Истребитель гулей. Роман о Готреке Гурниссоне

Двенадцатая глава. Рассветный князь

Лорд Аурун наблюдал, как спящую девочку поднимают в телегу. Возница бережно положил её рядом с другими спящими детьми. Ей было лет пять или шесть, и она была моложе всех остальных, укрывшихся одеялами и спальными мешками и казалась совсем крошечной. Когда телега тронулась, девочка выглядела такой слабой и беззащитной, как младенец. Чувствуя, как его пульс забился чаще, он стукнул косой по земле. «Я не подведу их, — подумал он. — У меня есть силы, чтобы сделать это и я не подведу».

— Никто не осудит тебя, если ты уйдёшь, — раздался голос позади него.

— Все будут судить меня, — ответил Аурун. — И прежде всего — непогребённые. И они будут правы.

Он повернулся к тому, кто стоял с ним рядом у Восточных ворот, хилому старцу между семидесятью и семидесятью девятью годами с острыми, хрупкими чертами лица — священнику в белых одеждах. Корсос сгорбился от возраста и опирался на бедренную кость, с него размером. Огромная кость была обесцвечена и вся изрезана сигилами, а на её конце висел замок. Корсос был самым старым жрецом в Бесплодных местечках, и замысловато выгравированный замок являлся символом его положения. Кроме того, Аурун видел, как он использовал его, чтобы вбить здравый смысл в некоторых молодых послушников.

— Мы пережили благословенные времена, — продолжил Аурун, глядя на здания за спиной Корсоса. Выдающийся был почти пуст. Большинство окон были темны. Единственный свет исходил из душ, что были в него вложены. — Скрыты от всех все эти поколения. От нас требовалось только смотреть и ждать. Кто во всех Смертных владениях жил так же, как мы? Кто ещё знал такой же покой? И теперь, в решающий момент, у нас появился шанс проявить себя.

Корсос кивнул.

— Рассветный князь скоро прибудет. Я видел это. Непогребённые видели это. Нам нужно удержать стены только день или около того. Князь Волант покинул столицу с воинством, равным которому ещё не собирал. Неважно, как все эти протравленные попали в Морбиум. Ни один не покинет его.

Аурун улыбнулся.

— Слова человека вооружённого костью. Если бы вы смогли оторваться от священных текстов, то стали бы отличным генералом.

Корсос рассмеялся и поднял руки, демонстрируя тощее тело.

— О да, я сложен как герой.

Они оба оглянулись на вереницу разномастных повозок, казавшихся карликами на фоне огромных бурунов Сумерек.

— Ну, — проговорил Аурун, — вне зависимости от того, прибудет ли князь, или нет, Бесплодные местечки останутся.

Они развернулись и пошли через ворота к центру крепости. Солдаты Могильной стражи носились от здания к зданию, готовя оборону и собирая оружие, прежде чем отправиться на городские стены.

Аурун, наполненный гордостью, приветствовал их по пути. Эти люди дали клятву ещё в детстве. Ни один, на самом деле, не знал, что означали те слова. «Служить в жизни и смерти. Чтобы сохранить непогребённых, какой бы ни была цена». Что ребёнок знает о подобных вещах? Но когда он отдал приказ об эвакуации и дал им возможность уйти вместе с населением, ни у одного даже мысли не возникло сделать это. Небо вокруг них было почти полностью тёмным. Все выдающиеся были мертвы, погребённые под мертвецким приливом, их огни погасли. Но его люди были подобны маякам, их лакированные доспехи сверкали, отражая свет непогребённых. Это было великолепное зрелище. Аурун всю жизнь ждал этого шанса проявить себя, живя в тени предков, с их рассказами о героизме и славе. И теперь у него будет шанс заработать себе место в их рядах, но не как подчинённому, а как равному.

— Вы встречали князя раньше? — спросил Аурун.

Корсос покачал головой.

— Однако я прочитал все истории о рассветных князьях. Я знаю, что они больше чем люди.

Аурун кивнул.

— Волант больше обычного человека. И сильнее. Но я бы не сказал, что он выше нас, Корсос. Просто другой.

— Он тебе нравится?

Аурун покачал головой, словно бы удивлённый вопросом.

— Нравится? Это несколько странное слово для обозначения моего отношения к князю Воланту. Я уважаю и доверяю ему, так же, как, я думаю, и он мне, — Аурун пожал плечами. — Его трудно описать. Впрочем, вскоре вы сможете увидеть его самостоятельно.

Аурун провёл ещё час, проверяя оборону и разговаривая со своими людьми. Он ожидал найти их встревоженными и испуганными, однако они выглядели скорее взволнованными. Он мог это понять. Всю свою жизнь они провели, говоря, что были рождены с единственной целью — защитить своих предков, и вот теперь у них появился шанс, наконец-то, доказать, что они достойны этого доверия. Чем больше времени он проводил, разговаривая с воинами на стенах, тем больше ими гордился. Их волнение было заразительным. Они легко удержат стены до прибытия князя Воланта, а затем он объяснит ему, почему они не должны уходить. И тогда жители Бесплодных местечек смогут вернуться домой.

Они уже собирались отправиться в комнаты Ауруна, когда над стенами поднялся крик.

— Князь! — кричали люди на крепостных валах. — Приветствуйте Рассветного князя!

Над укреплениями вознеслись звуки рогов, звонкие и светлые, словно бы разгоняющие тени.

Аурун схватил Корсоса за плечо и старые друзья улыбнулись друг другу.

Два мира были видны князю Воланту: первый был иллюзорным, полным боли и сомнений, а второй был настоящим полным жизни, которую ещё предстоит прожить, местом, где будет достигнуто взаимопонимание. Он один в княжестве мог видеть так далеко и так полно, и его наряд был призван символизировать двойственность этого видения. Как и его подчинённые в Могильной страже он носил чёрную лакированную броню и плащ из перьев, однако его шлем имел собственный церемониальный облик. Он был сделан весьма хитро: одна сторона напоминала рычащее лицо, обсидианово-чёрное и шокирующе свирепое, другое же было отбелено до цвета кости и имело безмятежное выражение. У Рассветного князя была привычка, возможно бессознательная, поворачиваться той стороной, какая больше всего подходила к его настроению в данный момент. Когда он посмотрел вниз со своего седла на лорда Ауруна, на того уставилась только чёрная сторона княжеской личины.

Его «конь» был скелетом ящера, сверкающие кости скакуна были выкрашены в тот же чёрный цвет, что и доспехи. Когда он спрыгнул с его спины, дракон тут же со щелчком расправил свои крылья. За Волантом выстроились рыцари королевского отряда Могильной стражи, сверкая наточенными косами и развевающимися вымпелами. Их скакуны были меньшими родичами того, на котором ехал князь. И это было впечатляющее зрелище. Прежде Аурун не удостаивался столь представительного посещения. На самом деле, на его памяти вообще никто не удостаивался подобного.

За флагами виднелось не столь приятное напоминание о могуществе князя. Над головами рыцарей раскачивались десятки висящих на жердях цилиндрических клеток, где томились жалкие отощалые грешники, раздетые донага и покрытые рунами. То были Зарешечённые. Князь счёл недостойными тех, кто не сумел защитить непогребённых. Некоторые уже испустили дух и безвольно болтались внутри клеток, но другие протянут ещё несколько дней, и их вопли постепенно умолкнут, когда они скончаются от ран или жажды.

— Ты получил мой приказ? — спросил князь. Он говорил тихо, но слова вырвались из его шлема, подобно удару колокола.

— Да, ваше высочество, — ответил Аурун, стараясь не выказывать страха перед своими людьми. — Но посланник был ранен и ошеломлён. Его слова не имели смысла. И, боюсь, он прожил не дольше нескольких дней. Да и в любом случае — я бы не выполнил приказ.

Князь пристально посмотрел на Ауруна. Они стояли снаружи крепости, недалеко от того места, где путь поднимался к распахнутым настежь Северным вратам. Бесплодные местечки были одной из самых больших крепостей в княжестве, уступая лишь дворцу самого князя, Незыблемой крепости. Свет непогребённых исходил от стен и вспыхивал на косах рыцарей, мешая Ауруну разглядеть князя. Ему пришлось поднять руку к глазам, чтобы защититься от сияния. Из клеток раздавались отчаянные вопли Запрещённых, пока они молили о милосердии. Аурун знал, что они зря теряют время. Князь Волант был известен многими вещами. И милосердия среди них не значилось.

— Мы прошли долгий путь, чтобы добраться до вас, лорд Аурун, — заговорил один из капитанов князя.

Аурун вздрогнул, ошеломлённый тем, как запросто обратился к нему один из нижестоящих.

Он сдержал гневный ответ, сознавая, что князь по-прежнему смотрит на него, и отступил, взмахом руки, показывая рыцарям, чтобы они проезжали через ворота. Пока мимо громыхали бессмертные скакуны, он подозвал конюхов и слуг.

— Дайте мне несколько минут, — сказал князь, когда помощники забрали его дракона. Аурун и сам был немалого роста, но князь возвышался над ним, ростом восемь или девять футов, в своей лакированной броне он казался чёрной плитой. Его голос напоминал эхо в гробнице. — После чего присоединяйтесь ко мне в главном зале. У нас всего несколько часов на подготовку.

Аурун колебался, растерянный. Он ждал этого момента годы, а теперь, когда он настал, то всё было совсем не так, как ему представлялось. Он поклонился и уже собирался ответить, когда заметил, что князь уже ушёл, окунувшись в суету слуг и придворных, заполнившую двор.

Корсос выглядел таким же шокированным, как и Аурун.

— Несколько часов, чтобы подготовиться, к чему?

Аурун покачал головой.

Колонна рыцарей ещё въезжала в ворота, и, пока они проезжали мимо него, Аурун заметил, что многие были ранены, их доспехи были побиты и поцарапаны, как будто они сражались с какими-то зверьми. Их лица покрывала кровь, багровая корка резко контрастировавшая с костяной белизной кожи, многие выглядели немногим лучше, чем Зарешечённые, подвешенные над их головами. Однако ещё более шокирующим было их количество.

— Это всё? — удивлённо спросил Корсос, широко раскрыв глаза и тяжело опёршись на посох. Они оба шокировано переглянулись, когда поняли, что больше ни один рыцарь не спускается по пути, ведущему к крепости.

— Их не больше пары десятков, — проговорил Аурун, качая головой. — Я думал, это было величайшее воинство, когда-либо выходившее из врат крепости. Неужели непогребённые ничего не сообщили вам? Разве они не упоминали о положении князя?

По виду Корсоса было очевидно, что он чувствует себя неудобно.

— Ничего. Но ты знаешь всё то, что знаю я. Они обеспокоены и странные. И говорят не теми голосами, к которым я привык. В последний раз, когда я обратил к ним молитвы, они…

Лорд Аурун оборвал его взмахом руки, и без того прекрасно зная о проблемах друга.

— Это не имеет значения. Мы готовы.

«На самом деле, — подумал Аурун, — с уменьшением войска князя, они и сами получают шанс показать, на что способны люди из Бесплодных местечек».

— Не позволяйте всему этому прерывать обычные обряды. Убедитесь, что все собираются как всегда. Вытащите из реликвария щитовые стихи и подберите что-нибудь подходящее. Я буду говорить с князем. Когда он узнает, как мы подготовились к этому дню, то захочет выйти и спеть вместе с нами.

Корсос поклонился и развернулся, собравшись уходить, но неожиданно заколебался.