Маринка, хозяйка корчмы

Мой хозяин икнул, глядя на блюдо, плывшее по воздуху в руках толстухи Рабии, и отстранился, когда оно приземлилось прямо в центре стола. Томлёная картошечка с мясом, с соусом, как я люблю, с горькой пряной морковкой… Аллен осторожно спросил:

- Это они? Но как? Я же сам их хоронил…

- Тела хоронил. А души остались здесь. Говорят, что так случается, когда смерть слишком внезапная.

Я никогда в это не верила. И в призраков не верила. В оборотней вообще… Смеялась над подружками, которые запоем читали фэнтези, где волк влюбляется в девушку. И вдруг такой поворот судьбы. Волк сидит передо мной за столом, не смея притронуться к тушёночке, сервированной призраком…

- Когда я не знал о них, жить было проще, - пробормотал Аллен. Он стал весь смурной, как будто вынули из него стержень и выгребли всю злость. Сгорбился, как старик, борода поникла. Я вдруг поняла: он винит себя в смерти моих троих призраков! Но это же не он поджёг корчму!

Или он?

Нет, Аллен не мог. И Клери сказала бы мне, если бы так было.

Я решительно взяла его за руку и сказала:

- Но они здесь. И ты о них знаешь теперь. А ещё представь себе: они томятся от безделья! Клери вычистила весь зал, Честел натёр до блеска все бокалы, и если он ещё одну ночь будет их тереть впустую, на них появятся дыры! Рабия сделала заготовки на зиму, она не перестаёт печь хлеб, который мы не в силах съесть! И всё это простаивает зря. Надо открыть корчму!

- Нет! – буркнул он. – У меня нет на это денег. И сил нет. Я работаю.

- Я сама здесь буду всем заниматься, Аллен! Честное слово, я смогу! И о деньгах тебя не попрошу, поверь! Такое заведение может себя обеспечивать само. Тем более, что зарплату призракам платить не надо… Ну пожалуйста!

Сложив ладони в жесте мольбы, я подняла бровки домиком. Аллен колебался. Пауза затягивалась. Тогда моя маленькая Любаша взяла всё в свои крохотные ручонки. Она спрыгнула со скамьи, обежала стол и встала перед отцом, сделав точно такой же жест, как и я. Молча.

Я думала, плотину прорвёт какой-нибудь мощной эмоцией, потому что губы моего хозяина дрогнули. Я прямо ощутила всей кожей его желание прижать дочь к себе – или мне это просто почудилось… Но Аллен посидел ещё немного истуканом, потом сказал медленно:

- Хорошо, открывай. Но я в этом не участвую.

- Ура! – возопила я, оглянувшись на призраков. Рабия подняла руки к потолку, словно благодарила какого-то своего бога, а Честел с Клери бросились друг дружке в объятия и закружились так по залу. Победа! Мы начинаем наше дело!

- Не ори, - поморщился Аллен. – Корчма – это не так просто. Я посмотрю, как ты справишься, но пока не верю в успех.

- Конечно, конечно, - фыркнула я. – Ты вообще фома неверующий, но я тебе докажу, что всё получится. Надо просто дать рекламу!

- Что?!

- Рекламу, Аллен! Повесить афиши в деревне, или это город у вас такой маленький? Кто приходил раньше в корчму? Куда они теперь ходят?

- Откуда мне знать, я за ними не бегаю и не слежу.

Мысленно выругавшись, я помолчала, глядя, как Аллен ест картошку с мясом, и сказала мягко, как будто обращалась к ребёнку:

- Ты можешь мне помочь советом, но почему-то не хочешь этого делать. Я понимаю, что тебе не нравится идея открыть корчму, однако я всё равно это сделаю. Так давай немножко поразмыслим вместе. Есть здесь ещё какое-нибудь заведение, где кормят и поят?

Он снова буркнул:

- Здесь нет. Таверна в Хаббе.

- Это далеко?

- Два часа пешком. Час на лошади.

- Отлично, - восхитилась я. – Значит, к нам повалят те, кто не хочет тащиться в эту Хаббу!

Я потирала ладони. Главное, это реклама. Надо всем сообщить, что корчма снова открывается, и дело в шляпе!

Глава 9. Шаг за шагом