Соннасарнова. Элит

Глава 15. От волос на голове до ногтей на пальцах ног

A capillo usque ad ungues

Замерев на диване и стараясь не шевелить шеей, Тейн прикрыл глаза. Он чувствовал себя не только опустошенным, но и совершенно разбитым. Однако сон все не приходил. Даже легкой дремы не было. И мыслей… Ни-че-го… И в этой пустоте отчетливо, до мельчайших подробностей, проступали детали внешнего мира.

Какое-то время спустя, Тейн не мог бы сказать, сколько именно минут или часов прошло, он открыл глаза. Постепенно мысли появлялись и упорядочивались. Первая шоковая реакция прошла. Оглядевшись, Тейн обнаружил, что сидит один. Очень захотелось кофе, но идти на кухню было лень. Несколько мгновений Алкайдэ раздумывал на что потратить силы — чтобы добраться до кухни, или чтобы поручить приготовление напитка тени.

Решив, что вставать он сейчас точно не станет, Тейн махнул рукой, и послушная тень выросла перед ним вместе с кофе. Но любимый напиток показался ему безвкусным. Сидеть одному было невыносимо. И Тейн, устроившись с кофе поудобнее, приказал теням позвать своего друга. Тени хлынули из-под его ног, словно поток расплескавшейся воды, метнулись по полу, огибая препятствия, проникли под двери, взметнулись по стенам на второй этаж. Чтобы через мгновение одна из теней просигналила своему повелителю, что что-то не так. Насторожившись, Тейн заставил себя отставить чашку с кофе, встать, морщась от боли в шее, и пойти на зов своей тени. Она звала из-за двери, за которой Алкайдэ никогда не был. Веранда с южной стороны дома, за кухней. Тейн рванул на себя дверь, с корнем вырывая хлипкий замок, и замер, чтобы через мгновение броситься к лежащему на полу Фире.

Радостно улыбнувшись, повелитель теней убрал пальцы от бьющейся жилки. Пульс был. Пусть и слабый, но был. Теперь Алкайдэ более внимательно осмотрел Фиру. Никаких внешних повреждений он не обнаружил, только в уголке губ скопилось немного крови.

— Идиот! Я же предупреждал тебя: не вмешивайся, — бормотал повелитель теней, подхватив Фиру на руки и направляясь в спальню.

Но на самом деле, он злился на себя. Как он только мог допустить такое?! Опять!

Он бережно уложил Фиру на постель, накрыл одеялом, а сам улегся рядом, поверх покрывал.

С тревогой всматриваясь в измученное лицо Фиры, Тейн потиху начинал себя ненавидеть. Этот человек доверил ему свою жизнь. А он вместо того, чтобы спасти его, только втягивает его в совершенно не нужные и опасные авантюры. Повелитель теней откинул упавшую прядь со лба Кэйна. И с ужасом обнаружил, что его кожа холодна как лед. Пожалуй, он был даже холоднее, чем тогда, во время поиска какого-то там медальона. В отчаянии Тейн собрал остаток сил, создавая из воздуха, из ничего, черное одеяло, укутавшее их со всех сторон. Глаза Алкайдэ зажглись ровным фиолетовым светом. А потом фиолетовое пламя заплясало поверх одеяла, распространяясь на всю кровать, перекидываясь дальше, пока вся комната не превратилась в сияющий факел фиолетового огня. Только сил у Тейна было не так много, и он боялся, что они закончатся прежде, чем он успеет отогреть Фиру.

Но вот постепенно его щеки порозовели, губы утратили свою мертвенность. Улыбнувшись, Тейн обнял одной рукой Кэйна, поплотнее укутывая его в одеяло, и, чувствуя, как силы покидают его и он погружается в сон. Теснее прижавшись к Фире в эфемерной надежде согреть его еще чуть-чуть, Алкайдэ погасил пламя тьмы. Сон, без кошмаров и воспоминаний, блаженный сон без сновидений принял его в свои объятья. И последнее, что он чувствовал, засыпая, — биение сердца Фиры под своей рукой.

***

Проснулся Тейн лишь на следующее утро, часам к одиннадцати. Он открыл глаза и обнаружил, что лежит, все так же прижимаясь к Фире, обнимая его одной рукой. А вот Кэйн…

Сердце его билось так же ровно и тихо, глаза были плотно закрыты. Осторожно, чтобы не потревожить его сон, Тейн выбрался из постели и направился на кухню варить кофеек. Перед выходом он оставил в комнате тень, которая должна была предупредить его, если Фира начнет просыпаться.

Но проходя через гостиную, Алкайдэ передумал и направился на пристань, желая повторить удачный опыт вчерашнего кофепития. Он блаженно откинулся на спинку лавочки и потягивал латте. За ночь страшные раны на шее затянулись, образуя шрамы, еще толком не зарубцевавшиеся, но все же. Повязку Тейн уже давно снял и теперь наслаждался легким осенним холодком на ране. Словно что-то вспомнив, он расстегнул рубашку на груди. Шрам, оставленный Ферсаат, почти исчез.

"Скоро не останется даже этого, — с грустью подумал он, — ничего материального, что напоминало бы о ней…"

После латте Тейн повелел подать себе капучино. Глядя на свежий кофе, он вдруг отставил кружку от себя, и она тут же растворилась в воздухе. Осенний пруд был красив. Черная вода напоминала Тейну бездну. Он думал о Нави. Он вспоминал место, где появился во мрак. Вспоминал детство, очень короткое у представителей его клана. Он помнил годы и века обучения. Он помнил, как легко все давалось ему. И тогда он знал, что отец гордится им. Гордился… до тех пор, пока он не связался с людьми. Что же тогда случилось? Ведь повелитель теней всегда был доволен своей жизнью и установленным однажды порядком. Может, все дело в том, что иного он никогда не знал? И узнать ему было неоткуда? Ведь был он когда-то совершенно иным… Тейн вспомнил, что мрачность не была свойственна ему в те времена, когда он был верным псом мертвых богов. Он вспоминал, что когда-то он смеялся так же часто, как и убивал.

О Владыка, как же давно это было!

И были времена, когда пить Тейн Алкайдэ предпочитал не кофе.

Он улыбнулся. Ему снова захотелось ощутить позабытый вкус. Он протянул руку в сторону, и в ней материализовалась иссиня-черная бутыль. Выдернув пробку, Алкайдэ подставил вторую руку, в ней появился высокий прозрачный бокал черного стекла. Накренив бутылку, Тейн с видом дегустатора следил, как густая черная жидкость с сине-фиолетовым оттенком наполняет бокал.

Как истинный ценитель, Алкайдэ давным-давно пил только его — лучшее вино Нави. И сейчас он уже поднес бокал к губам, но остановился. Чего-то не хватало.

Пейзаж был замечательным, настроение — самое то, чтобы выпить, но… Тейн повернул голову вправо. На лавочке он сидел один. Фира в это время спал, оправляясь от перенапряжения.

Тогда, решив, что непременно угостит его этим вином, когда Фира придет в себя, Алкайдэ взмахнул рукой с бокалом. Рядом с ним на скамеечке появилась тень. Тейн нахмурился, и тень быстро приобрела знакомые очертания человека с копной растрепанных непослушных волос. Тейн отдал бокал тени, а себе материализовал новый, тут же наполнив его.

— Пить с тенями… — вслух прокомментировал он, — это так непривычно…

Он протянул бокал тени, та послушно и молча чокнулась с ним. Бокалы робко звякнули, словно смущаясь. С наслаждением повелитель теней чувствовал, как терпкое вязкое вино возбуждающим теплом растекается по телу.

Опьянения он не чувствовал. Впрочем, еще ни разу за всю свою долгую жизнь у него не получалось по-настоящему захмелеть.

Но вино пробуждало в нем мысли. Мысли, спящие в глубине сознания. Мысли, загнанные в подсознание. Мысли, запертые на дне сердца. Словно ключ, отпирающий все засовы и замки, вино освобождало их. И теперь, растревоженные, они плавно кружились, словно мертвые осенние листья на призрачно гладкой поверхности омута.

Покосившись на тень, вечную и, по сути, единственную его спутницу и слугу, которая рождалась каждый раз, когда заходило солнце, которая дробилась на миллионы частиц, уменьшалась до размера атома и вырастала выше самых высоких небоскребов, Тейн впервые порадовался тому, что она нема. А значит, способна лишь слушать его. Он обрадовался, что она мертва, а значит, не способна услышать его, создавая лишь видимость слушателя.

— А знаешь, тень… — обратился к ней Алкайдэ, сам удивляясь тому, что делает. — Когда он умрет, что мы будем делать?

Тень промолчала. Только отпила из бокала, осушая его. Тейн подлил им еще навского вина.

Он вдруг представил, что Фира действительно умер, и все, что у него осталось — только тень, силуэт человека. Словно удар тока, щемящая… боль? пробежала по его телу. Всего на миг его охватила такая пустота, что он испугался. И поспешил отогнать от себя подобные мысли.

— Какая чушь! — вслух возмутился он. — Этот человек спит без задних ног! От него при всем желании не избавишься!

Он со злостью швырнул бокал в черную воду, но тот растворился прежде, чем коснулся водной глади. Тейну стало страшно. Он вдруг подумал, что без него Фира проживет намного дольше. И он решил, что если действительно беспокоится за его судьбу, то ему лучше бы исчезнуть и держаться подальше от него. Он взволнованно поднялся на ноги. Ну конечно же! Почему никогда раньше он не думал об этом? Решение было принято незамедлительно.

Вот только… Если тень, оставленная в спальне, еще не появилась… Значит, Фира все еще спит…

Алкайдэ решил, что дождется, чтобы он пришел в себя. А потом исчезнет.

И тут он вспомнил про свое обещание.

— Черт! — он упал на скамью и залпом осушил бутылку, отправив ее в озеро вслед за бокалом. Как и бокал, она растворилась в воздухе прежде, чем коснулась воды.

Тейн щелкнул пальцами и тень, сидевшая вместо Кэйна рядом с ним, исчезла. А повелитель теней отправился к Фире проверить его самочувствие.

Когда Тейн увидел Фиру, зайдя к нему в комнату, он снова почувствовал жуткий холодок, пробежавший по спине. Как при словах Предсказателя о том, что Фира умирает. Ибо Кэйн снова был бледен, как снег. Утренний румянец исчез без следа. А когда повелитель теней коснулся его лба, тот был холоден. Тейн испуганно отдернул руку. Что же делать? Но он даже не знал, что именно нужно исцелять, не говоря уж о том — как. Одно было ясно — новое вливание тепла через тень эффекта не даст. Нужно было предпринять что-то больное кардинальное. Если бы Фира был изранен снаружи, Тейн нашел бы способ помочь ему. Но это… Здесь он был бессилен.

И тут его осенило. Предсказатель! Если кто-то и мог помочь Фире, так это он. Но как бы с ним связаться? Оставлять Кэйна одного Тейн побоялся. Отходить далеко — тоже. Поэтому он щелкнул пальцами и перед ним явилась тень. Он подал ей записочку для Предсказателя и тень исчезла.

Теперь все, что оставалось Алкайдэ — терпеливо ждать, как быстро Предсказатель сможет добраться сюда. Впрочем, в записке упоминалось, что он может воспользоваться тенью для телепортации. Тейн присел на кровать и взял ледяную руку Фиры в свою, теплую. Кэйна медленно укутало черное покрывало.

Предсказатель явился уже через десять минут, показавшимися повелителю теней часом с небольшим. Старик возник прямо в спальне, благоразумно воспользовавшись тенью для скорейшей транспортировки своего сущного.

Он сосредоточенно посмотрел на больного, кинув Тейну, чтобы он рассказывал, что произошло.

— Перенапрягся. Пытаясь удержать нитями одного представителя моего клана.

Тень, до этого укрывавшая Фиру, плавно скатилась на пол, растворяясь в воздухе.

— Бог мой! — возмутился Предсказатель. — Одного повелителя теней? Чего ты не договариваешь, темный? Выкладывай абсолютно все, я же не слеп!