Истребитель гулей. Роман о Готреке Гурниссоне

Двадцать седьмая глава. Двор пожирателей плоти

— Я тронута тем, что ты вернулся за нами, — сказала Маленет, когда Готрек протащил её через ошмётки двери.

Готрек проигнорировал альвийку, скривившись от взгляда на искрящиеся серебряные жилы на лице Трахоса.

— Зубы Грунгни. Неудивительно, что ты носишь шлем.

Трахос, выглядя озадаченным, протянул руку, чтобы коснуться щеки.

Маленет меж тем поспешно пробиралась по трубе, пытаясь держать голову над водой.

— Может, сравним, чьи раны круче, позже?

Некоторое время они плыли больше, чем шли, но в конце концов добрались до другого перекрёстка, откуда, скользя на мокрых камнях, скатились вниз и с грохотом вывалились в основную канализацию.

Здесь вода была глубиной всего пару футов, поэтому пару минут они просто сидели, отфыркиваясь и переводя дух. Даже Истребитель казался уставшим: дуардин тяжело привалился к опоре и массировал свои могучие плечи.

— Если вы двое прекратите тянуть волыну, то мы сможем добраться до центральной башни до того, как рухнет весь этот город, — он махнул топором вы сторону нескольких, расходящихся в разные стороны отверстий в стенах центрального зала канализации, в который они провалились. — Ради тебя самого, приятель, я надеюсь, ты знаешь, по которому нам идти.

Трахос что-то бормотал себе под нос, изучая собственное отражение в личине шлема.

— От этого оно не станет менее уродливым, — поддел его Готрек. — Ну, ты можешь привести нас к башне?

Трахос вернул шлем на место и кивнул.

— Как я и говорил, тебе всего лишь нужно идти прямо: главная канализация начинается от башни.

Готрек пожал плечами и поднялся на ноги.

— Тогда вставайте и потопали.

— Но ты уже знал это, — заметила Маленет. — Трахос уже говорил, как добраться до башни, — она одарила Истребителя кривой улыбкой. — Ты всё ещё был в главном туннеле. Ты не терялся. Тебе не нужно было возвращаться за нами. Думаю, ты просто скучал по нам.

Готрек впился в неё взглядом, после чего развернулся и потопал по туннелю.

— Я просто хотел убедиться, что не буду блуждать здесь до скончания веков.

Маленет качнуло, когда она тоже встала и отправилась следом за дуардином. Казалось, каждый дюйм её тела был в синяках и порезах, к тому же она уже не могла вспомнить, когда последний раз ела.

— Эльфы, — фыркнул Готрек. — Никакой выносливости.

Она недоверчиво покачала головой.

— Каждый раз, когда я начинаю думать, что ты становишься немного интересней, ты открываешь рот. И тогда я вспоминаю, что ты вспыльчивый младенец, запертый в теле настоянного на эле кабана.

Готрек фыркнул и сплюнул.

— Что значит вспыльчивый?

— Не дурачься, — огрызнулась альвийка. — Ты и без того достаточно абсурден.

— Он снова прекратился! — окликнул их Трахос.

Оглянувшись вниз по трубе, они увидели, что грозорождённый остановился около одной из пробитых дыр, через которую в туннель падал свет снаружи.

— Костяной дождь прекратился, — повторил он, поднимая жезл к отверстию.

— И что с того? — поинтересовался Готрек. — Ты говорил, что канализация всё равно самый прямой путь.

— Но она затапливается, — ответил Трахос, махнув жезлом в сторону постепенно наполняющей туннель воды. — Пока ещё не так высоко, как в маленьких туннелях, но это лишь дело времени. Кроме того, она нестабильна. То, что трясло город, сместило основы.

Он подошёл к дальней стороне туннеля и толкнул упавшую колонну.

Готрек и Маленет отступили, когда каменная кладка рухнула им чуть ли не на ноги, отколовшись от края уже имевшегося проёма и образовав неровный пандус, ведущий наружу.

Готрек прошёл мимо Маленет и начал карабкаться наружу.

— Поспеши, эльф. Ты ж не хочешь, чтобы симпатяшка выковыривал из меня руну, пока ты плаваешь с какахами.

Она покрепче сжала рукояти своих кинжалов и пошла следом за дуардином, удивляясь тому, что ей и правда было приятно видеть его лицо, когда он вернулся за ними в туннелях.

Однако когда они выбрались наружу, то их встретила картина такого опустошения, что они замерли, опешив.

Буря была короткой, но с поистине апокалипсическими последствиями. Крыши обрушились, окна разбились, обломки усеивали, казалось, каждый дюйм улицы, повсюду виднелись ползающие по руинам люди, либо стонущие от ран, либо рыдающие над телами родственников.

Даже Готрек выглядел шокированным. Башня в самом сердце города горела ярче, чем когда-либо прежде, омывая округу аметистовым покровом магии смерти, и на опустошение было поистине страшно смотреть.

Готрек поморщился, оглядев раненых и умирающих.

— Князь мог бы побыстрее утащить их под землю. Этих жертв можно было бы избежать, — он кивнул на башню. — Похоже, там происходит что-то грандиозное, — с этими словами он бросился вперёд по улице, перебираясь через упавшие фургоны, разломанные повозки и валяющиеся кругом обломки, игнорируя раненных и мёртвых жителей.

К тому времени, когда Маленет с Трахосом присоединились к нему, дуардин уже добрался до очередного храма всё той же, напоминающей заросли костяно-белого шиповника конструкции, что и другие здания, которые они видели. К входу в него вела лестница из широких ступеней, которые были буквально завалены стонущими людьми, которые, очевидно, пытались найти убежище под его кровлей, но так и не успели добраться до ворот храма.

Маленет и Трахос пытались не отставать от Готрека, но их тела покрывали десятки ран, и к тому времени, когда они выбрались на улицу, дуардин был уже далеко, мчась со всех ног по широкому пустому бульвару, ведущему прямо к подножию центральной башни.

Вокруг них лежали люди, как солдаты, так и гражданские, стонущие или мёртвые, изрубленные и истекающие кровью, а из ближайших улочек начали появляться гули, сразу же устремляясь на беззащитных жителей города.

— Эта преднамеренная тактика, — заметила Маленет, качая головой и удивляясь, как не додумалась до этого раньше. — Их лидер, вероятно, должен быть колдуном. Сперва он швыряет на врагов костяной дождь, а когда приходят протравленные, им просто уже не с кем сражаться.

Один из трупоедов оказался всего в нескольких футах от неё и, не задумываясь прыгнул на альвийку. Впрочем, она легко увернулась и насадила мерзкую тварь на кинжалы, после чего побежала дальше, оставив кривого мерзавца истекать в пыли.

Однако не успел ещё первый упасть на мостовую, как к ней устремились ещё десятки, хрипя и потрясая обломками костей и тому подобным импровизированным оружием.

Издававший гудение во время боя Трахос сокрушительными ударами отправил парочку в небытиё, пока Маленет добавляла новые жертвы на свой и без того кровавый счёт, но из улиц изливались всё новые и новые враги, сотни врагов. Обезумев, твари набрасывались даже друг на друга, в жажде добраться до свежей плоти.

Маленет и Трахос побежали по единственной оставшейся дороге через толпу и добрались до подножия башни.

Готрек был уже почти у дверей, освещаемый аметистовым сиянием, идущим сквозь стены, когда произошло нечто странное.

Гули отступили, двигаясь почти синхронно, словно бы подчиняясь некой неслышной команде.

Маленет в замешательстве остановилась.

— Что они делают? — трупоеды выглядели так, словно восстановили контроль над собственными чувствами, шаркая ногами, собираясь вместе и даже пробуя выстроиться в некие ровные построения, словно армия пьяниц, пытающаяся построиться для парада. — Это гули, или нет?

Трахос отмахнулся.

— Это не важно. Нам всё равно нужно добраться до этой башни. Волант будет ждать нас в Залах разделения.

Маленет покачала головой, изучая толпы.

— Как будто они всё ещё люди, — она бросила на Трахоса предупреждающий взгляд. — Конечно, уж кто-кто, а ты-то хочешь знать, кого убиваешь?

Он резко остановился и огляделся.

— Они пожиратели плоти.

Гули всё ещё горбились, отвратительные дёргающиеся и трясущиеся кошмары, но они пытались выстроиться в правильные линии, и ни один из них не порывался броситься в атаку. Они выстроились в живую колоннаду вдоль всей длины бульвара и с каждым мгновением их становилось всё больше. Маленет догадалась, что тварей здесь, вероятно, уже несколько сотен.

Готрек меж тем остановился, разглядывая гротескный парад, и Маленет с Трахосом, наконец, нагнали его.

— Что за игрушки? — потребовал он, когда они до него добрались. — На кой хрен они это делают?

Маленет с Трахосом покачали головами и уставились на бульвар. К тому времени он уже был заполнен огромной толпой трупоедов, выстроившихся в некотором подобии порядка. Многие всё ещё носили обрывки одежды, а некоторые даже могли бы сойти за нормальных людей, если бы не пустой взгляд и дёргающиеся конечности.

— Может быть, из-за этого? — сказал Трахос, указывая скипетром на городскую стену.

Маленет напрягла взгляд и в темноте увидела что-то, напоминавшее парящую над крышами домов стаю птиц, и эта стая направлялась прямо к ним. Впрочем, она быстро поняла, что это такое. Это были огромные, похожие на летучих мышей твари, которых они видели в подзорную трубу Трахоса перед самым началом битвы. Их ужасный визг эхом разносился по улицам.

— Кровь Кхаина, — прошипела она. — Только не эти твари.

— Нет, — ответил Готрек, ткнув топором в приближающихся. — Эти другие, — когда они подлетели поближе, и их осветило свечение, исходившее от башни, он рассмеялся. — Это благородные скакуны.

Всадники были прямыми и гордыми, их подбородки — высоко поднятыми, а с их сёдел свисали развевающиеся вымпелы. У одних на головах были разбитые цилиндры, которые они носили, как короны, другие одели на руки какие-то обломки, что сходили за щиты. Но их плоть была столь же испорчена, как и у тех, кто выстроился в линии поприветствовать их, и тела были столь же искривлёнными и деформированными, как и у остальных пожирателей плоти.

— Это — король-вурдалак, — прорычал Готрек. — Глянь, как он царственно выглядит на своей здоровой дохлой летучей мыши.

Маленет махнула кинжалом в сторону выстроившихся толп гулей.

— Как думаешь, что бы произошло с ними, если бы ты прикончил их благородного вождя?

— Интересная идея, — поднял бровь Истребитель.

— Нам нужно войти в башню, — вклинился Трахос. — Готрек поклялся защищать непогребённых, пока князь и Лхосия не завершат своё заклинание.

Маленет покачала головой.

— Заклинание, которое спасёт непогребённых, но не обязательно спасёт нас. Они были весьма расплывчаты в данном вопросе, — она указала на улицы, по которым к башне собиралось всё больше и больше трупоедов. — Видишь, сколько этих тварей? И посмотри туда, — она указала глубже в город, откуда они пришли. Под королём-вурдалаком маршировали колонны пожирателей плоти, насчитывавшие сотни и сотни, и ещё большее количество выходило из Сумерек.

Готрек нахмурился и, жуя бороду, размышлял над её словами.

Затем свет на башне запульсировал с новой силой, рассеивая лучи по брюху облаков, и над городом разнёсся глухой и немелодичный звон колокола, похожий на тот, что они слышали, когда впервые добрались до границ Морбиума.