Циклы исторических романов. Компиляция. Книги 1-10

Глава девятнадцатая

Будь я королем, обагряющим копья кровью, Многочисленны были бы войны мои И правдивы были бы речи мои. Анналы Ульстера

Они нападут на варваров в сумерках. Этот план Луи де Румуа обсудил с Айлераном. Пока он говорил, Айлеран только молча кивал. А когда он закончил, ирландец хмыкнул и сказал:

— Мы убьем этих ублюдков, не сомневайся.

Атака в сумерках несла в себе риск, но приемлемый. Если им повезет, варвары проведут день за едой и выпивкой, а к вечеру уверятся, что враг не придет. Меркнущий свет скроет их приближение, солнце окажется у них за спиной. Тьма, которая наступит после, поможет им отступить.

Все-таки лучше было бы атаковать ночью, внезапно и в самый темный час. Но Луи не думал, что его колченогие крестьяне способны на это. В темноте их будет труднее организовать, и битва закончится полной катастрофой.

Через десять часов после того, как они с Айлераном обсудили этот план, Луи повел своих людей к Встрече Вод. Три часа понадобилось на то, чтобы преодолеть нужное расстояние, двигаясь медленно, тихо, выслав вперед разведчиков. Насколько можно было судить, до лагеря варваров они добрались незамеченными. Теперь они с Лохланном снова шли вдоль берега реки, семьдесят воинов и вооруженных копьями крестьян следовали за ними. Прочие воины Глендалоха скрывались за холмом, на который они с Лохланном забирались перед рассветом. Там они ждали, когда отряд Луи прибудет на место.

Луи вскинул руку, и идущие за ним остановились, инстинктивно отступив в сень деревьев, хотя их до сих пор нельзя было заметить из лагеря варваров. Зато Луи уже видел драккары. Частично их скрывали деревья, но обзора хватило, чтобы понять: их куда больше пяти, вопреки донесениям разведки Колмана. Скорее, их было десять. Луи нахмурился, но не придал большого значения этому факту.

Луи не искал победы в этом бою. Он не собирался терять людей. Он хотел атаковать, застать варваров врасплох, убить их столько, сколько получится, и отступить. В прямой атаке, когда стена щитов сходится с другой такой же, его людей уничтожили бы за считаные минуты. Щиты имелись в лучшем случае у половины из них.

Травля медведя — вот единственный способ остановить наступление варваров. Покусывать их, ослаблять, злить. Пустить им кровь.

Луи смотрел на медленно текущие воды Авоки и слушал. То и дело из лагеря варваров долетал то крик, то взрыв смеха, порой что-то тяжелое падало на землю. Ветер шелестел в густых зеленых кронах деревьев, и это было хорошо, поскольку скрадывались все звуки, которые издавали его люди, пробираясь по кустарнику. Солнце почти коснулось края холмов на западе, тени стали длинными. В воздухе витали вечерние запахи.

Сначала в атаку пойдет вторая половина его войска — люди за холмом под командованием Айлерана. Тот хотел пустить копейщиков первыми, послать вперед необученных солдат, чтобы те выставили копья и врезались в ряды врага, сминая их. Большинство копейщиков погибнет, но они заставят врага замешкаться, и тогда воины нахлынут второй волной, по телам копейщиков, чтобы встретиться с противником.

Обычно именно так и делали, но Луи настоял на том, чтобы поступить наоборот. Сперва послать в битву воинов, позволить их храбрости воодушевить крестьян, которые затем пойдут в наступление и нанесут максимум урона железными наконечниками своих копий. А за крестьянами будут двигаться еще несколько воинов, которые проследят, чтобы копейщики вели себя должным образом, и избавятся от трусов.

Именно так Луи представлял себе картину боя. Он прокручивал ее в сознании снова и снова, как вдруг услышал боевой клич, разрезавший холодный воздух, такой громкий, словно его издали футах в двадцати от него. Всего один крик, высокий протяжный вопль, а затем воцарилась тишина. Тишина, которая длилась слишком долго: захваченные врасплох люди уже должны были осознать, что происходит, и ответить соответственно.

Луи почувствовал, как напрягся сам и как напряглись все стоявшие за ним, потом услышал тихий звук: его люди шагнули вперед, предвкушая наступление. Он вскинул руку, останавливая их. Стоя среди деревьев, которые скрывали их от варваров, он слушал, как нарастает крик, раздается топот бегущих ног, звенит оружие, которое хватали оттуда, где оно было сложено. Паника и растерянность охватывали лагерь, и он представил себе Айлерана, ведущего своих воинов вниз по склону холма, к линии деревьев, где была выставлена первая цепочка часовых.

Он слышал возгласы на отвратительном языке северян и на ирландском тоже, но слов различить не мог. Часовые выполнили свой долг, оповестив лагерь об опасности.

Теперь, если повезет, они выполнят и второй — пожертвуют собой, чтобы остановить атакующих, умрут под мечами всадников, дав остальным шанс схватиться за оружие и ринуться в бой.

Лохланн стоял рядом с ним с мечом в руке. Лицо его побелело, словно у трупа под дождем, глаза были расширены, и в них, четко, как на фреске, проступал страх. Но он сказал только:

— Капитан, теперь наша очередь наступать?

Луи покачал головой. Очень важно сейчас выбрать правильное время. Чем позже они вступят в бой, тем эффективнее будет их атака, но не после того, как перебьют всех людей Айлерана. Он повернул голову и вновь прислушался. До него доносились крики людей, звон стали, вопли раненых — слишком хорошо знакомые ему звуки. Луи почувствовал, как его охватывает азарт, как он напрягается, словно гончая, почуявшая лису, и усилием воли заставил себя сохранять спокойствие.

А затем он понял, что пора выступать.

— Теперь выходим, медленно. Держитесь за мной, — сказал Луи.

Он отступил от речного берега, двигаясь быстро, но осторожно, отводя ветки в сторону щитом на левой руке. Луи не хотел, чтобы его людей заметили прежде, чем он будет готов их показать.

Очень скоро он добрался до места, где деревья и подлесок расступались и начинался широкий берег, за которым раскинулась поляна с расположенным на нем лагерем варваров. Луи шагнул туда, в проем между деревьями, на открытое пространство. Перед ним, как он и надеялся, бушевал хаос. Люди кричали и беспорядочно метались по полю. Они хватали оружие и бежали на шум боя. Почти все были без кольчуг — они не ожидали нападения в тот вечер. Земля от берега поднималась довольно круто, так что Луи не видел самого боя, но заметил множество ирландцев и варваров, устремившихся в том направлении. Он понял, что пора облегчить задачу Айлерану и его воинам.

— А теперь вперед! — крикнул он, доставая меч и вскидывая его над головой. — За мной! В атаку!

Луи чувствовал, как пульсирует в жилах кровь. Азарт разгорался в нем по мере того, как он двигался вперед, все ускоряясь. Вес кольчужной рубашки, позвякивание ее колечек, плотный шлем на голове, приятное ощущение рукояти меча в руке — все это вернуло его назад, в те времена до великого перелома в его жизни, когда он ночами пил и развлекался со шлюхами, а днем со своими товарищами убивал норманнов.

— За мной! Наступай! — крикнул он снова.

Луи оглянулся. С ним были воины, всего в шаге позади, готовые броситься на врага и убивать его без пощады, поскольку милосердия варвары не понимали и не заслуживали. И Лохланн шел рядом с мечом в руке, его рот был распахнут в яростном вопле, и Луи понял, что теперь, когда ожидание закончилось и начался бой, с ним все будет в порядке. Он, Лохланн, станет отличным воином, если выживет сегодня.

Они достигли края лагеря, где несколько десятков человек все еще вооружались, а некоторые натягивали кольчуги через головы.

— Вперед! Вперед! Убить их! — кричал Луи, и остальные подхватили его клич, как он им и приказал.

Он хотел, чтобы враг узнал об их появлении. Он хотел, чтобы варвары поняли: за спиной смерть. Это еще больше раздует их панику.

Луи первым ринулся в бой. Его противник — ирландец, как понял Луи по одежде, — успел лишь поднять меч для защиты. Защита оказалась слабой. Луи отбил его клинок в сторону и вогнал свой ему в живот, ощутив знакомое сопротивление плоти. Раздался крик, меч дрогнул в его руке, когда ирландец рухнул на землю.

Луи по привычке выдернул меч прежде, чем труп увлек его за собой, выпрямился и оглянулся в поисках следующего противника. Пожилой рыжеволосый человечек с широко раскрытыми светлыми глазами бросился на него с мечом и щитом в руках. Луи шагнул вперед, поудобнее перехватывая меч. Вдруг прямо перед Луи возник Лохланн и яростно замахнулся мечом на ирландца.

Ирландский воин отбил удар Лохланна щитом и занес собственный меч, однако Луи оттолкнул Лохланна в последний момент, убирая парнишку с траектории удара. Лохланн, спотыкаясь, отлетел в сторону, а Луи вогнал свой меч в бок рыжеволосого ирландца, ему под мышку. Он почувствовал, как кончик клинка скользит по кости и движется дальше. Ирландец замер, кровь хлынула из его рта, и Луи выдернул из него меч.

Лохланн лежал на земле.

— Не лезь передо мной, никогда больше не лезь передо мной! — рявкнул Луи.

Лохланн, распахнув глаза, быстро закивал, Луи понял, что на земле тот пока находится в относительной безопасности, и вернулся к битве.

Воины сражались в полную силу, северяне возвращались к лагерю. Луи видел Айлерана и его людей в сотне ярдов от палаток. Те пробились сквозь три первые линии защиты и теперь дерзко закрепились на краю открытого пространства.

Отряд Луи прошел через первые ряды разбитого врага, но теперь ирландские воины — воины Кевина мак Лугайда — становились в боевой порядок и готовились наступать. Эта атака была относительно организованной, но немногие имели щиты, и никто не надел кольчугу.

— Воины Глендалоха, за мной! — крикнул Луи, вскинул свой меч и огляделся. Они шли за ним.

И он двинулся на строй ирландцев, ведя за собой клин воинов, наконечником которого теперь стал. Они кричали, обрушиваясь на врага, их мечи, щиты и боевые топоры не знали устали. Ирландцы отбивались, не отступая, встречая их лицом к лицу. Но существовала огромная разница между теми, кто готовился к бою, и теми, кого он захватил врасплох, поэтому ошеломленные ирландцы все чаще падали под ударами воинов Луи.

Падали, но не все, а прочие смыкали ряды, отчаянно сражались и держали напор с решительностью, которая впечатлила Луи настолько, что он едва не пожалел о том, что ему предстояло сделать.

— Копейщики! В атаку! В атаку! — крикнул он, и пришло время крестьянам ввязаться в схватку.

Луи знал, что атмосфера битвы наделяет боевым безумием всех, кроме разве что самых отпетых трусов. Стоило скреститься клинкам, и страх отступал, сострадание и разум умолкали, и каждый думал лишь о том, как вогнать свое оружие в брюхо врага. Он надеялся, что так случится и с боэре, как только те увидят настоящих воинов в битве. И надеялся не напрасно.

Крестьяне завопили, бросаясь в бой, выставив копья параллельно земле, проходя между воинами Луи и врезаясь в ирландцев за ними. Эффект был шокирующим и кровавым. Тех воинов, что секунду назад бились мечами и щитами с такими же мечниками, внезапно пронзили длинные пики с железными наконечниками, бьющие быстро и незаметно. Одни рухнули, хватаясь за животы, другие дико размахивали мечами, отбиваясь от копий. И пока ирландцы беспорядочно пытались защититься от новой угрозы, мечники продолжили свое смертоносное дело.