Загадка платины. Том 1

Глава 19

Ни с кем другим Сильвена не чувствовала себя такой слабой. Такой беспомощной и такой беззащитной.

И в то же время, сколько она себя помнила, Давен всегда был рядом с ней. С тех пор, как Сильвена в первый раз ступила в зал приёмов с венцом на челе. Ноги чуть не подогнулись, когда принцесса увидела перед собой того, за кем так часто наблюдала в лесу. Сильный и широкоплечий, одетый в кольчугу посвящённого Прародителю, с сияющей белой кожей и волосами яркими, как огонь, этот воин стоял перед ней на коленях. Этот воин готов был повиноваться ей. Этот воин уже был «её» – так Сильвена считала. Как жестоко она тогда ошибалась…

Давен показал принцессе её ошибку в первую ночь, когда та явилась к нему в храмовый покой. Сильвена несла в руках шарф – обычный фавор, какой часто дарили дамы рыцарям, чтобы те сражались за этот дар. Сильвена была исполнена уверенности – в собственной красоте, в собственной власти и собственном милосердии. В том, что этот воин не сможет ей отказать.

«Потому что я – его принцесса. Он воспитан, чтобы быть моим слугой».

О Стражах Сильвена знала тогда лишь то, что они молчаливы, как колонны, так же тверды и холодны, и никогда не предадут. Для этой службы отбирали сирот и пестовали, как магические кристаллы, – под надзором наставников проходил каждый их день и час. Стражи не могли думать о себе, Стражи не имели права любить, Стражи знали один долг – убивать тех, на кого укажет принцесса. Исполнять любой её приказ.

Опустившись на колени перед Стражем, Сильвена накинула на его шею шарф. Давен стоял неподвижно и смотрел перед собой, как будто рядом и не было никого. Сильвена ощутила злость.

– Поцелуй меня, – распорядилась она.

Давен не возражал, не перечил, даже пальцем не шевельнул. Только едва заметно дрогнули ресницы, когда Сильвена провела перед его глазами рукой.

– Ты смеешь игнорировать мой приказ? – поинтересовалась принцесса. Злость с каждым мгновением становилась всё сильней.

Сильвена не поверила своим ушам, когда вместо ответа услышала тихое бормотание:

– Прародитель, не оставь меня во тьме земной. Даруй мне драконью кровь, насыть собой. Пусть ветер наполнит мои крылья. Пусть сердце твоё…

– Ты путаешься в словах, – Сильвена резко поднялась и нависла над Стражем, заслоняя свет горевших на алтаре свечей. – Сначала надо говорить про сердце, потом про крылья – даже этого выучить не смог.

Страж не отвечал. Сильвена зачарованно смотрела, как едва заметно колышутся на слабом ветру его длинные волосы. А тот продолжал бормотать, как будто и не замечая принцессы:

– …там, за гранью неба и земли, пусть твоя вечность будет тёплой, как огонь…

Сильвена стиснула зубы.

– Ты никогда не станешь Стражем, если не научишься подчиняться мне.

– … первородный хаос да не принесёт тебе вреда…

– Да не испепелит тебя! – зло поправила Сильвена. Давен сбился на мгновение, а затем продолжил… с того же места, на котором ошибся, как будто и не слышал её слов.

Сильвена опустила одну руку воину на плечо, а другой задрала его подбородок вверх:

– Что тебе Первородный, когда тобой управляю я?

Давен замолк. Сильвена видела, как метнулся по его белому горлу кадык.

– Ты будешь делать, что я скажу. Такова твоя роль. А я хочу, чтобы ты ответил мне. Чтобы ты меня поцеловал. Ну же, здесь только мы вдвоём. Когда ещё выпадет такой случай?

Давен не двигался. Губы его снова слабо шевельнулись в попытке вернуться к молитве.

Сильвена шумно выдохнула.

– Тогда я сделаю это сама. Ты всё равно не посмеешь противиться мне.

Она наклонилась и коснулась губами губ Давена. Те оставались неподвижны и холодны, но Сильвена не отступала. Её язык пробрался дальше, дотронулся до зубов воина и попытался раздвинуть их. Сильвена чувствовала, с какой силой бьётся сердце Стража, его удары гулким эхом разносились под сводами священного зала. Видела краем глаза, как руки Стража сжимаются и разжимаются на рукояти меча. Сейчас этот меч мучительно мешал прижаться плотней, обнять. Сильвена попыталась оттолкнуть рукоять, но проще было бы сдвинуть в сторону скалу.

Сильвена фыркнула в непослушные губы и резко встала.

– Или ты покоришься мне, – сказала она, глядя на Давена сверху вниз, – или я никогда не позволю тебе служить мне.

Подобрав полы длинного платья, в котором выбралась из дворца, и легко ступая мягкими сапогами по каменному полу, она двинулась прочь, к выходу из храма.

Сильвена не отступила. Она приходила и на вторую, и на третью ночь. Она касалась тела Стража руками, исследовала его и видела, как оно отзывается ей. Но лицо Давена оставалось холодным, и на принцессу он ни разу даже не взглянул.

Только на третью ночь, когда первые лучи рассвета уже просачивались сквозь витражи, Сильвена опустила перед Стражем ножны. Взяла одну его ладонь и положила поверх них.

– Победи, – приказала она и стиснула ладонь Давена. – Сделай это, и я стану ножнами для твоего меча. А ты навеки станешь моей судьбой.

Сильвене показалось, что в зрачках Стража что-то дрогнуло. Губы дёрнулись, почти отвечая ей – но ни одного слова с них так и не сорвалось.

– Убивший дракона сам станет драконом, – слова вонзаются под кожу раскалённым клинком.

Сильвена сидит в небольшой зале, где привыкла собирать самых близких людей. Здесь её наставник, чародей Заферин. Её лучший друг, Рау – жрец, предавший Храм ради неё. И её возлюбленный – Давен, Первый Страж. Сильвена обводит их взглядом и понимает, что даже им не может сказать всего.

Она знает – возможно, единственная из всех драконов Островов, – она знает, где теперь находится её мать.

– Почему ты вспомнила об этом сейчас? – голос Давена мрачен, как всегда, но Сильвене не приходится отвечать. Заферин делает это за неё.

– Потому что теперь это не просто легенда. Люди узнали о ней и станут охотиться на нас.

Давен некоторое время молча глядит на принцессу. Рау перебирает пальцами обсидиановые чётки. Его глаза, маленькие и блестящие как агат, смотрят то на одного, то на другую.

– Ты говоришь не всё, – спокойно произносит Давен. Сильвена вздрагивает, потому что невыносимо трудно скрывать хотя бы крохи правды от того, кто видит тебя насквозь.

– Я говорю то, что тебе следует знать, Страж, – спокойно отвечает она, бесстрастно глядя в зелёные глаза. Видит, как стискиваются зубы Давена. Желание коснуться щеки, успокоить, приласкать – почти нестерпимо. Сильвена сжимает лежащую на столе руку в кулак.

– Тогда зачем мне это знать? – голос Давена звенит, как перетянутая струна.

Губы Сильвены невольно дрожат.

– Следующей буду я.

Наступает тишина. Сильвена делает глубокий вдох, чтобы выровнять голос.

– Совет жрецов… позволил людям узнать о силе драконов, узнать о способе её получить… потому что так они смогут избавиться от меня.

– Людей нет на много миль вокруг, – вмешивается Рау.

– Поверь, – спокойно отвечает Сильвена, – они придут. И сейчас нам всем следует подумать о том, как не позволить им пробраться во дворец.

Комната снова погружается в молчание.

– Идите, – говорит Сильвена наконец. – Мне нужно отдохнуть. Встретимся завтра, в тот же час.

Она закрывает глаза, и двое – Рау и Заферин – неторопливо покидают зал. Даже не поднимая век, Сильвена чувствует, что третий остался стоять.

– Я не могу сказать больше, – упрямо повторяет она, когда дверь закрывается у советников за спиной. Давен продолжает молча смотреть на неё, и в это мгновение Сильвена жалеет, что у неё нет той выдержки, которую годами пестовал в себе Страж. – Давен, я люблю тебя… – она поднимает взгляд и видит глаза Давена совсем близко. Тот нависает над ней, как скала. Сильвене становится неуютно, и она встаёт. Она немногим ниже, но всё равно ощущает, как сила Давена накрывает её с головой.

– Я должен знать больше, – упрямо повторяет Давен, – чтобы убить того, кто желает причинить тебе вред.

– Ты должен знать одно, – обрывает его Сильвена, и голос принцессы тоже звенит. Мгновение она молчит, не в силах вытолкнуть из себя последние слова: – Если он доберётся до меня, то ты умрёшь вместе со мной. Этого не должно произойти.

– Что?.. – что бы ни собирался сказать Давен, он не успевает возразить.

– Наша связь очень сильна. Она сделает тебя слабым, Вен. Ритуал болезнен и долог. Когда убийца начнёт его, ты будешь чувствовать мою боль. Она может тебя парализовать. Так быть не должно. Придётся разрушить связь.

Давен некоторое время молчит.

– Никогда, – твёрдо говорит он наконец. – Я не оставлю тебя.

– Мы оба погибнем, Вен.

– Я смогу тебя защитить.

Руки Давена касаются её плеч, притягивают к себе, и Сильвена чувствует, как слабость накрывает её. Она хочет остаться в этих руках. Забыться, не помнить ни прошлого, ни будущего. Не править своим народом и ни за что не отвечать. Тёплые волны слабости обнимают со всех сторон, и руки Давена потакают им, лаская плечи принцессы, спускаясь к бокам.

– Зачем только я тебя соблазнила… Зачем подпустила так близко к себе… – шепчет Сильвена, но, как ни старается, не может заставить себя об этом жалеть.

– Потому что иначе не могла. Потому что иначе я заставил бы тебя быть со мной.

Пробуждение было долгим и болезненным. Свет угас, и теперь Сильвена сжимала похолодевший медальон в ладони, но резь в глазах никуда не делась. Контуры сундуков и золотых россыпей различить удавалось с трудом.

Сильвена протянула ладонь и зажгла тусклый шарик серебристого света. Магия откликнулась легко, как если бы она просто взяла в руки лампаду, но даже от этих мягких лучей боль в глазах стала ещё сильней.

Сильвена сжала пальцы в кулак и шарик погас. Закрыла глаза, выжидая, пока стихнет бешеный стук сердца и выровняется дыхание.

Ураган цветных воспоминаний всё ещё кружился в голове, обрывки лоскутного одеяла не желали раскладываться по местам, но Сильвена необычайно остро ощутила себя живой. Ощутила себя собой. Она сделала глубокий вдох и, оттолкнувшись от пола свободной рукой, встала. Крепче стиснула амулет, размышляя, надевать его или нет. Сильвена знала, насколько большая ценность находится сейчас в её руках. Перед глазами вставали лица Вермандо и Айрела, Варны и Джудаса… Кому-то из них она, может, и смогла бы доверять. Но не настолько, чтобы раскрыть все свои тайны. И потому Сильвена нащупала на изнанке безрукавки внутренний карман и осторожно уложила амулет туда. Напротив сердца, как и следовало его носить.

Ещё раз глубоко вдохнула, приводя мысли в порядок, и, пошатываясь, двинулась туда, откуда пришла.

Память никак не помогала отыскать выход. Сильвена не знала, что за магия забросила её сюда и где находится это «сюда». К тому же мысли о прошлом продолжали отвлекать.

«Что есть человек без памяти?» – думала она, вспоминая, как стояла на коленях перед Вермандо. Как позволяла человеческим выродкам трогать себя, целовать, врываться в себя. Это всё было с ней – и в то же время не с ней. Все прошедшие тринадцать лет тонули в безвременье, минувшее забывалось так быстро, что она не успевала его осознать. Сильвена склонялась к мысли о том, что всё-таки не была собой. Но кроме этого вопроса ей требовалось решить ещё с десяток других.