Корабли и сражения

Родословная крейсера

Во времена парусного флота не существовало крейсеров как специального класса боевых кораблей. Этим словом обозначался тогда не класс, а оперативная задача корабля — назначение в крейсерство, то есть плавание в назначенном ему месте. Требования же крейсерской службы были необычайно разнообразны и включали в себя и наблюдение за местонахождением неприятеля и его действиями; и проведение небольших тревожащих операций, отвлекающих внимание и силы противника от выполнения своей основной боевой задачи, — так называемая партизанская служба; и охранение своего флота от внезапных встреч с противником; и исполнение почтовых поручений; и, наконец, собственно крейсерскую службу — истребление морской торговли неприятеля.

Для выполнения столь разнообразных обязанностей требовались корабли, которые, по словам русского кораблестроителя М. Окунева, должны были быть «сильны, увертливы и легки, как птицы». И парусная эпоха породила такие корабли.

Для действий на коммуникациях, а также для разведывательной службы и для участия в эскадренных сражениях предназначались созданные в XVII веке фрегаты — трехмачтовые корабли, которые к началу XIX века уступали по силе только линейным кораблям и при водоизмещении 1200–1500 тонн несли на одной закрытой и верхней палубах до 60 пушек. За ними шли корветы — 620–630 тонн и 20–30 орудий на верхней палубе, — предназначавшиеся для разведок и посыльной службы, а иногда и для крейсерской службы. И наконец, шлюпы — самые малые из трехмачтовых кораблей (350–400 тонн) — были вооружены 16–28 пушками и служили как разведывательными и посыльными, так и транспортными и экспедиционными кораблями.

Чаще всего в крейсерство назначались именно фрегаты, корветы и шлюпы, но это вовсе не значило, что быть крейсером могли только они. Образно говоря, каждый парусник — прирожденный крейсер, ибо паруса сообщают ему независимо от размеров отличную мореходность и практически неограниченную дальность плавания. Но зато они не гарантируют кораблю маневренности — необходимейшего в бою качества. Именно маневренность побудила кораблестроителей обратить внимание на паровую машину, и именно паровая машина внесла принципиально новые обстоятельства в проектирование корабля.

Русский флот опередил флоты многих других стран в деле применения паровых машин на судах. Россия первенствовала в создании невооруженных колесных буксиров для нужд военно-морского флота и в постройке вооруженных колесных пароходов. Последним крупным успехом отечественного кораблестроения следует считать сооружение первого в мире «большого военного парохода» «Геркулес», который опередил французский «Гомер» на восемь, а английский «Сидон» на тринадцать лет. Но к началу 1840-х годов русское кораблестроение стало сдавать свои позиции в деле освоения двух новшеств — железных корпусов и гребных винтов. До Крымской войны все железные корабли в составе русского флота были иностранной постройки, а первые винтовые фрегаты, пока еще деревянные, начали закладываться в 1851–1852 годах. В ходе войны на русских верфях было заложено также четырнадцать винтовых корветов и шесть клиперов.

Боевой опыт Крымской войны внес важные перемены в развитие крейсеров. После Синопа артиллерийская мощь корабля стала измеряться не столько числом пушек, стреляющих сплошными ядрами, сколько калибром бомбических орудий, от которого зависела величина разрывного заряда бомбы и ее разрушительная сила. Эта зависимость навела американских кораблестроителей на идею паровых фрегатов нового типа: вооруженные бомбическими орудиями самого крупного калибра, они должны были одолевать в бою даже многопалубные линейные корабли. В 1855 году в США заложили пять таких фрегатов типа «Мерримак». При водоизмещении 4700–5500 тонн они несли на поворотных платформах 279-мм бомбические пушки, в то время как тогдашние линейные корабли вооружались лишь 203–220-мм орудиями.

Вслед за США к постройке подобных фрегатов приступили и другие морские державы, в том числе и Россия; в 1858–1861 годах в строй русского флота вступили фрегаты такого типа: «Генерал-адмирал» и «Светлана», строившиеся за границей по русским заказам, и «Ослябя», «Пересвет», «Дмитрий Донской», «Александр Невский», строившиеся на отечественных верфях. Однако век этих гигантов был недолог: гражданская война в Америке выявила острейшую потребность в кораблях, способных защитить морские коммуникации от набегов вражеских рейдеров. Они не предназначались для боя с линейными кораблями: при умеренном вооружении они должны были иметь высокую скорость хода, чтобы настигать легко вооруженного, но стремительного и верткого противника.

Главный механик флота США Б. Ишервуд и конструктор Р. Пауэл быстро разработали проект, и в 1863 году на американских верфях было заложено шесть фрегатов типа «Вампаноаг». Ишервуд предлагал строить их из железа, но эта идея была отвергнута: железоделательная промышленность США находилась еще в младенческом состоянии.

Новые фрегаты были не совсем одинаковыми. Их водоизмещение колебалось от 3200 до 4400 тонн. Внутри корабля все было буквально забито котлами и машинами, вес которых достигал 1300 тонн. Поэтому и вооружение их получилось слабоватым: всего 17 орудий разных калибров. Зато скорость «вампаноаги» показали по тем временам рекордную — более 16 узлов. Они были способны не только захватить любое торговое судно неприятеля, но и вести бой с равносильным вражеским кораблем, совершать долгие плавания в океане и, самое главное, развивать высокую скорость, необходимую для того, чтобы нагнать вражеский крейсер.

Постройка «вампаноагов» не могла ускользнуть от внимания Англии, которая всегда ревниво следила за усилением флотов других стран, тем более что американцы не делали секрета: новые фрегаты предназначаются специально для действий против английской морской торговли. Верные своей политике — не гнаться за мелкими усовершенствованиями, а достигать сразу существенного качественного превосходства, англичане для борьбы с «вампаноагами» разработали еще более крупные железные фрегаты типа «Инконстант». За «Инконстантом» последовали примерно такие же «Шах» и «Рэлей».

Считалось, что этим крейсерам наступательного типа не будут страшны встречи даже с броненосными кораблями противника, ибо благодаря своей высокой скорости они смогут-де выбирать такую дистанцию боя, с которой их могучие пушки продырявят броню любого вражеского крейсера. Однако бой «Шаха» со старым чилийским монитором «Гуаскар» в 1877 году показал, что подобные умозрительные соображения невозможно соблюсти в условиях реального боя. И назначенная британским адмиралтейством комиссия с грустью убедилась: английские неброненосные фрегаты не в состоянии соперничать с крейсерами, которые строились в России с начала 1870-х годов.

Как раз в эти годы морское министерство для защиты русских интересов на Дальнем Востоке решило создать четыре крейсерских отряда, каждый из которых должен был состоять из одного корвета и двух клиперов. При трехгодовой службе один из этих отрядов должен был находиться на станциях в Тихом океане, второй — в Кронштадте на ремонте, а два остальных — в пути: один на Балтику, другой с Балтики. В начале 1869 года контр-адмиралу А. Попову и поручили спроектировать корабли, предназначенные для службы в этих отрядах.

Считая, что русские корабли должны превосходить английские «инконстанты», Попов предложил заменить четыре корвета, намеченные к постройке, четырьмя броненосными фрегатами. Два таких фрегата — «Князь Пожарский» и «Минин» — в это время уже находились в постройке. Первый из них, спущенный на воду в 1867 году, был построен целиком из русского железа, а на изготовление его каземата пошла первая броня, прокатанная на Ижорском заводе. Летом 1873 года он отправился в практическое плавание в Средиземное море, став первым русским броненосным кораблем, вышедшим за пределы Балтийского моря.

Иначе сложилась судьба первоначально однотипного с «Пожарским» фрегата «Минин». Заложенный в 1864 году, он, еще находясь на стапеле, начал бесконечно переделываться, пока, наконец, работы на нем не были полностью прекращены. Лишь в 1874 году Попов по поручению морского ведомства осмотрел недостроенный корпус корабля и представил свои соображения о его дальнейшей судьбе. Конструктор буквально вдохнул новую жизнь в корабль, простоявший у стенки почти десять лет, и когда в 1878 году «Минин» вступил в строй, он оказался одним из сильнейших в мире крейсеров.

Одновременно с достройкой «Князя Пожарского» и «Минина» на петербургских верфях были заложены два спроектированных А. Поповым броненосных фрегата — «Генерал-адмирал» и «Герцог Эдинбургский».

Наряду с разработкой фрегатов велось и проектирование винтовых небронированных клиперов для океанского крейсерства. Первые четыре клипера — «Крейсер», «Джигит», «Разбойник» и «Стрелок» — делались из железа с деревянной обшивкой подводной части. Остальные четыре клипера — «Наездник», «Пластун», «Вестник» и «Опричник» — по предложению адмирала А. Попова строились композитными, то есть с железным остовом, но с деревянной обшивкой.

Сосредоточив главное внимание на броненосных фрегатах и клиперах, русское морское ведомство не могло основательно заняться разработкой винтовых корветов. Здесь первенствовали англичане, раньше других начавшие строить корабли этого класса из железа, а потом из стали. Применение этого перспективного металла в кораблестроении было вызвано критикой железных фрегатов типа «Инконстант». Назначенная адмиралтейством комиссия пришла к выводу, что вместо таких фрегатов целесообразно строить два типа корветов: один преимущественно парусный для действий на океанских коммуникациях, а другой преимущественно паровой для разведывания движения вражеских эскадр и таких операций, где требуется внезапность и быстрота удара. Отличительной особенностью таких кораблей должна была быть высокая по тем временам скорость под парами — до 18 узлов — и большой запас топлива при сравнительно небольшой площади парусов. Для получения таких труднодостижимых качеств пришлось применить сталь, два винта и чрезвычайно мощные паровые машины.

Первый такой корвет типа «Ирис», спущенный на воду в 1877 году, показал отличные результаты и послужил прототипом для еще четырех кораблей. На трех из них впервые была применена так называемая английская система бронепалубной защиты: пороховые погреба и машины прикрывались горизонтальной броней, расположенной выше ватерлинии, и спускающимися под нее броневыми скосами. Такую же систему применили русские кораблестроители на первых отечественных бронепалубных корветах «Рында» и «Витязь».

Именно броненосные фрегаты, бронепалубные корветы и неброненосные клипера и шлюпы послужили основой для дальнейшей эволюции крейсеров.