Секреты Ватикана

Тамплиеры стали первыми, кто наряду с защитными и благотворительными функциями начал в своей деятельности использовать оружие, что, естественно, усилило привлекательность ордена для молодых рыцарей, ускорило распространение молвы о них и укрепило их репутацию, ибо они были облечены двойной броней — веры и железа. Кто хоть раз видел ужасающее зрелище атакующих отрядов тамплиеров — развевающиеся белые плащи, лица скрыты под шлемами с опущенным забралом, солнечные блики на свистящих в воздухе лезвиях мечей, — еще долго не мог забыть ощущение пробирающего до костей страха. Со временем их мужество, решительность, целеустремленность и загадочность способствовали созданию мифа о тамплиерах.

Царствующим папой в те годы был Иннокентий II (Грегорио Папарески), его понтификат был одним из самых бурных и непростых. В 1130 году драматическая схизма раскалывает христианство, враждебные друг другу фракции не гнушаются никакими средствами, дабы одержать верх. К первой, официальной партии примыкают кардиналы, поддержавшие Иннокентия и заручившиеся симпатиями германского императора Лотаря, а также многочисленных аристократических и олигархических государств Северной и Центральной Италии. К оппозиционной группировке примкнули остальные кардиналы, избравшие "антипапу" Анаклета II (Пьетро Пьерлео-ни), опиравшегося на норманнского короля Сицилии, Апулии и Калабрии Роджера II. Соответственно, его последователи чаще всего встречались в южных регионах полуострова, и, вероятно, впервые в истории церкви наблюдалось столь явное деление по географическому признаку, позднее проявлявшееся неоднократно.

Среди многочисленных обвинений, которые выдвинул Иннокентий против своего соперника, прозвучало и то, что Анаклет II якобы имеет еврейские корни. Антииудаизм Римской церкви всегда был бескомпромиссно яростным, поэтому такой выпад весил немало. И правда, во многом благодаря своей гибкости и умению маневрировать Иннокентию удалось взять верх, а бедный "папа из гетто" был заключен в темницу замка Святого Ангела, где в январе 1138 года завершил свой земной путь. Смерть Анаклета позволила зарубцеваться болезненной ране, нанесенной схизмой, но решение проблемы оказалось временным. Ставка в игре была слишком высока, в электоральном законе наблюдалось очень много дефектов и недочетов, что стало причиной не менее острых баталий, которые возобновились в последующие годы.

Бернард Клервоский, должно быть, сразу угадал исход противостояния, поскольку не мешкая примкнул к партии Иннокентия, наиболее вероятного победителя, добившись для него поддержки короля Франции Людовика VI, при котором состоял советником: к нему прислушивались, его мнением дорожили. По завершении борьбы за папский престол Бернарду удастся получить для тамплиеров особую папскую протекцию: в 1139 году Иннокентий II буллой Omne datum optimum переподчиняет орден монахов-рыцарей напрямую понтифику, тем самым выводя его из-под юрисдикции церковных властей иных уровней, включая патриарха Иерусалимского, и освобождая орден от уплаты любых налогов и пошлин. Формулировка многозначительна: "Сам Господь возвел вас в защитники церкви от врагов Христа". Все религиозные ордена пользуются привилегиями и упорно отстаивают их перед лицом притязаний других орденов, мирян и светских властей. Среди них тамплиеры на особом счету; с этого момента только папа сможет отлучить от церкви рыцаря Храма или члена его "семьи".

Таким образом, орден добавляет к своему богатству еще и колоссальное могущество. Получаемые им дары и пожертвования столь солидны, что, невзирая на гигантские расходы по ведению военных кампаний (транспортировка, снаряжение и экипировка, сооружение фортов), его инвентарные описи свидетельствуют о положительном балансе относительно любого движимого и недвижимого имущества. Параллельно с военными акциями положено начало активной деятельности в финансовой сфере; многие утверждают, что именно тамплиеры изобрели чеки и векселя. Безусловно, они заботились о безопасном переводе денежных сумм в удаленные точки присутствия ордена, взимали десятину от имени папы, выдавали займы высокопоставленным лицам, если те адекватно мотивировали нужду в них, предоставляли казначейские услуги дворянам, не желавшим заниматься этим самостоятельно. Кругооборот денег всегда благоприятствует тем, кто способен им управлять. Тамплиеры еще раз подтверждают это правило, сосредотачивая в своих руках все больше материальных средств и власти; мы увидим, как в дальнейшем, на следующем витке развития ордена, этот факт превратится в причину (или предлог) для их разорения и гибели.

Сражения с мусульманами порой достигали пика неслыханной жестокости, причем с обеих сторон. Один из самых свирепых эпизодов относится к 1153 году, эпохе Второго крестового похода. Хроники рассказывают, что при осаде Аскалона орудийная башня, подожженная христианами, была сброшена на крепостную стену. От удара и пламени в стене образовалась брешь. До этого долгие месяцы осаждавшие пытались войти в город, казавшийся неприступным. И вот теперь Бернар де Трембле, командовавший отрядом тамплиеров, отдает приказ о незамедлительном прорыве.

Сорок всадников галопом несутся к образовавшемуся проему в стене. К несчастью, никто не следует их примеру: тамплиеры изолированы от остальной массы войск, в тот момент ведущих бой в других местах. Мусульмане, осознав незначительность брошенных на штурм сил, без особого труда их рассеивают. Итог страшен: все тамплиеры перебиты клинками кривых сабель, их обезглавленные тела подвешены за ноги вне линии стен, а оторванные от туловищ головы при помощи катапульт заброшены в лагерь христиан. Ужас подобного спектакля только удваивает решимость осаждающих, которые, наконец, проникают в город и обрушивают на врагов не менее жестокую кару.

В ходе этих войн самым способным и отважным мусульманским военачальником был легендарный Саладин, Салах ад-Дин, несправедливо прославившийся на Западе как "жестокий Саладин". Он сумел собрать под своими знаменами почти двухсоттысячную армию и в 1174 году совершить чудо — сначала политическое, затем военное, — заручившись содействием и поддержкой всего мусульманского мира. В 1179 году Саладин вторгся в Галилею, а затем направился на юг, к Иерусалиму. Тамплиеры преградили ему путь, окопавшись в хорошо укрепленной крепости Брод святого Иакова[69]. Однако в июне непреклонный полководец возобновляет атаки и на сей раз добивается успеха: крепость взята, тамплиеры уничтожены. В руки Саладина попадает и великий магистр ордена Одон де Сент-Аман. Когда ему сообщают, что он может обрести свободу, заплатив выкуп, он отвергает это предложение с негодованием. Тогда его отправляют в тюрьму Дамаска, где он вскоре умрет от лишений и болезней.

Теперь дорога на Иерусалим для мусульман была открыта, хотя на самом деле пройдут годы, прежде чем Саладин и его несметное воинство смогут захватить Святой Град; произойдет это только в октябре 1187 года, после многих недель осады. Христианские символы — кресты — тут же заменят исламскими полумесяцами; что же до тамплиеров, то их командный центр перебазируется в Акру, где и будет находиться вплоть до 1291 года.

Но еще многие десятилетия волны паломников и воинов Христовых будут выплескиваться на берега Палестины и Северной Африки. Люди, движимые глубокой верой, военным расчетом, коммерческим азартом или жаждой искупления, пытались вернуть христианскому миру Гроб Господень. А ведь с учетом всех условий и рисков, которые влекло за собой подобное путешествие, паломничество само по себе становилось суровым испытанием на прочность плоти и духа. Только в 1229 году Иерусалим был возвращен христианам, на сей раз без кровопролития, благодаря дипломатическому соглашению[70] Фридриха II с султаном Египта Маликом аль-Камилем, человеком просвещенным, другом наук и искусств, с которым хотел встретиться сам Франциск Ассизский.

Император Фридрих вступает во владение Иерусалимом, где торжественно венчает себя кроваво-эфемерной королевской короной. Проходит больше полувека, и 28 мая 1291 года капитулирует крепость Святого Иоанна в Акре, последний христианский бастион, что ознаменует собой окончательное падение Иерусалимского королевства. Тамплиеры храбро сражаются за Акру, мощное фортификационное сооружение, в стенах которого на тот момент остается сорок тысяч жителей. Однако 17 мая мусульманам удается пробить в стене брешь и прорваться внутрь. Рыцари оказывают отчаянное сопротивление, многие из них могли бы спастись, уйдя по морю, но не сделали этого. Наоборот, когда их осталось немногим более сотни, они забаррикадировались в цитадели и продержались там целую неделю, несмотря на непрекращающиеся атаки разъяренных мусульман. В итоге, полностью изнуренные, они сдались. В Европу вернулись считанные единицы. Остается вопрос: а не лучше ли им было всем пасть тогда, на поле брани, чем совсем скоро столкнуться с тяжелейшими страданиями и пытками, которые им уготовили на родине?

Я попытался в нескольких наиболее ярких эпизодах концентрированно изложить всю долгую и насыщенную историю тамплиеров, полную героических порывов, ожесточения и неистовства; резюмировать в паре фрагментов целую эпоху, начавшуюся Первым крестовым походом 1095 (или 1096) года и завершившуюся почти два столетия спустя бойней в Акре. Потери тамплиеров на Святой земле составили, по разным оценкам, от двенадцати до двадцати тысяч человек. Что бы о них ни думали, но не приходится сомневаться ни в их вере, ни в их верности клятве и долгу. Можно дискутировать на тему, могут ли монахи с моральной точки зрения сражаться в первых рядах, взваливать на себя самые рискованные, а значит, и наиболее кровавые операции, то есть представлять собой самый настоящий "корпус особого назначения", как сказали бы мы сегодня. Риторический вопрос. Если однажды все это было дозволено, а религиозная и военная обстановка диктовала подобные шаги, то все прочее не требует обсуждения. Хотя в этом и заключается коварный парадокс, поскольку именно "все прочее" будет использовано для того, чтобы уничтожить орден. Его крах будет быстрым и беспримерно жестоким.

Король Франции Филипп IV Красивый на секретном совещании в аббатстве Мобюиссон 14 сентября 1307 года приказывает произвести массовые аресты тамплиеров. Все, что следует далее, — это цепочка предательств, доносов, зверств и подлостей, замаскированных под доводы правосудия. Почему этот приказ был отдан? Мотивы были сложны, но они требуют хотя бы краткого объяснения. Противоречия между французской короной и папством возникли еще в конце XIII века при папе Бонифации VIII, оставившем по себе дурную память: Данте обвинял его в симонии, Якопоне да Тоди считал "новым Антихристом", другие прямо заявляли, что он будто бы задушил собственными руками своего предшественника Целестина V.

Конфликт обострился в связи с вопросом взимания некоторых налогов, которые, по мнению папы, причитались церкви, а король, в свою очередь, не желал их терять; в общем, денежные вопросы, как водится, всегда самые деликатные. В марте 1303 года Филипп созывает в Лувре Государственный совет, во время которого его советник Гийом де Ногаре формулирует обвинительный акт против папы, в котором Бонифаций прямо назван приверженцем симонии, еретиком, содомитом и убийцей. Получивший столь тревожную весть в Ананьи, понтифик тут же готовит буллу об анафеме короля Франции. Но не успеет обнародовать ее, поскольку утром 7 сентября группа заговорщиков, опирающихся на знатное семейство Колонна, врывается в папский дворец с криком "Да здравствует король Франции!". Бонифаций, облаченный в парадные одеяния, молча сидит на папском троне и ждет развития событий.