Мы вернемся домой

Разобрав пакеты, в которых оказалось столько выпивки и закуски, что хватило бы не на четверых человек, а на добрую дюжину, друзья быстро накрыли стол и сели так, чтобы не упускать из виду телевизор — от имперцев следовало ожидать еще множества интересного. Однако пока что продолжались репортажи об уничтожении каких-то очередных военных баз.

Налив по первой, друзья чокнулись.

— Ну, за то, что мечты иногда сбываются! — прогудел Орк, покосившись на экран, где два орлана не спеша превращали ангары с военной техникой в пыль. — За наших!

Все выпили, закусили и закурили. Некоторое время они молча смотрели на то, что вытворяли орланы. Те действовали настолько безжалостно, что мороз по шкуре шел даже у опытных военных — западных солдат уничтожали там, где обнаруживали, причем в огромных количествах. На попытки сдаться, подняв руки, имперцы просто не обращали внимания.

— Что думаете? — кивнул в сторону телевизора Старый. — Не слишком ли?

— По мне, так еще мало, — хмыкнул Орк. — Но в одном ты прав, для такого должна быть причина, и очень серьезная. Помнишь, утром, перед началом всего этого, капитан Волгин говорил, что в их реальности западных стран уже нет, и мир заключать было просто не с кем?..

— Помню.

— Видимо у них там такая война была, что нам не представить пока.

— Дай Бог и не представлять! — перекрестился Харальд. — Но меня другое заинтересовало. Мужики, продукты питания, минимальный набор одежды, жилье, обучение, медицина — бесплатны! Вы про такое слыхали? Ладно, жилье, образование и медицина и в Союзе были бесплатны. Но еда и одежда?!

— Капитан Волгин сказал, что только основные продукты и кое-какая одежда! — возразил Барсик, он не тарахтел и не балагурил, о чем-то напряженно размышляя, что было для этого разгильдяя довольно необычно. — Если честно, не представляю себе, как они все это реализуют. И думаю — а не зря ли? Мужики, сами знаете, сколько козлов ленивых на свете, это ж куча народу ничего делать не станет, разляжется на солнышке и пузо поглаживать станет. Но это ладно, они ж потом развлечений потребуют…

— Не знаю, Барсик, — вздохнул Старый, взлохматив свой ежик седых волос, они стали такими после гибели отца с матерью в автокатастрофе, едва ему исполнилось восемнадцать, потому Старым и прозвали.

Внезапно вместо новой атаки на экране появился мужчина строгого вида, в черном мундире без погон.

— Добрый день, товарищи! — поздоровался он. — Позвольте представиться. Иван Франсуазович Корвинт, глава социологической службы крейсера «Снегирь», профессор Второго Тверского Государственного Университета. Мы подумали, что вам может показаться странным наше отношение к западным странам и… — он брезгливо скривился. — Либералам и нацистам. Для нас эти две категории подонков одинаковы, разве что первые будут не казнены, а пожизненно сосланы на планету Саула без права возвращение. Нацисты же любого толка приговорены к смертной казни и будут уничтожаться там, где их обнаружат. В первую очередь это касается самой омерзительной породы нацистов — украинских свидомых, бандеровцев. Приготовьтесь к смерти, подонки, помолитесь, раздайте долги, попросите прощения у тех, кого обидели, может вам что-то на том свете и спишется. А от нас пощады не ждите. Бежать вам некуда, границы перекрыты генераторами силовых полей.

— Прозит! — плеснув себе в стопку водки, с воплем восторга подпрыгнул чуть не до потолка Орк. — Ура!!! Наконец-то этих поганых тварей кто-то осадит!

— Прозит! — остальные последовали его примеру и тоже встали, пребывая в не меньшем восторге.

Профессор Корвинт некоторое время молчал, глядя, казалось, каждому прямо в душу. Потом мягко улыбнулся и продолжил:

— Так вот, возвращаясь к причине нашего отношения. Дело в том, что в нашей реальности в две тысячи четвертом году началась третья мировая война и длилась она до две тысячи тридцать шестого. Россия стала империей, президент, да-да, тот самый, взошел на престол, у нас его зовут первым императором. Запад этого не потерпел. Армия после Ельцина была сами понимаете в каком состоянии, а на нас пошла вся Европа, начиная с Польши и заканчивая Британией. Потери с нашей стороны составили более шестидесяти восьми миллионов человек. Причем это, в основном, было гражданское население.

— Ох, бл…ь! — в один голос выдохнули друзья.

— То, что творили на оккупированных территориях «цивилизованные» западные господа, не поддается описанию, — лицо социолога стало суровым. — Скажу только, что гитлеровцам до этого было далеко. Смотрите!

И перед глазами ошеломленных предыдущими словами профессора потекли страшные кадры. Бесконечные рвы, забитые истощенными трупами. Густо увешанные плодами деревья, вот только при приближении это оказались не плоды, а повешенные люди. Большей частью избитые до синевы молодые девушки. Хохочущие европейцы в форме разных стран, на спор отстреливающих пытающихся спастись в подворотнях оборванных людей. Концлагеря. И множество другого, ничуть не лучшего.

— Во время Великой Отечественной был блокадный Ленинград, где люди умирали от голода, получая крохотный паек, — слова падали тяжело, как камни. — Но все же получали. А во время Великой войны, третьей Отечественной, англичане, поляки, прибалты и украинцы блокировали и полностью выморили голодом Тверь, Санкт-Петербург, Ростов, Краснодар и еще более двух десятков русских городов. Мы откатились до Екатеринбурга, и там встали намертво, начав ковать будущую победу в тылу. Нас несколько раз пытались атаковать ядерными зарядами, их сбила ПВО, но когда мы ответили по Нью-Йорку, они заряд пропустили. После этого завопили, что не надо больше использовать ядерное оружие, слишком страшные последствия. Мы согласились, сохранить планету живой все же хотелось. А в две тысячи шестнадцатом, создав армию нового образца и множество нового оружия, двинулись очищать свою землю от врагов. То, что мы увидели на освобожденных территориях, оказалось настолько жутким, что мы перестали относиться к жителям западных стран, как к людям, в наших глазах они стали адскими тварями. Кое-что из сделанного ими я вам показал, больше не рискну, чревато сердечными приступами и инсультами. Скажу только по поводу повешенных девушек — они отказались становиться проститутками и обслуживать оккупантов извращенным способом, за что были избиты, жестоко изнасилованы и повешены. В Ярославле после этого не осталось молодых женщин вообще, немногие чудом выжившие бежали к партизанам. А партизанское движение у нас было сильное, у европейцев земля под ногами горела. Ежедневно их ряды прореживали. Они вопили что-то о проклятых русских дикарях, не желающих цивилизованно сдаваться победителю, но мы на их вопли внимания не обращали, сами понимаете. И как мы и ненавидели и ненавидим вы тоже може те представить.

Друзья встали, налили и молча выпили не чокаясь, поминая храбрых девочек, настоящих русских девочек, какой бы национальности они ни были. И всех, кто погиб в той страшной войне. Теперь им многое стало ясно. Какую цивилизацию мог построить народ, прошедший тридцать два года страшной войны? А именно такую — безжалостную к этому самому врагу. Имперцы в своем праве. И пусть в этой реальности западники ничего подобного еще не сделали, но они были точно такими же, как в другой. Такими же подонками. Так что все по заслугам, пусть не обессудят. Друзья полностью поддерживали имперцев, они на их месте и сами поступили бы так же.

Профессор едва заметно усмехнулся, отпил пару глотков воды из стоявшего перед ним стакана и снова заговорил:

— Как думаете, почему мы решили вмешаться в вашей реальности? Да потому, что вам готовили подобное! Мы сняли информацию с компьютеров западных штабов, так вот: они собрались окончательно решить русский вопрос, их само существование России даже в таком кастрированном виде почему-то нестерпимо. А чтобы не быть голословным — вот.

И на экране начали появляться один за другим документы, на ходу переводящиеся на русский, оперативные и тактические карты, ролики, показывающие войска нацистов, злые и истово ненавидящие все русское.

— Если бы не наш прилет, то в начала марта украинские войска пошли бы на Донбасс с целью устроить геноцид среди ватников. Именно с целью полного освобождения донбасских территорий от населения Украине оказывалась западная военная помощь.

Профессор продемонстрировал несколько роликов, на которые важные европейские господа прямо говорили угодливым украинским послам, что они должны сделать, те раболепно кланялись, чуть ли не целуя благодетелям руки, и обещали исполнить все в лучшем виде. Зеленский с Арестовичем буквально извивались перед западниками в пароксизме наслаждения унижением перед великими белыми и черными бванами, клятвенно обещая, что ни одного ватника в живых не останется.

— Кстати, — скользнула по губам профессора какая-то странная улыбка, — сообщаю вышеупомянутым господам, что они приговорены к смертной казни через повешение. И будут повешены на главной площади русского города Киева. Я знаю, что вы меня сейчас видите и слышите, подонки. Готовьтесь. Ждите.

Друзья опять подхватились на ноги и яростно зааплодировали. Старый, представив себе, как сейчас корчатся от ужаса украинский президент со товарищи, захохотал. По заслугам скотам! Клоун кровавый!

— Теперь о том, чего мы добиваемся, — взгляд имперца стал пронзительным. — Мы собираемся полностью вырвать у западных и не только западных стран ядовитые зубы. То есть будет уничтожено все крупнокалиберное и ракетное оружие, не говоря уже о ядерном. Останется только стрелковое у всех, за исключением, конечно, России и, частично, Китая. Ядерного оружия не будет ни у кого в принципе. Так же, как военных флотов и военной авиации. Империя на территории бывшего СССР введет технологии двадцать пятого столетия, включая медицину. Но омоложение будет доступно только тем, кто его достоин, убежденным совкам и ватникам. Ни один либерал, обыватель, субпассионарий или человек прозападных взглядов его никогда и ни при каких обстоятельствах не получит. Не достоин! А нашим — добро пожаловать в новую жизнь, длящуюся до восьми столетий. Причем, не старея. А стариков омолодим. Но не тех, кто разрушал Советский Союз, эти сдохнут.

Профессор снова отпил несколько глотков из стакана, поставил его и некоторое время молчал. Затем поднял взгляд и улыбнулся.

— У вас здесь разогнали ФСБ, вдесятеро сократили армию и прочие оборонные структуры, — негромко сказал он. — Товарищи офицеры! И не только офицеры. Для всех, кто желает вернуться на службу, найдется важное дело. А об обеспечении не беспокойтесь. Империя своих людей никогда не обижала и не обидит. Кто решится, звоните по этому телефону. Но учитывайте, что это относится только к честно служившим Родине людям. Продажных тварей прошу не беспокоиться.

И на экране появился самый обычный мобильный номер, начинающийся на +7. Друзья переглянулись, слова, чтобы понять друг друга в этом вопросе, им не требовались, достали свои смартфоны и внесли этот номер в память. Они собирались позвонить как можно быстрее, упускать такую возможность было бы глупо. Хотелось лично участвовать в исторических событиях, меняющих лицо мира.