Маринка, хозяйка корчмы

Глава 14. Очень странные совпадения

Меня выписали через пять дней. Врач, который главный, не нашёл причины больше держать меня в больнице и занимать место зазря. Мне выдали мои вещи: треники, майку, плащ, кроссовки, пластиковый пакет, в котором я нашла телефон, кошелёк, ключи от квартиры и упаковку снотворного, за которым ходила в аптеку.

И ещё одну вещь.

Ожерелье из красных бусин.

Его я сжала в кулаке, пока одевалась и пока забирала выписку, пока шла к автобусу, пока тряслась в нём до дома. И только на улице, на своей улице решилась надеть. Будь что будет! Не знаю, почему я боялась этого ожерелья. Не оно же перенесло меня в другой мир, а Эло! И сейчас ничего не произошло. Ровным счётом ничего.

Я просто вошла в свой подъезд, открыла ключом дверь, оглядела коридорчик, села на кресло у вешалки.

Вернулась.

Могла не вернуться никогда. Но вот я здесь. Взгляд скользнул по пыли на полу, по свисающему уголку обоев у потолка, по весенней грязи на ботинках. Этой грязи уже несколько месяцев, надо вымыть и намазать обувь кремом…

Как жить, я решила для себя ещё в больнице. Составила план даже. Теперь надо придерживаться этого плана.

Первым пунктом в нём был чай. Сунув ноги в тапочки, я прошла на кухню, налила воды в чайник и поставила его на цоколь кипятиться. Потом с ужасом оглядела гору немытой посуды. Господи, я же ничего не делала в доме после смерти Таши! Ничегошеньки!

Два часа и несколько вскипячённых чайтников спустя я наконец села за стол с чашкой в руке. До этого не могла – глаза то и дело натыкались на грязь там, налёт сям. Зато кухня блестела! Ещё шторки снять и закинуть в стирку… Но это потом. Сначала чай и поесть…

Поесть удалось только к вечеру. Сначала пришлось выбросить испорченные продукты и хорошенько выдраить холодильник. Как зомби, я снова оделась, спустилась в магазин на углу и купила кое-что из продуктов. Денег в кошельке было достаточно на пару недель вот такой жизни. А там посмотрим…

Дома я заварила ещё чашку чая, съела большой бутерброд с сыром и помидором и приступила к следующему пункту программы.

Ташина комната показалась мне большой и слишком пустой. Дверца шкафа осталась открытой, и я провела ладонью по стопке маечек. Погладила пушистый свитерок, подровняла рулончики колготок… Смогу ли я сделать то, что нужно сделать? Ведь почти год не находила в себе силы просто зайти в эту комнату и увидеть, что Таши в ней нет!

Глубоко вздохнув несколько раз, решительно распахнула шкаф и принялась выкладывать детские вещи на кровать.

Убрать комнату Таши заняло у меня ни много ни мало три дня. Я плакала от каждой вещи, от каждой игрушки, от цветных карандашей, от резиночек и бантиков. Но к концу третьего дня всё, что принадлежало к прошлому, которое уже не вернётся никогда, было аккуратно сложено в картонные коробки и клетчатые сумки. Отдам всё в церковь, другим деткам нужнее. На сайте объявлений я продала мебель из детской, за ней приедет папа из многодетной семьи. Я попрощалась с моей дочкой, отпустила её в тот лучший мир, где бы он ни находился, и закрыла этот гештальт.

Этим вечером я вымыла и уложила волосы, сделала маникюр, накрасилась, одела самые любимые брюки-палаццо, а к ним – джемпер, купленный ещё до рождения Таши на распродаже. И села смотреть телевизор. Нужно было разбирать бумаги по разводу, накопившиеся счета, письма, но я решила дать себе передышку.

И даже начала задрёмывать под какое-то быдло-шоу, как услышала вибрацию мобильника.

Удивилась.

Кто мог мне звонить?

Незнакомый номер. Я поколебалась секунду, но всё же ответила на вызов. Из динамика услышала знакомый голос:

- Добрый вечер, Марина Анатольевна, не помешал?

- Аллен, - выдохнула в трубку и поправилась: - Простите, Алан не знаю, как вас по отчеству.

- Не надо отчества, - я явственно услышала улыбку в его голосе.

- Тогда это должно быть взаимно.

- Договорились. Марина, я хотел пригласить вас сегодня в ресторан. Надеюсь на согласие и на то, что не нарушил ваши планы.

- Не нарушили, - ответила, выключая телик. – Надеюсь, вместе с номером телефона вы узнали и адрес.

- Как вы догадались?

- Жду вас у подъезда, - ответила и отключилась из вредности.

О боже… Он позвонил! Стало так радостно, будто я в шестом классе и самый красивый мальчик в школе пригласил меня на свидание. Откуда только номер взял… Наверное, в больнице за взятку. Так, всё это чудесно, но что мне надеть? Мне совершенно нечего надеть! Эти дурацкие штаны и потёртый на локтях свитер не подходят для свидания! Мне нужно что-то сногсшибательное, что-то помоднее и поярче! Проблема только в одном: ничего модного и яркого у меня нет. После замужества и рождения Таши я покупала себе свободное, удобное, немаркое. Однако после лихорадочных поисков в шкафу нашлось платье. Маленькое чёрное платье, классика «прет-а-порте». Напялила, застегнула на талии красный пояс – под цвет вырвиглазного лака на ногтях – и отыскала свои очень старые, но очень ещё неплохие туфли на каблуке.

Только-только я приготовилась, как зазвонил домофон. Открывать я не стала, спустилась, прихватив сумочку. Аллен ждал меня на ступеньках. В его глазах блеснула какая-то искра – как будто он меня узнал, вспомнил, как будто в его памяти восстали наши ночи и наша работа в корчме.

- Марина, вы ясновидящая? – спросил он, и я удивилась вопросу:

- Нет, почему?

- Как вам удалось так быстро навести вот такую красоту?

А я добавила про себя: «Парсын-ба!»

И фыркнула от смеха, представив, как этот Алан в костюме и при галстуке превращается в оборотня.

В машине, куда проводил меня Аллен, терпеливо ждала Любаша. Увидев меня, она обрадовалась так, что аж запрыгала на сиденье! У меня защемило сердце. Не так, как это бывает обычно: от боли, горя, плохого предчувствия, а от любви к этой маленькой девочке. Любви, которую в этом мире я вряд ли заслужила. Зато в другом мире – сполна!

И я села на заднее сиденье, обняла Любашу с удовольствием. А вот Аллен был недоволен. Он бросил нам обеим, наклонившись к окну:

- Марина поедет на переднем сиденье!

Любаша накуксилась, спрятав свои яркие детские эмоции в раковину, как улиточка, а я запротестовала:

- Нет, пожалуйста! Я очень хочу побыть побольше рядом с Любашей!

- Я сказал: на переднем.

Он распахнул дверцу и протянул мне руку. Да уж, узнаю своего хозяина. Ррав, всем стоять по струнке и слушать командира! Лучше всего с Алленом работает мягкое и подпольное противостояние, поэтому я шепнула девочке:

- Ладно, попозже.

И вышла из машины, пересаживаясь. Ну, научу ребёнка врать и изворачиваться, Аллену же хуже будет! О Господи, я всё никак не могу привыкнуть, что это мой обычный мир, а я не бесправная попаданка! Там я была чем-то особенным, ни служанкой, ни госпожой, там я могла вести себя иначе, рычать и скалить зубы, как оборотень. А тут… Как дать понять Аллену, Алану этому, что у нас всё было зашибись, пока не появилась Зара, пока Эло не вмешался в мою жизнь ещё раз.

Мы ехали молча по вечерним улицам города. Руки Аллена выдавали его нервное состояние – пальцы постукивали по рулю, резко двигали рычаг скоростей. Мне хотелось сказать хоть что-нибудь, чтобы разрушить стену между нами, но я никак не могла начать разговор. Нет, правда, ну не могу же я вот так сходу огорошить человека, который знать не знает про выходки Эло и про другой мир?! А сердце стучало, как каблуки, выбивающие чечётку: тук-тук, он должен знать, тук-тук, он поймёт, тук-тук, ты же любишь его!

Да какая разница, люблю я его или нет?

Он-то ко мне испытывает лишь чувство благодарности! А зачем оно мне? Мне нужна его любовь, как и Любашина. Мне нужно моё дважды потерянное счастье, нужна моя семья, которую я обрела в другом мире…

- Приехали, - сказал Аллен с воодушевлением, и я уставилась на вывеску ресторана, перед которым он остановил машину. Не сдержав изумления, спросила недоверчиво:

- Корчма? Серьёзно?!

- Да, - Аллен улыбнулся, повернувшись ко мне, и добавил: - Это мой ресторан. Я был в нём шеф-поваром. Потом выкупил.

Название неожиданное, - пробормотала я.

И правда, корчма «Весёлая саламандра» – это последнее, что я ожидала увидеть в своём родном городе! Сегодня у меня сплошные сюрпризы, прямо один за другим, гуртом.

Мы вышли из машины, и я протянула руку Любаше. Она с радостью уцепилась за мою ладонь, а Аллен, с неудовольствием глянув на дочь, предложил мне локоть. Мы взошли по деревянным ступеням, сделанным, на мой взгляд, из цельных брёвен, перед нами распахнулась массивная дверь, украшенная железными петлями с завитушками и коваными цветами, и открылся зал.

Я выдохнула:

- Ой, мама дорогая!

Наша корчма, один в один! Почти. Эти низкие деревянные балки, массивные столы, лавки вместо стульев, домотканые (или похожие на домотканые) скатерти, свечи в латунных подсвечниках… Я словно перенеслась в другой мир, огляделась в поисках призрачных сотрудников, и нам навстречу вышла симпатичная официантка, одетая, как Клери. На бейджике было написано «Светлана». Она с улыбкой поздоровалась и обратилась к патрону:

- Ваш столик ждёт вас, Алан Данилович.

- Спасибо. Марина, я позволил себе заказать заранее, надеюсь, что вам понравится.

- Маринованную баранину? – не удержалась я от лёгкого (лё-ё-ёгенького) сарказма, и Аллен поднял брови:

- Да, а откуда…

- Не берите в голову, - пробормотала я. – А кто у вас сейчас шеф-повар?

- Рабият. Она сама из Осетии, училась в Англии у лучшего шефа, теперь продвигает своё меню, как она его называет: «старинная трактирная еда».

Нет, это не может быть совпадением. Клери может быть образовано от Клер или Светлая, или Светлана. А Рабия звучит почти как Рабият. Есть ли в этой корчме официант с именем, похожим на Честел?

Наш столик уже был приготовлен в самом живописном уголке корчмы. Его скрывали от зала большие разлапистые фикусы. Любаша сразу же устроилась на маленьком диванчике, а мы с Алленом – на стульях друг напротив друга.

- Врач разрешил вам пить вино? – спросил меня мой «хозяин», и я кивнула. Не то чтобы я спрашивала доктора, но чувствовала себя совершенно здоровой. Аллен сделал знак, официантка тут же принесла бутылку, открыла при нас и налила в бокалы. Любаша получила стакан сока и уткнулась в телефон.

А я взяла вино, глядя на Аллена, и вдруг поставила бокал на место. Пить не хотелось. Даже странно – ведь секунду назад я собиралась сказать тост за наши новые отношения! А вот поди-ка…

Аллен внимательно посмотрел на меня, осторожно спросил:

- В чём дело, Марина?

- Ни в чём, - я пожала плечами. Изредка он напоминал мне того оборотня, который покорил сердце – властно и неизбежно, а в такие моменты, как сейчас, я ощущала, что это просто человек, просто мужчина. Заботливый, симпатичный, добрый. Но не мой Аллен…

- Я вижу, что вам не по себе.

- Если я всё расскажу, вы не поверите. Так что лучше дождёмся мяса и поужинаем под приятную беседу.

Я улыбнулась, чтобы перевести всё в шутку, но Аллен нахмурился. Не зло, а словно пытаясь осмыслить мои слова. Хмурить брови ему шло. Лицо его становилось при этом красивым и немного смешным. Я даже залюбовалась им, Аллен заметил и – о боже! – смутился. Сказал тихо: