В застенках инквизиции. Процессы над ведьмами и животными

24 июля Петреман Бертран, поверенный жителей, обратился к оффициалу с сообщением pешения, принятого собранием сен-жульенских жителей, и просил заставить защитников насекомых, в случае если предложение сен-жульенского собрания будет принято ими, объявить от имени своих клиентов, что последние обязываются оставить навсегда сен-жульенские виноградники. Антуан Филиол вытребовал копию упомянутого решения и попросил дать ему время для размышления. Сообразно этому дело было отложено на 11 августа. Но случившийся в это время переход войск Савойского герцога Карла Эммануила I по Мон-Сенисской дороге замедлил ход процесса, так что продолжение разбирательства могло начаться лишь 3 сентября.

В этот день Антуан Филиол, прокурор насекомых, именем своих клиентов объявил, что он не желает принять участок, предложенный сен-жульенскими жителями, так как этот участок земли совершенно бесплоден и не производит абсолютно ничего, cum sit locus sterilis et nullius redditus[64]. С другой стороны, Петреман Бертран возразил, что участок, о котором идет речь, изобилует кустарниками и деревцами, весьма пригодными для питания обвиняемых насекомых, как это видно из протокола сен-жульенского собрания, представленного суду. В случай надобности Бертран изъявил свою готовность представить еще более веские доказательства пригодности уступаемой земли.

Часть листа, на котором изложен приговор духовного суда, к сожалению, стала жертвой времени. Мы не знаем времени провозглашения приговора, и до нас дошел лишь отрывок решения. Но из этого отрывка видно, что оффициал перед произнесением приговора назначил экспертов для исследования состояния упомянутого участка.

Это исследование было, без сомнения, произведено, ибо на краю листа, содержащего изложение приговора, мы читаем «pro visitatione III fiorenos», т. e. посещение экспертов стоило три флорина. Еще ниже сделана заметка от 20 декабря 1587 г., из которой видно, что сен-жульенские синдики выдали на этот знаменитый процесс, pro processe animalium[65], 16 флоринов, не считая трех флоринов, израсходованных в пользу генерального викария и оффициала Ст. Жан-де-Морьена, pro spotulis domini Vicarii III florenos.

К сожалению, остается неизвестным, продолжался ли после этого процесс и произнес ли оффициал окончательный приговор.