Незапертые двери

Глава 23

– Клянусь, я ее уничтожу!!! – Дэлери ударила кулаком по столу с такой силой, что стоявшие на нем чашки дружно подпрыгнули. – Я убью эту тварь!!! На атомы расщеплю и пепел по ветру развею!!! Да не молчи же, Анрайс тебя раздери!!!

Шимаэл даже вздрогнул, когда взбешенная Жрица резко развернулась к нему. Немного отстраненно он отметил, что раскрасневшиеся щеки и выбившиеся волосы делают ее еще прекрасней, вот только злить Дэлери лишь ради того, чтобы полюбоваться этой красотой, все же не стоило. В таком состоянии она и вправду могла уничтожить пару-тройку планетных систем, попавших под ее горячую руку.

– Я потрясен не меньше твоего, – честно признался пилот. – Мне нужно некоторое время, чтобы в полной мере осмыслить случившееся.

– Так осмысливай! Да поскорее! – Жрица рухнула на табурет и обхватила себя за плечи, словно боялась взорваться от бушующей внутри ярости.

Только что они просмотрели последнее обращение Сиарны к пастве, в ходе которого светлая богиня по сути объявила войну мирам бывшей Республики, большая часть которых находилась сейчас под властью Анрайса. Галактика, только-только отошедшая от Гражданской войны и конфликта между Республикой и Клиссой, вновь оказалась на грани масштабного кровопролития.

Ну а публичная казнь Сестры Джейх и вовсе вывела Дэлери из себя, в результате чего Шимаэл с Лайсом были вынуждены тихонько отползти в сторону, чтобы не схлопотать по шее от разъяренной Жрицы.

Подобный поворот и впрямь представлялся беспрецедентным. Провинившиеся Служители и раньше получали от Сиарны серьезные выволочки и отправлялись в отставку, но еще никогда Госпожа не убивала своих слуг вот так публично, под пристальным взглядом телекамер. Старейшая из Жриц была прилюдно низвергнута, осрамлена и убита без малейшей тени жалости или милосердия.

– Я Ее ненавижу! – процедила Дэлери сквозь стиснутые зубы. – А когда-то была готова без малейших колебаний жизнь за Нее отдать!

– «Лишь ненависть сумеешь ты из любви взрастить», – меланхолично процитировал Шимаэл.

– Заткнись, а! – буркнула Жрица, обхватив руками голову. – Такое впечатление, что вся моя предшествующая жизнь была лишь бегом по колее, предусмотрительно проложенной древними пророчествами! Что все мы – всего лишь слепые орудия в руках Высших сил!

– Позволю себе не согласиться. У всех нас имелся выбор – мы могли смиренно приять все решения и волеизъявления Сиарны и сохранить свое привилегированное положение, да еще бы и почестей каких-нибудь удостоились. Но мы же сами решили пойти против течения, взбунтовавшись против того, что считали несправедливым и неправильным. Мы пожертвовали всем, и это было наше собственное решение.

– Пожертвовали всем, говоришь? – невесело усмехнулась Дэлери. – Вы хоть понимаете, что Собати пожертвовала Жизнью только ради того, чтобы мы имели возможность убраться с Пустынного Континента?! Что она направила к нам Лайса, прекрасно понимая, что он не даст меня в обиду?! И что ей самой потом придется держать ответ за содеянное перед самой Сиарной?! Что мы до сих пор живы только благодаря Собати?! Она мертва, а мы все еще живы! Понимаете?!

Дэлери умолкла, увидев, как Лайс, что-то буркнув себе под нос, сложил руки на груди и уставился в стену. Что ни говори, а мысль о том, что тебя банально использовали, мало кого способна воодушевить.

– Лайсиндор! – окликнула она парня. – Посмотри на меня!

Тот нехотя подчинился, постаравшись придать своему взгляду максимум угрюмости.

– Умоляю тебя, пойми – все мы, и ты, и я, – словно шестеренки в часах. Более крупные всегда будут заставлять крутиться тех, что поменьше, но и их собственная свобода очень ограничена и условна. Я сотни лет сама работала послушным колесиком в огромной машине, приводимой в движение волей Сиарны. Но сейчас, когда она пошла вразнос, все больше и больше мелких деталей просто выбрасывает прочь из механизма. Как меня. И как тебя. Да, я манипулировала тобой, глупо отрицать очевидное, – Дэлери, извиняясь, развела руками. – Однако последние события показывают, что предпринятые мною меры предосторожности вовсе не были излишни. Собати, увы, погибла, но мы-то все еще живы и продолжаем бороться! Благодаря тебе в том числе.

– Вантузу сказали «спасибо», – буркнул Лайс. – Ладно, принято.

– И, возможно, миллионы спасенных жизней для тебя – пустой звук?

– Насколько мне известно, мы пока еще никого не спасли. Только Сестру Джейх погубили.

– И наш долг – оправдать ее жертву! Сиарна не стала бы за нами гоняться, если бы добытая нами информация была абсолютно бесполезна. Она испугалась, она занервничала, а это значит, что мы на верном пути!

– Занервничала – не то слово! – фыркнул Шимаэл.

– Ты о чем? – крутанулась к нему Дэлери.

– Просто в своей последней речи Сиарна использовала целый кусок из того, что Найда вещала перед Сестрой Зиолой тогда, много лет назад, прежде чем ее убить. Но слова Найды являлись откровенным гротеском, пародией на настоящую богиню, а сегодня Госпожа произносила их абсолютно серьезно! Словно превратившись в издевательскую карикатуру на саму себя! – пилот замотал головой. – В общем, я окончательно перестал понимать, что происходит.

– Ее человеческое нутро все еще пытается противостоять захватившей его божественной сущности. Отсюда и постоянные метания, и резкие перемены настроения и внезапные вспышки гнева. Она сражается сама с собой!

– Но, как я понимаю, – Шимаэл задумчиво почесал свой большой нос, – ее божественная сторона все же одерживает верх?

– Постойте, постойте! – замахал руками Лайс. – Не так быстро! Что еще за «человеческое нутро»? Вы о чем?

Дэлери оглянулась на него с легким раздражением во взгляде, но быстро смягчилась. Все же объясняя некоторые вещи постороннему человеку, ты иногда и сам лучше их понимаешь.

– Ты ведь знаешь классическую легенду про влюбленных Первосвященника и Жрицу, что своими жаркими молитвами впустили в наш мир Сиарну и Анрайса?

– Естественно! – Лайс выглядел чуть ли не оскорбленным. Кому понравится, когда его держат за недоумка?

– Но в основе любой легенды лежит реальная история. И там, среди песков Пустынного Континента, мы нашли ее реальные свидетельства.

– Какого рода? – скептицизм Лайса и не думал отступать.

– Бекташ Руорн и есть тот первосвященник, что призвал Анрайса, – Дэлери вперила взгляд в лицо парня, внимательно следя за его реакцией. – И точно так же, как сейчас он таится внутри воплощенного Владыки Тьмы, в глубине Сиарны прячется та Жрица, которую он любил. И во всех поступках Светлой Госпожи так или иначе проявляется и ее характер, ее человеческая душа.

Некоторое время Лайс тупо таращился в пространство перед собой, пытаясь уложить в голове новые факты, и в тишине камбуза было почти слышно, как напряженно скрипят его мозговые извилины.

– На редкость взбалмошная особа! – заключил он наконец.

– Нет-нет, не скажи! – Жрица энергично замотала головой, отчего пряди ее бронзовых волос разлетелись в стороны. – Пока ее власть ограничивалась Клиссой, Сиарна вела себя исключительно рассудительно и трезво. Священный Договор, всевозможная помощь почитателям и строгость к неверным – она создала исключительно стройную и логичную систему взаимоотношений с людьми. Но вот перспектива власти над всем миром, над десятками и сотнями планет, над всей галактикой, очевидно свела ее с ума. А довлеющее над ней проклятие обрекает ее снова и снова творить зло. Некогда впустившая ее Жрица все еще пытается сопротивляться, но ее силы уже на исходе, я буквально чувствую ее отчаяние.

– Что верно, то верно, – согласился Шимаэл. – Ведь именно после того, как Ей стали доступны межзвездные перелеты, Госпожа окончательно перестала испытывать всяческое стеснение в выборе средств и методов, взяв на вооружение такие грязные приемы, как соблазнение влиятельных политиков или, напротив, их компрометацию порочащими связями.

– Только не напоминай, ладно? – недовольно поморщилась Дэлери. – Мне и без того тошно.

– Соблазнение?! – Лайс выглядел откроено растерянным.

Шимаэл, предчувствуя очередную порцию откровений, воздел глаза к потолку. Он был бы рад зажать еще и уши, но это выглядело бы совсем уж невежливо. Жрица тяжело вздохнула.

– Большая политика – грязная штука, Лайс, – пояснила она. – И иногда заветная цель оправдывает любые средства. Даже самые низменные и порочные.

– Как в случае со мной, да?

В камбузе повисла угрожающая звенящая тишина.

– Не стану врать, – осторожно заговорила Дэлери, – каких-то особо жарких чувств я к тебе никогда не испытывала. Хотя черты Лиры, проскакивавшие в твоем поведении время от времени, меня определенно привлекали…

– То есть я для вас – что-то вроде гомункула?! Вы видите во мне лишь отражение своей давней подруги?!

– Больше, чем подруги… впрочем, неважно, – женщина устало провела ладонями по лицу и вновь нацелила свой жесткий взгляд на Лайса. – Но так и ты получил немало, не правда ли? Разве плохо – раскидать в стороны всех соперников и конкурентов, утвердившись на самой вершине иерархии? Сколько бы отдали другие выпускники за одну лишь возможность мимолетно прикоснуться к моему телу?! Но ты же смог пробиться в мою спальню, в постель к самой Верховной и неоднократно поиметь ее в самых разных позах – и тебе этого недостаточно?!

– Я… – парень потупился, густо покрасневший и охваченный растерянностью и смятением.

– Пойми, Лайсиндор, – Дэлери подалась вперед, и ее хриплый голос зазвучал тихо и вкрадчиво, – наша жизнь состоит из таких вот мгновений, и мы можем либо бережно и благодарно хранить их в своей памяти, либо вечно злиться, что они не соответствуют нашим представлениям о совершенном идеале. Выбор за тобой.

– Я… Простите меня, госпожа! – пробормотал Лайс, внезапно осознавший, что щедрая награда для одного вполне может одновременно являться тяжелой и неблагодарной работой для другого.

– И ты прости меня, Лайсиндор, хотя… – Жрица усмехнулась уголком рта, – если честно, то была одна из лучших ночей в моей жизни.

– О, боги! – Шимаэл снова запрокинул голову и вперил полный страдания взгляд в низкий потолок.

– Ну что ты как маленький, Шим?! – простонала Дэлери. – Хватит уже строить из себя невинную девицу! Ты же всегда прекрасно знал, как все устроено и работает, к чему теперь эти показные кривляния?

– Да, но… – пилот тяжко вздохнул. – Я, наверное никогда не смогу привыкнуть к тому, как некоторые чувствительные области человеческих отношений бездушно расчленяют и препарируют, словно труп в анатомичке.

– Это называется старость, Шим, – рассмеялась Дэлери, – но ладно, согласна, давайте сменим тему.

– Да уж, неплохо бы, – буркнул Лайс. – Мы же до сих пор не определились, что делать дальше.

– Ну, для начала я был бы не прочь принять нормальный душ, чтобы вымыть песок, который мне во все щели набился, – развел руками пилот, – а еще неплохо бы как следует выспаться…

– Всецело одобряю! – кивнула Жрица. – Да и Игорю пора новые инструкции выдать.