Колдунья по найму

Глава 11. Свидание

Доктор Шмитд оказался старше, чем Молли себе его представляла. У него были редкие седые волосы и тусклые голубые глаза. Худощавая фигура, словно возраст иссушил его изнутри и высокий рост, делали его похожим на тростину. Для своих семидесяти лет вел он себя бодро и жизнерадостно, а шагал легко и уверено. Он со знанием дела осмотрел Генри, подбадривая его шутками. Его ассистентка, молоденькая девушка в белом платье и таком же платке на голове, взяла у мальчика анализ крови.

Молли внимательно наблюдала за ним, стоя у окна. Доктор принес новые лекарства и Нэнси спешно расставила их на столике. Он задавал ей вопросы о новых симптомах или отклонениях в поведении, и девушка спешно делилась с ним наблюдениями, часто путаясь в словах. Молли показалось, что она его боится и подумала, что это надо расспросить ее об их отношениях.

— А вы значит, новая гувернантка, — сказал доктор Шмидт, когда осмотр был закачен. Он так пристально смотрел на Молли, словно хотел проверить в полном ли порядке ее внутренности. Ей стало неприятно, но она не подала виду. — Вы работали учительницей?

— Да, служила в школе для мальчиков, — спокойно ответила Молли заранее придуманную Клодом ложь. — А потом мы с отцом переехали в Линкольн, и я решила оказывать частные услуги.

— Я так понимаю, вы работаете ради удовольствия? — окинув ее взглядом, спросил доктор Шмидт. — Не похоже, чтобы вы нуждались.

— Мне приятно чувствовать себя нужной и делиться знаниями, — улыбнулась Молли. — Папа всегда поддерживает меня в этом стремлении, поэтому я здесь.

— У вас, должно быть родитель свободных взглядов, — заметил доктор Шмидт и взял в руки чемоданчик с инструментами. Нэнси распахнула перед ним дверь, и он вышел. Молли пошла следом, соображая, как бы задать ему вопросы о лечении Генри и не выдать себя.

— Человек с большим жизненным опытом может себе такое позволить, — сказала Молли.

— Честно говоря, я не понимаю идею лорда Аверилла учить сына несмотря на его состояние, — признался доктор, когда они с Молли шли по коридору.

— Вы считаете, что он близок к смерти? — спросила Молли, чуть замедлив шаг.

— И я никогда не скрывал этого, — надменно ответил доктор, словно Молли усомнилась в его компетентности. — Но такую правду сложно принять, возможно, для лорда Аверилла это своего рода защита от реальности. Но, вы-то, я надеюсь, мыслите здраво?

— Я не медик, чтобы давать прогнозы. Я просто учу Генри тому, что ему необходимо знать, чтобы получить диплом, — просто сказала Молли.

— Это хорошо, что вы не лезете не в свое дело. Просто знайте, что вам необязательно вкладывать все свои силы в обучение этого ученика.

— Для меня это звучит дико, доктор Шмитд, — остановившись, сказал Молли.

— Правда всего воспринимается, как зло, — пожал плечами мужчина. И прежде, чем Молли успела что-то сказать, сбежал вниз по лестнице. Она подумала, что догнать его, чтобы задать вопрос о лечении будет выглядеть странно, и решила отложить этот разговор на другой раз.

Слова доктора расстроили Молли, больше, чем она думала. Вернувшись в комнату Генри, она с трудом сдержала слезы. Ей было больно даже просто смотреть на него. Боясь, что ее чувства заменят, она переключилась на флаконы с лекарствами, которые принес Шмидт.

— Он ушел? — тихо спросила Нэнси.

Молли кивнула, продолжая изучать этикетки. Генри, уставший после осмотра, тревожно спал. За окном лил дождь, бодро стуча по стеклам. Нэнси задернула шторы и села в кресло. Вязал чашку с чаем, который уже остыл, и сделал глоток.

— Этот доктор тебе не нравится? — шепотом спросил Молли.

— Он неприятный, — сморщила носик Нэнси.

— А он давно лечит Генри?

— Он и лордов лечил в свое время. Потом он уезжал на несколько лет, вот недавно вернулся. Можно сказать, вовремя, — вздохнув, сказала Нэнси.

— Интересно, Шмидт так хорош или это просто привычка? — задумчиво проговорила Молли, ставя флакон на место.

— У королевских семей свои причуды, — вздохнула Нэнси. — Например, их должен всю жизнь обслуживать один врач. Поэтому выбирают его долго, тщательно, на такое место всегда много претендентов.

— Он сказал тебе что-то неприятное? — посмотрев на Нэнси, спросила Молли.

— Нет, нет, ничего такого он не говорил, — торопливо проговорила Нэнси и опустила голову. — Просто он мне не нравится.

Молли поняла, что больше она ей ничего не скажет и решила оставить расспросы на потом. Иногда для откровенности надо созреть.

— У Джины кто-то умер? — спросила Молли. — Я видела траурную ленту у нее на руке.

— Так отец же, — удивленно проговорила Нэнси. — А, ну ты же здесь недавно, не знаешь. Погибший садовник Жуан — отец Джины. Она его внебрачный ребенок.

— Это, наверное, тайна?

— Ну пока Жуан был жив он скрывал это, чтобы законная жена не выцарапал ему глаза и не навредила Джине. Да и Нане, ее матери тоже, ведь по сути они были хорошими знакомыми, — с удовольствием поделилась сплетней Нэнси.

— Как все запутано, — пробормотала Молли.

— Обычные человеческие страсти, — улыбнулась Нэнси.

— А сейчас вдова Жуана знает правду?

— Да кто ж ее знает. Скандала не было, а так, чужая душа потемки, — пожав плечами, сказала Молли. — Может, узнала и сама столкнула его. Она в тот день как раз была в замке.

Молли подумала, что ей нужно как можно скорее все записать, пока она окончательно не запуталась в сплетнях. Незаметно сунув флакон в карман юбки, она вышла из комнаты.

Молли смотрела на свою одежду, аккуратно развешанную в шкафу и не могла решить, что ей выбрать. Она так давно не ходила на свидания… Ладно, если уж совсем честно, то она никогда на них не ходила. Это не то в чем хотелось бы признаваться в ее возрасте, но себе-то можно. Те отношения, что у нее были в прошлом, сложно было назвать серьезными. Чуть больше, чем дружеское участие, чуть больше, чем желание оказать поддержку и один раз из чувства вины.

С Клодом все было иначе. Он ей нравился. Рядом с ним, ее сердце билось чаще. Поначалу она гнала от себя эти ощущения, как первые симптомы простуды, но после их поцелуя поняла, что больше не может притворяться. Клод словно сорвал печать с ее сердца, обнулил ее собственный запрет на возможность чувствовать. Молли знала, что хорошим это не кончится. Они никогда не смогут быть вместе, даже если оба захотят этого. Но поняла, что хочет использовать каждый момент, который дается им судьбой. Даже если это разобьет ей сердце. С этой болью ей будет смириться проще, чем со знанием, что она сама отказалась от своей любви.

Любви ли? Молли замерла, прислушиваясь к себе. Она влюблена, это точно. А вот станет ли это чем-то большим, покажет время. Потянувшись, сняла со штанги белую юбку и розовую блузку с бантом. Погода, конечно, не сильно располагает к таким летним цветам, но ей хотелось легкости и романтики. Хотя бы в этот вечер.

Переодевшись, Молли уложила волосы и подколола из заколками-невидимками по бокам. Темные локоны мягко касались ее плеч. Подкрасив губы красной помадой, она бросила взгляд на свое отражение. Ей вдруг показалось, что такой красивой она не была никогда. Это магия от предвкушения свидания? Или от того, что Клод обратил внимание на нее и она стала видеть себя иначе?

Стук в дверь заставил ее вздрогнуть и отвлечься от зеркала. Молли поправила бант на груди и выдохнув, сказала «Войдите».

Клод вошел неспешно, словно кот, который хочет убедиться, что территория свободна от других котов. Молли подавила смешок, удивившись такому сравнению. Он подошел к ней и взял ее за руку. Их пальцы сплелись, и она ощутила его тепло.

— Чудесно выглядишь, — прошептал Клод, наклонившись к ее уху.

— Ты тоже приоделся, — в тон ему ответила Молли. Тот тихо усмехнулся. На Клоде был черный костюм, белая рубашка, от белизны которой резало глаза. На шее вместо галстука шейный платок.

— Идем? — беря Молли под руку, сказал Клод.

— Будет лучше, если мы выйдем порознь, — чуть поколебавшись, сказала Молли. Клод нахмурился. Чуть помедлил и отпустил ее.

— Буду ждать тебя в машине, — сказал он и поспешно вышел из комнаты. Молли шумно вздохнула. От волнения у нее вспотели ладони. Схватив пальто, она бросилась к двери, но, поняв, что забыла сумочку, вернулась. Заставив себя досчитать до тридцати, неспешно вышла из комнаты и спустилась по лестнице вниз.

Дворецкий не успел открыть перед ней дверь — его опередил Верджил. На его губах играла улыбка, не предвещавшая ничего хорошего.

— Надеюсь, вы не пожалеете об этом вечере, — сказал он, глядя на Молли. — И ваши воспоминания не окрасятся печалью.

— Ты неприлично добр, — сухо сказала Молли. Верджил рассмеялся и отвесил ей дурашливый поклон. Уже спускаясь по лестнице, она продолжала слышать его смех и это показалось ей предвестником чего-то дурного. Усилием воли она отогнала от себя плохие мысли. Сегодняшний вечер они не омрачат.

Клод помог выбраться Молли из машины. Девушка посмотрела на огромный особняк, залитый светом тысячей фонарей. Она узнала это место, его часто упоминали в газетах, как самый дорогой отель в Линкольне. Там проходили важные встречи, посещать его могли люди только статусные, благородного происхождения. Впрочем, о скандалах, что происходили здесь, Молли тоже была наслышана. Чаще всего они были связаны с неверностью кого-то из супругов, но случались и драматичные происшествия, такие как убийство. Но ничего из этого не делало посещение этого заведения менее желанным.

Молли стало тревожно, и она сжала пальцы Клода. Он приобнял ее за талию и повел к крыльцу, на котором по обе стороны стояли двое мужчин в сине-красной форме. Клод показал им какой-то документ с большой печатью и перед ними тут же распахнулась дверь. Они вошли внутрь. К ним подбежали слуги и забрали у них верхнюю одежду, а потом подошел администратор и вручил Клоду ключ от комнаты 917. Тот расписался за него в журнале и бросил взгляд на Молли.

— Ты снял здесь номер? — спросила Молли, опираясь на руку Клода.

— Да, — ответил тот и чуть ближе притянул ее к себе. — Если ты не захочешь, мы не станем подниматься. Просто поужинаем и вернемся домой.

— Я думала, речь шла о ресторане, — заметила Молли, когда они вошли в обеденный зал. Посетителей было мало, играла приятная музыка. От количества золота, используемого в оформлении, стало больно глазам.

— Тебя задело, что я снял номер? — догадался Клод.

— Да, — не стала скрывать Молли. В конце концов, если она будет делать вид, что все хорошо, откуда он поймет, что ее расстраивает, а что нет? — Словно ты решил за меня.

— Всего лишь хотел предусмотреть все, — улыбнулся Клод. Молли показалось, что он волнуется. — Мне так спокойней.

— А мне больше нравится, когда я в курсе событий, — сказала Молли, глядя Клоду в глаза. — Особенно, когда речь идет обо мне.

— Я запомню это правило, — улыбнулся Клод. Даже если слова девушки задели его, он не показал виду. К ним подошел управляющий и проводил к их столику. Помог Молли сесть и положил перед ними меню. Они еще не успели определиться, что будут заказывать, как рядом возник официант с бутылкой дорого вина — комплиментом от заведения. Молли стало интересно, как часто Клод бывал тут с другими женщинами. С ними он был таким же предусмотрительным? Хотя почему нет, это ведь черта его характера и делается по привычке.