Король Теней

Мак попробовал очень хороший бренди и сказал:

— Я согласен с вашим мнением, что Немезида, возможно, пытается покончить с собой. Но если его намерение действительно таково, то я хотел бы спросить, почему.

Роби сцепил пальцы и нахмурился, продумывая ответ.

— Как я полагаю, Синклер сказал вам, что я купил Немезиду годовалым. До меня дошли слухи, что некий валлиец уходит из спорта, поскольку это стало для него слишком дорого. Что ж, я обнаружил шокирующую сцену, когда посетил ферму этого человека. Он очень мало знал о содержании и благополучии лошадей, особенно о резвых породах, к которым мы привыкли относиться с большим уважением. Откровенно говоря, с Немезидой плохо обращались, почти ежедневно пороли его, в результате чего животное стало злым и нервным. И, скорее всего, обучилось жгучему недоверию к людям.

— Конечно, — сказал Мак. — Это вполне понятно.

— Именно. Как бы то ни было, вопреки совету Синклера, я купил несколько лошадей, включая Немезиду, потому что увидел в них нечто стоящее и подумал, что смогу исправить ошибки в обучении. Из пяти животных, купленных мною в тот день, какое бы то ни было рвение к соревнованиям сохранил только Немезида, остальные вскоре были проданы как рабочие лошади. Вы, наверняка, можете понять, о чем я говорю, когда называю даже годовалого Немезиду «сложным случаем». Он показал себя сильным и быстрым, но в то же время оставался непредсказуемым и, честно говоря, довольно опасным. Но я настаивал на его обучении и, когда я нанял Эндрю Гленнона, все изменилось.

— О? — Брови Мака приподнялись. — И как же?

— Гленнон — вы, вероятно, видели его на гонках или встречались с ним, — стал тренером Немезиды, а после и его жокеем. У него была репутация человека, работающего с трудными лошадьми. — Роби помедлил, чтобы сделать глоток бренди. — Со временем он завоевал доверие Немезиды, хотя пришлось пройти через сложный период. Я думаю, Немезида… Я полагаю, что стоит подобрать слово… «связан» с Эндрю. И эту связь не могут понять те, кто не работает с лошадьми. Именно Эндрю приводил Немезиду к победе в каждом забеге, в котором этот конь выигрывал. Я не скажу, что Эндрю приручил животное, но Немезида уважал его и работал на него.

Роби вздохнул.

Мак почувствовал, что причина, которую он искал, вот-вот прозвучит.

— Но однажды Эндрю выпивал с друзьями в таверне «Красная дверь» в Челмсфорде, как вдруг схватился за грудь, упал со стула и скончался на месте. Это было в конце победного сезона Немезиды. После этой катастрофы лошадь стала поистине неуправляемой. О, мы пытались… видит Бог, мы пытались, но… вы же знаете, что стало с Арчи Куэйлом. После этого на меня оказывали давление и убеждали усыпить лошадь. Я почти это сделал. Но… — Роби поднял глаза, которые были полны боли. — Я понадеялся, что осталась еще хоть какая-то возможность вернуть этой лошади былое величие. Возможно, я был неправ, и вы впустую потратили шиллинг, но, когда я услышал, что лошадь попала к вам и вашему отцу, я подумал… что в конце концов животное окажется закатано в горшок с клеем, потому что «ДеКей Энтерпрайз» не захочет подвергать опасности других своих лошадей и свой персонал так же, как и я. Но вот вы приходите сюда и расспрашиваете о Немезиде. Я вижу, что вы хотите спасти его, я ведь прав?

— В настоящее время я могу сказать, что вижу лишь трудную лошадь, которая не принимает даже протянутое яблоко, — ответил Мак. — Лошадь умрет, если мы не накормим ее. И вы, разумеется, знаете старую поговорку о том, как вести лошадь к воде.

— Как я уже сказал… он планирует самоубийство. — Роби посмотрел на бренди в своем бокале и покрутил его в руках. — Я верю, что лошадь может любить. И верю, что Немезида по-своему любил Эндрю. Полагаю, что, когда Эндрю не вернулся, что-то в лошади умерло. И теперь Немезида хочет завершить этот процесс, потому что все это время он медленно умирал от горя. — Роби допил свой напиток одним глотком. — Надеюсь, вы останетесь на ужин со мной и Мириам? Наша повариха готовит замечательную похлебку из ветчины и кукурузы, а ее яблочное печенье получило местную кулинарную премию. И, если вы не против, у нас есть дополнительная спальня теперь, когда Каллен уехал попытать удачу в Портсмуте.

— Для меня было бы честью погостить у вас, — сказал Мак. — Но позвольте спросить: будет ли какая-либо польза для меня и Немезиды, если я продолжу изучать этот вопрос?

— Что вы имеете в виду?

— У Эндрю Гленнона была семья?

— Да. Жена и две дочери. Они живут в городе.

— Не могли бы вы указать мне дорогу к дому, чтобы утром я смог навестить их?

— Конечно, — сказал Роби. — Хотя я не понимаю, что именно вы надеетесь найти. Я думаю, что секрет успеха Эндрю умер вместе с ним.

— Возможно, и так, — ответил Мак и тут же исправился: — Наверняка так. Но визит и несколько заданных вопросов могли бы облегчить мое беспокойство по поводу того заблудшего шиллинга, который я выбросил на ветер. — Подняв бокал, он тоже допил бренди.

Утром следующего солнечного дня Мак последовал по данным ему указаниям и остановил Мелоди перед домом из коричневого камня на Истон-Лейн в городе Челмсфорд. Он спешился, поправил воротник своей белой куртки с золотистой отделкой, подошел к двери и постучал. Дверь тут же открыла девушка лет шестнадцати с каштановыми кудрями и глазами на несколько тонов светлее. Мак принял ее за одну из дочерей.

— Добрый день, — сказал Мак. — Это дом Джейн Гленнон?

— Да, сэр.

— Мое имя Маккавей ДеКей. Ваша матушка дома? — Он подучил кивок и продолжил. — Могу я ее увидеть? Я друг Бертрама Роби.

— Одну минуту, сэр, — сказала девушка, отступив и закрыв дверь.

Ожидание было долгим. Наконец, дверь снова открыла стройная темноволосая женщина лет сорока.

— Мистер ДеКей, не так ли? Могу я вам чем-то помочь?

— Надеюсь, что так. Сегодня утром я приехал к вам из поместья Роби. Могу я перекинуться с вами парой слов?

Его пригласили в уютно обставленный дом и показали гостиную. Когда он сел на стул по просьбе Джейн Гленнон, он заметил, как на него уставились две девушки — шестнадцати и четырнадцати лет. Они выглядывали из-за двери в холл. Поймав его взгляд, они отпрянули быстро, как молния. Послышалось озорное хихиканье.

— Девочки! — с упреком сказала дама. — Извините, сэр. Такой уж у них возраст. Могу я предложить вам чашечку чая?

— Нет, благодарю. Я не думаю, что задержусь надолго.

Она села на стул напротив него.

— Вы приехали из поместья Роби? О, это прекрасный человек! Он так помог нам. Мы многим обязаны ему.

— Да, он прекрасный человек. И я здесь, потому что купил у него лошадь, с которой вы, возможно знакомы. Вам о чем-нибудь говорит кличка Немезида?

— О, да, сэр, я помню эту лошадь. Он был любимчиком Энди.

— Я выяснил у мистера Роби, что лошадь была трудной, но ваш муж сотворил с ней чудеса.

— Это был трудный путь, — сказала женщина. — Я помню, как Энди говорил об этом, и, думаю, его терпение и доброта сыграли свою роль.

— Мама! — позвала одна из девочек из коридора. — Не хочет ли наш гость послушать, как я играю на гитаре? Ты же знаешь, у меня это хорошо получается!

— Нет! — запротестовал другой девичий голос. — Мама, могу я показать нашему гостью свою коллекцию прессованных роз?

— О, Боже мой! — Хозяйка дома закатила глаза и прикрикнула в направлении бестелесных голосов: — Мы говорим на серьезные темы! Просто продолжайте заниматься своими делами!

— Я очень хорошо играю на гитаре!

— Неправда!

— Правда!

— Это не так!

— Мама, Дженис показывает мне язык!

— Нет!

— Да!

— Мама, Андреа только что попыталась ударить меня!

— Если мне придется вставать отсюда, я принесу два ремня! — последовало предупреждение, после которого в коридоре воцарилась тишина. — Девочки, перестаньте паясничать перед гостем и идите… не знаю… идите в сад!

— Я уже там была, — последовал ответ. — А Андреа заслуживает порки, она такая маленькая вредина!

— Позвольте, я попробую? — тихо спросил Мак у вдовы Гленнон. Она беспомощно кивнула.

— Леди? — окликнул он, и два девичьих лица с широко раскрытыми глазами снова появились в дверном проеме. — Если вы дадите нам с вашей мамой несколько минут поговорить, я буду рад послушать игру на гитаре и посмотреть прессованные розы перед тем, как уйду. Вас это удовлетворит?

— Я уверена, что Андреа не знает даже значения этого слова! — сказала старшая девочка.

— Да знаю я все!

— Вот и нет!

— Время идет, — сказал Мак, и снова наступила тишина, после которой раздался звук шагов, поднимающихся по лестнице.

— Ох, девочки, — вздохнула вдова, покачав головой. — Простите их, пожалуйста.

— Не нужно извиняться. Прошло много времени с тех пор, как я слышал хорошую музыку и рассматривал коллекцию прессованных роз.

— Вы очень добры. Иногда они выводят меня из себя. Но вы должны понять… они очень скучают по своему отцу… как и я. Когда это случилось… все было так неожиданно.

— Мистер Роби рассказал мне. Это случилось в таверне «Красная дверь», не так ли?

— Да. Так неожиданно. Он часто останавливался там, чтобы встретиться со своими друзьями — другими тренерами и жокеями. У них было что-то вроде клубного собрания. — Она сложила руки вместе и опустила голову. Ее пальцы нервно двигались. — Иногда кажется, что все произошло только вчера. И девочки… они восприняли это так тяжело. Вот, почему я, на самом деле, радуюсь сейчас, слыша, как они ссорятся, потому что долгое время они были погружены только в печальную тишину. Как я уже сказала, мы все очень скучаем по нему. Его улыбка… то, как он окликал всех нас, когда приходил домой… как он ходил… эта его легкая походка… его запах… его привычка постукивать себя по носу, когда не хотел, чтобы мы… О, простите, я погрузилась в воспоминания. Я уже поставила себя в достаточно неловкое положение.

— Все в порядке, — сказал Мак. — Я, конечно, могу понять, как… — Он осекся на полуслове, потому что только что сказанные слова вдовы заставили его задуматься. — Простите меня за неловкий вопрос. Но вы, кажется, сказали, его запах?

— Я хотела сказать, его аромат. Духи с запахом лайма, которыми он всегда пользовался.

— Запах лайма, — повторил Мак. — Что за аромат?

— Ну… это был аромат из флакона, которым он пользовался после бритья. Мне нравился этот запах, и, я думаю, что какое-то время он носил его в основном для меня, но после того, как он выиграл с ним несколько гонок, он стал думать, что лосьон приносит ему удачу и пользовался им перед гонкой. Вы знаете, у большинства жокеев есть какой-то талисман.

— Да, мне это известно. Но этот аромат лайма… он носил его, когда тренировал Немезиду?

— Уверена, что да, — сказала она. — Вы думаете, это имеет какое-то значение?

— Возможно. Позвольте спросить, вы помните, где именно был куплен этот аромат?

— Я уверена, что у меня есть флакончик… там должно было остаться немного. — Она встала. — Дайте мне взглянуть.

Пока ее не было, Мак услышал первые аккорды гитары, доносившиеся сверху. Звук заставил его улыбнуться.

Этот аромат лайма… интересно, если Эндрю Гленнон носил этот аромат, можно ли использовать его, чтобы позволить Немезиде вспомнить его счастливые времена? Что ж, попробовать стоило.