Фортунат

Глава 20

Мы — мирные люди, но…

М. А. Светлов

Рыболовная шхуна «Crazy cod» (Бешеная треска) вошла в устье Темзы под покровом наступающих ночных сумерек. Экипаж быстро убрал паруса команда судовых механиков сноровисто развернула складывающиеся лопасти гребного винта, вскоре заработал стосильный двигатель паровой машины и суденышко, попыхивая дымом и паром двинуло вверх по течению реки. На довольно потрепанное морем и временем судно с гюйсовым триколором Королевства Нидерланды никто не обратил внимания. Ну зашло старое корыто сдать выловленную рыбу оптовикам, заодно подлатать такелаж. Подобных визитов здесь на дню не один десяток. Таможенная служба ничего кроме выловленной рыбы на борту не обнаружила, судовые документы в полном порядке, а это значит: «Welcome to the UK!».

Безопасный путь по реке вполне внятно обозначен установленными на якорях плавучими бакенами, с включенными в ночное время магическими огнями. К тому же на штурманском мостике «Бешеной трески» стоит опытный капитан, который знает фарватер едва ли не лучше собственных пяти пальцев и при необходимости может провести судно до самого Шеппертона.

Звать капитана Дэнни Лаури, По документам он, как и все прочие члены экипажа судна, является подданным Его Величества Короля Нидерландов Якова VIII. На самом деле вся команда «рыболовной шхуны» состоит из штатных сотрудников Шестого Отделения Главного Управления Тайной Службы Российской Империи, начальником которой, насколько нам известно, является генерал-майор Пафнутов Дмитрий Аркадьевич. Несложно догадаться, что шхуна со столь забавным названием появилась в самом сердце Британской Империи не ради сдачи рыботорговцам-оптовикам богатого улова трески, камбалы, палтуса и прочих объектов промыслового лова и вовсе не для проведения такелажных работ.

Настоящее имя «голландца» Денис Владимирович Лавров. Подполковник от жандармерии тридцати семи лет от роду, в Тайную Службу мобилизован шесть лет назад, будучи в чине капитан-лейтенанта, командира эскадренного миноносца Балтийского флота «Вёрткий». Мужчина крепкого сложения с лицом грубоватым, рыжеволос. Как и полагается здешнему морскому волку, носит аккуратно подстриженную шкиперскую бородку.

На мостике помимо капитана и рулевого матроса старпом Майкл ван дер Дуроу, на самом деле Михаил Константинович Дуров. Вот такая забавная конспирация.

Все члены экипажа, помимо родного русского, свободно владеют несколькими европейскими языками, среди которых английский и голландский были обязательными для данной боевой группы.

— Кеп, на траверзе Бексли. — на «родном» голландском доложил старший помощник.

— Машина, малый вперед! — капитан перевел стрелку машинного телеграфа в соответствующее положение и продублировал голосом в переговорную трубу. Убедившись в том, что едва вращающийся гребной винт компенсировал течение реки и суденышко замерло относительно береговых ориентиров, капитан скомандовал через рупор: — Приготовить левый и правый якоря к отдаче. — А еще через пару минут с мостика донеслось: — Отдать якоря! — А в недра судна улетело: — Стоп машина! Механикам держать под парами! Быть готовыми к отплытию в любой момент. — Убедившись в том, что судно надежно зацепилось за илистое дно в полутора десятках саженей от покрытого густым дубовым лесом правого берега, капитан весело посмотрел на старшего помощника и неожиданно выдал по-русски: Ну что, Михал Константиныч, вполне удачное местечко для исполнения нашей миссии.

— Пожалуй, вы правы, Денис Владимирович, среди этих кущ всполох разгонного блока будет не так заметен на старте. А потом поди догадайся, откуда прилетело.

— Отлично! — кивнул капитан и с высоты штурманской рубки проследил взглядом за тем, как на баке расторопная команда матросов под руководством боцмана распахивает створки ранее замаскированного люка.

Вскоре из темного провала трюма показалась влекомая ручными лебедками платформа, оббитая листовым металлом, на ней поворотное устройство, способное вращаться на триста шестьдесят градусов, с шестью большими трубами полутора саженей длиной и диаметром около пятнадцати дюймов. После того, как платформа с шестиствольной реактивно-артиллерийской установкой поднялась до необходимого уровня, стопорные механизмы зафиксировали её с четырех сторон таким образом, чтобы оно стала единым целым с палубой. Подскочивший к монструозной конструкции расчет из четырех специалистов-ракетчиков принялся ориентировать пусковую установку по направлению и углу подъема стволов, в соответствии со специальными таблицами, учитывающими внешние погодные и прочие факторы. Четверть часа и на мостик поступил доклад о готовности к стрельбе.

Денис Владимирович вышел на открытый воздух и сделал рукой разрешающую отмашку, после чего тут же вернулся в штурманскую рубку. Едва он захлопнул за собой тяжелую клинкетную дверь, носовая часть судна осветила яркая вспышка, за ней вторая, третья и так далее до тех пор, пока последняя ракета, покинув свой пусковой пенал, не умчалась в небесную высь.

Пролетев около десятка верст, разгонные блоки выжгли все топливо и после подрыва порохового заряда на высоте трех тысяч саженей отстыковались от основной боевой части, которая отправилась по баллистической траектории в направлении западной окраины столицы Великобритании, где располагались казармы семидесяти пяти тысячного экспедиционного корпуса, который со дня на день должен быть переброшен на европейский театр военных действий.

Характерная особенность этих снарядов, незначительный разброс траектории полета, что гарантировало подрыв боевой части именно над расположенными в пятнадцати верстах от окраины Лондона казармами, а не над жилыми кварталами мирных граждан.

После того, как запущенные с борта «Crazy cod» снаряды «упали» до заданной высоты примерно в полторы сотни саженей, сработал пороховой заряд, разрушивший контейнер с хранящимися в магическом стазисе зараженными модифицированным возбудителем брюшного тифа мелкими кровососущими насекомыми. Невесомое облачко, разрастаясь в размерах начало неуклонное падение на стройные ряды казарм и прочих армейских сооружений. Часть насекомых упадет на бойцов, осуществляющих в этот поздний час патрульную службу, часть осядет на шерсть бродячих собак, кошек и крыс. Один укус насекомого, и страшная зараза окажется в кровеносной системе человека или животного. Далее пять суток инкубационного периода, затем десять-двенадцать часов страшных мучений с практически гарантированным жутким финалом. Не факт, что кто-то из лондонских обывателей не подцепит страшную болезнь, но, как говорится, на войне ком а ля гер. Мирное население Европы в результате боевых действий, развязанных по существу англичанами, пострадает еще сильнее, так что небольшая эпидемия, вполне возможно, прочистит мозги некоторым местным политикам, склонным к безответственному авантюризму.

Спастись можно, если знаешь, от чего спасаться и только до первого укуса, однако непривычное к гигиеническим процедурам население старой доброй Англии и без того страдает педикулезом, даже не страдает, а живет душа в душу с вшами и блохами. Военные в этом плане вовсе не исключение, так что даже не заметят пополнения в рядах насекомых, копошащихся в их волосах и одежде, а, учитывая царящую в армии и на флоте повальную содомию, еще и обменяются ими неоднократно.

Тут возникает резонный вопрос, почему болезнь коснется только военных? Разве эпидемия не распространится на весь остров, и далее на другие острова Соединенного Королевства и Европу? Нет, ничего подобного не случится. Пострадает исключительно корпус вторжения, за малым исключением, поскольку русские биологи слегка изменили французский вариант течения болезни и ограничили существование возбудителя страшной болезни двухнедельным сроком. То есть, через четырнадцать дней все модифицированные Salmonella Typhi должны массово погибнуть. Впрочем, тех, кто успел подцепить страшное заболевание уже не спасти, однако они станут неопасными для окружающих.

После старта последней ракеты, к установке вновь подскочила обслуга и палубная команда. Толстые стволы были задраны вертикально вверх, платформу сняли со стопоров и со всеми предосторожностями опустили обратно в трюм. Еще через считанные минуты поверх потайного люка появились массивные бухты пеньковых канатов и громоздкие рулоны парусины — все это добро было надежно принайтовано к палубе и не вызывало ни малейших сомнений, что хранится оно здесь не первый день.

По команде капитана баковые лебедки подняли на борт оба якоря, при этом основательно взмутили речную воду, хотя, казалось бы, грязнее не бывает.

— Малый вперед! — скомандовал капитан и обратившись к старпому сказал: — Михаил Константинович, далее пойдем на паровой тяге, под парусами к Кардиффу можем не поспеть. Если не обработаем «Северную эскадру», Архангельск не выстоит.

— Вполне с вами солидарен, Денис Владимирович, нам следует поторопиться.

К восходу солнца небольшая рыболовецкая шхуна покинула устье Темзы и самым быстрым ходом направилось на запад, чтобы нанести очередной коварный удар, теперь уже по экипажам вражеских кораблей, стоящих у причалов Кардиффа под бункеровкой углем.

***

Царевич Даниил стоял на смотровой палубе и с нескрываемым интересом разглядывал проплывающую под брюхом огромного дирижабля линию фронта. С высоты полутора верст с помощью бинокля можно было вполне рассмотреть как своих бойцов, так и солдат армии кайзера.

Война между Россией и объединенным воинством Европы только-только начиналась и находилась еще в стадии относительно мелких стычек на отдельных участках линии соприкосновения. Настоящая кровавая вакханалия начнется когда обе стороны подтянут резервы материально-технические и людские. Именно тогда, в зависимости от стратегической обстановки либо русские либо немцы пойдут на прорыв позиции противника, чтобы по правилам военного искусства рассечь и окружить войска противника, затем и вовсе уничтожить. Однако пока эшелоны с обеих сторон только подвозят свежие части, а командующие фронтами со своими штабами и командирами армий заняты разработкой планов сокрушительных ударов.

Чудесное все-таки изобретение этот дирижабль. Еще вчера ты был во Владимире, утром уже проплываешь над акваторией порта Клайпеда и с высоты птичьего полета обозреваешь реальную мощь русского броненосного флота, готовящегося отправиться к Кёнигсбергу для нанесения сокрушительного превентивного удара по главной военно-морской базе германцев на Балтике и сосредоточенному там флоту противника. А уже к обеду ты на границе с Восточной Пруссией и вся диспозиция русских полков и войск противника у тебя как на ладони. Время от времени на пути «Царицы Тамары» (именно так в честь супруги Петра IV матушки царевича Даниила был назван дирижабль) попадались воздушные шары, соединенные с землей прочными канатами с них русские и прусские бойцы вели наблюдение за территорией противника и полученные данные тут же передавали по телефонной лини на землю.