Ангельское предательство

Глава 28. За ад. За будущее. За Еву.

Огонь соперничества пробежал между Рафаэлем и заявившимся сюда Райнхардом. Кажется, ощутив этот импульс, ангел воспарял духом. Тем более, его мать теперь была в безопасности, пусть и находилась на вражеской стороне. Рафаэль ухмыльнулся в ответ на столь громкое заявление дьявола. Крылья его также мгновенно раскрылись, добавляя фигуре ангела громоздкости, будто хищнику, который вот-вот собирался накинуться на свою жертву.

— Пусть она полноценно передаст мне свои силы, и можешь забирать. — ядовито выплюнул он, небрежно кивая в сторону Евы.

Наследница гневно сжала кулаки, слыша это. Её дерзкий взгляд сверлили новоиспеченного «супруга», желая прожечь его одним распаленным желанием. Однако вдруг со стороны послышался мягкий голос, который заставил Еву чуть остыть и унять желание рваться в бой наравне с Райнхардом, чья широкая спина стала сейчас щитом и опорой.

— Я знала, что у тебя получится привести подмогу. — несмотря на всё случившееся, Камилла тепло улыбнулась, глядя на Еву теперь подобно матери, что с гордостью смотрит на своё дитя.

— Как грязные дьяволы смогли пройти через нашу защиту, не подняв тревоги?! — взревел Этьенн, пылая от досады.

Рафаэль тут же перевел презрительный взгляд на Октавию, которая стояла подле его матери и взирала на ангелов с небывалой гордостью.

— Думаю, тут не обошлось без предательства Ноэля. — нехотя прохрипел в пол голос Рафаэль, едва оборачиваясь к отцу.

— Это вы двое — грязные предатели! — Октавии хватило лишь одного слова в сторону возлюбленного, чтобы разразиться гневным рыком. — Возможно, Ной единственный сейчас, кто правда заботится о будущем ангелов, а не прикрывает свои эгоистичные, мерзкие порывы мечтами о якобы светлом будущем.

— В прошлый раз мне помешали закрыть тебе рот, — прервал её Рафаэль, что стал заметно увереннее, — но уж сегодня я доведу дело до конца.

Не успел ангел договорить, как ему пришлось отлетать в сторону, ведь прямо к его ногам приземлился огненный шар. Странно, но этот снаряд чистой дьявольской энергии будто не желал достичь цели, а лишь желал привлечь к себе внимание.

— Едва ли. — послышалась усмешка со стороны Райнхарда. — Прежде чем хотя бы пальцем её тронуть, тебе придется пройти через меня.

— Ты слишком самонадеян, сын Эрхарда. — надменно встрял Этьенн.

— Напротив. — Райнхард перевел строгий взгляд на главу рая. — Это вы сейчас находитесь в невыгодном положении. Нас больше, мы сильнее, пусть кристалл у вас, но мы с Евой всё ещё два полноценных наследника, а Октавия — дочь Сатаны. Даже госпожа Камилла перешла на нашу сторону. Случайно успевший влететь сюда стражник — ничего не стоит в сравнении с той силой, которой мы все здесь владеем. Подход к этому месту охраняют освобожденные сифты, которые не дадут кому-либо ещё вмешаться. Если мы сейчас сойдемся в бою — исход будет вполне очевиден, ведь у вас нет главного фактора давления.

Райнхард указал взглядом на потолок, под которым всё ещё разрасталась и стенала Вуаль Бесмары, жаждущая крови, как младенец желает вкусить молока матери. Чем больше дьявол говорил, тем сильнее сжималась рука Этьенна на рукоятке его копья. Однако никто из присутствующих не предполагал, к чему именно ведет новоиспеченный правитель ада:

— И, несмотря на всё это, я предлагаю вам иной исход. — он выставил руку, как бы скрывая за собой стоящих позади женщин. — Я не хочу, чтобы кто-либо пострадал. Я знаю, что победа будет за нами, однако предлагаю решить всё поединком один на один. Здесь и сейчас. Я и Рафаэль. В его руках Слеза Авеля, а в жилах кровь наследников. Это будет честный бой правителей будущего поколения, который и решит нашу судьбу. Если проиграю я — ад будет вынужден сдаться. Если проиграешь ты, Рафаэль, кристалл вернется к Еве, а правящие фигуры рая примут своё наказание за содеянное. Это самое безопасное, что мы можем сделать, дабы избежать войны. И в то же время, это ваш единственный шанс на победу.

Слыша всё это, Рафаэль сжимал кристалл в своем кулаке всё сильнее, точно боялся, что он исчезнет. Хотелось ли ему втоптать Райнхарда в грязь, пусть даже и с помощью Слезы Авеля? О да. Это была не расовая ненависть, а личная злоба. Возможность победить вечно идеального во всем наследника, с которым постоянно приходилось соперничать. Доказать всем мирам и самому себе, что ты лучший. Адреналин забурлил в его крови.

— Я согласен!

— Постой, Рафаэль. — величественно отвечал Этьенн, смотря с высокомерием на Райнхарда. — Зачем ДЬЯВОЛУ предлагать невыгодное для него решение? Твой отец вложил в тебя всё то, что было в нём самом. Эрхард никогда бы не согласился на риск ради спасения лишних жизней, когда куда выгоднее просто идти напролом к победе, пусть и ценой пролитой крови.

Райнхард едва улыбнулся, лишь крем глаза мельком посмотрев в этот момент на Еву. Наследница прибывала в непонимании, но не смела прерывать любимого. Ей не оставалось ничего, кроме как поверить ему.

— Потому что я — не мой отец, и не хочу никем жертвовать и уж тем более доводить до настоящей войны. Это наш конфликт. Мы можем решить его здесь и сейчас. — он сделал паузу, посмотрел на Рафаэля и строго продолжил, куда громче: — К тому же, если я выиграю, я хочу, чтобы с Евы были сняты любые обязанности перед раем, а ваш брак был расторгнут!

— Рискнешь ради девчонки? — Этьенн расплылся в ядовитой ухмылке. — Эрхард явно просчитался в твоём воспитании…

— Райнхард, не нужно… — не выдержала Ева. — Это слишком рискованно. Нас больше, мы справимся и без этого.

— Нет. — дьявол оборвал её, взглянув на растерянную девушку со всей твердостью. — Даже если мы победим, вы с Октавией можете пострадать в бою. А главное, твоя обязанность перед раем всё равно сохранится. В прошлом я сделал слишком мало, чтобы не позволить этому случиться. Поэтому сейчас я готов рискнуть всем ради твоей свободы. Ты будешь моей. Иначе любая победа даже в самой крупной войне будет бессмысленна.

Ева вздрогнула, слыша эти слова. Она поджала губы, чувствуя, что от этих слов её сердце сжимается, а затем снова начинает бешено колотиться. Казалось, она готова была разрыдаться то ли от счастья, то ли от огромного горя из-за всего происходящее. Но той девочки, которая могла заплакать и впасть в панику от вида опасности или даже смерти больше не было. Потому наследница быстро смахнула в сторону эти эмоции, собирая волю в кулак.

— Это лишнее условие. Что рай получит взамен в случае моей победы? — резко прервал Рафаэль, которому было попросту противно слушать всё это.

— Я соглашусь добровольно на ритуал передачи тебе всех сил! — выпалила уверенно Ева, заставляя всех посмотреть на неё с глубоким удивлением.

— Этого достаточно?! — не унималась она.

— Вполне. — сладострастная улыбка проскользнула по губам Рафаэля, коей вторил и его отец.

— Ева… — шепнула Октавия, стоявшая рядом.

— Это слишком. — Райнхард нахмурился, осознавая, что ставки стали ещё выше, хотя и до этого казались запредельными.

— Я верю в тебя. — твердо отвечала ему Ева. — Ты не можешь проиграть, когда на кону стоит так много. И дело не в противостоянии ада или рая. — она прижала ладонь к груди, прямо к сердцу. — Я знаю, что теперь ты сделаешь всё возможное. У тебя есть то, чего у Рафаэля никогда не будет. Откинув свой эгоизм правителя и наследника, тебе искренне есть, за что сражаться и побеждать.

Райнхард слушал это, глядя в её большие зеленные глаза с тем же нескрываемым удивлением и досадой за то, что всё зашло так далеко. Ангелов же сполна устраивали такие условия, оттого они лишь ждали подтверждения дьявола.

Райнхард мешкал.

Она была такой уверенной, такой решительной.

И в то же время так искренне любящей.

Он ощутил, что его сердце под этим взглядом, под ощущением этой веры окончательно лишилось всяких оков, которые так долго сдерживали его до встречи с этой смертной малышкой.

Вот только эта «малышка» успела стать истинной воительницей с непоколебимой волей.

Но одно не изменилось — она всё также искренне и чисто любила его, и столь же пламенно верила.

Разве мог он подвести эту веру?

— Я согласен! — твёрдо заявил Райнхард, готовый вступить в бой.

За ад.

За будущее.

За Еву.

— Во время дуэли нас с Рафаэлем должно оградить барьером, дабы не было никакого постороннего вмешательства. — Райнхард говорил это, смотря на Этьенна. — И в то же время, я не собираюсь оставлять без моей защиты никого из присутствующих, лишь поверив твоему возможному обещанию проследить за нашей борьбой честно, Этьенн. Потому я требую, чтобы дуэль проводилась по правилу дуэлей жизненных оков.

Этьенн ухмыльнулся. Он осмотрел Рафаэля, который был готов вступить в бой хоть сейчас. В особенности взгляд правителя рая остановился на руке, в которой его сын сжимал Слезу Авеля. Он верил, что с этой силой победа должна была остаться за ними и потому самодовольно произнес:

— Я не возражаю.

В то время как Ева, слыша незнакомое ей название, заметно нахмурилась, предчувствуя очередную опасность, на которую обрекает себя Райнхард ради её защиты.

— Что это значит? — твердо спросила она.

Камилла сделала шаг к наследнице, кладя руку на её плечо, как бы говоря этим жестом, что ей не стоит ни о чем беспокоиться.

— Правила дуэли жизненных оков созданы для того, чтобы стороны конфликта были максимально ограждены от желания как-либо помешать честной битве. Конкретно в нашем случае это нужно, чтобы Этьенн не решил атаковать тебя или Октавию, когда Райнхард будет занят боем. Но в то же время, чтобы и вы не напали на близких Рафаэля, чтобы воздействовать на него. С помощью небольшого магического обряда и с согласием обеих сторон будет сделано следующее: весь вред, который причинят близким Райнхарда, отразится на теле Рафаэля и, напротив, раны Этьенна будут передаваться Райнхарду. До тех пор, пока каждая из сторон ценит своего бойца, они не будут предпринимать серьезных враждебных действий друг против друга.

— И к какой стороне будешь относить себя ты, Камилла? — вмешался вдруг Этьенн, говоря это всё с той же ядовитой улыбкой, хотя буквально недавно сам пытался вонзить копье в сердце собственной жены.

Наследница Авеля медленно осмотрела Райнхарда и Рафаэля, остановив свой печальный взор на сыне. Она всё ещё верила в то, что он может измениться, откинув от себя цепи влияния отца, что силой утянули ангела во тьму. И в то же время, Камилла понимала, что Этьенн желает её смерти больше, чем любой другой из здесь присутствующих. Но будет ли предательством по отношению к сыну, если она выберет другую сторону?

— Я хочу, чтобы связь со мной образовалась у обоих бойцов. — с тяжестью, но спокойно ответила она, в конце концов, и подняла стеклянный взгляд на мужа. — Но я ещё раз напомню, что моя защита с Вуали Бесмары не спадет после моей смерти. Потому моё убийство ничего не даст ни тебе, ни кому-либо ещё.

— Да и вообще глупо думать, что мы остаемся без Райнхарда беззащитными. — голос Октавии дерзким выстрелом был направлен прямиком в Этьенна. — Так что тебе жизненные оковы нужны не меньше, чем нам.