Портрет Дориана Грея [англ. и рус. параллельные тексты]

Даже Г арри -- он-то и принес мне эту весть -- не подозревает, что я пережил.

I suffered immensely.

Я страдал ужасно.

Then it passed away.

А потом это прошло.

I cannot repeat an emotion.

Не могу я то же чувство переживать снова.

No one can, except sentimentalists.

И никто не может, кроме очень сентиментальных людей.

And you are awfully unjust, Basil.

Вы ужасно несправедливы ко мне, Бэзил.

You come down here to console me. That is charming of you.

Вы пришли меня утешать, это очень мило с вашей стороны.

You find me consoled, and you are furious.

Но застали меня уже утешившимся -- и злитесь.

How like a sympathetic person!

Вот оно, людское сочувствие!

You remind me of a story Harry told me about a certain philanthropist who spent twenty years of his life in trying to get some grievance redressed, or some unjust law altered-I forget exactly what it was.

Я вспоминаю анекдот, рассказанный Г арри, про одного филантропа, который двадцать лет жизни потратил на борьбу с какими-то злоупотреблениями или несправедливым законом -- я забыл уже, с чем именно.

Finally he succeeded, and nothing could exceed his disappointment.

В конце концов он добился своего -- и тут наступило жестокое разочарование.

He had absolutely nothing to do, almost died of ennui, and became a confirmed misanthrope.

Ему больше решительно нечего было делать, он умирал со скуки и превратился в убежденного мизантропа.

And besides, my dear old Basil, if you really want to console me, teach me rather to forget what has happened, or to see it from the proper artistic point of view.

Такто, дорогой друг! Если вы действительно хотите меня утешить, научите, как забыть то, что случилось, или смотреть на это глазами художника.

Was it not Gautier who used to write about la consolation des arts?

Кажется, Г отье писал об утешении, которое мы находим в искусстве?

I remember picking up a little vellum-covered book in your studio one day and chancing on that delightful phrase.

Помню, однажды у вас в мастерской мне попалась под руку книжечка в веленевой обложке, и, листая ее, я наткнулся на это замечательное выражение: consolation des arts.

Well, I am not like that young man you told me of when we were down at Marlow together, the young man who used to say that yellow satin could console one for all the miseries of life.

Право, я нисколько не похож на того молодого человека, про которого вы мне рассказывали, когда мы вместе ездили к Марло. Он уверял, что желтый атлас может служить человеку утешением во всех жизненных невзгодах.

I love beautiful things that one can touch and handle.

Я люблю красивые вещи, которые можно трогать, держать в руках.

Old brocades, green bronzes, lacquer-work, carved ivories, exquisite surroundings, luxury, pomp, there is much to be got from all these.

Старинная парча, зеленая бронза, изделия из слоновой кости, красивое убранство комнат, роскошь, пышность -- все это доставляет столько удовольствия!

But the artistic temperament that they create, or at any rate reveal, is still more to me.

Но для меня всего ценнее тот инстинкт художника, который они порождают или хотя бы выявляют в человеке.

To become the spectator of one's own life, as Harry says, is to escape the suffering of life.

Стать, как говорит Гарри, зрителем собственной жизни -- это значит уберечь себя от земных страданий.

I know you are surprised at my talking to you like this.

Знаю, вас удивят такие речи.

You have not realised how I have developed.

Вы еще не уяснили себе, насколько я созрел.

I was a schoolboy when you knew me. I am a man now.

Когда мы познакомились, я был мальчик, сейчас я -- мужчина.

I have new passions, new thoughts, new ideas.

У меня появились новые увлечения, новые мысли и взгляды.

I am different, but you must not like me less.

Да, я стал другим, однако я не хочу, Бэзил, чтобы вы меня за это разлюбили.

I am changed, but you must always be my friend.

Я переменился, но вы должны навсегда остаться моим другом.

Of course I am very fond of Harry.

Конечно, я очень люблю Гарри.

But I know that you are better than he is.

Но я знаю, что вы лучше его.

You are not stronger-you are too much afraid of life-but you are better.

Вы не такой сильный человек, как он, потому что слишком боитесь жизни, но вы лучше.

And how happy we used to be together!

И как нам бывало хорошо вместе!

Don't leave me, Basil, and don't quarrel with me.

Не оставляйте же меня, Бэзил, и не спорьте со мной.

I am what I am. There is nothing more to be said."

Я таков, какой я есть, -- ничего с этим не поделаешь.

The painter felt strangely moved.

Холлуорд был невольно тронут.

The lad was infinitely dear to him, and his personality had been the great turning-point in his art.

Этот юноша был ему бесконечно дорог, и знакомство с ним стало как бы поворотным пунктом в его творчестве художника.

He could not bear the idea of reproaching him any more. After all, his indifference was probably merely a mood that would pass away.

У него не хватило духу снова упрекать Дориана, и он утешался мыслью, что черствость этого мальчика -- лишь минутное настроение.

There was so much in him that was good, so much in him that was noble.

Ведь у Дориана так много хороших черт, так много в нем благородства!

"Well, Dorian," he said, at length, with a sad smile, "I won't speak to you again about this horrible thing, after to-day. I only trust your name won't be mentioned in connection with it.

-- Ну, хорошо, Дориан, -- промолвил он наконец с грустной улыбкой.-- Не стану больше говорить об этой страшной истории. II хочу надеяться, что ваше имя не будет связано с нею.

The inquest is to take place this afternoon.

Следствие назначено на сегодня.

Have they summoned you?"

Вас не вызывали?

Dorian shook his head and a look of annoyance passed over his face at the mention of the word "inquest."

Дориан отрицательно покачал головой и досадливо поморщился при слове "следствие".

There was something so crude and vulgar about everything of the kind.

Он находил, что во всех этих подробностях есть что-то грубое, пошлое.

"They don't know my name," he answered.

-- Моя фамилия там никому не известна, -пояснил он.

"But surely she did?"

-- Но девушкато, наверное, ее знала?

"Only my Christian name, and that I am quite sure she never mentioned to anyone.

-- Нет, только имя. И потом я совершенно уверен, что она не называла его никому.

She told me once that they were all rather curious to learn who I was, and that she invariably told them my name was Prince Charming.

Она мне рассказывала, что в театре все очень интересуются, кто я такой, но на их вопросы она отвечает только, что меня зовут Прекрасный Принц.

It was pretty of her.

Это очень трогательно, правда?

You must do me a drawing of Sibyl, Basil.

Нарисуйте мне Сибилу, Бэзил.

I should like to have something more of her than the memory of a few kisses and some broken pathetic words."

Мне хочется сохранить на память о ней нечто большее, чем воспоминания о нескольких поцелуях и нежных словах.

"I will try and do something, Dorian, if it would please you.

-- Ладно, попробую, Дориан, если вам этого так хочется.

But you must come and sit to me yourself again.

Но вы и сами снова должны мне позировать.

I can't get on without you."

Я не могу обойтись без вас.

"I can never sit to you again, Basil.

-- Никогда больше я не буду вам позировать, Бэзил.

It is impossible!" he exclaimed, starting back.

Это невозможно! -- почти крикнул Дориан, отступая.

The painter stared at him.

Художник удивленно посмотрел на него.

"My dear boy, what nonsense!" he cried.

-- Это еще что за фантазия, Дориан?

"Do you mean to say you don't like what I did of you?

Неужели вам не нравится портрет, который я написал?

Where is it?

А кстати, где он?

Why have you pulled the screen in front of it?

Зачем его : заслонили экраном?

Let me look at it.

Я хочу на него взглянуть.

It is the best thing I have ever done.

Ведь это моя лучшая работа.

Do take the screen away, Dorian.

Уберитека ширму, Дориан.

It is simply disgraceful of your servant hiding my work like that.

Какого черта ваш лакей вздумал запрятать портрет в угол?

I felt the room looked different as I came in."

То-то я, как вошел, сразу почувствовал, что в комнате словно чего-то недостает.

"My servant has nothing to do with it, Basil.

-- Мой лакей тут ни при чем, Бэзил.

You don't imagine I let him arrange my room for me?

Неужели вы думаете, что я позволяю ему по своему вкусу переставлять вещи в комнатах?

He settles my flowers for me sometimes-that is all.

Он только цветы иногда выбирает для меня -- и больше ничего.

No; I did it myself. The light was too strong on the portrait."

А экран перед портретом я сам поставил: в этом месте слишком резкое освещение.

"Too strong!

-- Слишком резкое?

Surely not, my dear fellow?

Не может быть, мой милый.

It is an admirable place for it.

Помоему, самое подходящее.

Let me see it."

Дайтека взглянуть.

And Hallward walked towards the corner of the room.

И Холлуорд направился в тот угол, где стоял портрет.

A cry of terror broke from Dorian Gray's lips, and he rushed between the painter and the screen.

Крик ужаса вырвался у Дориана. Одним скачком опередив Холлуорда, он стал между ним и экраном.

"Basil," he said, looking very pale, "you must not look at it.

-- Бэзил, -- сказал он, страшно побледнев, -- не смейте!

I don't wish you to."

Я не хочу, чтобы вы на него смотрели.

"Not look at my own work! you are not serious.

-- Вы шутите! Мне запрещается смотреть на мое собственное произведение?

Why shouldn't I look at it?" exclaimed Hallward, laughing.

Это еще почему? -- воскликнул Холлуорд со смехом.

"If you try to look at it, Basil, on my word of honour I will never speak to you again as long as I live.

-- Только попытайтесь, Бэзил, -- и даю вам слово, что на всю жизнь перестану с вами встречаться.

I am quite serious.

Я говорю совершенно серьезно.

I don't offer any explanation, and you are not to ask for any.

Объяснять ничего не буду, и вы меня ни о чем не спрашивайте.

But, remember, if you touch this screen, everything is over between us."

Но знайте -- если вы только тронете экран, между нами все кончено.

Hallward was thunderstruck. He looked at Dorian Gray in absolute amazement.

Холлуорд стоял как громом пораженный и во все глаза смотрел на Дориана.

He had never seen him like this before. The lad was actually pallid with rage. His hands were clenched, and the pupils of his eyes were like disks of blue fire.

Никогда еще он не видел его таким: лицо Дориана побелело от гнева, руки были сжаты в кулаки, зрачки метали синие молнии.

He was trembling all over.

Он весь дрожал.

"Dorian!"

-- Дориан!

"Don't speak!"

-- Молчите, Бэзил!

"But what is the matter?

-- Господи, да что это с вами?

Of course I won't look at it if you don't want me to," he said, rather coldly, turning on his heel, and going over towards the window. "But, really, it seems rather absurd that I shouldn't see my own work, especially as I am going to exhibit it in Paris in the autumn.

Не хотите, так я, разумеется, не ставу смотреть, -- сказал художник довольно сухо и, круто повернувшись, отошел к окну.-- Но это просто дико -- запрещать мне смотреть на мою собственную картину! Имейте в виду, осенью я хочу послать ее в Париж на выставку, и, наверное, понадобится перед этим заново покрыть ее лаком.

I shall probably have to give it another coat of varnish before that, so I must see it some day, and why not to-day?"

Значит, осмотреть ее я все равно должен, -- так почему бы не сделать этого сейчас?

"To exhibit it?

-- На выставку?

You want to exhibit it?" exclaimed Dorian Gray, a strange sense of terror creeping over him.

Вы хотите ее выставить? -- переспросил Дориан Грей, чувствуя, как в душу его закрадывается безумный страх.

Was the world going to be shown his secret?

Значит, все узнают его тайну?

Were people to gape at the mystery of his life?

Люди будут с любопытством глазеть на самое сокровенное в его жизни?

That was impossible.

Немыслимо!

Something-he did not know what-had to be done at once.

Что-то надо тотчас же сделать, как-то это предотвратить. Но как?

"Yes; I don't suppose you will object to that. George Petit is going to collect all my best pictures for a special exhibition in the Rue de S?ze, which will open the first week in October.

-- Да, в Париже. Надеюсь, против этого вы не станете возражать? -- говорил между тем художник.-- Жорж Пти намерен собрать все мои лучшие работы и устроить специальную выставку на улице Сэз. Откроется она в первых числах октября.

The portrait will only be away a month.

Портрет увезут не более как на месяц.