Зверь придет с рассветом

Глава 32. Ноль секунд до рассвета

In the promise land

We join our hands

And we all will fight forever and ever.

(С) Solid Base

Все изменилось в Эводеоне.

Валари поднялся на донжон и осмотрел Пустошь.

Лиловое марево вереска мешалось с густым туманом. Блестела роса. Рассвет тлел над горизонтом, предвещая новый день. Пели птицы, и последние знамена с полуденной луной обреченно колыхались на ветру.

Их снимали одно за другим по приказу Валари.

Утекала из ворот вереница конных хенке. Четверка мохноногих кобов тащила повозку с золотом Йоремуне.

- Зачем ты отдал ему так много? – поинтересовался у вожака Уилтер.

Он встал подле правого плеча Валари, весь перемотанный бинтами с проступившей сквозь них смолянистой мазью, перемешанной с кровью.

- Это их плата за службу на год вперед. Они не требовали лишнего, только то, что им положено по договору с духом.

- Но Йоремуне больше нет.

- А договор есть.

Хэйя вышел из-за спин товарищей, оперся на каменный бордюр и устало вздохнул.

- Чего стоите тут?

- Видом любуемся, - неосмотрительно бросил Уилтер. – Присоединяйся.

- Ага, щас! – раздался недовольный рык. – Издеваешься что ли? Я ж слепой.

Он показал Уилтеру посиневший искореженный кулак.

Валари поймал его за запястье, хмуро оглядел омертвелые пальцы и сломанную руку, туго обмотанную тряпицей. По коже тек из-под повязки желтый гной.

- Как рука?

- Нормально, - пробурчал Хэйя. – После твоего лечения осколки костей собрались вместе, хоть и не срослись до конца. А ведь мне эта рука нужна как воздух…

С ладони вожака сорвался всполох силы, заполнил пространство плотной темнотой.

- У меня осталось мало магии, - посетовал Валари, окутывая гниющую плоть черным искристым дымом. – Вот еще немного. Этого не хватит для полного исцеления, но все равно возьми…

- Ладно. Не трать зря. - Хэйя вырвал руку и потряс ею недовольно. – Я не нежный цветок, вроде этих аристократов… Само пройдет.

- Сам ты цветок! – не остался в долгу Уилтер, ведь неуместное сравнение адресовалось именно ему.

Усталый вожак осадил обоих:

- Тихо. Вы битву плечом к плечу простояли и опять грызетесь? Не надоело? – Глаза слипались. Слабость подкашивала ноги. – Пойду, посмотрю как там Флоки.

Но Флоки уже сам выбрался из постели и хромая приплелся на донжон к остальным. Примотанные к кисти пальцы торчали из-под повязки синими крючьями. Изрядно потрепанный, он плохо стоял на ногах. Опирался на длинный топор, как на костыль. Пламя битвы все еще плескалась в его глазах, поэтому он так и не выпустил из рук оружия.

- Все живы? - Спросил первым делом.

- До сих пор, - ответил Валари. На губах его криво дернулась слабая улыбка. Ни миг. Сразу исчезла. – Ты как?

- Бывало и хуже… - Флоки вспомнил, как после сокрушительного удара врага лежал на палубе корабля, а Пелле вливал ему в рот омерзительный луковый бульон и нюхал страшную рану в животе на предмет продырявленного желудка или оборванных кишок… Обошлось тогда… - А бывало и лучше.

Он шевельнул пальцами. Те плохо слушались и почти не ощущались, и все же импульс прошел – пальцы криво двинулись.

Валари вздохнул. Он потратил много сил на то, чтобы вернуть эти несчастные пальцы на место. Они провалялись почти сутки отдельно от хозяина. Шанс был мал. Силы тратились почти впустую. И тьма уже не текла в руку Флоки. Поврежденные кости и плоть давно пресытились ею…

Валари сказал соратнику:

- Выздоравливай поскорее.

- Да уж не издохну теперь, - устало улыбнулся в ответ Флоки.

Остальные полукровки стянулись к своему вожаку.

Демин, Марли, Роггу, Дарэ…

Все.

- Мы останемся в Эводеоне, командир? – поинтересовался Демин. – Или что?

- Не останемся. Тут все еще опасно. – Валари бросил короткий взгляд в сторону башни с лабораторией. – Тут придется запечатать все.

- Чем? – с любопытством поинтересовался Дарэ.

- Силою. Тьмою… - Валари внимательно оглядел собственную ладонь. В прожилках кожи назрела чернота. – Вам надо тоже осваиваться в новых телах, учиться ими пользоваться.

- Как? – хмыкнул Хэйя. – Пока я только дурные сны вижу. Будто бегаю на четвереньках по какому-то странному лесу.

- И жарко… - добавил вдруг Роггу.

- И влажно… - сказал Уилтер.

- И мир другой, - согласился с ними Марли.

- Точно! Так и есть, - подтвердил Хэйя. – Я там тоже слеп, в этих снах, но запахи… Запахи, что грезятся мне, абсолютно чужие.

- Звери. Это их мир, - предположил Валари. – Мир далекого прошлого.

- Что нам со всем этим делать? – поинтересовался Флоки. – Ты научился использовать силу, но мы…

- И вы научитесь, - пообещал Валари. – Обязательно. А пока готовьтесь к походу. Выбирайте лучший доспех, лучшее оружие и лучших лошадей из тех, что остались. Мы идем в злополучный лес. Будем охотиться на волка. – Он развернулся резким движением и направился в темный проход, ведущий на лестницу. Уже внизу, во дворе, крикнул перепуганным слугам, хлопочущим возле погребов с провизией. – Снимите со стен знамена с полуденной луной и приготовьте ткани для новых на замену.

- Что на них будет, господин? – раздался робкий отклик. – На ваших новых знаменах?

Валари задумался на секунду, хмуро свел над переносицей брови, после чего кивнул сам себе и сказал:

- Стальная дева в лучах рассвета.

Спустя сутки, когда, забрав слуг, последние хенке покинули цитадель, собрались в путь и полукровки.

Белый конь Йоремуне стоял оседланный и покорно ждал нового всадника. Валари похлопал его ладонью по шее. Нужно было испытывать триумф, но в душе жила пустота.

Усталость.

Он вставил ногу в стремя, подтянулся в седло…

Позвал свою стаю:

- Вперед.

И в этот раз путь до волчьего леса показался короче. Сначала через Пустошь по древней дороге, вымощенной плитами из желтоватого камня, потом перелесками и болотами восточной Райлы.

Лес встал пред ними, в этот раз не такой пугающий. Наоборот, притаившийся, словно испуганный, весь перечеркнутый тенями, заросший лишайниками, серый.

До руин замка полукровки добрались без проблем. Спешились. Привязали лошадей к покосившейся коновязи.

- Я его даже не чую, - сказал Хэйя.

Дарэ с надеждой вгляделся в неприветливый ельник.

- Может, волк ушел отсюда?

Валари оперся спиной о прогнивший воротный ворот, лежащий возле остатков ржавой герсы, давным-давно выпавшей из пазов.

- Он здесь, - произнес уверенно. – И он придет. Просто ждите.

***

Иханна стояла на холодной террасе, и волосы ее развевал северный ветер. Шелковистые пряди то поднимались над головой блестящими змеями, то опадали на гладкие плечи.

- Госпожа…

Верный Грэм склонил голову низко-низко, чтобы никто не увидел слез. – Это правда? Я не хочу верить…

- Правда…

Иханна медленно повернулась к старому воину и отняла от левого глаза шелковый платок. На жемчужной ткани растеклась черной кляксой густое влажное пятно.

- Почему… - Голос Грэма дрогнул. – Почему это случилось именно с вами? Не уходите.

- Грэм… Милый мой Грэм… – Холеная ладонь коснулась небритой щеки. – Это однажды ждет всех нас. Всех хати. Я не исключение. – Иханна оторвала руку от лица преданного слуги, поправила перевязь с мечом, перестегнула фибулу на плаще. – Я благодарна вам всем. Я ценю и помню то, что вы для меня сделали и именно поэтому хочу уйти, чтобы не доставлять более никаких проблем. Живите здесь, как и прежде. Тут ваш дом. Я все сказала.

- Я понял, госпожа, - встрепенулся Грэм. Жесткий тон Иханны привел его в чувства. – Я буду заботиться обо всех обитателях замка в ваше отсутствие и… Позвольте мне хотя бы надеяться, что вы однажды вернетесь.

- Я не могу обещать. - Иханна скомкала почерневший платок и мощным движением швырнула его за перила террасы. – Не знаю, что будет дальше. – Она прошла мимо Грэма к выходу. Остановилась в путанице теней, перечеркивающих пространство под плетущимися по стене цветущими вьюнами. – Моя лошадь готова?

- Да.

- Тогда последнее, о чем попрошу… - Она замялась. Говорить было трудно. Но нужно. – Если увидите Йона, передайте ему, что я не отказывалась от него тогда, не предавала. Не продавала его Йоремуне. Наоборот, я пыталась его защитить. Ведь я уже тогда… была… другой.

- Госпожа…

- Я не могу больше врать ни вам, ни себе, - отрезала Иханна. – Я должна уйти, пока еще могу контролировать себя.

Спустя полчаса белый конь с заплетенной в косы гривой унес ее в туман, спустившийся с гор. Со стороны могло показаться, что Иханна бежит бесцельно прочь от замка, подгоняемая воем невидимых хиси, но это было не так. Она скакала на север. Именно туда указала ей прошлой ночью внезапно обострившаяся до предела память.

Там.

И рисовался в мыслях замысловатый корпус неведомого сооружения – звездного корабля…

Из глубин забытья всплыло даже его давно забытое имя.

«Зима»…

***

Белый волк Хати-Амаро спустился к развалинам замка по склону холма.

Над замшелыми стенами клубился туман, и что-то двигалось в нем, чужое, опасное, неприветливое. Лес, подступающий к древней твердыне со всех сторон, качался в предрассветном сумраке. Шуршали лохматые ели: «Не подходи… Будь осторожен… Впереди тебя ждет только смерть».

Но Хати-Амаро, могущественный дух этого леса и всех окрестных лесов, был, как прочие духи, горд и самоуверен. Не желал он, полноправный владыка зеленых далей, отступать пред врагом на своей же собственной земле.

Хати-Амаро встал под стеной и, ощетинив на холке шерсть, приказал:

- Выходи! Ты, жалкий полукровка!

У края стены бесшумно и быстро возник силуэт. Враг духа, беловолосый, жилистый и молодой, окинул огромного волка взглядом, подобным вспышке молнии.

- Полукровка… - повторил холодным тоном. – Именно так нас все и называют. И вы, великие духи-хати, зовете так, вкладывая в это название все свое презрение. Мое имя - Валари. И у каждого из моих братьев оно есть. Имя. Оно было и у того из нас, кого ты убил на охоте. Помнишь загрызенного тобой полукровку? Никадо его звали…

- Мне плевать и на твоих друзей, и на ваши имена. Убирайся вон с моей земли, или познаешь гнев высшего существа! – свирепо прорычал Хати-Амаро, на что Валари лишь усмехнулся:

- Не уйду. Мой путь ведет в Город-Солнце, что лежит по ту сторону ельника.

Дух оскалил внушительные клыки:

- Я хозяин здешних лесов, и через них я тебя не пропущу. Ты не пройдешь!

- Не пропустишь? – Полукровка метнул со стены новый сияющий взгляд. – Значит, умрешь. Хотя, умрешь ты уже в любом случае.

Тьма сгустилась вокруг его угловатой фигуры, подсветилась изнутри, запульсировала.

При виде этого сердце самоуверенного хати сжалось от ужаса. Живая, чужеродная, древняя тьма пахла кровью и болью, ненавистью и отчаянием…

Хати-Амаро в страхе отступил назад на склон. Ужас сковал все его естество. Немыслимо! Как ошибался он, возгордившийся собственным могуществом, ведь то, что смотрело на него со стены, несло в себе мощь, необузданную и неподвластную даже воле великих первородных…

Валари, почуяв замешательство духа, приказал в тишине: