, живо! — она вытянула руку. — Палочку тоже.

— И полцарства в придачу, — новый Драко не стал послушнее. — Если грудь покажешь, — сообщил он, и Гермиона устало взвыла:

— Тебе точно двадцать один?

— Отправь-ка своего шпиона домой, — продолжал он, — а то его ноги совсем не держат, — Драко-с-палочкой хохотнул. — Сдаётся мне, Поттер пьян, раз ему везде Малфои мерещатся, — он подмигнул своим копиям, и одна из них — самая молодая — снова начала заикаться:

— Н...нотт? — заика шагнул навстречу.

— Что Нотт? — сбитая с толку Гермиона повернулась на голос, пытаясь уловить хоть слабую логику. — А Тео здесь при чём? — она не представляла, зачем втягивать в свои «подвиги» ещё и друга.

— Как Нотт? — теряясь, пролепетал Драко-за-тридцать. Он ведь отправил Тео к Астории.

— Ты куда так вырядился? — Малфой-младший нахмурился. И усмехнулся: — Чёрт, это почти гениально!.. Грейнджер, скажи! — он вполне серьёзно ждал её одобрения.

А та лишь переводила взгляд с гостя на Гарри и обратно, приложив ладонь к груди друга и складывая в уме два плюс два:

— Но как?! — не слишком умно, только само сорвалось.

— А вот так, Грейнджер, — подхватил хитрец номер три, — зелье без когтей броненосца работает вполне предсказуемо, — Тео вытащил из кармана полупустой фиал, чем подтвердил очевидное.

— Оборотка! — Драко-старший хлопнул себя по лбу, подмечая наконец-то нюансы: та же палочка, те же обновки. — Хренова Оборотка! Блин, и правда, почти гениально... Но зачем? — он тоже «ударился в математику» со рвением Грейнджер, ища объяснений подобной выходке.

Кроме спасения его задницы, разумеется.

— Так ты за этим припёрся в Мэнор? — не удержал он, щурясь под гнётом открытий: — За волосом? А как же Амо?.. — взрослый Драко осёкся. — Для чего это всё? — он интуитивно прочёл ответ, который друг не озвучил:

Игры с Асторией.

Которые вдруг переросли в игры с аврором. Но Нотт готов был поставить все свои зелья: Поттер просто так не уйдёт.

Что и случилось.

— Блин, ты похож на Малфоя больше меня, — хмыкнул молодой Драко и похлопал друга по плечу: по фигуре они выгодно схожи. — Ну и как я на вкус?

— Это ты у Грейнджер спроси, — поддел Нотт, морща блестящий лоб. — Так я... похож на тебя? Не на?.. — он уставился на старшую копию и побледнел ещё больше, чем был секунду назад. — Чёрт, я думал... — он коснулся щеки и поискал глазами зеркало, но удостоился лишь нечёткого отражения в стекле.

Спешка хороша в ловле блох — а не в миссиях по спасению!

— Зачем вообще им становиться?! — Гермиона всё больше вязла в своих вопросах, поднимаясь с пола на затёкших ногах. — Гарри позлить? — негодовала она.

— Не всё в этой жизни вертится вокруг Поттера, — Тео обеспокоенно покосился на друга, лишённого клока волос, и волосам этим явно не сорок. Или сколько там Драко? Тео хотел сбить с толку героя, а в итоге — озадачил себя.

И предпочёл не молчать:

— Кроме очевидных проблем, есть некая вероятность, — голос дрогнул от сожаления при попытке смягчить удар, — что время кое-кого расщепило, — а подобное не сулит ничего хорошего. — И в башке у него мозги дедушки, рожа — папаши, а в штанах, я надеюсь, кобель.

Нотт плохо прятал свой страх за шуткой, зато с этим справлялся собранный по частям Малфой:

— Зато он приобрёл мудрость, но не маразм, — разгадав намёк, ухмыльнулся он. Время много чего намешало, оттого в мозгах путаница и гул. — А вот ты подпортил себе карму, — поверженный Поттер об этом кричал. — Поздравляю!

— Спасибо, — Тео чуть склонился вперёд. — Некоторые мечты сбываются, когда на фиг не надо. Хорошо, предки твои из Англии смылись. Они же дали на рефлексию три дня? — оба Драко кивнули.

— Теодор Френсис Нотт, это абсолютно безответственно! — подскочила Гермиона, сознавая, что Малфою повезло с другом, но не с характером.

— И абсолютно по-слизерински, — вклинился Драко, что помоложе.

— То есть находчиво, — перевёл на гриффиндорский язык другой Драко.

Грейнджер не умолкала, с укоризной глядя на Нотта:

— Оборотка? Иммобилюс? — она перечисляла проступки, будто статьи. — И что в итоге? Тео, на что ты рассчитывал?! — Гермиона старалась отрешиться от образа Драко, под которым прятался изъеденный шрамами парень.

— На как минимум одно, Гермиона Джин Грейнджер, — подхватил он официальный тон, — один Малфой завтра исчезнет, и твой Поттер ничего не докажет. И если он не предъявит хроноворот, то его глюки спишут на розыгрыш, — расписал свой план Тео. — Может, в замке нас не трое, а... сто! Что, и развлечься нельзя? Или Оборотка тоже наказуема? — съехидничал он.

Вместо бесспорного «нет» Гермиона приложила ладонь к груди, назидательно оглашая:

— Забыл? Я аврор! — она сунула руку в карман и через секунду замаячила главным: — А это — хроноворот, — она удручённо вздохнула: — Господи, Тео, есть правила!..

Нотт с трудом удержал безразличное лицо, опуская встревоженный взгляд:

— Это лишь кольца. Бесполезные железяки, — он не знал Грейнджер так хорошо, как некоторые, но знал наверняка: — Есть вещи дороже правил.

Школьные годы об этом кричали.

— За нападение на аврора тебя не похвалят, — припомнила ему Гермиона. — И как только Гарри узнает... Учти, я не стану тебя покрывать! — предупредила она, отсчитывая минуты до того, как чары спадут. Те уже бежали по телу сизыми волнами.

— Очень на это надеюсь, — не испугался Тео, чинно ступая по залу. — А разве он был при исполнении? Тогда где ордер и тому подобное? Нечаянно потерял?

— Я знаю, ты его недолюбливаешь, но не вижу причин для веселья! — осадила Гермиона. — Месяц Азкабана — меньшее, что тебя ждёт.

— Слава меня утешит, — усмехнулся Нотт. — Я же уложил того, кто однажды чуть не убил Драко, — справедливо ткнул он.

— Гарри не собирался никого убивать! — взбунтовалась Гермиона, доказывая очевидное: — Это вышло случайно...

— Как и с Кэти Белл, — Нотт не забыл линчевание Драко кучкой школьных уродцев.

— И это повод невзлюбить Гарри? — ей не верилось. У всего есть причины, но люди сложнее.

— И да, и нет, — Нотт вскинул голову. — Поттеру простили кучу ошибок, мне же не простили даже одну, — он не прятал бунтующих глаз, воскрешая нелёгкое прошлое. — Во время битвы я выбрал не Лорда, я выбрал семью!

Оттого и попёрся в Запретный лес.

К отцу.

— Никто не считает, что ты заслужил... такое, — всполошилась Гермиона, давно уяснив, что дети жестоки. И уточнила: — Ни я. И ни Гарри.

— За него не говори, — огрызнулся Нотт. — Шрамы никого не делают добрее. А я не нуждаюсь ни в чьём прощении! — Тео крутанулся на месте и тотчас... исчез.

Оставив её с Малфоями и мыслями.

— Сбежал, паршивец, — Гермиона всплеснула руками и уставилась на беспечных хозяев дома.

Без Нотта с Грейнджер спала былая воинственность и проснулась зануда:

— Тебя расщепило? — спросила она того, кто прятал глаза и, казалось, стал ещё ниже.

Но Гермиону не это пугало. Она достаточно долго прыгала туда-сюда, чтобы не воспринимать исчезновение взрослого Драко как трагедию. Конечно, страшно столкнуться с этим... впервые, особенно когда давит ответственность. Однако с каждым прыжком якобы смерть всё больше и больше напоминает обыденность, потому волновало лишь:

— Почему?

— На колбе была трещина, — Драко-старший потёр переносицу, — и это внесло свою лепту, — он не хотел откровенничать, но кто-то внутри — кто-то отвергнутый и влюблённый — решил выдать всю степень сего безумия.