Король Теней

Глава сорок вторая

Месть.

— Это блюдо лучше подавать холодным.

Мак не знал, сможет ли переварить это все после того, как Дарра Мажестик озвучила ему план. Впрочем, у него не было выбора. Он должен был проглотить план, поданный ему на серебряной ложке — равно как местные девочки глотают странное снадобье, подмешанное им в молоко сухопарым доктором в белом парике. Ни о чем не догадываясь, они запивают этим молоком печенье, испеченное дородной кухаркой по имени Фанни. Мак отметил, что снадобье заставляет их расслабиться. Их меланхолия испарялась, словно сейчас, в середине декабря, их касалось целительное летнее солнце. Вот, как здесь обращались с детьми…

Во время первой встречи более месяца назад леди с Лаймволк-Стрит посмотрела на Мака поверх своего элегантного белого стола и сказала:

— Ты останешься здесь. На мансарде есть довольно удобная комната. Я иногда использую ее, когда хочу передохнуть от своих обязанностей.

— Остаться здесь? Я не хочу иметь ничего общего с этим местом!

— Дорогой мальчик, это не просьба. Я ведь уже сказала: мне нужна твоя помощь. У меня есть план, но он нуждается в доработке. Поэтому ты остаешься. Кроме того… если ты сейчас отправишься к себе домой, то, вероятно, там тебе устроят… теплый прием. Или же к тебе придут среди ночи. Никто не может знать наверняка, когда тебя найдут, но это лишь вопрос времени.

— Я сейчас же уйду и куплю билет до колоний.

— О, ты мог бы так сделать, — согласилась Дарра, — но достаточно ли у тебя денег в этом потрепанном пальто, чтобы оплатить билет? Разве тебе не придется заглянуть домой? Какими бы сокровищами ты не обладал, они ничего не стоят, если ты превратишься в хладный труп. О, ты мог бы рискнуть! Но прежде, чем ты примешь такое важное — и потенциально самоубийственное — решение, позволь мне сделать предложение: выйди отсюда и скажи Конраду, чтобы он отвел тебя в ванную. Это в задней части дома. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли горячую воду. Вымойся, используй мыло и бритву, чтобы избавиться от этой ужасной бороды. У меня здесь коллекция мужских костюмов, и я найду такой, который не будет смотреться на тебе, как на пугале. Потом наша кухарка Фанни приготовит тебе ужин, который придаст тебе силы прожить еще несколько дней.

— Что? Я должен сидеть за столом с этими детьми? И смотреть им в глаза?

— Они едят в другое время. Тебе не придется сидеть ни с кем из них, если ты этого не хочешь. Или же еду можно принести на мансарду. Вся деятельность здесь проходит на втором этаже. Я живу в люксе на первом. Видишь ли, я люблю порядок. Когда все чисто и аккуратно. — Она по-матерински улыбнулась (если верить, что этой волчице известно, что такое материнство). — Через некоторое время я буду готова послушать твою историю. Зачем ты похитил Дженни Бакнер? Мне кажется, ты решил выступить против Джайлса по какой-то конкретной причине.

— А вы не знаете? Ваша широкая информационная сеть вам ничего не сообщила?

— Меня прежде всего интересуют мои собственные дела. Если Джайлс каким-то образом испортил твои, я хочу знать, каким. Но не раньше, чем ты примешь ванну, побреешься и поешь. У меня внизу есть гостиная с хорошим камином, так что мы никому не помешаем, когда наступит клиентское время. Когда закончишь, можешь выпить со мной бокал бренди. Согласен?

Мак подумал: Оставь надежду, всяк сюда входящий. Эта странная женщина умеет одновременно и дать надежду, и разрушить ее. Мать из Ада и святая среди угнетенных… по крайней мере, в ее собственном восприятии. Сколько времени понадобилось этой женщине, чтобы прийти к этой проклятой деятельности? А еще… она купила нашу семейную компанию, потому что ей нравились красивые лампы и свет, который они дают. Может, так она освещает темную ночь своей души?

Пока он мылся в керамической ванне в комнате с розовыми стенами, вокруг него поднимался пар от горячей воды, и Мак задавался вопросом, содержала ли проповедь Дарры толику ее собственного жизненного пути. Дарра Мажестик — вероятно, она сама придумала это имя — могла быть сиротой, которая подвергалась насилию со стороны отца, брата, дяди… или даже тети. Мир был полон таких историй. Потому что мужчины так поступают, так она сказала. И, к несчастью для всего мужского племени, он не мог этого отрицать.

Через два дня после того, как Мак перебрался на мансарду, ранним утром неподалеку вспыхнул пожар. Пламя охватило три дома, прежде чем его удалось взять под контроль. В результате погибли мужчина, женщина, двое детей и собака. Конрад рассказал, что пожар начался на нижнем этаже одного конкретного дома, за которым он и еще один человек наблюдали из своего укрытия на крыше. Мак понял это еще до того, как ему сказали, кто за это ответственен. Он собрался с духом, снова принял ванну и решил выпить бокал очень хорошего бренди Дарры. Теперь он стал нищим убийцей, у которого нет ни дома, ни гроша в кармане, ни былого доброго имени.

Дарра внимательно выслушала его рассказ о визите Бакнера в поместье, о пожаре в конюшне и последующей смерти Рубена, а также о том, как он связался с агентством «Герральд».

— Решатель проблем! — фыркнула леди. — Что это вообще за бизнес такой?

Мак рассказал, что смерть Силки Соула завела расследование в тупик, и оно не смогло продвинуться дальше.

— Вот, почему Джайлзу пора исчезнуть, — сказала Дарра Маку однажды вечером в конце декабря. — Его влияние превышает его возможности, и рано или поздно его длинный язык создаст проблемы мне и нашему партнеру… особенно ему, потому что его доброе имя может лопнуть, как мыльный пузырь. Со временем Джайлзу станет недостаточно просто выбраться в высшее общество — которое на деле намного выше его головы. И все известные скаковые лошади Англии не удовлетворят его амбиций. Он будет оглядываться и думать, кого он может сжечь точно так же, как сжег твои конюшни. Нет, мы не можем сидеть сложа руки и ждать, пока он оправится от потери Дженнифер и снова обретет свои аппетиты. Сейчас он жалкий отшельник, но через несколько месяцев он прогрызет стены какого-нибудь богатого дома, чтобы впиться в глотки живущей там семьи. Это совершенно неприемлемо. — Лицо с желтым глазом было непроницаемым. Дарра разглядывала Мака очень внимательно, пока он сидел перед камином в ее гостиной. — Что ты можешь делать?

— Прошу прощения?

— Делать. Какую работу ты можешь делать? Я полагаю, у тебя было хорошее образование. В чем?

— В финансах.

— Это хорошо. Мне бы не помешал надежный бухгалтер. И начинай отращивать волосы. Мне отвратительна твоя лысая макушка. Пара девочек постарше сказали, что считают тебя красавчиком. Дай им повод помечтать.

Мак не думал, что ему понравится ответ, но все же решился задать свой вопрос:

— Постарше? Сколько же им лет?

— Обеим по тринадцать.

Он видел девочек в заведении Дарры Мажестик.

Самой младшей из них было восемь, а самой старшей — Дженнифер — четырнадцать. Мак все гадал, какой мужчина хотел бы сексуального внимания от детей? Те, что приходили сюда, не были грязными уличными оборванцами. Нет, они были хорошо одеты, носили дорогие парики и украшенные драгоценными камнями броши в галстуках. Они вели себя так, будто имели право флиртовать со всеми, кто им приглянется, вне зависимости от возраста. Их количество повергло Мака в шок. Сам он никогда не понимал, в чем может состоять сексуальное очарование ребенка, накрашенного белым гримом, с нарумяненными щеками, в белом кудрявом парике со взрослым макияжем. Однако посетители заведения платили за этот вид «развлечения» из своих глубоких карманов, не жалея средств. Мак хорошо знал это, потому что заносил все цифры в бухгалтерские книги.

Он взял за правило держаться подальше от девочек, особенно от Дженни, и, конечно же быстро подниматься по лестнице до своих апартаментов на мансарде. Когда он отрастил волосы и вернул былую красоту, девочки сами стали замечать его. Временами они стучали в его дверь и бросались врассыпную, когда он отвечал на стук. Поэтому он перестал отвечать.

Декабрь перетек в Январь. Январь сменился февралем.

— Когда мы это сделаем? — спросил он Дарру однажды за ужином.

— Со временем, — ответила она. — Имей терпение, дорогой мальчик.

— Почему бы вам просто не послать Конрада и еще пару человек в поместье Бакнера, чтобы они вышибли ему мозги? Разве это не проще?

— У него все еще есть телохранители. И я хочу, чтобы никто из моих людей не пострадал. К тому же у меня есть намерение нанять людей Бакнера после того, как все будет сделано, так что… — Она хитро улыбнулась. — Мы с моим партнером договорились, что Джайлс должен умереть от естественных причин.

Вилка с ростбифом замерла у самого рта Мака.

— То есть, как?

— Ты начал этот процесс. Ты его и закончишь. У Джайлса Бакнера слабое сердце. У него дважды случался приступ, и каждый из них, как опасался доктор, мог оборвать его жизнь. Мы надеемся, что третий так и сделает. Ну что ты замер? Ешь. Кстати, Алиса и Дора хотели бы, чтобы как-нибудь вечером, когда все успокоится, ты почитал им их любимые книги. Им нравятся басни Эзопа.

— Я не могу!

— Конечно, можешь. Подари им немного острых ощущений, дорогой мальчик! Кому это повредит?

Таким образом, Мака в конце концов заставили сидеть в гостиной в окружении нескольких девочек и читать им басни и другие истории, в то время как они смотрели на него, как на греческого бога. Однажды вечером, когда он в седьмой раз читал «Ворона и лисицу»[64], бледная фигура в синем халате детского размера, с недавно вымытыми светло-каштановыми волосами до плеч, проникла в комнату, и горло Мака сражу же сжалось. Он мучительно отвернулся, потому что пологий изгиб носа девочки был жестоко сломан, рот, похожий на лук купидона, пересекал старый шрам, а ангельские глаза были затуманенными и тусклыми. Маккавей ДеКей в тот момент поклялся, что, если только сам Бог не вмешается, чтобы предотвратить это, он отправит братьев Траут в ад без голов собственноручно.

— Продолжай, продолжай читать, — подначила хозяйка дома, которая во время вечерних чтений всегда сидела в кресле-качалке в углу. — Дорогая Джанет, — сказала она новоприбывшей, — подойди и сядь к маме на колени.