Легенда об Уленшпигеле и Ламме Гудзаке

21

А Неле грустила — она была в Дамме совсем одинока, хоть и жила с Катлиной, но Катлина все звала своего возлюбленного — холодного беса, а тот к ней не шел.

— Ах, Ганс, милый мой Ганс! — говорила она. — Ведь ты богат — ну что тебе стоит отдать мне семьсот каролю? Тогда бы Сооткин живая вернулась из чистилища к нам на землю, а Клаас возрадовался на небе. Тебе ничего не стоит отдать мне долг. Уберите огонь, душа просится наружу, пробейте дыру, душа просится наружу!

Говоря это, она все показывала на голову — в том месте, где жгли паклю.

Катлина бедствовала, но соседи делились с ней бобами, хлебом, мясом, кто чем мог. Община давала ей денег. Неле шила на богатых горожанок, ходила гладить белье и зарабатывала флорин в неделю.

А Катлина все твердила:

— Пробейте дыру, выпустите мою душу! Она стучится, просится наружу. Он отдаст семьсот каролю.

А Неле не могла ее слушать без слез.