Сердце дракона — принцессе игрушка

Глава 14. Белая вата

Я думала, что ничего не боюсь. А почему — потому что ни разу не сталкивалась с тем, чего бы по настоящему пришлось испугаться. А как же то противостояние с тьмой? Как вспомню, по телу пробегают мурашки, пальцы на руках и ногах холодеют, и даже зубы начинают немного постукивать друг об дружку. Но тогда я знала что делать — понятия не имею, почему, но знала! Я чувствовала азарт. А сейчас, оставшись одна в белом, как вата, которой мамушка набивала моих детских кукол, тумане, я ощущаю страх. Бранн, Меркл, Рин и Лиора где-то рядом, но одновременно и очень далеко. Я даже не могу толком объяснить, как это произошло. Просто я увидела нечто, что, естественно, никто кроме меня не видел, и я побежала за ним.

Я гналась так долго, мальчики спешили за мной, Лиора тоже бежала, не отставая. Но у меня есть секрет, а у них нет.

Да и дело сейчас не в секрете. Мой секрет в том, что сорвавшись со скалистого обрыва, я смогла выжить. А всё потому, что, несмотря на панику, я вспомнила свой опыт борьбы с тенью и то, как я маневрировала на дощатом обломке пола. Это знание и осознание того, что я могу проделать тот же трюк, пришли мгновенно. Я даже не задумалась, просто выставила руки вперёд, подтащила к себе бревно и вцепилась в него, заставляя его парить медленнее.

Самое страшное — я думала, да что там думала, была уверена, что меня расплющит — когда бревно летело на меня, или я на него. И в какой-то момент мы встретились. Я ударилась щекой о твердую, пахнущую смолой кору и почувствовала, что оцарапалась в кровь. Лицо саднило, но боль ушла на второй план, потому что мы — а мы, это я и бревно, всё так же летели вниз. Я не знаю, сколько времени мне потребовалось, чтобы вцепиться в дерево руками и ногами, обхватиться хорошенько, приподняться, а для этого ведь пришлось раскрыть крепко зажмуренные глаза! И приказать моему летающему средству скользить вдоль склона обрыва, постепенно отдаляясь от него, чтобы не царапать ноги и руки встречными колючими кустами!

Я понимала, что у меня получается и боялась поверить, что это происходит. Постепенно полёт выравнивался. В какой-то момент я осознала, что должно быть, теперь я очень далеко от того места, с которого сорвалась.

Наверное, надо бы повернуть мой летательный аппарат и лететь обратно — наверх. Но как раз наверх лететь было очень страшно. Потому что это грозило тем, что я опять как-нибудь сорвусь с такой высоты и полечу вдоль практически вертикального склона. Я опять допустила страх. Мне хотелось приземлиться, встать ногами на землю. Ухватиться за что-нибудь, растущее из ровной поверхности и выдохнуть. Но так страшно.

Как вообще развернуть в полёте бревно? А если я сорвусь? Я кое-как придерживаюсь над склоном, избегая прорыть, как огромная скоростная землеройка, эту заросшую мелкой колючкой и кустарником землю. Хоть бы приземлиться и не убиться. Хоть бы… Земля приближалась. Я опять зажмурилась, хоть это было и трусливо. Прижалась лицом к древесной коре и только и причитала: “пожалуйста, пожалуйста!”

Бревно одним концом вошло в землю, вспоров её. Меня тряхнуло, оторвало от моего летательного аппарата и далеко отбросило в сторону. Я обо что-то ударилась и поняла, что в глазах стремительно темнеет, а по затылку разливается тупая боль. Где-то рядом завыл какой-то ужасный зверь. По его вою я поняла, что ничего хорошего меня не ждёт. Зачем я вообще согласилась на эту ночную вылазку, как умудрилась уйти так далеко? Почему никто кроме меня не видел ни сказочного зверя, за которым я погналась, ни троп, которыми пронизан этот лес?

Выбрались ли ребята? Я бы хотела думать про них, ведь все они бежали за мной, не оставив одну. Но думать я могу только о себе, точнее о том, что сознание медленно проваливается во тьму. Что-то мне говорит, что это то, с чем надо бороться из последних сил. Если у меня закроются глаза, меня здесь съедят дикие звери. Или...

Вой повторился и стал ближе… Сердце застучало громче, я смогла опомниться и вдохнуть сырой, гнилостный воздух, возвращая во всё тело и в свою голову ощущаемую нестерпимую боль. Белый туман заполнил всё. Если бы я смогла пошевелиться, если бы смогла хотя бы поднять руку и сжать пальцы, наверное, я бы почувствовала, что этот туман на самом деле упругий и плотный, как вата. Но я не могу шевелиться.

Я моргнула. За то время, пока я пыталась поднять веки, что-то в белом пространстве менялось. Я ощущала движение сырого влажного воздуха. Как только я смогла приоткрыть глаза, я непроизвольно попыталась дёрнуться, отползти. Но тело не слушалось, а плечо и тяжёлая голова уперлись во что-то холодное и твёрдое. Передо мной кто-то стоял. Кто-то, капающий слюной с ненормально изогнутых, похожих на кривые сабли, острых зубов. Кто-то, чьи очертания я не могла собрать в единый образ, но они вселяли страх. Ведь этот кто-то хочет меня сожрать.