Циклы исторических романов. Компиляция. Книги 1-10

— Приготовиться! — приказал Торгрим.

Их относило к плавающему дереву, и он догадался, что следующая волна отправит их прямо туда. А это означало, что если они не будут осторожны, еще одна волна выбросит их на рифы, и их ждет ужасная смерть в холодной воде. Опять поднялся нос, потом корма, и Торгрим услышал, как «Лисица» с глухим звуком ударилась о дрейфующие обломки.

— Всем табань! Полегче! — кричал Торгрим, повышая голос ровно настолько, чтобы дать гребцам на скамьях понять: сейчас не время для ошибок или рассеянности.

Но теперь гребцы сидели лицом к берегу, к воде, разбивающейся о риф, к обломкам «Морского Жеребца». Поэтому, вероятнее всего, они уже и сами все поняли. Весла погрузились в воду, продвигая корабль немного вперед, а море билось кораблю в нос, и благодаря противодействующим силам удавалось удерживать корабль более-менее на одном месте.

— Отлично, так держать! — крикнул Торгрим.

Он наклонился через борт. Фигурная голова была здесь, она стучала о корпус «Лисицы». Торгрим протянул руку с багром, который держал, как копье, в правой руке. Он дернул за веревку, один конец которой был обвязан вокруг деревянной головы, а второй утопал в черных глубинах. Торгрим стал перебирать руками веревку, пока не коснулся скользкого мокрого такелажа.

Моряки стояли у него за спиной, готовые схватиться за веревку. Годи, помощник в любой тяжелой работе, находился ближе всех. Он взялся за веревку и потянул, и другие викинги вместе с ним.

Перебирая руками, они тащили веревку на борт, соскребая с нее о ширстрек водоросли и различных морских обитателей. Сначала тащить всем разом было легко. Потом неожиданно они почувствовали тяжесть, когда поняли со дна то, что держало эту резную голову на месте. Моряки напряглись, началась настоящая работа.

То, что было привязано к концу этой веревки, терялось в глубинах моря и с каждым поднятым метром казалось все тяжелее. Торгриму почудилось, что грудь вот-вот разоврется — это не могло не тревожить, но, с другой стороны, он полагал — если ему так тяжело, это хороший знак. Значит, они тянут что-то тяжелое. Он надеялся, что это не просто камень.

— Все, кто не за веслами, беритесь за эту проклятую веревку! — приказал Торгрим, тщетно скрывая напряжение в голосе.

Моряки бросились на корму, схватились за веревку, и Торгрим ощутил, как груз стал подниматься.

Торгрим отпустил веревку, с которой справлялись и без него, подошел к борту. Веревка тянулась из глубины, словно трос из другого мира, и от этого было не по себе. И тут из темноты что-то показалось, и Торгрим невольно вздрогнул.

Торгрим разглядел похожий на ящик предмет — еще один хороший знак.

— Идет! — крикнул он.

Торгрим услышал, как на корабле зашептались. И тут раздался плеск воды, и на поверхности появился ящик. Матросы подтянули его к борту. Ящик был примерно метр длиной и чуть больше полуметра шириной, глубиной сантиметров тридцать, обернутый промасленной парусиной.

— Стой! — крикнул Торгрим.

Моряки перестали тащить, а те, кто оказался ближе, подошли к Торгриму, чтобы помочь поднять ящик на борт. Все улыбались. Никто не знал, что в этом ящике, но все догадывались и от этого испытывали ликование. Вышло даже лучше, чем они ожидали: веревка на ящике не закончилась, она все еще уходила в воду, и на ней еще что-то висело. Скорее всего, ящик здесь был не один.

Моряки бросились на корму и вновь схватились за веревку, продолжая тянуть, и вскоре появился второй ящик, такой же, как и первый, но веревка не закончилась и на нем. Моряки опять принялись за работу, и вот еще один ящик показался из воды. В конечном итоге достали пять обмотанных парусиной ящиков; их положили на бок, чтобы с них стекала вода, пока моряки искали обтрепанный конец веревки.

— Налегай на весла! Налегай! — крикнул Торгрим.

Теперь их первостепенная задача заключалась в том, чтобы убраться подальше от предательского берега. Гребцы прекрасно это понимали и налегли на весла изо всех сил. «Лисица» набрала скорость и вскоре оказалась далеко от рифа и скал, которыми был усеян берег.

Торгрим вытащил из-за пояса нож, чувствуя, что все взгляды сосредоточены на нем и горят от нетерпения, граничащего с похотью. Он обрезал веревку, раскроил промасленную парусину, стянул ее. Под ней оказался ничем не примечательный деревянный ящик. Он вскрыл щеколду и осторожно поднял крышку. В неярком свете затянутого тучами неба заблестело серебро: подсвечники, потиры, монеты, тарелки, кресты, а кое-где попадались и золото, и украшения, и цепочки, и кадила. Сокровища Ферны.

Сперва воцарилось молчание, повисла неестественная тишина. А потом кто-то засмеялся, и тогда и остальные стали ликовать, радоваться, хлопать друг друга по спине, обниматься. Старри Бессмертный взглянул на сокровища и покачал головой.

— Отлично, Ночной Волк! — воскликнул он. — Как ты узнал?

Торгрим протяжно вздохнул. Ничего он не знал, просто догадался, и впервые боги решили ему подыграть.

— Когда я думал об этом, я все не мог понять, когда Фасти успел их спрятать, — ответил Торгрим. — Он не стал бы рисковать и подходить к берегу ночью, только не в этих водах, а днем за ним следили ирландцы. Мы думали, что Фасти их зарыл, потому что так сказала рабыня, Конандиль. Но у нее не было причин говорить нам правду.

— Верно! — воскликнул Старри. — Какие же мы дураки! Поверили ей на слово, даже зная, что все ирландцы лгут!

— Потом мы с тобой заметили эту голову, — продолжал Торгрим. — Привязанную к якорю. Зачем? И лишь позже я догадался зачем.

Разумеется, было еще кое-что. В разговоре с Берси Торгрим мимоходом спросил: какая голова была на корабле у Фасти? И Берси довольно подробно описал тот кусок резного дерева, который они со Старри видели. А затем Берси добавил, что, как это ни странно, головы не было на месте, когда они поджигали корабль.

Торгрим не стал упоминать об этом разговоре, потому что и без него оказался более прозорливым, чем обычные люди.

Старри продолжал качать головой. Схватился за амулет, висящий у него на шее, и стал потирать его между пальцами.

— Торгрим Ночной Волк! Ты любимец богов! — произнес он.

— Ха! — засмеялся Торгрим. — Не хотелось бы встретить тех, к кому они не благоволят.

Стоящий за его спиной Агнарр немного передвинул румпель, совсем чуть-чуть, и «Лисица» повернула чуть севернее. Теперь ветер дул им в лицо, и гребцам на веслах предстояло поработать, прежде чем они сойдут на берег. Но вид сокровищ Ферны придал им сил, и они с энтузиазмом налегли на весла.

Конечно, сокровища принадлежат не только им. Они разделят их с людьми Гримарра, которые и похитили их из Ферны. Так будет справедливо, а попытка забрать все привела бы к ссорам и кровопролитию. Но здесь достаточно сокровищ, чтобы всем разбогатеть — и людям Торгрима, и людям Гримарра.

Им придется вернуться на берег, придется вернуться в Вик-Ло. Уже было слишком поздно для дальнего плавания, слишком поздно выходить море, даже если бы у них был корабль, а у них его не было. Торгрим поговорит с Агхеном, корабельным плотником. Они обсудят, каким должен быть хороший драккар, и за зиму его построят. Совсем новый, возведенный лично им и его дружиной с самого киля до мачты. У него не будет прошлого, и его не станут преследовать неудачи, как тот корабль, который они отобрали у сыновей Гримарра.

Торгрим получит все необходимое у датчан из форта: дерево, веревки, смолу, железо, инструменты. Потому что он больше здесь не гость, не чужак.

Когда мертвых с подобающими церемониями отправили к праотцам, а раны, полученные в бою, стали затягиваться, к Торгриму подошел Берси сын Йорунда. Он пришел не просто так, а от имени других уважаемых людей города. Когда Гримарр сын Кнута и Фасти сын Магни погибли, никто не взял на себя командование фортом, некому стало удерживать отчаявшихся людей вместе — теперь каждый был сам по себе. Не осталось того, кто мог бы повести их за собой. А после дерзкого противостояния ирландцам, после той роли, которую в нем сыграл Торгрим, жители Вик-Ло знали, кого они хотят видеть на этом месте. Если Торгрим примет их предложение, они поклянутся ему в верности.

Торгрим этого не хотел. Он не хотел оставаться в этом жалком форте, в Ирландии. Ему хотелось плыть домой, завести хозяйство и больше никогда не отправляться в походы. Но домой он плыть не мог — у него не было корабля, и даже если бы боги сбросили ему корабль с неба, он не знал,хватит ли у него людей, чтобы собрать команду.

Поэтому он согласился. Он построит корабль, примет клятву верности у датчан и станет ими править. Сколько он ни пытался покинуть берега Ирландии, боги всегда его возвращали, снова и снова. Может быть, если он согласится, тогда боги — такие капризные и непостоянные — отпустят его. И он согласился. Он останется. И станет хозяином Вик-Ло.