Ветер перемен

В себя я пришла довольно быстро. По крайней мере, маг с поляны уйти не успел. Наскоро ощупала щёку. Ничего, нормально. Наверное, начинаю привыкать. Этак скоро вообще неприбиваемой стану. Хорошо бы.

Маг бросил на меня хмурый взгляд и пошёл, судя по всему, куда подальше.

– Погоди! – я попыталась собрать себя в кучу и подняться. Получилось не сразу, и остальное вопила уже на бегу. – Ты не можешь меня здесь бросить! У меня даже еды нет! И лошадь сбежала! Из-за твоего волка между прочим!

Маг резко остановился и обернулся. Я на всех парах впечаталась ему в грудь и снова прибалдела. Всевышние, да что же это?

– Ты смотри, немой заговорил.

Я потупилась.

– Ты…мужеложец? – презрительно спросил он, уставившись на меня сверху вниз.

– Я что?.. О!.. Нет! Нет, конечно!

– А почему голос такой писклявый?

– Какой есть, – надулась я. Нормальный у меня голос, между прочим!

– Почему немым прикинулся?

– А ты бы сам с таким голосом много разговаривал?! – изобразив возмущение, выкрутилась я.

– Да, ты прав. Кстати, это, наверное, твоё, – и мне в руки полетел платок с деньгами.

Ура! Я приготовилась изящно его поймать, но, конечно, упустила. Платок, падая, развязался, мелочь рассыпалась.

– Т ебя как звать? – спросил маг, с ехидной улыбкой наблюдая, как я ползаю кверху задом, силясь отыскать монетки в высокой траве.

– Ле… – вовремя остановилась я, едва не брякнув настоящее имя.

Блин, а как меня зовут?!

– Ле? – удивился он.

– Лет. Меня зовут Лет.

– Странное имя… Меня можешь звать Яном. Я маг, наёмник.

– Да, спасибо, что спас меня, – я наконец разыскала последнюю монетку, придирчиво всё пересчитала и спрятала в карман.

– Благодари заказчика. Мне за этих хмырей заплатили.

– Спасибо, заказчик, – тихо пробормотала я. – Слушай, а раз ты наёмник, так может поработаешь на меня?

– Что нужно делать и сколько платишь? – моментально сменив тон на деловой, осведомился он.

– Плачу… Два золотых! Устроит?

– Неплохая цена, но смотря за что. Так что нужно делать?

Но я уже опять поплыла.

«Не думать о его глазах. Не думать о его губах. И о руках не думать. И не слушать этот голос, от которого мурашки бегут по коже… Боги, как же можно говорить с человеком, не слушая его голос?»

– Что. Нужно. Делать. – Наёмник снова смотрел на меня как на законченную идиотку. Пардон, как на идиота.

– А – а—а… – это он сейчас мне сказал?

– Тебя сильно, наверное, били. Ещё и я добавил… Но ты уж на меня зла не держи!

– Мне нужно в Веренс! – наконец выпалила я. – Желательно живым, целым и невредимым.

– Двух золотых будет недостаточно. Судя по всему, тыпросто магнит для неприятностей.

– Хорошо, два золотых и четыре серебряника.

– Мало.

– …и десять медяков, – отчаянно проговорила я.

Маг от души расхохотался.

– Это всё, что у тебя есть, да?

Я смущённо кивнула.

– И всё отдашь, не пожалеешь? А есть что будешь? На эти деньги ты мог бы купить еды в какой-нибудь деревне, и немало.

– Во-первых, деревню надо сначала найти. Во-вторых, голодная смерть мне грозит не раньше чем через пять-шесть дней, а, оставшись один, я не протяну и двух часов.

«И, кроме того, у тебя-то еда найдётся. Не сожрёшь же ты всё сам, глядя на то, как я умираю в муках» – добавила я про себя.

– И откуда ты взялся такой?

– Не спрашивай. Так как, поможешь?

Маг на мгновение задумался, а я, кажется, перестала дышать.

– Хорошо! – наконец сказал он, подозрительно косясь на моё синеющее лицо. – Только сначала заскочим в одну деревню. Немного не по пути, но меня там ждёт ещё один заказ.

Я судорожно выдохнула. Ура!

– А откуда ты ехал в Веренс?

– Из Миловера, а что?

– Да ничего. Просто ты заехал абсолютно в другую сторону.

– Не может быть! У меня была карта!

– И ты, наверное, умеешь ею пользоваться? – скептически уточнил маг.

Я промолчала. Подумать только! В другую сторону! Счастье, что на пути мне повстречался этот гадкий волк. Со своим хозяином. Кстати, о хозяине. Меня ждёт целая неделя в компании этого… этого… полубога.

– Догоняй! – тем временем сказал «полубог», закинул на плечо дорожную сумку и попёр вглубь леса, не сильно утруждая себя выбором дороги. Волк потрусил следом.

И я честно попыталась их догнать. Но удалось мне это только через пару часов, когда маг соблаговолил-таки сделать привал. Нет, всё это время я не теряла его из виду, но шёл наёмник слишком быстро, и мне не удалось бы с ним поравняться даже на ровной дороге, не говоря уже об этой непролазной… Ай! Нога снова подвернулась, я пребольно шлёпнулась на землю лицом в начавшую облетать листву.

– Всё нормально, – на всякий случай мученически простонала я, но маг даже не обернулся. Впрочем, как и в предыдущие раз…дцать.

– Сволочь, – пожаловалась я молоденькой берёзке и поспешила встать, пока наёмник не ушёл слишком далеко. К концу моих мучений – спасительному привалу – он из ранга «полубогов» был понижен до «недочеловека», «мерзавца» и «подло-негодяистого изверга».

Но на этот счёт маг оставался в счастливом неведении, потому что говорить я не могла, мне и дышать удавалось с трудом. Тем более, я его немного побаивалась.

Зато, когда моему измученному тельцу предложили краюху хлеба и кусок вяленого мяса, я этого нахала почти простила. А свою порцию стрескала буквально в считанные секунды, чем заслужила ещё один удивлённый взгляд. Ну и пусть смотрит, как хочет. Слуги в замке на меня ещё не так смотрели, когда я за обе щеки уписывала и первое, и второе, и десерт. А потом ещё шныряла по кухне в поисках добавки. Насытившись, я, довольная, откинулась на спину, разбросав в разные стороны руки-ноги, и снова почти поверила, что счастье где-то рядом. Как вдруг:

– Поднимайся. До деревни совсем немного осталось, там отдохнём.

Я застонала и попыталась незаметно уползти в кусты. Незаметно не получилось. Пришлось вставать и снова скакать за полоумным наёмником по враждебно настроенному лесу, кляня всех и вся, начиная с лорда Карента и заканчивая Дереном. При чём здесь Дерен я понимала смутно, но ему, на правах будущего мужа, доставалось больше всех.

До деревни мы добрались ближе к вечеру, и я от избытка чувств всё порывалась кого-нибудь расцеловать, но мне не дали. Маг довольно бесцеремонно меня одёрнул и сразу направился к дому старосты, мимоходом бросив, чтобы я ждала его в корчме. И даже пару медяков на обед выделил. Я хотела было возмутиться, но попросту не успела – этот паршивец уже переступал порог старостиной избы, попутно здороваясь за руку с хозяином. Волк следовал за ним как приклеенный.

«Ну и ладно», – в который раз сказала я себе и поплелась на поиски местного питейного заведения.

За всю свою жизнь я не посетила ни одной корчмы, что в принципе и неудивительно – негоже графской дочери по таким местам шататься. Но тем не менее, до места добралась быстро, ориентируясь на шум, гам, отборный мат и, конечно, непередаваемый аромат горячей пищи. Ко входу было не пробиться, всю улицу возле кабака запрудила толпа, состоящая в основном из мужиков разной степени подпития. Все они стояли спиной ко мне. Спиной, потому что расположились большим кругом, в центре которого происходило что-то, по-видимому, интересное. Есть хотелось немилосердно, и я, наплевав на всё, чему меня учили в детстве (а точнее, на то, чему я отказывалась учиться наотрез), старательно заработала локтями, с трудом пробираясь к вожделенной двери. В итоге я пару раз получила в ухо, ещё пару раз по рёбрам, кого-то тяпнула за давно не мытый палец, а кого-то даже пнула в пах, узнала о себе много нового, но в корчму всё-таки вошла. Тяжело вздохнула, переведя дух, и в недоумении уставилась на абсолютно пустое помещение.

– Эй, хозяин! – неуверенно позвала я, уже догадываясь, что корчмарь, наверное, тоже не захотел пропускать забаву и сейчас находится за дверью в не замолкающей ни на минуту толпе. Пришлось топать обратно. Дверь удалось открыть только с третьего раза и с разбега, так как снаружи её уже активно подпирали. При этом я кого-то таки пришибла, но на это никто не обратил внимания, а пришибленный признаков жизни не подавал, и я решила не забивать себе голову чужими проблемами. Своих хватает. Я собиралась долго и упорно голосить, пока корчмарь, привлечённый моим ором, не соизволит-таки проследовать на своё рабочее место, но вдруг обратила внимание на предмет всеобщего ажиотажа. Это были петушиные бои. Я такого ни разу не видела, но от Кары с Марго наслышана была. Заинтересовавшись, пригляделась внимательнее. Один из петухов, уже довольно сильно потрёпанный, явно сдавал свои позиции и выглядел совсем несчастным. И тут произошло ужасное – мне стало его жалко. Быстро взвесив все «за» и «против», плюнув на то, что «против» явно перевешивало, от души посоветовав здравому смыслу заткнуться, придя к неутешительному выводу, что я непроходимая дура, но с этим, увы, ничего уже не поделаешь, я затравлено огляделась и прорвалась в центр круга. Когда я, запнувшись о чью-то ногу, влетела в круг и чудом не раздавила обоих петухов разом, повисло напряжённое молчание. Я, очаровательно улыбаясь, сделала всем ручкой, мысленно повинилась перед своими ангелами-хранителями и, схватив битого петуха, рванула со всех ног дальше по улице. Причём опешившие мужики недоумённо расступились, давая мне дорогу и только спустя несколько секунд раздалось гневное:

– Держи гада!!! Уйдёт!

– Не уйдёт!

И началась погоня.

Я, дико вымотанная бессонной ночью и дневным переходом, быстро выдохлась и дышала, кажется, через раз. Или даже через два. А свежеспасённую птицу уже почти ненавидела. Но и сдаваться не собиралась, прекрасно понимая, что теперь в лучшем случае меня побьют, а в худшем поднимут на вилы. Спустя ещё пару минут, осознав, что на прямой, как стрела, улице мне не оторваться, я решила маневрировать: резко свернула влево, ужом просочившись между домами. И чуть не зарыдала от досады – передо мной смертельным приговором предстал тупик. Немного постояла, собираясь с духом, и обернулась. Петух, всё это время самозабвенно горланивший какие-то свои петушиные ругательства, подозрительно затих у меня подмышкой. Селяне нахмурились, подходя поближе и сплочая ряды. Я попыталась провалиться сквозь землю, на всякий случай прижимая к себе странно обмякшую птицу.

– Слышь, недомерок, петуха верни, – почти дружелюбно посоветовали мне. Вот только глаза у них были недобрые… мягко говоря.

Я упрямо мотнула головой.

– Да на кой он тебе? – полюбопытствовал другой голос.

На этот вопрос я и себе ответить не могла, не то что уж кому-то другому.

Я с тоской посмотрела на их довольные рожи, щерящиеся щербатыми улыбками в предвкушении новой забавы, в простонародье именуемой мордобоем, ещё раз повинилась перед своими хранителями, мимоходом отметила, что начал дёргаться левый глаз и мысленно совершила уже три самоубийства, причём все разными способами. Петух безмолвствовал.

– Ты чего, немой что ли? – в который раз за этот день спросили меня.

Я радостно закивала, в тайне надеясь, что убогого бить не будут. А если и будут, то не так сильно.

– Мужики, да чего мы с ним разговариваем?! – грянуло сбоку. – Я против этой курицы ощипанной три медяка ставил! Кто мне деньги теперь вернёт?