Украденная судьба. Этот принц — мой!

— И жених — один из тех аристократов? — предположила я.

— Да, ваше высочество. Нейт не выдержал и ввязался уже не просто в драку — в магическую дуэль. Пострадали люди, и ему грозило обвинение. Он нанес рану аристократу, нарушив устав Академии в ее стенах.

Я и представить не могла, что спокойный, всегда какой-то отрешенный Нейт был способен вспылить и устроить магическую дуэль. Попыталась вспомнить все скандалы последних лет, но так ничего подходящего и не придумала.

— Что было дальше? — спросила я.

— Ну… обо всем узнал дядя девушки. На тот момент его заступничества уже было недостаточно, и он обратился за помощью к вашему отцу.

Девушке же… откровенно дали понять, что если брак не состоится, Нейт окажется в еще более бедственном положении. И ваш отец… поступил весьма необычно. Он наложил на девушку и ее брата неофициальную опалу. Они оба должны доказать, что достойны полученного титула и не опозорят более памяти своего отца. Девушка обязана была доучиться, а затем стать фрейлиной вашей матушки. Ее дядя униженно просил за обоих племянников. Разумеется, ее величество, принявшая ответственность за перевоспитание девушки, и слышать не хотела о том, чтобы она с таким пятном на репутации выходила замуж за представителя достойной фамилии…

— Безусловно, это позор. Но все же… девушка больше получила, чем потеряла, — заметила я.

— Нейта лишили права работать в столице, — грустно добавила Регина. — Так он и оказался в Тальмере, на сравнительно невысокой должности. Не забывайте, что он нарушил устав Академии и нанес вред аристократу. Это случилось несколько лет назад, с тех пор скандал утих.

— Несколько лет? Но… они не могли видеться все это время? Девушка… должно быть, вышла замуж?

— Нет, она еще не вернула благосклонности вашей матушки. Да и по поводу невозможности видеться… Нейт пробирается в столицу с дикими зверьками, подсылая их к порогу дома девушки. Иногда даже умудряется передавать весточки. Это почти опустошает его резерв. Верс постоянно ругается по этому поводу. Но Нейту, похоже, все равно. Он вечно на грани магического истощения. Приходится за ним приглядывать.

— Я думала, это из-за того, что ему нужно подпитывать защиту города, — произнесла я.

— Защита закреплена природными источниками и печатью Верса. Хотя Нейт иногда заряжает магические ловушки, если в окрестностях города появляется чудовище.

Как та ловушка, в которую загнали Ведьму Стужи. Нейту действительно понадобилось время, чтобы ее зарядить.

Я задумалась. Брат и сестра, получившие титул, их дядя, который мог обратиться за помощью к королю…

— Регина, та девушка, о которой ты рассказала — это Клотильда Бран, племянница Кайлена Брана?

Собеседница кивнула.

— Да, это она.

Сестра Терина — затворница, не слишком любящая балы. Теперь я поняла, почему не вспомнила этой истории. Скандалы с магическими дуэлями случались очень редко, но все же. За последние три года их было всего две. И одна из них закончилась тем, что кто-то из участников пострадал. Имен не называли, но все знали, что досталось не кому-нибудь, а самому Дегорту Берлиту, сыну королевского советника, посла, многие годы представлявшего интересы отца в Дингаре. С ним предпочитали не связываться. Сама я встречалась с Берлиом разве что на балах, и он был неизменно обходителен. Хотя порой смотрел так… цепко.

Брак по расчету — дело нередкое. Да ведь и сватовство принца Руата, если до него все же дойдет — тоже вряд ли связано с большим чувством…

Но, судя по всему, в истории Клотильды Бран речь шла о мести. Взять в жены девицу лишь для того, чтобы насолить обидчику…

О том магическом поединке мне было известно лишь, что виновник наказан. Оно и понятно — поднять руку на самого Берлита. Вот и все, наверное, этого оказалось достаточно не только мне. Терин занимался поисками в дворцовой библиотеке чаще всего — по поручению советника Ривена. О том, что Клотильда Бран должна была быть фрейлиной при матушке — я понятия не имела. Но ведь были шепотки, разговоры. О том, что Бран зарвалась, что сама виновата, раз ее никуда не приглашают… ну, вы понимаете. Я не понимала, но делала вид… или даже верила, что намеки прозрачны. И правда, мне ведь было достаточно того, что к племянникам Кайлена Брана относились с небрежением. Этому должна была быть причина, а она, как мне виделось, крылась в подорванном здоровье Терина Брана.

А выходит, Терин Бран лишь играл роль. Старался не привлекать лишнего внимания к себе и своей сестре. Да, о них говорили скверно. Это было даже как-то не слишком прилично — обсуждать Бранов. А вот если бы Терин выдвинулся засчет своих способностей и получил… скажем, должность королевского звездочета: вот тогда о нем говорили бы с куда большей охотой. А из Клотильды получилась бы завидная невеста…

Я покачала головой.

Я могла не знать, что происходит в Линезе. Но так мало понимать в том, что происходит во дворце, прямо перед носом? Стыдно…

Или все дело в этом внезапном разговоре о свадьбе, заставившем меня вспомнить о принце Руате? * * *

Мы, должно быть, говорили еще долго. Не представляю, как бы я уснула. Тиль в безопасности, но я все равно не могла не бояться: за него, за его магию… Я слишком остро сознавала невероятность случившегося.

Если бы я не оказалась в Тальмере…

Если бы Верса, Ланса и Нейта не было в городе. Они ведь могли мне не поверить. Могли отказаться помочь…

Я внезапно поняла, насколько все просто.

Просто Тиль был в моей жизни всегда. Что бы я ни делала, что бы ни говорила. Он уезжал и возвращался. Неважно, по каким причинам. Неважно, что потом — снова пропадал надолго и мы могли целый год не получать из Линеза писем…

И как бы я жила, зная, что Тиля больше никогда не будет? Не будет его улыбки, его тепла, его глупых шуточек, радостного предчувствия, возникавшего перед его приездом… Думать об этом было больно, словно в сердце втыкали раскаленную иглу. Перед глазами все расплывалось.

Немыслимо… Жутко.

И возможно — настолько, что гибель Тиля казалась куда более вероятной, чем его спасение. Да и то, что я сама до сих пор жива — случайность, воплотившаяся лишь благодаря линезскому принцу, оказавшемуся рядом. Вот только случайность эта во многом была подготовлена самим Тилем, его заботой, которой я раньше не видела. А ведь все было так очевидно.

Его проснувшаяся связь со стихией — после того, как решил, что я упала с дерева.

Показавшиеся жестокими слова о том, что его свадьба — не мое дело. Теперь мне казалось нелепым, что я лелеяла обиду несколько лет…

А он: «Не становись весной»! О чем хотел предупредить меня Тиль? Чтобы я не влюблялась в него?

Неизвестно, до чего бы я додумалась, если бы, рано или поздно, на пороге комнаты не появился Верс. Он переоделся в свежую зеленую рубаху, узковатую ему в плечах.

— Что за посиделки на ночь глядя? — мрачно спросил Плантаго.

— Слишком много переживаний, — пояснила Регина. — Тебе лучше?

— Все нормально. Одна кружка отвара от Лорина — и выздоравливаешь только ради того, чтобы не пить больше эту гадость. И ведь разбудил, паршивец…

Я невольно улыбнулась. Плантаго посмотрел на Регину, на меня, затем добавил:

— Мальчишка жив, о чем еще беспокоиться. Ступай спать, — это было сказано Регине. — А тебе Нейт постелил на чердаке, — а вот эта фраза предназначалась уже мне. Мне показалось, Верс устроил мне очередную проверку. Я вяло кивнула, осознавая, насколько действительно устала. Даже показалось — кто-то из магов тайком воздействовал на меня.

На самом деле, я не хотела уходить далеко от комнаты Тиля. Поэтому не поднялась из-за стола следом за Региной. Женщина пожелала мне спокойной ночи и ушла. Верс проводил ее суровым взглядом. Потом подошел ко мне. Я встала, собралась было что-то сказать, но все высокопарные мысли, приличествующие торжественному моменту, куда-то исчезли. Я не представляла, как выразить, насколько благодарна Версу. За Тиля. За спокойную уверенность, благодаря которой мы все вернулись из логова Ведьмы Стужи. Одно бледное «спасибо» никак не могло передать мои чувства.

— Тебе правда лучше? — тихо спросила я.

— Конечно, — заверил Плантаго и вдруг погладил по голове. Должно быть, заметил, что мои глаза полны слез, и губы дрожат. И я сочла это разрешением. Мне было все равно, что действия мои нарушали этикет. Я обняла мрачного мага, больше не стесняясь своих слез.

— Теперь-то чего реветь, — проворчал Верс.

— Прости, что не поверила тебе сразу. За то, что тебе пришлось рисковать. И…

Верс хмыкнул.

— Ты — будущая королева. Тебе надлежит сомневаться, а не сразу принимать на веру слова первого встречного.

Но ведь я знала, что Тиль ему доверяет.

— А твои приказы не всегда будут приятны. Но у них всегда будут последствия. Главное, чтобы ты это понимала… и брала в расчет, что, помимо целей, есть еще человеческие жизни, — добавил Верс.

— Я ведь не приказывала, — пробормотала я, поднимая голову.

Плантаго серьезно кивнул.

— И это — тоже решение.

Я вздохнула и отстранилась.

— Не представляю, как вас отблагодарить. Нет такой цены… но обещаю, что никому не расскажу о тебе. Уж в этом ты можешь быть уверен.

— Ты уже рассказала Нейту, — фыркнув, сообщил Верс.

— А он не знал? — удивилась я.

— Для меня новость, что Тиль знает. А эту безумную белку вообще не поймешь, — ответил Верс. — Может, догадывался.

— Я не подумала тогда, что раскрою твою тайну, — признала я. — Ты поэтому не рассказал мне заранее? Чтобы я не выдала тебя Ведьме Стужи?

Верс признал:

— Да я вообще слабо представлял, что буду делать.

— Как это?!

— Юстина, откуда мне было знать, что за печать изобрел Риллет? — спросил Плантаго и, вдруг усмехнувшись какой-то своей мысли, добавил: — Я просто использовал «способ после всех».

Я смотрела недоуменно и Верс пояснил:

— Когда-то, когда Тилю было девять и он жил в Тейле, Регина и твоя мать развлекали его рольвенскими сказками. Они делали так: добирались до места, когда главный герой оказывался в самой страшной опасности, когда ему предстояло выбраться из темного подземелья вражеского замка или спасти принцессу от страшного дракона…

— Или ведьмы?

— Или ведьмы. И прежде чем озвучить концовку, они пытались сами придумать, что герою делать. Нечастная, конечно, была игра, финала не знал только Тиль. Но они не соревновались, просто набирали как можно больше решений.

— А «способ после всех»? — спросила я.

— Неучтенные варианты. Что-то, о чем герой не может заранее знать, но всегда должен быть внимателен, чтобы вовремя обнаружить и воспользоваться. Тиль хорошо усвоил эту науку… Так вот, о Ведьме Стужи. Я мог лишь предполагать, что нельзя применять магию против ее снежных птиц. Они истощали магический резерв. Тиль, похоже, на этом и попался.

Я медленно кивнула.

И Плантаго так спокойно об этом говорит?

Невозможный человек! А я на него даже разозлиться не могла после всего.

— Как хорошо, что я не знала… — прошептала я, закрывая лицо руками. Еще раз мелькнула мысль о том, что Тиль жив до сих пор лишь благодаря чуду.

А как же Регина? Понимала ли она, что Верс идет к Ведьме Стужи, надеясь на «способ после всех»? Или Плантаго все же удалось ее убедить? Иначе вряд ли она смогла бы просто сидеть и ждать…