Не оставляй меня

Кейден сузил глаза до тонких щелочек.

– Я этого не хотел.

И я даже ему верила.

– Что случилось потом? – Нельзя винить его во всем, да я и не собиралась.

– В наказание за мою дерзость Зевс отнял у людей огонь, и, признаю, ситуация обострилась. Я пришел в ярость. Титаны презирали меня, потому что я не сражался с ними против богов, а боги презирали за то, что я создал низших существ, а теперь не хотел, чтобы люди поклонялись богам. Но именно этого требовал от них Зевс. Бессмертие стало казаться мне не привилегией, а карой. Боги вели себя жестоко с моими творениями, титанам было все равно, главное, чтобы Зевс оставил их в покое. Я хвастался тем, что знаю, какая титанида беременна сыном, который однажды свергнет Зевса. Но ему выдавать эту тайну отказался. Нам не следовало заходить так далеко. Но я был молод, глуп и постоянно зол.

Я пыталась представить себе более молодого и озлобленного Прометея. Пыталась представить, как он учил людей читать по звездам и возводить дома. Как учил их считать и строил вместе с ними корабли. Он посвятил себя этому делу со всей страстью. Потому что это именно то, что делало его самим собой. Если Кейден чего-то хотел, то боролся за это изо всех сил. Из-за этой же своей черты он растянул историю с девушками и спором на долгие века.

– И все равно он не должен был приковывать тебя к скале, – вырвалось у меня. – Агрий – его проблема. Я понимаю, что ты стремился защитить людей. – Он вложил столько энергии в то, чтобы обучить человечество всему необходимому, а Зевс хотел отбросить их обратно в невежество. И все из-за гордости. Эти двое ни в чем не уступали друг другу. Внезапно я вспомнила, что до сих пор носила кольцо на своей цепочке. Я вытащила ее из-под топа и сняла кольцо. – Вот, – сказала я, протягивая ему его в раскрытой ладони.

У Кейдена на лице отразились удивление и нескрываемая радость.

– Почему ты не отдала его Зевсу или не выбросила?

Лучше не буду отвечать на этот вопрос. Ни ему, ни себе самой. Так что я просто пожала плечами.

– Оставь его себе. – Кейден осторожно надел кольцо мне на безымянный палец, и, хотя оно было слишком большим, холодный камень прижался к моей коже. У Кейдена на губах заиграла слабая, но почти торжествующая улыбка.

– Это ничего не значит, – заявила я ему, и мы оба понимали, что это ложь.

– Я знаю, – серьезно ответил он, взял цепочку у меня из рук и снова надел ее на меня. Кончики его пальцев словно случайно скользнули по моей шее. По телу побежали мурашки. Мои плечи напряглись, и я несколько раз глубоко вдохнула. Больше всего мне хотелось прижаться к нему.

– Должен признать, оглядываясь назад, желание стать смертным кажется мне довольно нелепым, – продолжил Кейден, убрал руки с моих плеч и пошел дальше. – Я был идиотом. Но за все эти столетия я так и не нашел в себе ни сил, ни благоразумия, чтобы сдаться. Зевс меня обхитрил, когда предложил исполнить заветное желание, если в обмен я сообщу ему имя Метиды. – Он запустил обе руки в волосы. – Идея принадлежала Гее. Она тогда была далеко не такой милашкой, как сейчас. Время всех нас сделало мудрее.

– И ты согласился? – Да уж, почему я не удивлена? Разве не все всегда сводилось к тому, чего хотел он?

– Хирон уже пожертвовал собой ради меня. Из-за него меня ужасно мучила совесть, я больше не мог. Поэтому я согласился и назвал ему имя Метиды. Чудо, что мой отец меня простил. Но когда Зевс проглотил Метиду, я пожалел, что оказался слишком слаб.

– Поэтому ты пожелал стать смертным? – в шоке спросила я. – И кого ты хотел этим наказать: Зевса или себя?

Вот же глупый. Я просто поверить не могла.

– Теперь уже точно не помню, – признался Кейден. – Мне кажется, Гере тогда пришлось хуже всех. Такого она никогда не хотела.

Представляю. Видимо, до Кейдена никому из богов не приходило в голову такое безрассудное желание.

– Знай она, что я попрошу сделать меня смертным, ни за что бы не подсказала Зевсу такую идею. Зевс взял время на размышление, которое растянулось на столетия. Я создал людей ему назло, а он внезапно выставил свои условия. Как ты, наверно, догадываешься, я пришел в ярость, но согласился и взамен потребовал, чтобы он разрешил титанам уйти в Элизий.

Сначала мне нужно это переварить. Его желание вдруг перестало казаться мне таким эгоистичным. Он попал между двух огней, хотя собирался не вмешиваться в войну богов и титанов. Пускай Кейден и не попал вместе со своей семьей в Тартар, его ждало, возможно, гораздо худшее наказание.

Мы молча прошли по подъездной дорожке и остановились перед дверью.

– Я давно понял, что должен покончить с этим, – вновь заговорил Кейден. – Знал, что раню этих девушек, хоть и не желал смерти ни одной из них. То, что я натворил, непростительно. Вот только тогда у меня не было выбора. По крайней мере я так думал.

Я сглотнула. Чего он от меня ожидал? Что я отпущу ему грехи от лица всех этих женщин?

– С тобой все было иначе, Джесс. – Он взял меня за руки, и это оказалось до невозможного приятно. Мне на лоб упала капля воды. – Это правда. Я надеюсь, что ты поверишь мне, даже если единственное доказательство – это мои слова.

Я отняла у него свои руки и скрестила их на груди.

– Тем не менее ты рискнул тем, что я могла умереть, когда Гефест сделал мне тату. Ты переспал с Робин, а меня не захотел, – прошептала я, потому что стыдилась произносит это вслух. Дождь усилился. Еще пара минут, и мы насквозь промокнем. Однако я собиралась наконец разобраться с этим и оставить позади.

– Ничего и никогда я не хотел сильнее, чем тебя, – так же тихо ответил Кейден, положил ладонь мне на щеку и заставил посмотреть на него. – Но если бы мы перешагнули эту черту, я был бы вынужден тебя покинуть. Этого требовали правила, а я не мог. И до сих пор не могу, хотя так было бы лучше. Возможно, ты бы стала счастливее без меня. Но я уйду, только если ты меня прогонишь.

Ошеломленная таким ответом, я сморгнула слезы, которые подкатили к глазам. Я хотела его, ненавидела его, нуждалась в нем, пусть уйдет.

– Пожалуйста, Джесс, – прошептал Кейден. Его большой палец погладил мою нижнюю губу, и я на мгновение закрыла глаза. – Хотя бы постарайся меня понять. Я никогда не хотел, чтобы все зашло настолько далеко. Я хотел тебе признаться, рассказать о споре. Но боялся, что потом ты меня возненавидишь. – Он ненадолго замолчал. – И так и случилось, – добавил он. – Ты не можешь забыть то, что произошло? Теперь я человек. Мы могли бы быть вместе. Могли бы сделать шаг вперед.

И куда бы мы пошли? Он что, собирался оставить богов одних с их проблемой? Не то чтобы Кейден сейчас много чем мог помочь, однако он опять думал только о себе. А что насчет всех людей, которых планировала уничтожить Гея?

– Все не так просто, – сказала я, подавив в себе желание ускакать вместе с ним в закат. Реальная жизнь не такая слащаво-сентиментальная. Сперва я должна подумать о том, что ты мне рассказал. – Его взгляд едва не заставил меня взять свои слова обратно. Он страдал. Но я тоже страдала. Неужели я отвергала его сейчас, только чтобы дать прочувствовать ту же боль, которую ощущала сама, когда узнала о масштабе его предательства? Я никогда не смогу его возненавидеть. Но и любить его не должна. – Мне пора домой, – произнесла я. – И тебе тоже лучше уйти.

Небо разверзлось.

– Я умею ждать, – ответил Кейден. – Но если ты действительно больше не хочешь, чтобы я присутствовал в твоей жизни, я уйду. – Он опять протянул ко мне руку, но я отстранилась.

Если Кейден еще раз до меня дотронется, у меня не останется ни единого шанса. Я брошусь в его объятия, наплевав на здравый рассудок. Сунув ключ в замок, я захлопнула за собой дверь. Меня накрыли волны паники, когда на улице раздался оглушительный раскат грома. Я посчитала его предостережением от Олимпа.