Паутина влияния

Глава 14. Новое слово в живописи

Когда сиюминутного выхода из ситуации нет, надо тянуть время столько, сколько получится. Попутно можно проверить, когда твой противник даст слабину.

Разумеется, делать такое стоит лишь в людных местах — мало кто согласится привлечь к себе внимание случайным движением, жестом, звуком. И еще — я был уверен, что те несколько человек, которых прислала Виктория, наверняка ходят где-то поблизости. Мне же кивнул кто-то из-за спины Кима!

— Так я за этим и пришел. Идем! — скомандовал я, вызвав небольшую паузу у Алекса. — Там впереди зал с современными полотнами. Посмотрим заодно — что время терять.

— Т-ты что, его знаешь? — негромко проговорил Василь.

— Конечно знает, — в тон ему ответил Алекс и встал сбоку от парня, чтобы прикрыть лезвие, упертое тому под самые ребра. — А ты лучше помалкивай, не то сделаю тебе еще одну дырку в легких, чтобы избыток воздуха спустить.

— Грозно, правда? — я избрал долгий и, быть может, странный путь — вывести парня в парике из себя. — Но, если честно, меня он тоже раздражает. Ты ведь слышал наш разговор?

Я даже успел сделать пару шагов в сторону следующего зала, прежде чем понял, что Алекс стоит на месте. Поблизости больше не было никого:

— И чего ты встал? — обратился я к нему. — Ждешь, когда на тебя посмотрят?

— Жаль, что я не успел тебя в тот раз прикончить, — прошипел он и толкнул Василя.

— О да, тогда ты бы мог рассмотреть всю эту живопись, — я обвел руками зал. — Или и вовсе бы здесь не оказался. А вообще — кто знает, как бы все повернулось, правда?

— Максим! — пискнул Василь, а я только поднял брови:

— Если тебе что-то мешается, я тут не при чем.

— Хватит паясничать, — Алексу следовало бы рявкнуть хорошенько, но в такой ситуации он мог лишь негромко говорить. Мимо прошла пожилая пара: я их поприветствовал и снова обернулся к злодею:

— Извини, конечно, но не я нацепил на себя парик. Издалека, быть может, смотрится нормально, но вблизи... — я скривил губы. — Может, снимешь?

— Еще одно слово и я вырежу ему желудок у тебя на глазах!

— Да-а? — протянул я, наблюдая за тем, как начинают дрожать губы Василя. — Давай так: режь. Он мне все равно не нравится. А потом говори, что хотел сказать. Или наоборот — говори, потом режь. Я тебя все равно и так, и так готов выслушать, — потом помедлил немного, дав время Алексу обдумать сказанное, и добавил: — Но насчет того, что ты не смог меня в прошлый раз прикончить: так разве у вас теперь не другой план?

— Другой план?

— Да-да, другой. Не посвятишь меня в детали?

Тишина вместо ответа позволила мне уставиться в ближайшее полотно. Красочное и живописное — его явно рисовали в стилистиках позапрошлого века. И, скорее всего — выдумка. Потому что на большой телеге расположился огромный бочонок. Судя по габаритам, в нем была тысяча литров, не меньше. Вокруг столпились люди на площади, украшенной флагами и фонарями.

Явно какой-то праздник — а один из людей сбивал пробку и брызги вина заливали гостей поблизости. Некоторые отшатывались, другие прикрывали лица ладонями, но второй ряд людей уже радостно давил вперед, подставляя кружки. Весело, однако.

— Я понял. Ты умеешь разве что ноги ломать, — произнес я. — Василь, не переживай, тебе ничего не грозит.

— Заткнись уже, — прошипел Алекс.

— А то что? — я покрутил головой — в зале вместе с нами находился еще с десяток посетителей. — Ты пришел мне что-то сообщить. Зачем угрожать парню? Если ты хочешь, чтобы я что-то сделал — попроси. Вдруг у меня очень короткая память и я с радостью выполню твое поручение. А пока что все это бесполезно.

— Да? — осклабился Алекс и сделал легкое движение рукой.

Даже с расстояния было заметно, что он просто уколол Василя. Но ботаник ойкнул слишком громко. Так, что к нам даже пошел смотритель:

— Что такое?

— Колики, — ответил я. Нам лишнее внимание ни к чему. Смотритель глянул на Василя:

— Может, вызвать врача?

— С ним такое часто бывает. Пройдет, — я успокоил смотрителя, и он вернулся на свое место. — Я не знаю, зачем ты сюда пришел, и кто тебя попросил сделать это. Ты ничего не знаешь про новый план. Тыкаешь в парня ножом. Готов поспорить, что ты еще и пришел один. Заканчивай этот бессмысленный спектакль, говори, что тебе нужно и уходи.

— Мне кажется, ты не понимаешь до конца всю серьезность ситуации.

— Слушай сюда, — я подошел в этим двоим почти в упор, а Василь шарахнулся от меня едва ли не сильнее, чем от Алекса, и только мертвая хватка бандита удержала его на месте. И на ногах тоже. — В прошлый раз я тебе уже вломил по первое число и могу повторить сейчас. Но все же я не хочу, чтобы сестра Василя мучила меня своими пафосными речами из-за пары уколов. Так какого черта тебе здесь надо?

— Мне нужен ты.

— Вот так бы сразу и говорил, — я шагнул в сторону и снова посмотрел на полотно с бочкой вина. — Видишь эту бочку? Вот из меня сейчас вот так же, как вино из нее, фонтанируют радость и серотонин. И все же я с тобой никуда не пойду.

— Значит, ради денег ты готов пожертвовать чьей-нибудь жизнью?

Эта фраза подействовала на меня, как холодный душ. Я догадался, что речь идет о все том же долге, но человек, которому грозила опасность из-за меня — не Василь. А Дитер. И все же не подал виду, разве что какой-нибудь спец по мимике мог бы рассмотреть непродолжительную растерянность.

— Твоей — не вопрос. Должок за ногу все еще за тобой, а проценты капают с каждым днем.

— Время шуток кончилось, парниша, — фыркнул Алекс. — Тебе придется пойти со мной.

В зал начали заходить люди. Это не бросалось в глаза, если не брать в расчет тот факт, что последние минут пять не заходил вообще никто — а тут трое, один за другим, да еще из разных арок.

Один встал около дальних картин с изображением еще какого-то праздника, впрочем, менее пьяного, чем то, что я видел. Второй встал так, чтобы загородить нас от смотрителя. Третий остановился у меня за спиной почти вплотную, дыша в шею. Хотя бы невысокий, решил я, уловив направление дыхания.

— Так и знал, что ты привел с собой компанию, — я постарался улыбнуться так, чтобы это не выглядело натужно. — Мог бы сразу сказать. Но сюрприз есть сюрприз.

На всякий случай я обернулся и посмотрел на того, кто сзади. Еще одно незнакомое лицо. Человек, который меня поприветствовал из-за спины Кима, отсутствовал в этом зале. Значит, у меня еще оставалась поддержка, которая до сих пор не предприняла никаких действий.

— Даю тебе последнюю возможность пойти с нами добровольно, — сказал Алекс.

— Тогда, как перед казнью, последнее слово? Позволишь? — спросил я, сделав вид, что готов к принятию морально тяжелого решения.

— Нет! — бритоголовый кивнул, а я в ту же секунду выпалил в лицо Василю:

— Ори громче! — и пнул его изо всех сил под коленку, а сам под оглущительные вопли присел и откатился в сторону, к стене.

Так я умудрился уйти из-под захвата коротышки, что стоял за спиной, и в то же время оказался достаточно далеко от всех остальных.

Алекс действительно испугался — даже отступил от парня. И было чего: Василь ревел, как медведь. Я даже решил, что я ему что-то сломал. Но зато эффект оказался потрясающим.

Первым делом среагировал смотритель. Он вскочил со своего места и, оттолкнув громилу в костюме, бросился к Василю. Тот успел попрыгать на одной ноге и рухнул на пол. А смотритель пытался понять, что же произошло.

И тут бритоголовый подал знак своим приспешникам. Коротышка двинулся на меня, громила, которого оттолкнул смотритель, схватил мужчину под мышки и оттащил в сторону.

Может быть, галерея большая и наши просто не слышали этого шума? Или слышали, но все еще спешат на помощь? Мне не хотелось ни с кем драться сегодня — в противном случае, скорее всего, опять придется избавиться от приличного костюма. А стрелять в Галерее слишком рискованно.

Когда через пару секунд никто не появился, я начал действовать, пока меня не окружили. Приподняв руки, я двинулся на коротышку, демонстрируя тому раскрытые ладони. Расслабляться тот и не думал, но я улучил момент и, оказавшись к нему правым боком, сперва ударим по его рукам, а потом, разворачиваясь, зарядил в лицо.

Хрустнула переносица, тут же брызнула кровь, а я уже отскочил в сторону, чтобы слепо размахивающий кулаками коротышка не достал меня. Но зато до меня достал второй, когда схватил за пиджак и потянул к себе. Крепко пришитая пуговица выдержала давление и мне даже пришлось присесть, чтобы выбраться из пиджака.

Двух шагов не хватило, чтобы избавиться от рукавов. Было в этом есть и свое преимущество: громила, который держал мой пиджак, думал, что я беззащитен. Но ситуация была обратной, и тонкая ткань не смогла спасти его лицо от внушительных травм.

Я бил снизу вверх, но попал чуть вскользь. Этого хватило, чтобы разбить ему в кровь обе губы и выбить зуб с верхней челюсти. Только после я дернул руками и окончательно избавился от пиджака.

— Пистолет! — рявкнул третий и машинально вытащил оружие.

— Не стрелять! — Алекс тоже решил не соблюдать тишину.

В проеме показался еще один рослый мужчина, одетый формально и даже строго. То ли он был одним из наших, то ли бритоголовый распознал в нем какую-то угрозу, но я даже понять ничего не успел, как «туляк» словно из ниоткуда возник в его руке. Раздался выстрел, и строго одетого парня вынесло через арку из зала прочь.

Ахнул смотритель, оставленный без присмотра, снова взвыл Василь. Я больше не колебался и выхватил «стрелец». Смотрелся он не так внушительно на фоне «туляка», но кто сказал, что в этом деле размер — главное?

— Быстрее сюда! Стреляли здесь!

— Бегом!

В соседних залах слышался топот ног. Я уже целился в бритоголового под дулами еще трех пистолетов:

— И не думай, что уйдешь отсюда просто так, — сказал я ему.

Тот молча бросился бежать в тот проход, откуда не доносился топот. За ним рванули остальные, лишь на долю секунды опередив «наших». Первые, кто вбегали в зал, видели сверкающие пятки беглецов.

— С Аней кто-то есть? — спросил я у первого, что остановился рядом с Василем. Двое других промчались дальше, не останавливаясь.

— Да, она в безопасности. Что случилось?

— Вот свидетель, — я ткнул пальцем в смотрителя, — он все расскажет.

И собрался бежать за Алексом. Я горел желанием отомстить ему за сломанную ногу и за то, что он учинил только что в Галерее. Судя по тому, что криков и стрельбы слышно не было, ситуация имела два варианта развития: либо бандиты уже скрылись, либо ловко передушили преследователей.

— Выводите обоих, — бросил я напоследок.

Центральная Галерея, как полагается большому и красивому зданию, несмотря на обилие просторных залов, оказалась настоящим лабиринтом. Мне стоило понять это с самого начала. Хорошим примером был императорский дворец — при своей классической форме внутри он был хитросплетением коридоров.

То же самое можно было сказать и про Центральную Галерею. Некоторые залы, которые шли параллельно друг другу, могли иметь смежную дверь, арку — или не иметь ничего. Некоторые залы оказывались темными, без окон, но зато минимум с парой широких проемов.