Тень великого колдуна

— По-моему, самый подходящий момент. — Асеер незаметно вырос у меня за спиной, словно насланный злой ведьмой горб. Ведь как раз сама подумала то же самое, но после этих слов зверски захотелось сделать все наоборот. Упади небо! Что же мне теперь постоянно на всяких дингир-уров оглядываться. Я не удостоила охотника даже полуоборотом, прямиком направившись к торжествующему Митичу.

— Умбра! — Красуясь, мальчишка раскрутил шест так, что тот стал почти невидимым, чем вызвал новый восхищенный гвалт толпы и мою старую недобрую ухмылку.

— Ну, что ты теперь скажешь? Видела, как я их всех победил?!

— Тим, я хотела бы…

— Нет! — Требовательно перебил меня он. — Скажи честно, что ты теперь думаешь. Как я сражался?

— Ну…

— Ну?! Да они падали, как подкошенные! Благословление святого Ухты со мной! Я почти готов стать охотником!

— Почти…  — Я внимательно посмотрела ему в глаза, раздумывая, что лучше, подслащенная пустышка-лесть или горькая, но полезная правда. Если бы он был мне чужим, хватило бы и первого, лишь бы отвязался. Но чужим Тимхо мне не был. А правда, чем горче, тем полезнее. * * *

Пацек плохо разбирался в людях, но то, как изменилось лицо его черноволосой спутницы, ему очень не понравилось. Оно, напряглось, растеряв всю привлекательность и человечность. В один прыжок девушка оказалась напротив победителя боев, вскочив на соседний столб. Толпа удивленно примолкла.

— Нападай.

— Но… ты же без оружия. — Смутился паренек.

— Нападай!

Тимхо сделал неуверенный выпад, но его соперница только поморщилась, отмахнувшись, точно от комара.

— Нападай по-настоящему, дурак! Пустомеля! Размазня! Девчонка!

Такого оскорбления Пацек бы ни за что не спустил. Паренек также разразился серией резких, целеустремленных ударов. Но цели ни один из них так и не достиг, и это было еще удивительнее тем, что сама цель, казалось, не прилагала к этому никаких особых усилий. Наконец, противник вышел из себя, и раскрутив посох вокруг себя огромной двукрылой бабочкой, с криком побежал вперед, словно под ногами были не редкие расшатанные бревна, а мощеная дорога. Пацек плохо разбирался в боях на шестах и без, но исход был очевиден даже ему. Ловкой девушке не устоять против такой атаки.

Кто же мог предположить, что в последний момент она птицей взлетит вверх, завертится в воздухе тугим клубком, и поднимется уже за спиной нападающего, как ни в чем не бывало. По толпе пробежал изумленный вздох. Такого в Ивах еще не видели. Тимхо так вообще не понял, что произошло. Он резко остановился, едва не потеряв равновесия, и теперь стоял, глупо хлопая глазами.

— Ты почти готов. — Тихий спокойных голос заставил Тимхо вздрогнуть. Даже Пацек почувствовал себя густо перенаселенным муравейником. — Ты почти идеально двигаешься, ориентируешься и почти совершенно владеешь техникой боя. Позволь я объясню тебе, что это значит.

Неуловимое движение, и посох оказался в руках у черноволосой, а паренек, кувыркаясь полетел на землю, упав лицом вниз. Большая часть грязи осела на лицах и рубахах предыдущих поверженных бойцов, но и победителю хватило с лихвой.

— «Почти» значит «не». Это значит ты не готов. Ты слишком поздно начал заниматься. Игиги — не деревенский сброд. За промахи с ними ты будешь расплачиваться не гордостью, добрым именем, а ногами, руками, потрохами, жизнью, и хорошо, если сразу и если только своей…

Шест полетел в след, приложив лежащего одним концом по макушке, а вторым пониже спины. Толпа, до этого готовая носить победителя на руках, окатила его волной насмешек, отправившись смотреть на прыжки через плетень. Почти победитель был никому не интересен. Паренек с трудом поднялся, размазывая по щекам размокшую от слез грязь. Зло пнул посох. Медленно побрел прочь, точно собака подбитая своим любимым хозяином. Пацек сам едва не расплакался, и с горя срезал у стоявшего рядом мужчины суму, даже толком не рассмотрев владельца. * * *

Спрыгнув на землю, я обессилено прислонилась к столбу, старясь ни с кем не встречать взглядами. И извинилась и ободрила. Молодчина, Умбра.

— Тим, стой. — Асеер придержал мальчишку за локоть. — Вспомни, что говорил Вербит, основа любой веры — это вера в себя…  Все, хватит! — Вызверился Митич, отбрасывая руку учителя. — Хватит с меня вашей гиджской веры! Сказки для детей! Чудес не бывает! Умбра права, из меня никогда не получится хорошего охотника! Так зачем в пустую тратить время?

— Тим…  — Осипшим от волнения голосом позвала я, подходя ближе. Он не захотел даже выслушать. Ушел, не оглянувшись. Он уходил, слегка подволакивая правую ногу, а во мне, казалось, все рушилось, с грохотом срываясь в бездонную черную пропасть. Асеер развернулся, уставившись на меня со злым, бешеным прищуром.

— Какая же ты дрянь, Умбра…

Я зажмурилась не из страха, просто чуть прикрыла глаза, подавляя защитные рефлексы. Мне не хотелось защищаться, мне впервые захотелось, чтобы меня ударили. Отметелили до полной потери моего паршивого сознания.

Но удара не последовало. Напряженная до дрожи ладонь остановилась, так и не коснувшись моего лица, и медленно опустилась, обжигая кожу чужим, не предназначенным мне теплом.

Асеер, молча, растворился в толпе, оставив меня в обществе призового бычка, который отныне уже не являлся самой главной скотиной на празднике. * * *

Я сидела в обнимку с деревянной кадушкой на краю того самого колодца, что приютил меня в первый день пребывания в Серых Ивах, и, наверное со стороны здорово походила на старуху Порога из бестиария. Страшная, злобная и неприкаянная. Но подмечать сходство было некому. Праздничный люд давным-давно разошелся-разъехался-расползся по домам. Только дурной на всю голову нелюдь сидел неподвижным изваянием, храня их покой. За неимением собственного.

Меня заинтересовало тихое поскрипывание досок. На заборе соседнего дома, пытаясь отцепить край длинного красного плаща, ворочался неизвестный тип с туго набитым мешком за плечом. Этот дом принадлежал вдове с тремя детишками, итак еле-еле сводящей концы с концами, без пожертвований в фонд защиты редких беспринципных идиотов. Ничего, парочка кинжалов, и скоро этот вид из редкого превратиться в вымирающий.

— Мешок не подержать? — Участливо предложила я, попутно прикидывая как бы побыстрее дотащить труп до репейного поля.

Вор рухнул с забора, оставив о себе на память яркую тряпочку. Через узкое отверстие между красной шапкой и длинной накладной бородой на меня с ужасом уставились честные, прозрачные, как роса, глаза.

— Госпожа расследователь. — Хрипло пролепетал Пацек. — Как же вы меня напугали!

Я спрятала кинжалы за голенища, потеряв всякое желание удобрять лопухи, но от чувства глубокого презрения к вору отделаться так и не смогла.

— Что, у вдовы был?

— Ага. — Довольно кивнул он. — У нас тут еще две есть, трое недоедающих малышей и одна бедная сиротка. Со мной не хотите?

— Чего?! — Это было через чур даже для мерзкого бессердечного игига. — Чтобы я помогала тебе грабить сироток? Даже, если ты все потом вернешь, это… это… слов нет…

— Да как вы могли такое подумать! Я же не грабил, я наоборот! — Вор так искренне возмутился, что заставил меня смутиться.

— Какое еще, гёт, наоборот?! Тебя, между прочим, только что застукали с мешком краденного на чужом заборе!

— Это не краденное. — Насупился вор, прижимая к себе мешок. — Это подарки. Между прочим, на собственные честные деньги купленные. Орехи там на меду, игрушки, ленточки цветастые, жилетки шерстяные на зиму, прялки, котелок новый один есть…

— Так что же ты, дубина, их днем не мог подарить?

— Не мог! Сегодня же как раз праздник святого старца. А добрый дедушка Ухты приносит подарки именно ночью, пока никто не видит… людям нужно во что-то верить, во что-то хорошее, понимаете? Человек потом этим чудом будет весь год жить и радоваться, что о нем помнят, любят и заботятся. Чудеса должны хоть иногда случаться. Что, скажете, глупости все?

— Не скажу. — Я впервые за весь день по-настоящему улыбнулась. Подумать только, вор, подрабатывающий по ночам святым! — Это одно из самых нужных и важных дел, которые мне когда-либо предлагали, не считая похода в столичную картинную галерею и уменьшения популяции шумберских дингир-уров. Кстати, предложение еще в силе?

— А? — Ничего не понял парень. Бес, никак у меня не получается завязать с пустой болтовней.

— Ну, пойти с тобой можно?

— Конечно! — Пацек тут же достал из мешка и протянул мне какой-то сверток. — Вот, наденьте. Мы раньше с Вежеком ходили, но он сегодня на боях голень подвернул.

— А это обязательно? — С надеждой спросила я, брезгливо перебирая комплект из красной изъеденной молью шапочки, плаща и пыльной измочаленной бороды, идентичной натуральной.

— Обязательно. — Вор был непреклонен. — Это на тот случай, если кто увидит. Чтобы волшебства не спугнуть. А, если увидят, сразу кричите хо-хо-хо, и убегайте.

— Хо-хо-хо?

— Ну да, только голос веселее и пониже. Во всех легендах дедушка Ухты именно так и приветствует своих друзей. Добрым задорным смехом.

— А старец случайно не родственник вашему кузнецу?

— Не знаю, вряд ли…  Так вы согласны или как?

— Согласна. Только давай потом заглянем еще в один дом. Тут недалеко, у озера. * * *

У озера Пацек честно признался мне, что у него закончились маслы для собак. Кроме того, они с Вежеком знакомились с нужными псинами за неделю, задабривая их вкусностями, а дом деда Богдоя в план не входил. К тому же парень вообще не помнил, есть ли у деда собака. Мы обошли двор по кругу, даже слегка постучали веткой по забору, но никаких признаков сторожевого пса не обнаружили.

— Давайте как мы вот что, госпожа расследователь: я лезу первым и осматриваюсь. Если все чисто, я три раза промяукаю, и вы пойдете следом.

— Может, лучше, мне пойти?

— Что вы! У меня как-никак опыта поболя вашего будет.

Наличие указанного опыта, собственно, и пугало. Я потеребила бороду, нервно перекинула ее за спину, но обижать парня не решилась. Устроилась ждать на корягу под забором, положив на колени свои новенькие кинжалы, купленные перед самым отъездом. Некоторые считают, что оружие должно быть простым, надежным, функциональным и недорогим, чтобы было не жалко потерять в бою. С этим трудно не согласится, но в душе я эстет и всегда выбираю лучшее из возможного. На этот раз с выбором повезло. Исключительно удачное соотношение цены, длины клинка, с шириной и размерами рукояти. Настоящее совершенство — от окованных металлом шляпок загвоздок до вороненых полосок между долами и лезвиями. Тиму они точно должны понравиться. Особенно в наборе с леденцами и шерстяной жилеткой от Пацека.

Время шло, но засланная кошка упорно молчала. Зато лая или шума сражения тоже пока не слышно. — Наверное, опять плащом зацепился или застрял где-нибудь. — Решила я, бодро перелезая через забор. Воображение рисовало неудачливого вора, запутавшегося в веревке здоровенного спящего волкодава.

Что-то тихо зашуршало в зарослях полыни.

— Хо-хо-хо! — На всякий случай произнесла я, памятуя о конспирации. В следующее мгновение меня здорово треснуло по затылку. Начавшие было светлеть небеса резко погрузились в кромешную тьму.