Канон

16. Защита Филидора

Вдохновлённый неудачей с Лизой Турпин — а неудача заключалась в том, что она и не подумала “отшиться”, а наоборот, решила, что именно я ей и нужен — на следующий день позвал на прогулку Салли-Энн Перкс. Салли-Энн, как мне и раньше казалось, ввязалась в авантюру с кружком любительниц Поттера со скуки и за компанию. Нет, я не думал, что кто-то из девушек в результате не оказался в выигрыше от всего мероприятия, но большинство, в общем-то, вполне справедливо относились к этому, именно как к попытке всех подружить, а не добиться поцелуев от героя-любовника, на что некоторые всё же в итоге рассчитывали. Да и с точки зрения поцелуев большинство девушек уже были “разобраны” и имели женихов, причём, некоторые из молодых людей учились вместе с нами в школе, но по каким-то идиотским соображениям — то ли по незнанию того, как ухаживать за девушками, то ли не считая необходимым вообще ухаживать за тем, что и так падает прямо в руки — совершенно игнорировали своих наречённых.

В случае Салли-Энн, кстати, дела обстояли именно таким образом — её жених учился в Гриффиндоре и тратил время на что угодно, только не на свою невесту. Когда я с утра спрашивал у него разрешения сопроводить Перкс в Хогсмид, он как раз туда же и собирался, но не с невестой, а с приятелями-гриффиндорцами. И то дело — с приятелями он после выпуска когда ещё свидится, а невеста — вот она, под боком! Подождёт, в общем, невелика персона! Так держать!.. Я даже имя его запоминать не стал — что мне толку от знакомств со столь недальновидными персонажами? Мы с Салли выполнили всю программу Хогсмида по пунктам, причём она настаивала самой заплатить за себя, но Сириус неоднократно повторял мне, что, если уж попросил даму составить тебе компанию, то и платить за всё должен сам. При этом он неизменно добавлял:

— Только если захочет обручальное колечко, пусть сама покупает! Заодно у тебя появится возможность незаметно смыться, — и дико при этом хохотал, довольный своей шуткой.

В общем, поход в Хогсмид с Салли-Энн прошёл в непринуждённой дружеской обстановке. Мы обсуждали какие-то совершенно несущественные темы и в итоге расстались довольные друг другом, я — оттого, что никто не пытался правдами и неправдами напроситься в мой пресловутый гарем, а она — потому, что наболталась на три года вперёд, да ещё и с новым слушателем.

Вечер воскресенья ознаменовался жуткими воплями из Астрономической башни, которые накрыли весь замок, стадион и хижину Хагрида. Не забыв прихватить мантию-невидимку, я спокойно снимал на видео, как на полу, ухватившись за руки, корчится сладкая парочка розово-чёрных цветов, которых настолько сильно приложило Круциатусом, что они ни рук разжать, ни отползти друг от друга не могут, пока прибежавший на шум с дальнего конца замка профессор Флитвик не разметал их в стороны каким-то взрывным заклинанием. Потом, диагностировав перелом лодыжки у Амбридж и запястья у Снейпа, Флитвик с плохо скрываемой злорадной улыбкой удалил им кости в повреждённых конечностях. Впоследствии я пытался восстановить картину происшествия, и получалось, что голубки решили с разбега пасть друг другу в объятья. Надо сказать, в настойчивости им не откажешь. Как и в дурости, впрочем.

В понедельник Шеймус получил от родителей увесистую бандероль. Даже слизеринцам с другого конца зала было видно, что посылка долгожданная, поскольку он только что не мурлыкал, разрывая упаковку в клочья. Внутри оказался довольно толстый фолиант средневекового вида в цветастой запылённой обложке. Довольно поглаживая приобретение, Шеймус приговаривал:

— Вот, давно просил матушку купить. Специальное издание, для волшебников. Роспись алхимическими красками по драконьей коже, книга искусственно состарена на пятьсот лет с помощью индустриального Маховика Времени и покрыта окаменелой паутиной ископаемых африканских акромантулов. Все картинки — живые, а наиболее красочные сцены сопровождаются звуковым сопровождением, — он открыл книгу наугад и ткнул палочкой в картинку с выскочившим на верхушку скалы величественным львом. Весь Большой зал затих, накрытый отразившимся многократным эхом пробирающим до костей грозным львиным рыком. Шеймус удовлетворённо захлопнул книжку. — Вот! Я бы сказал, сколько матушка отдала за неё…

— Пара галлеонов в базарный день, — бросил я, возвращаясь к тарелке.

— А вот и нет, — сердито блеснув глазами, возразил он.

— Полтора? — изогнул бровь я. Я точно знаю, что изогнул, поскольку я много тренировался этому у зеркала.

— А семьсот не хочешь? — вспылил он. Я равнодушно пожал плечами. Красиво жить не запретишь! Некоторые в Кубке огня по году корячатся за чуть большие деньги, и иные за один раз спускают на непонятные книжки с маджонгом и гейшами. Кстати…

— А что за книжка-то? — безразлично поинтересовался я.

Финниган сказал мне название и продолжил расписывать:

— Представляешь, у обычных британских школьников есть шкаф, через который можно попасть в волшебную страну с ведьмами и магическими животными, которые умеют разговаривать!

— Ведьмы умеют разговаривать? — прищурился я. — Брехня!

— Не ведьмы, а магические животные! — обиделся Шеймус.

— А ведьмы, значит, не умеют? Ну, тогда — всё в порядке!

— Здорово! — загорелся Невилл. — Дашь почитать?

Вместо ответа Шеймус прижал книгу к груди, обняв обеими руками и прижавшись к ней щекой. Мне показалось, что его губы прошептали “Моё с-сокровищ-ще!”.

— Невилл, — покрутил я пальцем у виска, — ты это серьёзно? Ты просишь почитать книжку про замаскированный в виде шкафа портальный ключ в волшебную страну, когда у тебя ещё не выучена последняя глава по заклинаниям, не отработано исчезновение на трансфигурации и незачёт по истории магии?

Лонгботтом уткнулся носом в свою овсянку. Финниган, однако, мою последнюю фразу про невыученную главу по заклинаниям предпочёл пропустить мимо ушей. Когда я вечером уходил по своим делам, он уже припал к своей книжке и читал её, как висельник курит последнюю в жизни самокрутку — словно после этой книги жизни дальше нет. Когда я, проводив Дафну и Панси до подземелий, вернулся, он всё ещё читал. В итоге, он всех разбудил в половине третьего ночи, когда, укладываясь наконец спать, с грохотом обрушил балдахин своей постели. А в пять, понятное дело, всех разбудил я. В итоге, когда мы вернулись с зарядки, Шеймус был в настолько паршивом состоянии, что трупом свалился обратно к себе в постель. Минус вечер подготовки и минус утро подготовки.

Чему нас учит закон Мёрфи-Паркинсона? Тому, что из двух равновероятных событий происходит то, что в большей степени способствует возрастанию мировой энтропии. Частный случай — если ты не подготовился к уроку, то тебя обязательно спросят. Заклинания были первым уроком. На завтраке Шеймус так и не появился.

— Куда делся Финниган? — спросила вдруг Гермиона, глядя на меня. Я пожал плечами:

— Спит, наверное, а что?

— Рон! — требовательно позвала она.

— Фто? — отозвался тот, разбрызгивая кашу изо рта. Дин привычно принялся выковыривать овсянку из глаза.

— Где Финниган? — ещё раз повторила Герми. Я нырнул под стол, не дожидаясь ответа.

— А я оффуда внаю? — раздражённо промычал Рон.

— Какая гадость! — донеслось из-за стола Хаффлпаффа, до которого долетел кусок каши.

— Рон, ты теперь староста, и на тебе лежит большая ответственность, — понесло Грейнджер. — Причём не только за младших, которым ты сейчас подаёшь такой замечательный пример застольных манер, но и за старших тоже. Не забывай — их успеваемость не в последнюю очередь зависит от тебя.

— А я фуф пви фём? — послышался его голос.

— Рон! — за её возмущенным воплем послышался “шмяк” каши. Похоже, от последнего обстрела она увернуться не успела. Я уселся по-турецки, примостил подбородок на кулаке, нахмурил брови и стал решать мировую проблему.

Вот, допустим — только на секунду, конечно, — что Сценарий изменить не удастся, и Герми окажется достаточной дурой, чтобы позволить себя окрутить такому лихому гусару, как Рональд Реджинальд Руэл Уизли. Допустим. А теперь — закономерный вопрос — а что дальше-то? А дальше — битва титанов в миниатюре. Вот, к примеру, положить в холодильник включенный утюг — кто кого? Успеет она его запилить прежде, чем сама умрёт от отвращения? Кстати, прирождённый естествоиспытатель, каковым является мой любимый двоюродный братец, опыт с холодильником и утюгом таки поставил. Это, я вам скажу — что-то! Тот же Финниган бы сравнил это эпическое сражение с битвой при Габре — последней великой битвой, в которой принимали участие фианы — в которой Оскар, предводитель фианов, убил Кэйрбра, но и сам был им смертельно ранен. То есть, утюг разморозил холодильник, который сломался и растаявшим льдом из морозилки закоротил утюг. Мораль той басни как ни странно в том, что, кто ни победит — виноват будет Поттер. Как в тот раз я три дня сидеть не мог после взбучки, устроенной мне Дурслем, так и в браке Герми и Рона крайним буду всё равно я. А теперь ещё один вопрос: оно мне надо? Я уж не говорю о головной боли в виде женитьбы на… хм! Эх, что-то мне есть расхотелось!

Расстроившись, я откинулся на чьи-то коленки, и почти сразу рядом со мной появилась кудрявая головка Лаванды.

— А, это ты, Поттер, — обрадовалась она. — А я думаю — кто это меня там за коленки хватает?

— А это я, — кивнул я и потрогал, раз вину за мной уже всё равно признали. Ничего такие коленки, хорошенькие.

— Поттер, — сказала она, — а ты знаешь, что за такие фокусы полагается?

— Пожизненное, небось, — опустил я голову.

— Жениться полагается, — вынесла она вердикт. — Жениться!

— А я о чём? — спросил я, на всякий случай ещё раз потрогав коленку. — Пожизненное, да ещё и с конфискацией!

— Хоть бы на свидание уж пригласил, — упрекнула она меня, шлёпая по руке.

— Всему своё время, — туманно отозвался я и начал выбираться из-за стола.

Рону удалось-таки растолкать Финнигана, когда времени оставалось совсем чуть-чуть… Вот, к примеру, как быстро одеваются секретарши и пожарные — ни одного лишнего движения, изящество и функциональность. В темпе — стринги, тельняшка, лифчик, семейники, колготки, брезентовый комбинезон и туфли на шпильках… Сорок пять секунд. Нет, Шеймус был не такой. Сначала он спросонья влез двумя ногами в одну штанину, потом, разобравшись, понял, что это вообще не штаны, а куртка. Ботинки зашнуровывать не стал и грохнулся на выходе, когда шнурок прищемило дверью. Потом ещё долго ловил по гостиной убегающую от него книгу про вредных магических созданий. В общем, добрались они с Роном до кабинета Флитвика уже после звонка. Хорошо, хоть успели туда попасть раньше самого Флитвика. То есть, Шеймус успел — вывернув из-за угла в дальнем конце коридора, и увидев бредущего к кабинету погружённого в свои мысли профессора, он припустил вдогонку, ужасно громыхая сваливающимися на ходу башмаками. Рон, наоборот, испуганно задержался, не желая попадать под раздачу вместе с ним.

В общем, Шеймус успел обогнать Флитвика и забежать в класс перед ним, только что не прищемив ему нос дверью. Он уселся рядом с Дином с таким видом, как будто вообще первым пришёл. Всё так же погружённый в свои мысли, Флитвик зашёл в класс и рассеянно забрался на свою излюбленную стопку книг.