Жёлтый вождь

Глава XV. Естественная месть

Не все из пленников были поражены раскрытием личности Голубого Дика. Блант Блекэддер и Снайвли его давно узнали. Среди рабов были такие, кто помнил сцену во дворе старой плантации, когда его подвергли наказанию насосом. Несмотря на свою предполагаемую тупость, у них было достаточно ума, чтобы разобраться в увиденном; услышав приказ «Дайте ему двойную дозу!», не один вспомнил, что уже слышал его раньше. Вспомнившие это не были счастливы: они вспомнили и свое поведение и боялись мести того, над кем тогда смеялись. Видя, чему подвергли молодого хозяина, они в этом уверились; еще больше уверились, когда такому же жестокому наказанию подвергли их надсмотрщика Снайвли, а после него рослого негра, который нажимал на ручку насоса, когда Голубой Дик был под душем.

Оба получили двойную дозу, и даже больше. Когда Снайвли сняли с креста и оттащили от воды, рана на его щеке выглядела, побелев, еще ужасней.

Негр, хоть череп у него толстый, громко кричал и чувствовал себя так, словно ему раскололи голову. Так он сказал, когда пришел в себя. Теперь, когда его самого подвергли наказанию, его улыбка не была радостной. Это была гримаса, говорившая о нестерпимой боли.

Но он был не последним. Наказывали и других рабов, выбирая их не беспорядочно, но специально одного за другим. Остальные, видя это, понимали, что-то же самое ждет и их. Некоторые не теряли надежду. Они не смеялись над рабом, когда он страдал. Боялись только виновные.

И они должны были бояться. Вождь указывал на одного за другим, воины хватали его и привязывали к кресту. И там они оставались, когда вода из растаявшего снега с вершины Пайкс Пика заставляла их кричать от боли.

И все это время шайенны смотрели, не серьезно, как подобает индейцам, а со смехом, как во время рождественского представления; они падали на землю, как и актеры, и их полные дикого веселья крики эхом отражались от склонов утесов.

Никогда раньше они так не восторгались мулатом, принятым в племя и благодаря смелости ставшим их вождем. Никогда раньше не предлагал он им зрелища, так соответствующего их дикой природе и ненависти к бледнолицым.

Потому что даже в этот период истории, когда старейшины шайеннских племен договорились с белыми и заверяли в своей дружбе, никто не останавливал молодых воинов и не мешал им проявлять свою враждебность.

Желтый Вождь, пришедший к ним издалека, женившийся на красавице племени – дочери шамана, превосходивший их в ненависти к бледнолицым и не раз водивший их в набеги на наследственных врагов, был в их глазах образцом патриота-дикаря.

Теперь больше, чем когда-либо, он заслужил и восхищение и высокую оценку: они видели, как жестоко и безжалостно наказывает он бледнолицых пленников; наказание настолько оригинальное и болезненное, что они не поверили бы, если бы не полные боли крики тех, кто подвергался наказанию.

Для слуха шайеннов эти звуки были такими сладкими и желанными, что даже пьяные пришли в себя и собрались, чтобы наслаждаться зрелищем. Пьяные и трезвые танцевали, словно демоны, демонстрирующие свое искусство на усеянных черепами равнинах Ахерона.[24]

Смех стал сдержанней, когда они увидели, что наказание, которому до сих пор подвергались только мужчины, теперь распространяется и на женщин. Напротив, их свирепая радость еще усилилась. Это вносит в зрелище разнообразие, дает новые ощущения – как вынесут наказание женщины.

И они это увидели. Несколько рабынь – среди них были и совсем молодые, и пожилые «тетушки» – безжалостно привязывали к кресту и подвергались мучительной пытке водой, обжигающей огнем!