Гладиатор для неё

Глава 30

Бронзолицый пристроил Германуса на судно, отправляющееся к Остии. Бывший гладиатор заглянул к нему попрощаться, перед отъездом на родину. Старый приятель водил дружбу со многими в городе. Купец-судовладелец тоже оказался среди них.

В порту к нему сразу подошел старший команды речного корабля.

«Слушай, бездельников мы не любим. Поможешь загрузиться — заработаешь деньжат, сытный ужин и наше уважение. Ну, как?».

Германус согласился. Погодя, он об этом пожалел. Пришлось таскать тяжелые амфоры с вином. Корабль с виду казался небольшим, но его трюм долго не наполнялся. Лишь к самому вечеру они закончили.

Голова у него после тяжелой работы сильно кружилась, руки и ноги — отваливались. Спина стала, как мраморная — не согнуться, не разогнуться. Работяги над ним потешались, но без особой злобы, по-дружески.

Вечером они пригласили его к ужину. У костра стояла тренога, и на ее крючке висел котелок. В нем варилась похлебка из толченой пшеницы. Когда она уже приготовилась — туда добавили рыбный соус. От него шел запах протухшей рыбы. Но Германус оказался так голоден, что не очень-то обратил на это внимание.

Похлебка пришлась ему по вкусу. Ели все быстро — надо было успеть отчалить до захода солнца.

«А что, ночью разве не опасно плыть?» — спросил он старшего.

«Да, нам не привыкать. Уже второй десяток лет, как ходим на Остию и обратно».

Позже, сидя на борту и засыпая под плеск волн, Германус заметил, как ярко светили звезды. Тибр и его берега было хорошо видно. Он замечтался, как увидит родной Дунай и уснул.

Добрались они без происшествий. На просьбу помочь с разгрузкой, Германус ответил, что сильно торопится. Еще одного такого дня ему просто не вынести. Голова ныла от боли, травма давала о себе знать. Старший, с досады, сплюнул на землю, отсчитал четыре сестерция и, махнув рукой, отпустил.

Так мало он еще никогда не зарабатывал. Даже будучи рабом-гладиатором, и проводил по три боя в месяц, в пересчете на день у него выходило больше. Германус стоял и смотрел на четыре маленьких кругляшка на ладони, которую покрыли мозоли.

«Не допустите боги — так тяжело зарабатывать», — появилась мысль в голове.

Спрятав подальше деньги, он направился в город. Нужно найти корабль, идущий к Долмации, а уже оттуда выдвигаться в Панонию. Так называлась римская провинция, к которой присоединили земли его племени.

Старый приятель Бронзолицый подсказал, что лучше всего наняться охранником к какому-нибудь купцу. Если повезет — он сможет вместе с торговым караваном добраться бесплатно, еще и заработав при этом. Иначе на дорогу уйдет добрая половина его накоплений.

Германус стал высматривать таверну поприличнее. Он надеялся, и поесть, и встретить нужного купца.

* * *

Атилию впервые пригласили к императору во дворец. Вечером должен состояться пышный пир. Планировался прощальный ужин Адриана, перед его длительным отъездом из Рима.

Ее разместили все в тех же покоях, в корпусе для чиновников. Она сразу же потребовала от Сиры начать ее готовить.

Рабыня растопила баню, которая находилась на первом этаже в соседнем здании. Идти в городские термы времени не было.

Атилия сильно нервничала, ее всю, буквально, трясло. Она окажется в обществе самых знатных людей во всем мире. Как себя вести, о чем говорить, кто составит ей компанию? Все эти вопросы роем вились в голове и сводили с ума.

Она без причины наорала на Сиру. Потом, зачет-то, перед ней извинилась. Атилия не знала, как ей сидеть, куда деть руки, а самое главное — как избавится от мандража.

— Госпожа, я бы на вашем месте, держалась рядом со своим женихом, — Сира пыталась ее успокоить, как умела, но делала это коряво.

— Ты не на моем месте — ты рабыня! Не суйся со своими советами, когда не просят. Еще раз мне придется об этом напомнить — ты будешь жестоко наказана.

— Простите, хозяйка, — служанка упала к ее ногам.

Атилия выждала немного и приказала ей подняться.

После бани Сира стала молча укладывать ей волосы в прическу.

Она решила надеть бирюзовую столу, в которой встречала императора, в своем доме. Адриан тогда похвалил ее наряд. Ему будет проще узнать ее в толпе. Ведь наверняка приглашено большое количество гостей.

Августа Сабина ее еще не видела в этом наряде. Если она снова захочет принизить ее, намекая на отсутствие вкуса, у Атилии окажется защитный аргумент. Еще необходимо прилично одеть Сиру — рабы сопровождают своих хозяев до дворца, и ждут их на улице. Она не может появиться на людях с неухоженной служанкой.

— Сира, тебе тоже надо сходить в баню. Только сделай это быстро. И надень ту желтую тунику — она смотрится нарядно.

— Хорошо, госпожа. Я мигом управлюсь.

Когда они обе приготовились за ними пришел уже знакомый паренек посыльный. Он должен их провести.

— Вот это да, — сказал он глядя на нее, — Госпожа Атилия, вы сегодня заткнете за пояс всех красавиц. Кроме супруги императора, конечно. Все вестовые будут завидовать мне, когда я вас туда приведу.

Такими словами он весьма потешил ее самолюбие. Хоть и сказал в конце небрежно — Атилию это порадовало и немного успокоило.

— Держи денарий, заслужил, — сказала она с улыбкой, и протянула ему серебряную новенькую монетку.

— Ого, да вы и щедры, не меньше чем прекрасны, госпожа! Благодарствую.

Он, как и прошлый раз, спрятал монету за щекой.

Паренек выдвинулся перед ними — указывая дорогу.

В этот раз они шли к главному входу во дворец императора. Передвигались через огромный парк, который украшали мраморные статуи разных богов и небольшие храмы в классическом стиле.

Выйдя на центральную аллею парка на холме Палатин, они оказались среди большой толпы людей. Все выглядели нарядно и ярко. Этот поток двигался к дворцу. Сердце Атилии стало трепетать, как пойманная пичужка в руке.

«Как же мне отыскать Антиноя?» — вертелся назойливый вопрос.

Она хоть и обозлилась на свою рабыню, за наглость дать ей совет, все же решила прислушаться к нему. Ведь она здесь, практически, никого не знает. Оставаться совсем одной, без компании, казалось страшно и неловко.

Перед самым входом во дворец, юноша посыльный подвел ее к симпатичной молоденькой девушке. Выяснилось, что за ней закрепили одну из императорских служанок. Статус невесты друга Адриана давал свои привилегии.

— Прошу, госпожа Атилия, идете за мной. Я вас проведу. Сегодня я буду вам прислуживать.

Девушка поклонилась и повела ее вовнутрь. Пришлось пробираться сквозь толпу. Хорошо, что служанка шла медленно и часто оборачивалась. Иначе, Атилия потеряла бы ее из виду.

Они поднялись по мраморным ступеням и оказались в огромном зале. Выглядело так, будто потолки упираются в само небо — так они были высоки. Посредине стоял красивый фонтан в несколько ярусов. Фигуры рыб и нереид — морских нимф, украшали его. Вокруг танцевали юноши и девушки в прозрачных одеждах. Ткань совсем нисколько не скрывала их тел.

Где-то играли музыканты. Звучала игра на флейтах, дудках, арфе и лирах. Гости стояли группами вдоль стен. Они любовались выступающими танцорами. Некоторые разговаривали друг с другом, но не громко. Сильного гула, как на рынке, не было.

Рабыня, проводившая ее, терпеливо дождалась, когда она рассмотрит все вокруг. После пригласила следовать дальше. Они прошли за колоннами, с правой стороны, и приблизились к площадке на возвышенности. Тут уже стояли префект Рима с женой и дочерями. Он ее заметил.

— Атилия, вот и вы, — сказал он с улыбкой, — Подойдите, пожалуйста, ближе. Я хочу познакомить вас со своей семьей.

Городской префект видел ее всего дважды и смог запомнить. Все же она угадала с выбором наряда, и он уже приносил свои плода.

Атилия приблизилась и поклонилась. Она вспомнила советы матери: «Когда не знаешь, как себя вести с малознакомыми людьми — будь скромна и приветлива, но ненавязчива».

Она улыбнулась, глядя на супругу префекта и двух дочерей, когда он представил их пред ней.

Атилия немного нервничала и от того стала теребить пальцы на руках.

«Если не знаешь, куда деть свои руки — держи их перед собой спокойно, и не крути пальцы», — вспомнились еще слова матери. После этого она успокоилась и мысленно послала благодарность маме.

— Божественный Адриан скоро должен выйти, — префект Рима взглядом показал на ступени, которые вели к колоннам, рядом с ними, — Он обратится к гостям с речью, потом начнется пиршество.

— Атилия, а вы уже бывали на императорском пиру? — задала ей вопрос одна из дочерей префекта.

В ее голосе чувствовались ее переживания. Наверное, она самая младшая в семье.

— Нет, сегодня впервые, — ответила она с улыбкой.

— Ой, мы с сестрой тоже первый раз, — затараторила та, — Во дворце уже бывали, и не раз. Но на таком празднике еще никогда. А как вам эти танцоры? Папа говорит, что они танцуют по греческому обычаю. Мне кажется, я бы со стыда сгорела, окажись в таком наряде среди людей. А папа рассказывал, что в Элладе они вообще голые танцуют. И атлеты там выступают обнаженными.

Девушка нервно хихикнула и закрыла ладонью рот. Ее сестра также отреагировала.

— Дочери, ведите себя скромней, — приказала им мать, когда отец кинул строгий взгляд, — не докучайте Атилии. Вы ее смущаете.

Она, действительно, не знала как на подобное реагировать. Поэтому улыбнулась, в благодарность, жене префекта. Оглядевшись по сторонам, она убедилась, что рабыня стоит за ней. Поняла, что должна ждать дальнейших событий тут.

Вскоре объявили выход императора, и музыка затихла, а танцоры удалились. Зазвучали военные трубы, среди колонн показался Адриан в окружении свиты и преторианцев. Он остановился на площадке, которая немного возвышалась над всем залом. Рядом с ним стали августа Сабина и Антиной. Остальная свита стояла сзади, среди колонн.

Гости стали скандировать: «Аве Цезарь!».

Адриан, улыбаясь, стал разглядывать всех собравшихся. Он выдержал паузу, после поднял руку. В зале наступила полнейшая тишина.

— Мы приветствуем вас, дорогие гости, сенаторы и римский народ. Пусть боги ниспошлют нам всем благополучие и радость.

Все присутствующие вновь взорвались в едином возгласе: «Аве Цезарь!».

Выждав тишину, Адриан продолжил:

— Как вы уже знаете, императрица Вибия Сабина, была провозглашена сенатом Рима божественной Августой.

Он повернулся к своей жене и указал на нее раскрытой ладонью. Она сделала полшага вперед.

Гости стали кричать: «Аве августа Сабина!». И так трижды. После этого супруга императора отступила на свое место.

— Сенат оказался настолько благодушным, — продолжил Адриан, — Что объявил меня, за все старания и заслуги, Отцом Отечества.

Толпа вновь взорвалась криками: «Отец Отечества! Отец Отечества! Отец Отечества!». Атилия вторила вместе со всеми.

— Благодарю тебя, сенат и весь народ Рима, за оказанную мне честь. Мы и дальше, совместно, будем заботиться о процветании нашей Республики и всех провинций. Да помогут нам в этом Юпитер, Юнона и все боги. Я собираюсь лично объехать наши провинции. И для этого, завтра же, выдвигаюсь в большое путешествие. Вместе со мной отбывают моя супруга августа Вибия Сабина. А также мой любимый друг Антиной.