И в болезни, и в здравии, и на подоконнике

- Да подвинься ты, ужас глубин, - толкнула она Стэна в бедро, пристроилась поудобнее, закинула ему руку на грудь и тоже уснула.

***

Проснулся Стэн неожиданно поздно. Он не вскинулся от кошмара и не выполз из тяжелой, гадостной, вязкой дремы. Просто проснулся – довольный жизнью, отдохнувший и с полноценным утренним стояком.

Это было охуенно.

Слава тебе господи за наши малые радости. Аминь.

Стэн бодренько выполнил утреннюю норму отжиманий, втайне красуясь стремительной легкостью, с которой мышцы выбрасывали тело вверх, ополоснулся в душе и почистил зубы новенькой, вчера купленной щеткой. Теперь она самоуверенно возвышалась в стакане, абсолютно недвусмысленно заявляя права на территорию.

Делла чем-то звенела на кухне, по дому плыл запах свежезаваренного кофе и жареного бекона.

Это было так странно. Быть в чужом доме, чистить зубы в чужой ванной. Знать, что посторонний, в общем-то, человек, готовит тебе завтрак.

Что он вообще здесь делает?

Какой в этом смысл?

Господи, Стэн, ты гребаный псих и убийца, ты не контролируешь себя. Зачем ты сюда приперся? Что можешь дать девушке – ну, кроме проблем? Проблемы ты уже обеспечил.

Да ты даже трахнуть ее нормально не смог. Присунул по-быстрому, пожрал и уснул. Красавец, блядь. Мужчина мечты.

Тяжело опершись о раковину, Стэн молча смотрел в зеркало. От жизнерадостной утренней бодрости не осталось и следа, предвкушающее возбуждение схлынуло. Темная мерзкая дрянь, пропитавшая мозг, ожила и забулькала, наполняя черепную коробку ментальным аналогом соляной кислоты.

Медленно, глубоко вдохнув, Стэн вернул на лицо доброжелательно-спокойное выражение. Все хорошо. Это просто перепады настроения. Так уже было. Он справится.

- Стэн, кофе стынет! – проорала Делла.

- Иду! – отозвался он, в последний раз с ненавистью посмотрел в зеркало и вышел из ванной.

На столе его ждала тарелка с яичницей, несколько ломтиков выжаренного до хруста бекона и тосты. Стэн безропотно сел на стул, взял вилку и начал забрасывать еду в рот, не ощущая вкуса.

- Ты в порядке? – подозрительно прищурилась Делла.

- Да, нормально, - растянул губы в улыбке Стэн. – Все отлично.

Он очень надеялся, что эта улыбка обманет Деллу. Потому что если нет… Если Делла поймет, что у Стэна в голове, если увидит, какой он на самом деле – все закончится. Ну кому нахуй нужно такое счастье?

И что делать потом? Как работать с человеком, если смотришь на него – и дышать не можешь. Умираешь от нежности.

Да никак. Стэн не выдержит. Просто не сможет.

Боже, да о чем он вообще думал, когда лез к Делле в трусы?! Ебать напарника – это самая тупая вещь на планете. Ну, после запуска «Семейства Кардашьян».

Уж лучше бы хуй в улей засунул.

Это же надо было так все испортить. И дружбу, и карьеру, и вообще… все.

Блядь.

- Эй, - отложив вилку, Делла подошла и встала над Стэном, скрестив под грудью руки. Через тонкую ткань футболки отчетливо выпирали горошины сосков. – Эй, ты чего?

- Ничего.

- Опять накатило?

- Да. Вроде того, - Стэн обнял ее за талию, притягивая к себе. – Сейчас пройдет.

Стэн провел руками по ягодицам, прижался лицом к животу и поцеловал Деллу куда-то в диафрагму прямо через футболку. Делла хихикнула.

- Думаешь, это смешно? – зловещим голосом спросил Стэн и прихватил губами сосок. Делла охнула. Стэн ласкал грудь через ткань, ощущая, как напрягаются, твердея, ее соски, сжимал ладонями ягодицы и бедра. И с тихим ужасом думал: а если не встанет? Утреннее желание – яркое, пляшущее искрами в крови – ушло, теперь внутри было стыло и пусто, как в заброшенном погребе. Что если, мать его, все-таки не встанет?

Яростно рыкнув, Стэн задрал на Делле футболку и двинул ей пальцы между ног, в горячее и влажное. Опыта в петтинге у него было мало, но порнушка – тоже инструкция. А усердие – мать успеха. Нашарив пальцами то место, где мягкие складки сходились в бугорок, Стэн осторожно погладил, надавил, покачивая рукой, и снова погладил. Низко, гортанно застонав, Делла подалась ему навстречу и раздвинула ноги. Ободренный успехом, Стэн удвоил усилия, круговыми движениями массируя плоть. С каждой секундой пальцы скользили все легче. Делла текла, ее бедра подрагивали, и Стэн опустил руку ниже, коснувшись входа. Сдвинув два пальца, он ввел их в горячую мокрую глубину до упора. Делла, всхлипнув, вскинула навстречу бедра. Стэн медленно, вдумчивым расчетливым движением вытащил пальцы – и снова толкнул. Снова. Снова. Снова. Делла стонала и подмахивала, цепляясь Стэну в плечи, как утопающий – в спасательный круг.

Дернулся просыпающийся член, и Стэна накрыла волна чудовищного, всепоглощающего облегчения.

Привет, приятель! Долго же тебя приходится ждать.

Под внутренний ликующий грохот фанфар Стэн вытащил из Деллы пальцы и потянул ее вниз.

- Иди ко мне на коленки.

Приглушенно вскрикнув, Делла опустилась ему на член именно так, как это делают в порнухе. Но в жизни все было дохуя круче. Стэн чувствовал ее вес, ощущал, как прижимается к нему горячее гладкое тело, как скользят по коже напряженные соски. Упершись Стэну в плечи, Делла качнула бедрами, и от этого движения перед глазами вспыхнули искры.

- О боже, Делл, вот так…

Стэн обнял ее, прижимая к себе, прижался губами к губам и толкнулся навстречу.

- Да, вот так…

Стул скрипел и раскачивался, жалобно звякала посуда на столе, внизу сосредоточенно топотала озадаченная и недовольная кошка. Стэну было все равно. Все, что он слышал – высокие, все ускоряющиеся вскрики Деллы, все, что чувствовал – прикосновения ее тела, давление горячих, тугих складок, сжимающих член.

- Да, Делла, да, вот так!

Стискивая ее в объятиях и задыхаясь, Стэн толкался бедрами, разгоняя себя, словно отрывающийся от земли шаттл. Вцепившаяся ему в плечи Делла напряглась как струна и простонала: «Стэн!», выгибаясь в оргазме. Первая космическая. Вторая. Третья. Да пошла ты нахуй, Земля! Кончив, Стэн осел на спинку стула, чистый, пустой и безвольный.

- Знаешь, я когда-то читал про мужика, у которого были постоянные мигрени. В конце концов он так заебался, что просверлил себе череп дрелью.

- Ты это к чему? – Делла потянула его за волосы, заставляя запрокинуть голову, и тревожно посмотрела в лицо.

- К тому, что альтернативные варианты все-таки существуют. И я очень этому рад.

Посторгазменной эйфории хватило на пару часов, а потом мир начал выцветать, как старая полароидная фотография. Привычная раздраженная усталость навалилась на плечи, пригибая к земле. Силы кончились, все и сразу, а вместе с ними и желания – чем-то заниматься, разговаривать, думать. Но рядом была Делла, и Стэн держался. Задавал какие-то вопросы, поддерживал беседу, шутил. Пытался быть нормальным.

Силы закончились на пороге больницы. Второй раз тащиться туда вместе с Деллой было нелепо и стыдно. Стэн понимал, что выглядит как пятилетний ребенок, которого мама за ручку к стоматологу ведет. И он хотел, действительно хотел взять себя в руки. Но не мог. При мысли о том, что самодовольная посторонняя тетка будет копаться в голове у Стэна, как в ящике с нижнем бельем, накатывала тошнота.

Стэн просто не мог. И он забил хер. С Деллой – значит с Деллой. Насрать.

Коротко постучав, он толкнул украшенную ажурной табличкой дверь.

- Добрый день, целитель Бабингтон.

Психомаг величественно кивнула – как будто статуя Свободы удостоила Стэна своим мимолетным вниманием.

- Присаживайтесь. Как вы себя чувствуете? По шкале от нуля до десяти?

- Минус один, - буркнул Стэн, но тут же исправился. - Ну, так. На четверочку, наверное.

Психомаг сделала пометку в блокноте – и Стэн сомневался, что она записала именно четверку.

- Вчера мы познакомились и немного узнали друг друга. Сегодня, пожалуй, перейдем к делу. Вы готовы, Стэн?

- Да.

Осознав, что он сидит на самом краешке дивана, Стэн заставил себя отодвинуться к спинке и даже откинулся на нее, старательно изображая расслабленность.

- Чего вы ждете от визитов к целителю, Стэн? Каковы ваши цели?

- Стать нормальным! – не думая, брякнул Стэн.

- А вы считаете себя ненормальным? – округлила глаза невозмутимая Бабингтон. – Это ваше собственное убеждение или чье-то еще?

На секунду она покосилась на Деллу. Мысль ее была совершенно очевидна и так же совершенно, возмутительно неправильна.

- Нет. Делла ни при чем. И я действительно так думаю.

- Очень самокритично, - Бабингтон сложила пухлые ладони домиком. Ярко-красные ногти образовали глянцевую черепичную крышу. – Но видите, ли Стэн… Нормальность – это условное понятие. И крайне растяжимое.

- Из области статистики. Я в курсе. Ну так я и хочу присоединиться к статистическому большинству. Быть психом – это не самая комфортная штука.

- А вы думаете, что вы псих?

- Я это знаю.

Домик из ладоней пришел в движение, сложился, и пальцы переплелись – теперь это была круглая туземная хижина или что-то вроде того.

- Не хотелось бы показаться занудой, но видите ли в чем проблема, Стэн… Нормальность – это, как вы совершенно верно заметили, понятие статистическое. А термина «псих» не существует в принципе. Есть люди с психическими заболеваниями. Знаете, чем они отличаются от здоровых людей?

«Тем, что они психи», - хотел ответить Стэн, которого изрядно бесило это словоблудие. Но сдержался и вежливо покачал головой.

- И чем же, целитель?

- Они не могут приспособиться к обычной жизни, не встраиваются в социум. Психическое заболевание делает человека опасным либо для себя, либо для других. Вы можете сказать то же самое о себе?

- Могу, - с плохо скрываемым злорадством отрезал Стэн. Он в жизни бы не подумал, что может испытывать такие эмоции и по такому поводу – но снисходительное ментальное поглаживание от Бабингтон уже достало. Как будто собаку за ухом чешет!

Физиономия у психомага вытянулась.

- Вы можете рассказать, почему так думаете?

- Я не думаю, я знаю. Я… - Стэн сжал челюсти, чтобы не вывалить то, что не нужно вываливать. – Я один раз чуть в человека не выстрелил.

- Как это случилось?

- Я по улице шел, а на перекресте у грузовика выхлопная труба выстрелила. Ну я и схватился за ствол на рефлексах. Сам не понимаю, как затормозить смог.

Стэн заметил, что сжал кулаки, и заставил себя расслабить ладони.

Эпизод с выхлопной трубой наверняка был важным. Не настолько, насколько эпизод с Деккером, но очень близко.

- Вы считаете, что это может повториться?

- Ну конечно, может! Пока я пил эликсир, все было отлично, а сейчас – запросто.

Назначь мне какую-нибудь успокоительную хрень. Просто, блядь, назначь.

- То есть, вы думаете, что ваша ключевая проблема – это кошмары? – Бабингтон уперлась в ладони круглым подбородком.

- Нет, конечно. Проблема в том, что я иногда злюсь. Очень сильно злюсь.

Вот как с Деккером. Этот мудак сунулся с ножом, и Стэна переклинило. Наглухо. Осталась только слепая багровая темнота и одно-единственное желание: убить врага. Уничтожить. Навсегда.

- И когда вас накрывает? Можете выделить типичные ситуации?

Стэн задумался.

- Когда цепляются. В смысле, давят. Ненавижу, когда на меня давят. Вы понимаете?

- Да, конечно. Что-нибудь еще?