Паутина влияния

Глава 8. Как воздух

Павел появился в поле моего зрения так же внезапно, как зазвучал и его голос. Неожиданные «восстания из мертвых» меня радовали — особенно потому, что все это происходило именно в тот момент, когда я действительно нуждался в этом человеке.

Он держал Егора одной рукой за шею, а другой — за лоб. Парнишка висел почти безвольно, боясь пошевелиться.

— Ага, вот и пистолет мой. Привет, Максим, — шпион сперва посмотрел на Володю, а потом и на меня. — Застрели его и покончим с этим.

Егор замычал, не в силах открыть рот — мешались пальцы Трубецкого, стиснутые на шее парнишки. Шпион же, не отрываясь, смотрел на Володю. Двое его сообщников даже не показывались.

Получилось так, что нас разделяла арка между двумя помещениями. Никто не мог ни войти, ни выйти. Патовая ситуация.

— Дай сказать мелкому, — попросил я, надеясь хоть как-то разрешить проблему. Чем дольше мы тянем, тем хуже ситуация.

Шпион недовольно покосился, но чуть ослабил хватку, предупредив при этом Володю:

— Только шевельнись!

То не опустил оружия и продолжил сидеть неподвижно. Егор пискнул:

— Господин сыщик! Мой брат... он же...

— Так ты его младший? — чуть наклонился шпион, перебив парнишку. — Отлично! Сдавай оружие. Сейчас же!

— Нет, не трогайте его, — взмолился Егор и к нему присоединился я:

— Нам надо договориться, — сказал я Павлу.

— О, договориться? Надо же! А до моего появления ты до чего-нибудь договорился? Эти ублюдки куда-то дели Ульяну, а я так и не успел...

— Закопали мы твою шлюху! — крикнул, судя по голосу, «клерк». И он начинал меня раздражать, но на пути к нему сидел Володя, не желавший сдвигаться в сторону.

Судя по тому, как напрягся Павел, всей этой компании он не желал ничего, кроме смерти. Парнишка же явно хотел спасти брата, и я поначалу решил выступить в роли переговорщика, держа Володю под прицелом.

— Есть предложение разойтись миром, — четко произнес я, понимая, что после всего произошедшего никакого мира и быть не может. — Сдавайте оружие, говорите, где девушка, и уходите. Вместе с Егором.

— Видали! — снова раздался крик из-за стены. — Молодой, а из ума выжил!

— Это предложение исключительно для тебя, — произнес я, глядя на Володю. — Только для тебя и твоего брата. Этим двоим еще предстоит провести с нами некоторое время. Либо ты можешь сам рассказать нам все. Кто вас нанял? Зачем все это понадобилось? Только не надо мне про уничтожение дворянства. Дело совершенно не в этом.

— Раз ты такой умный и так много знаешь, — процедил он сквозь зубы. — Зачем тебе нужны от меня какие-то ответы? Стреляй! Давай! — он вдруг отпустил рукоятку и пистолет повис на его указательном пальце стволом вниз. — Безоружного! Все вы так любите делать? Давай! — его голос становился все громче. Я вовремя уловил предупреждающий взгляд Павла.

Володя взял оружие за ствол, показывая, что он не собирается стрелять, и протянул руку вперед. Вероятно, он смог бы обмануть меня, сделай он подобное без предварительной подготовки: он постоянно посматривал на своих сообщников.

Далее события развивались стремительно: «пекарь» схватил пистолет и не целясь выстрелил в сторону Павла. Шпион мотнулся, оступился и начал падать.

Я держал оружие в правой руке — мне пришлось переложить его в левую, прежде чем я сделал несколько выстрелов в сторону «пекаря». И вроде бы попал, судя по крикам и стонам, но Володя ринулся с места, бросился на меня и сбил меня с ног, придавив руку к груди.

В таком положении можно было сколько угодно нажимать на курок, и все без толку. А развернуть запястье мне не давала хватка парня. Он как клешней вцепился в левое запястье. Другой рукой я старался не позволить ему меня придушить.

Но, надо признать, заводской работяга имел большую силу, чем я, поэтому его пальцы постепенно приближались к моей шее. Трость я отбросил еще в тот момент, когда менял руку на оружии, поэтому не мог ничем воздействовать на врага.

Пока силы не иссякли, я решил использовать его же собственное усилие против него самого и ослабил сопротивление так внезапно, что Володя просел. Но среагировали мы на это одновременно — он поднялся обратно как раз в тот момент, когда я выстрелил, выпустив в стену последний патрон.

Парень услышал характерный звук, и на лице его проявилось торжествующее выражение:

— Теперь ты не уйдешь!

За его спиной слышался не шорох, а настоящий грохот. Мне показалось, что это шумит Павел — вряд ли бы сторонники Володи решили поднимать такой шум, пытаясь добраться до меня.

Это внушало надежду, что потрепанный шпион, справившись с двумя взрослыми мужиками, придет на помощь и мне тоже. Если меня к этому моменту не задушат.

Меня учили драться на ринге. Все-таки, бокс — это больше драка в вертикальном, а не горизонтальном положении. А в моей ситуации с ноющей, срастающейся костью, прижатой левой рукой и почти обездвиженной правой, помощь требовалась как можно скорее.

— Вот твое место! — прошипел Володя, дотянувшись до моей шеи одной рукой, надавливая под язык. — Пора, твое время прошло!

Кое-как я выдернул левую руку и с силой ткнул пальцем ему в глаз. Парень громко ойкнул, но не ослабил хватки. Только вот теперь у меня было две свободных руки. Правой я саданул ему по уху, вложив в удар всю силу, а потом приложился еще разок, для верности.

Давление на шею уменьшилось, и я смог вдохнуть, с усилием протолкнув воздух до того, как мою шею снова сдавили еще раз. Никак он не хотел отцепляться!

Теперь он другой ладонью уперся в правое запястье. Я прищурился и вдавил ноготь большого пальца свободной руки ему в самую глотку так, что на миг даже показалось, что я проткнул ему кожу. Но мне только показалось.

Позади него тоже шла драка — кто-то настолько сильно махал кулаками, что я услышал даже треск древесины. Охи, ахи, рычание и прочие невнятные звуки тоже дополняли ситуацию.

Тем, кто мог дышать и говорить, я сейчас отчаянно завидовал, потому что мне воздуха не хватало совсем. Попытка поджать колено повыше тоже не удалась, потому что парень навалился на меня всем весом. Ударить или ткнуть его мне теперь не хватало сил. И мои движения лишь вызывали все большее торжество на его лице.

В какой-то миг, когда все окружавшее меня вдруг начало плыть, его глаза округлились, а давление на мою шею внезапно прекратилось. Володя открыл рот — воротник его рубашки вдавил теперь его кадык почти с той же силой, с которой он душил меня сам.

Когда тело его почти оторвалось от меня, я заметил рядом Павла — с парой внушительных кровоточащих ссадин на лице, но живого и в остальном почти невредимого. Он отволок Володю до проема между комнатами.

Я глубоко вдохнул и закашлялся. Между оглушающими меня самого приступами кашля, я услышал, как Володя со всей мочи зовет младшего брата. Пришлось подняться, чтобы оценить ситуацию.

Выглядело все более чем трагично: старший брат с лицом, залитым кровью из раскроенного лба, тянулся к младшему, что с закрытыми глазами прислонился спиной к стене. Лишь присмотревшись получше после того, как мне удалось наполнить легкие кислородом, я заметил кровавое пятно поперек подтяжек Егора.

Воздух все еще с трудом проходил через сдавленную глотку. Я наклонился и поднял трость, одновременно посмотрев на две пары ног — в соседней комнате неподвижно лежали еще и «пекарь» с «клерком». Потом я поднял пистолет, а Павел подошел к Володе, взял его за воротник и приставил к челюсти отобранное оружие:

— Где девушка? — шпион тряхнул парня, приложив того затылком о стену. — Где она?! — крикнул он так, что звякнули стекла.

— М-мы... ее... — начал мямлить Володя.

— Говори же, тварь! — щелкнул взведенный курок, а старший брат содрогнулся:

— Позади завода... в шлаке... она в ящике... — речь его стала нечленораздельной, он не отводил глаз от погибшего брата.

— Если ты соврал мне! — Трубецкой буквально вдавил парня в стену. — Я вырежу всю твою семью!

— Не соврал, — выдавил из себя парень, а когда шпион разжал ладонь, он медленно сполз по стене и потянулся к брату.

— Оставь его, — негромко сказал я. — Их всего двое.

— Вот пусть и догоняет, — резко ответил Павел и всадил пулю тому в череп, чуть повыше лба. — А мы нужны Ульяне. Как воздух нужны!